Читать книгу Шэдоу-крик - Kate Sparrow - Страница 6

В которой английские пташки приземляются в Портсмутском порту

Путь через океан занял восемь дней. В это время года погода довольно капризна, но на счастье «Шотландии» на их пути не встретился ни шквалистый ветер, ни грозы, ни другие капризы природы. Несмотря на невосприимчивость нашего следователя к морской болезни, он все же не дал себе шанса насладиться созерцанием океанских просторов и большинством блюд, которые предлагали на корабле, хотя последнее навряд ли было бы большим удовольствием. Большую часть времени Ирвин проводил, сидя за одной из нескольких взятых с собой книг.

За восемь дней Ирвин Фростер лишь единожды покинул каюту. Это был день прибытия. Рано утром он пересилил себя, чтобы выйти на палубу. Желание посмотреть на то, как приближается берег, оказалось сильнее тошноты.

В то утро впервые показалось голубое небо. Вода стала спокойнее, чем за все дни плавания, и ветер – тише. Над головой уже парили и кричали чайки – верные вестники близкой земли. Впереди, на горизонте, вырисовывались неровные коричнево-серые очертания берега. Справа они выступали чуть вперед. В течение нескольких часов судно должно было войти в Чесапикский залив, образованный великой рекой Саскуиханной, именно здесь могучие воды этой реки встречаются с океаном.

Ирвин Фростер находился у правого борта. Он стоял твердо, крепко держась за поручни и устремив свой пристальный взгляд вдаль.

Однако если бы вы посмотрели на него со стороны, то вряд ли подумали, что этот человек наслаждается видом.

Его взгляд был беспристрастным, то был взгляд человека, осматривающего место преступления. Неужели же он не замечал красоты этого светлого утреннего пейзажа? Или же в его мысли проникнуть труднее, чем просто посмотреть на лицо? Как бы то ни было, он провел на палубе около четверти часа, а затем вернулся в каюту, где пробыл, пока корабль не вошел в порт.

В то же самое время в порт прибыли трое всадников. Лихо соскочив с лошадей, они деловито осмотрели место, где оказались. Кто эти люди, можно было ясно понять по сияющим на солнце металлическим брошам на лацканах их пиджаков и плащей. То было ни что иное, как значок шерифа. Впереди своих товарищей стоял Марч. Подбочившись, он оглядывал порт, где ему предстояло ожидать прибытия «Шотландии». Согласно расписанию, пакетбот должен был прибыть через четверть часа.

Узнав, какой именно причал им нужен, шерифы остались ждать чуть поодаль, поглядывая в сторону залива, где должен был показаться ожидаемый ими пакетбот.

Портсмут – один из самых больших городов штата Вирджиния. Именно здесь лихорадка забрала треть населения в не таком уж далеком 55-ом году. Однако город быстро оправился от этой трагедии. Его население вновь возросло. Особенно этому помогло наличие железной дороги.

В тот день на пристани было изрядно народу, в основном приезжие и встречающие. Плавучие пристани, в тот день из-за прилива поднимающиеся над землей на несколько футов, были полны людьми, вглядывающимися вдаль и машущими кому-то руками. В этой толпе царило радостное оживление с легким налетом суматохи, обычной для таких моментов.

Вскоре наши встречающие, уже несколько раз успевшие взглянуть на часы, заметили судно, которое вполне могло быть «Шотландией». Оно вырисовывалось на горизонте и приближалось со стороны знаменитых маяков мыса Генри, недавно восстановленных после Гражданской войны.

«Шотландия» была прекрасна в тот солнечный день. Ее борт был выкрашен в зеленый цвет, поверху пущена широкая белая полоса. По вступлению в порт паруса были спущены, и пакетбот шел только за счет винтов. Он приближался к берегу медленно, словно стараясь по-лучше рассмотреть порт, в который его занесло. Легкими маневрами он миновал другие корабли, которых в тот день было немало, и наконец пристал к берегу.

На плавучей пристани стал скапливаться народ. Люди и чемоданы нагромоздились на этом небольшом помосте, все что-то говорили, звали кого-то, махали руками и приветствовали. Среди всей этой суматохи очевидно выделялась одна фигура.

Это был инспектор Скотленд-Ярда.

Инспектор Ирвин Фростер был облачен в черный плащ с перелиной, очень модный тогда в Англии, на голове его была шляпа цилиндр, а в руках – начищенная до блеска трость. В тот жаркий солнечный день все это нагромождение одежды невольно вызывало улыбку. Его бледность, усиленная морской болезнью, казалась просто мертвенной по сравнению с загорелыми лицами людей, окружавших его.

Словом, никто ни на секунду не усомнился, что это и есть инспектор Фростер. На лице Джона Марча расползлась улыбка умиления. Предвзятое отношение к англичанам за границей ничуть не уступало тому, с каким сами англичане относятся к иностранцам. Инспектор Фростер показался своим американским коллегам истинным воплощением всего английского. «Более английского англичанина и представить невозможно!» – подумал Марч. И, судя по лицам, его помощники думали о том же самом.

Когда Фростер спустился с пристани, трое шерифов разом двинулись к нему.

– Добро пожаловать в Америку! – сказал Марч, приветствуя Фростера.

– Шериф Марч, – отозвался Фростер бесстрастным тоном и нагнулся за своим чемоданом. – Рад встрече! Позвольте представить. Моя жена Элена.

– Очень рад, мэм! – поприветствовал Марч, коснувшись шляпы.

– Здравствуйте! – отозвалась миссис Фростер. Хоть Джон Марч никогда не отличался любовью к прекрасному, он невольно подметил, сколь мила женщина, сопровождающая инспектора. Вспоминая название корабля, привезшего в эти края вора, он бы назвал ее «Северным цветком» – очень красивой, но так же непохожей на тех, кого ему доводилось видеть.

– Кэб ждет вас вон там, мы поедем вперед и будем ждать вас у отеля «Королевский конь».

– Благодарю, господа! Встретимся там.

После этих слов все сели на или в свой транспорт. Трое шерифов уехали вперед, ведь лошадь скачет куда быстрее, чем едет экипаж. Последний тронулся, чуть только рассеялась пыль, поднятая тремя лошадьми.

Из Портсмута до Шэдоу-Крика расстояние было довольно приличное, и по расчету инспектора Фростера им предстояло около четырех или пяти часов пути.

Однако это время нельзя назвать потерянным даром. Всю дорогу они могли созерцать виды, которые были им совершенно в новинку.

Кэб быстро покинул город, и вскоре они уже гнали по широкой дороге, вздымая за собой облако пыли. По словам кучера, это были последние жаркие деньки. Скоро погода переменится. Начнутся холода и дожди. Сударь попал к последним краскам лета. Но как прекрасна природа в это время года! Жаркое лето уже полностью выплеснуло свои силы. Земля жаждет отдыха и предвкушает его. Это чувствуется в самом воздухе!

Оглядывая поля, все еще одетые яркими красками ушедшего августа, можно было заметить проблески пожелтевшей листвы, которая предвещала скорую перемену.

Даже кучер, Сэм Паркер, сто раз проделывающий этот маршрут, не мог налюбоваться природой родного края! Искоса поглядывая на седока, ибо Сэму Паркеру было невероятно интересно, как ему понравится Вирджиния, он старался угадать его мысли. Но это сделать невероятно сложно! Ирвин Фростер сидел рядом с ним, тогда как внутри кареты расположилась его жена. Этот джентльмен оказался совсем несловоохотливым. На вопрос Сэма он ответил, что приплыл из Англии по важному делу. Рассказы о красотах Старого Доминиона мистер Фростер выслушал с вниманием, однако сам был невероятно скуп на слова, словно за каждое нужно было платить по центу!

Кучер смотрел на этого джентльмена, уверенно сидящего на козлах качающейся повозки, на его, казалось, живое по природе, но в тот момент совершенно непроницаемое лицо, на карие глаза, пристально осматривающие округу, и гадал, какие мысли таятся в голове этого человека.

И, действительно, какие? Восхищался ли инспектор Фростер яркими красками, этим праздником жизни? Или же все, что он видел перед собой – охотничьи угодья, в которых ему предстоит выслеживать преступника? Думал ли он о том, как живописны эти поля, укрытые травами, контрастирующие с темной зеленью леса? Или представлял, как трудно будет отследить здесь человека? Восхищали ли его проносившиеся мимо наездники на своих объезженных мустангах? Или он воображал себе погоню, в которой, возможно, станет участником?

Мысли Ирвина Фростера невозможно было понять по его лицу. В основном, оно совсем не менялось. Лишь иногда в глазах мелькала какая-то искра, словно искра азарта или восторга. Но в любом случае, он не высказал этого чувства ни единым словом.

А меж тем окружавшая его природа словно радовалась приезду гостя, стараясь открыть все более и более впечатляющие пейзажи.

Несомненно, они достигли своей цели. Одного гостя они точно впечатлили. И хотя восторг англичанки не выразился ни во вздохах, ни в словах, ее лицо говорило о живом интересе. Эта удивительная страна таила в себе еще множество тайн, которые, возможно, нашим героям предстоит раскрыть.