Читать книгу Город, который мы вспомним - Катерина Баклушина - Страница 3

Суматоха не останавливалась ни на секунду. Все вокруг дрожало, свистело, падало, кто-то подходил, отовсюду были слышны голоса. И только я стояла замерев, боясь даже дышать от волнения. Сразу вспомнилась большая стройка, когда город только начали восстанавливать, хотя правильнее сказать – отстраивать заново.

А теперь строили всего один мост, но это оказалось так интересно, что на небольшую площадь пришла, наверное, половина горожан. Впрочем, многие просто подходили, смотрели и сразу же разворачивались обратно – нужно было работать, другие побегали к знакомым, здоровались, обменивались парой фраз, третьи, среди которых была и я, пришли специально и никуда уходить не собирались.

Огромные дроиды несли материалы, они напоминали коробки с ножками, наполненные камнями, досками, мешками с цементом, штукатуркой, шпаклевкой. Пока их ровно складывали на набережной. Саве спокойно наблюдал за процессом, переходя от контейнера к контейнеру, что-то помечая на них дополнительно. Он практически ни с кем не разговаривал и был крайне сосредоточен.

Шашун, напротив, был крайне возбужден, бегал туда-сюда, что-то кричал, в общем, всячески пытался контролировать процесс:

– Правее, правее, следите лучше! – обращался он к группе, управляющей дроидами, каждый из них держал в руках небольшие пульты.

Он тяжело вздохнул, оглядываясь, как будто пытаясь найти кого-то в толпе. Неожиданно, я поняла, что он направляется в мою сторону.

– Привет, Нани! Ну и суматоху ты устроила!

– Привет, рада видеть тебя. Дроиды такие внушительные. Я уже и забыла, какие они огромные.

– Да, давно их не выводили из ангара. Половина еле двигалась, все аккумуляторы сели. Теперь на управление еле реагируют. А я переживаю, тут же склон, еще свалятся в реку, тогда, считай, вообще беда.

– Он уже не вылезет обратно?

– Сам никак не сможет, конструкция не позволит. Да и берега тут – снег и лед. Еще и подтаяло, считай с утра ноль! И правда, пришло потепление. Кстати, все хотел сказать, удачно ты про летающие дроиды вспомнила. Мы всю голову сломали, но разработали модель! Собственно, в основном нас и ждали, но Мара, ты же знаешь, убеждена, что-либо идеально, либо никак, поэтому сдали только после трех успешных испытаний.

– Я так горжусь вами! Просто невероятно, создать что-то новое из двух слов, – я похлопала Шашуна по спине, отчего он немного зарделся.

– Это проект столько принес в размеренную жизнь города. Кажется, все сегодня пришли. Ох, что-то там опять не ладится! Побегу!

И он бросился в сторону команды с пультами, крича что-то на ходу, разобрать было сложно из-за порывов ветра. Огромные дроид замер, аккуратно поставив механическую ногу буквально в паре метров от какого-то зеваки. Присмотревшись, я узнала в виновнике Мурза, он уже старался отбежать спиной, не столько от машины, сколько от ругающегося Шашуна. Оглядевшись, Мурз попытался скрыться в толпе, наткнулся на Ива, пробирающегося в мою сторону, и спрятался за его широкой спиной.

– Ну и погода сегодня, выбрали же денек, – вздохнул Ива, походя ближе.

– Тебе лишь бы погоду ругать, – усмехнулась я в ответ, – зато как тепло, почти все убрали экраны, Тон уже несколько литров шоколада продал, все хотят, раз можно пить без трубочки.

– Учись у Нани, Ив, вот кто всегда найдет что-нибудь позитивное. Давно вы тут? Я только пришел, уж очень хотелось глянуть, все же, я тоже имею отношение к проекту.

– Ничего себе! – Ива аж подскочил, – И в каком этапе ты участвуешь?

– О, я уже поучаствовал. Собственно, идея моста и маяка на небоскребе зародилась на моих глазах, когда мы сидели в библиотеке. И я, выслушав ее мысли, активно поддержал и даже посоветовал подать заявку на обсуждение темы на городском уровне. Понимаешь, дружище, – Мурза уже вовсю несло, – есть те, кто творят историю, есть те, кто наблюдает историю, а есть серые лошадки, кто вроде не на первых ролях, но имеют влияние на события.

– Мурз, переигрываешь, – усмехнулась я, – еще скажи, Тана чуть не остановила проект.

– Тана, – он неожиданно запнулся, – она, нет, нет, просто Тана очень тревожная и осторожная. Она все ждет плохого, как будто не может поверить, что впереди вообще может быть что-то хорошее.

– Она просто не хочет рисковать и не любит перемены. Любишь ты высказаться про людей.

– Не злись, ну. Или ты думаешь, что я пытаюсь присвоить кусочек твоей славы?

– Я думаю, что ты зря рисуешься передом Ивой. Он, наверняка, хочет что-то спросить, но стесняется.

Ива постарался спрятаться за капюшоном, чтобы не выдавать смущение:

– Просто заметил тебя и подошел. Все лучше, чем стоять одному. А ты знаешь, Нани, мы сможем потом ходить по мосту? Я бы хотел увидеть небоскребы прямом близко-близко, прикоснуться к истории.

– Думаю, и это удастся осуществить. Сначала нужно понять, что там на полуострове, какая земля, на сколько пласт снега велик. Пока было холодно, и река стояла под льдом, было ясно, что там все крепко схвачено, а теперь, как потеплело, вообще не понятно. Вдруг, снег тает внутри, образуя ходы и пещеры, так и провалиться не долго.

– Ты начала извлекать на удивление умные мысли. Вот, что значит, все время в обществе разумных людей, – неожиданно вставил реплику Мурз.

– Честно говоря, я была на собрании проекта всего раз, а после занималась в лаборатории Мила. Все время, как обычно в книгохранилище, ты же был там, разве не заметил?

– Эх, про это я и говорил. Не ценишь, не ценишь, – он демонстративно закатил глаза и оттопырил губу, – пойду, ужасно скучно с вами.

И он побежал, смешно перебирая ногами.

– Ты поняла, о чем он? – вздохнул Ива.

– Как всегда пытается подтрунивать, ты же знаешь Мурза. Убежденный шутник.

– Да уж. Значит, есть вероятность, что ходить по снегу в области небоскребов не выйдет? Как же тогда Терц собирается проводить туда электричество?

– Это может и не Терц будет делать, – поймала себя на мысли, что чуть не разболтала секрет про генератор, – но всему свое время, мыслей очень много, поглядим.

– Я имею ввиду, как дроиды сойдут с моста и доберутся туда? Они ведь наверняка расчистят дорогу, и получится походить. Нани, ты же там всех знаешь, попробуй выбить мне экскурсию!

– Хорошо, я постараюсь. Не обещаю, Ива, ты должен понимать. Я боюсь, как бы проект вообще не заморозили.

– Потепление скоро кончится, будет сильно холодать, лед встанет, и будет куда проще. Как ты думаешь Нани, все ли мечты должны сбываться?

– Не знаю, дружище, но уверена, что все они должны быть услышаны. Попробовать стоит.

– Спасибо! О, смотри, кажется, Мил пришел и машет тебе. Беги, я постою. Хочу еще посмотреть, работа подождет.

Я улыбнулась ему, махнула рукой, и поспешила к Милу, вокруг которого уже собралась малая часть команды, присутствовавшая на набережной: Саве, его помощник Лис и Шашун. Мара не пришла – осталась в лаборатории, прорабатывать последние детали проекта.

– Привет, ребята! – крикнула я, подходя ближе.

– Рад видеть тебя, – Саве наконец вылез из табличек и оторвался от ящиков, – как тебе переполох? Громкие мы, да? А скоро будет еще громче! Необходимо установить сваи, а значит, запустить молоты.

– Выглядит грандиозно, слов нет. Скажи, а люди смогут перемещаться по мосту? Вдруг кто-то захочет прогуляться на полуостров?

– Если погода позволит, – ответил Лис, – то почему бы и нет. Главное, чтобы не попали под ветер и ледяной дождь, сама понимаешь. Скоро начнет холодать, как бы эти переходы не были опасными.

– Вы не думали над загородками? Открывающимися при отсутствии обледенения на мосту? Или может о крыше?

– Поразительно, как ты внезапно вспоминаешь некоторые вещи! – воскликнул Шашун.

– Это не воспоминания, просто логика. Что можно было бы сделать, чтобы решить проблему. Только и всего, что ты.

– Что бы это ни было, – мягко сказал Саве, – можно рассмотреть что-то подобное. Для контролера обледенения нужна слишком сложная электроника, а вот поставить крышу было бы возможно, когда все закончим. Вот только зачем? Я имею ввиду, что будет на той стороне, чтобы было нужно туда идти? Если делать площадь, значит нужно включать ее в план по уборке, иначе быстро занесет.

– Мой друг очень хочет увидеть небоскребы вблизи, – призналась я, – вдруг, кто-то тоже захочет прогуляться.

– Можно попробовать вынести идею площади на общее голосование, когда закончим с этим проектом. Если все удастся, после дроидов площадка будет почти ровная, никаких сложностей, чтобы немного облагородить, – подмигнул Мил, – так и поймем, нужно нам это или не особо.

– Идет, – кивнул Саве, – технически нет проблем, главное понять смысл происходящего. А так, я вам такую площадь рассчитаю! Залюбуетесь.

– Пока ты рассчитал мост, и я бы хотел убедиться, что есть все необходимое, – кивнул Мил, – сколько времени потребуется по предварительной оценке?

– Думаю, мы справимся за месяц-два, – задумчиво произнес Лис, возвращаясь к пластиковым таблицам, – спасибо Шашуну, с таким количеством дроидов проволочек быть не должно.

– Неплохо, вполне неплохо. Генератор практически готов, надеюсь, бурение не займет много времени, надо постараться уложиться в три-четыре месяца. Не люблю затянутые проекты.

Обсудив все необходимое, Мил собрался уходить, напоследок подозвав меня к себе:

– В следующий раз, как придешь, захвати книгу, любую, главное, чтоб тебе нравилось. Чем больше я изучаю твои данные, тем больше вопросов у меня возникает. Надо попробовать еще.

– Договорились. Оповестишь письмом?

– Да, думаю дня через три.

Мил помахал рукой и скрылся быстрым прыгающим шагом. Не только он ушел – площадь постепенно опустела. Большие дроиды закончили с контейнерами и были отправлены в ангар, теперь на их место пришли мелкие, оборудованные руками с тремя цепкими пальцами, они вынимали необходимые детали и заканчивали сортировку. Начался первый этап строительства – необходимо было провести укрепления с нашей стороны, установить первый комплект свай. Я не особо понимаю в происходящем, но наблюдать интересно.

Через час решили сделать перерыв – Шашун отключил дроидов, отпустил команду контролеров на отдых, Саве и Лис, наблюдавшие за процессом предложили перекусить, тем более что ресторан располагался прямо напротив.

– Хорошее место ты выбрала для такого строительства, – усмехнулся архитектор, садясь за столик, – если бы еще не ветер с реки, да эти берега. Все это время ломаем голову с Лисом, как бы извернуться, чтобы подчинить человеку стихию, а она берет верх.

– Погода всегда создавала нам препятствия, – возразил Шашун, – но мы шли вперед. Помню, когда только начали строительство, а вокруг лежали руины, и спасаться можно было только в здании университета, да и то в костюмах, пришел мороз почти -50С. Даже большая вода замерзла вся, на сколько хватало глаз, правда ненадолго. Потом глубины начали оттаивать, очень медленно, под прозрачным льдом появилось различимое течение. Зима держалась без намека на потепление почти десять лет, и только потом стала отпускать. И все это время мы строили город. Лично я вижу в этом проекте возможности, а не ограничения.

– Мы многое пережили, это верно. Что-то я и правда немного разбухтелся. Видимо, сказывается возраст. В начале мне было почти пятьдесят, представить только. Иногда мне кажется, что я застыл, как муха в янтаре – не могу придумать ничего нового, идеи идут так медленно, а дни проходят быстро.

– Все мы стали такими, – постаралась успокоить я его, – мне кажется, я даже хожу еле-еле, а дома так вообще замираю на диване с чаем. Недавно была у друзей, они завели кота, подумала, вот бы и мне такого же. А потом испугалась – я же не успею за ним никак, такой шустрый.

– Кота! Вот так невидаль. Видимо, у них много ресурсов, раз они готовы тратиться еще на кого-то, – присвистнул Лис, – от них же пользы никакой.

– Мне кажется, как он появился, моей подруге стало легче. Понимаешь, она такой человек, ей жизненно необходимо о ком-то заботиться, выхаживать. Она и мужа своего спасла однажды. Когда лед стал таять, и почти везде была большая вода, именно она бросилась, чтобы вытащить его, когда льдина проломилась. Есть такие люди – если не будут нужными, могут умереть от тоски. А с детьми у них не выходит.

– Ни у кого не выходит, сказать по правде. Я тоже знаю одну семью – она проснулась беременной в начале, и почти сразу потеряла ребенка. Тогда такое творилось, холод, голод, отсутствие укрытий, тут и там руины, откуда глядят мертвые. Организм не выдержал. А может, повредилось что-то, когда город рухнул, – вздохнул Саве.

– Ты считаешь, город рухнул? Не мог же он это сделать сам собой. Тана говорит, его разрушили, как в книге, которую она читала. Там сбросили бомбы.

– Я не знаю, Нани, и ты не знаешь, и даже Мил не знает. Я очнулся здесь, среди руин, и видел, как постепенно пришла вода. Ее было так много, и она наступала неотвратимо. Мы думали бежать, но оказалось, что вода наступает со всех сторон, ты увидишь ее у западной границы, нужно отъехать на пару километров от того места, где проводят эксперименты наши ученые с генератором, помнишь их с собрания? Больше всего я боялся, что она не остановиться, просто поглотит нас. Но, рельеф помог, не зря мы расположены на высоком холме. А потом низины заполнились водой, так в городе появилась река. Она и сейчас замерзает каждый год на много месяцев, этим мы и воспользуемся при строительстве, осталось совсем немного.

– Саве, а ты не замечал, – осторожно начал Лис, – что с каждым годом это время как будто немного отодвигается. Ведь в прошлом году в конце августа лед уже начал немного появляться, а сейчас и намека нет.

– Верно, глазастый ты парень. А я и подзабыл, годы как будто слились.

– Когда дни так похожи друг на друга, легко потерять счет месяцам. Честное слово, Нани с тех пор, как ты сказала про летающих дроидов, я как будто сам не свой. Давно, еще в начале, все сидел, крутил гайки, разбирался с приборами, бегал туда-сюда, помогая восстановить город. Но потом, когда строительство закончилось, и осталась необходимость только в мелких нуждах, я как будто зарастал пылью на складе вместе с ними.

– Эх, нам бы познакомиться пораньше. В книгохранилище так бы пригодился. Слушай, а можешь помочь, правда, если время будет? – спросила я, неожиданно подумав о Тане.

– Загляну, но не прямо сейчас, постоянно требуется участие в проекте, сама понимаешь.

– Конечно. Если что – я почти всегда там, пишу новые книги. Уже почти вторую сказку написала.

– Здорово! Я помню, ты читала ее как-то в университете, мне тогда понравилось, – сказал Лис, – ничего подобного никогда не слышал. Как ты ее вспомнила?

– Ну, вообще, – я немного зарделась, – я не вспомнила ее. Просто прочитала очень много книг, и скажем так скомбинировала между собой персонажей, использовав классические сюжетные ходы.

– Надо мне тоже почитать, – заинтересовано произнес Шашун, – значит, договорились, я помогаю тебе, а ты даришь мне свою сказку?

– Отличный обмен! Тогда напечатаю ее для тебя. Пока там один экземпляр, но сделать новый не составит труда. Как раз пару недель, ты же не сможешь раньше?

– Не смогу, верно. Что ж, пора бежать на стройку. Думаю, перерыв вот-вот должен закончиться. Я отпустил ребят на час.

– О, да, пора нам продолжать. Спасибо за компанию, думаю, теперь будем видеться чаще, – Саве отвесил шутовской поклон.

Закончив обед, мы все направились по делам – мужчины на стройку, а я на работу, довольная, что будет, чем заняться. К тому же, у меня появились мысли про моих героев, которым я никак не могла придумать финал. На холме обернулась назад и поразилась, как же изменилась площадь меньше, чем за сутки. Исчезла красивая набережная, теперь выход к реке перегораживали контейнеры с материалами, тут и там сновали дроиды, которые что-то переносили и подготавливали, контролеров осталось двое – этим машинам управление не требовалось, они были запрограммированы ранее, и теперь вполне могли самостоятельно рассчитать действия. Люди были нужны скорее на экстренный случай, поэтому Шашун отпустил команду и ввел посменный график. Для Саве и Лиса соорудили временный пункт, где они могли пережидать особо сильный ветер. Уже устанавливали огромные прожекторы – работать предполагалось и ночью, чтобы выполнить этот этап поскорее.

Думаю, в какой-то степени это Мил так торопил строительство моста – ему не терпелось установить генератор и опробовать его в действии. Это может решить многие проблемы с энергетикой, сделать город еще светлее. Вдалеке можно было разглядеть огромных дронов, они медленно вышагивали в ангар, расположенный немного восточнее, ближе к железной дороге. Вокруг склада дроидов сосредоточились все крупные производства города. Я практически никогда не бывала в той части, предпочитая более живописные жилые улицы, впрочем и там можно было найти романтику, особенно в выходные дни, когда улицы стояли безлюдными, и можно было рассмотреть оставленных гигантов. Часть из них поржавела от времени, часть, напротив, постоянно использовалась, и защищалась от холодных условий тентами, некоторые подавали признаки жизни, совершая внезапные движения, отчего становилось жутко. На такую прогулку меня вытащил Мурз, а после долго смеялся, когда мы с Таной побежали, услышав странный скрежет совсем близко. Он не предупредил нас, что машины так делают.

Впрочем, спустя время мне удалось ответить ему, напугав до ужаса у колодца на одной из старых улиц. Там, от домов остались остовы, которые затем были восстановлены. В глубине двориков расположился глубинный колодец, практически не заметный. Я кинула туда камешек ногой, пока Мурз отвернулся, а после наблюдала за его лицом, меняющимся от жутковатых звуков. Больше он старался не подкалывать меня просто так, а мне даже понравилось.

Вернувшись в книгохранилище, я сразу отправилась в зал новых книг. Там мы хранили все то, что удалось перепечатать из найденного, в том числе, и мою малышку. Нет ничего прекраснее, чем брать в руки нечто созданное тобой, пусть и не совсем оригинальное в какой-то степени. Инстинктивно приложила книгу к носу, и сама не поняла зачем. Страницы были яркими, белоснежными, а пластик приятно хрустел под пальцами. Ее читали всего один раз – на собрании в университете. Жаль, но к нам мало кто заходит.

В типографии было жарко, Тана активно печатала книги, станок пыхтел, плавя пластик и воздух вокруг. Она выглядела очень сосредоточенной, но быстро отвлеклась, заметив меня:

– Решила поработать? Что за книга у тебя в руках? – полюбопытствовала она.

– О, мне удалось заключить выгодный контракт! Обещала перепечатать Шашуну экземпляр своей книги, а он в ответ согласился на мою пользу помочь нам тут с дроидами.

– Нам нужна помощь? – удивилась Тана, – и кто это? Я совсем его не знаю. Какой-то наладчик?

– Бери выше, этот человек руководит всем дроидами в городе, знает, как ими управлять и даже разрабатывает новые. Если честно, я бы хотела попросить его посмотреть твой глаз. Специалист по протезам так и не смог ничего придумать, а Шашун он такой мозговитый и активный, прямо очень интересующийся, думаю, а вдруг придумает. Это же почти дроид, верно?

– Все мы уже почти дроиды, в какой-то степени, – отозвалась Тана, – некоторые наполовину состоят из деталей, а масло для смазывания требуется почти так же часто, как суп. Ну, пусть попробует, мне уже самой интересно, может ли что-то помочь.

– Я видела, как тебя задели те слова Мурза. Он сегодня снова выделывался на площади, теперь требует внимания и славы за то, что поддержал мою идею.

С этими словами я разложила пластиковые листы в нужном порядке, чтобы перейти к механическому набору текста. Конечно, можно было сканировать их, но тогда теряло качество, а мне хотелось предоставить все в лучшем виде. Тана вздохнула:

– Он всегда такой. Но, знаешь, в этом есть свое очарование. Он как уличный мальчишка, всегда дурашливый и разбитной, одновременно нигде и повсюду. Обычно, я стараюсь не слушать его разговоры, но тут и правда стало не приятно, хотела закатить глаза, как обычно, и, как назло, протез застрял, представляешь! Убежала чинить и провозилась долго. А что, выглядело, как будто я обиделась? Или даже развела нюни?

– Выглядело, как будто ты ушла после его слов и больше не появлялась. А уж что у него в голове, какая интерпретация – мне не известно. И, если честно, лезть туда совсем не хочу.

– Ты как будто сердишься на него? Ты чего, на Мурза нельзя сердиться – он же как колокольчик на двери, зачем замечать?

– Ты права. Я раньше так же относилась, но тут он меня прямо из себя вывел. Не заметно, конечно, но внутри я прямо закипела.

– Ужас, пожалей себя. А что, он прямо выделывался? И перед кем? Надеюсь, не перед Милом?

– Нет, всего то перед Ивой, он добрый парень, посмеялся только. А Мурз, как заметил это, сразу ощетинился и убежал.

– Смешной, ну я же говорю, мальчишка. Он же совсем молодой был в начале. Сколько? Лет семнадцать?

– Где-то около, но ведь уже прошло тридцать лет. Наверное, можно было вырасти.

– Знаешь, мне кажется, мы застыли не только физически. Я ловлю себя на мысли, что внутри осталась такой же, как будто думаю одни и те же мысли каждый день. Мне как будто все так же сорок два, как и раньше, я не учусь, не становлюсь мудрее, нет жизненных уроков, чтобы их извлекать. Каждый день бью пальцами по клавишам, обсуждаю с тобой одно и то же.

– Как муха в янтаре, да?

– Да, очень точно.

– Это не моя мысль, Саве, главный архитектор сегодня сказал за обедом. Странно, я как будто веду одни и те же разговоры сегодня.

– Мы и до этого их вели, просто сегодня ты стала это замечать. Как будто что-то изменилось в воздухе.

– Наверное, потому что мы видим, что мир начал меняться. В этом году мы пережили настоящее лето, даже дождь шел. Быть может, наступит момент, и мы увидим солнце? Огромная звезда на небе, с сияющей короной. Как бы я хотела, чтобы это произошло. Раньше думала, если залезть как можно выше, может удастся? Но, выше облаков нам не подняться, никак.

– В мире много невозможного. Давай постараемся делать то, что в наших силах. Печатать книги! Кстати, как поживает твоя?

– О, весьма. Я почти дошла до финала. Есть пара задумок, они почти оформились в голове.

Тана рассеянно покивала головой, и снова погрузилась в работу. Я же старалась больше не фантазировать, а сосредоточилась на механическом тексте. Постепенно заметила, что отвлекаюсь, проваливаясь в текст, так было интересно. Вот поэтому я и не особо хороший помощник в типографском деле – зачитываюсь постоянно.

За три дня удалось сделать немало, пару глав так точно. А там позвонил Мил, и я, сжав челюсть покрепче, направилась в лабораторию. Уж не знаю, что он там нашел такого интересного, но теперь он ждал меня у кабинета, совсем не как в первый раз. Это был уже четвертый мой визит за последние два месяца, во второй и третий раз Мил давал какие-то странные задания, то на подсчет, то на рисование, то на перекладывание фигурок, при этом сидеть приходилось, опутанной проводами, ужасно неудобно. Но больше всего ему нравилось смотреть на данные, после того как я дремала, погрузившись в собственные мысли.

Не знаю, что скрывали эти кривые, и, думаю, Мил тоже не особо разбирался, но ему нравилось сопоставлять. Он рассказывал мне свои наблюдения, показывал, где ритм нарастал, закручивался в причудливые знаки, а где наоборот падал, становился почти прямой, размеренный, четкий. Ученый верил, что за этим что-то стоит, что не просто так создали эти приборы, ведь с одним у него получилось разобраться, благодаря чему мы многое смогли построить и создать заново.

– Кто пришел! – как-то очень радостно воскликнул он, – а я уже все подготовил.

– Нет бы чай с чем-нибудь вкусным, а он все провода, провода, – немного поворчала в ответ.

– Тебе лишь бы чай пить. Нет уж, сегодня у нас будет очень много работы. Для начала, садись сюда. Я тут нашел в книге целую кучу головоломок, будешь разгадывать.

Тяжело вздохнув, я села в кресло, помогающее поддерживать голову (в шлеме шея быстро уставала), а Мил начал ритуал – наклеивал датчики на голову, лицо, шею, опутывая меня, как паук. Наконец, он подключил аппарат, и я высказала ему свою мысль:

– Ты похож на паука с паутиной, когда возишься с проводами, так забавно.

– Повтори, – махнул рукой, напряженно вглядываясь в экран.

– Ты похож на паука с паутиной, когда возишься с проводами.

– Тебе эта мысль только что пришла в голову, так?

– Ну да, как ты это понял?

– Вот здесь, смотри, – он указал на изменение в кривой – резкий всплеск активности по шкале, а потом второй, уже гораздо меньше, – такого я ни у кого раньше не видел. Вот почему я решил тебя изучать.

– Главное, чтоб ты меня тут не запер и не разобрал для своих опытов. Руку – пожалуйста, но голову не отдам.

– Обещаю, только датчики. Никакой разведывательной хирургии.

Мы посмеялись, а потом он пришел с несколькими пластиковыми табличками. Перебирал их, разглядывал, а затем отложил в сторону, оставив в руках одну. Перечитав, задал мне вопрос:

– Представь себе, что ты находишься в темной комнате, в которой есть свеча, газовая лампа и дровяная печь.

– Что это такое?

– Предметы из прошлого, которые использовали огонь для света и тепла. Дослушай до конца, пожалуйста.

– Хорошо.

– Итак, у тебя есть все эти предметы и только одна спичка. Что ты зажжешь в первую очередь.

– А спичка что такое?

– Маленький предмет, использующийся для разжигания этих вещей.

– Я не понимаю. Как я могу решить твою загадку, если я не знаю половину слов из нее.

– Ясно, давай так, у тебя есть три предмета, требующие зажигания, и один предмет, который может их разжечь. Что ты зажжешь в первую очередь?

– Если это попытка тренировки памяти, то тут все совсем глухо, Мил, ты же знаешь.

– Ну не злись. Просто попытайся подумать над задачей.

– Как я могу выбрать из трех предметов, если я даже не знаю, что они такое. Постой, или мне не нужно выбирать из них? А вот эту, сичку, ее вообще нужно поджигать?

– Да, вот видишь, ты справилась. Первой нужно зажечь спичку! М-да, боюсь другие задачи мы решить вообще не сможем. А ведь когда читаешь ответы, все кажется таким очевидным. Я нашел их в детской книге для развития логики, попросил Тану перепечатать лет десять назад, все не мог найти применение. Забавно, идея про спичку вызвала колебания куда меньшие, чем шутка про паука.

– Может быть, потому что она пришла в мою голову внезапно, а к задачке я готовилась, напрягала мозг. Или, может, это связано с тем, что задание уже не первое, а все, что привычно, не вызывает особых колебаний.

– Возможно. Ладно, это еще не все. Мы тут при разработке дроидов столкнулись с одним неожиданным препятствием и решили, что ты можешь помочь придумать ответ, все-таки это твоя идея.

– Давай, – мне стало боязно, как-то не хотелось, чтобы из-за их неудач досталось, все же я лишь подала идею. В который раз убеждаюсь, что молчать надо побольше.

– В общем, когда дроиды поднимаются в воздух, их сносит ветром. А если делать массу больше, то взлететь они уже не могут. А ветер у нас тут часто, ты же знаешь. В общем, либо работать крайне мало, либо терять аппараты, чего совсем не хочется.

– Значит, нужно их защитить, знаешь, хочется как-то прямо закрыть ветер. Погоди, а что, если пустить их по стенам? Вот оно, шутка про паука. Этот образ вертится в голове не просто так. Давай сделаем пауков-дроидов. Вот забавно будет.

– Знаешь, я просто хотел немного подразнить твой мозг, а получил еще одну отличную идею. Теперь надо понять, как бы сделать им крепежи к этим самым стенам.

– А как пауки держаться? Или тараканы там? Да, сегодня меня не отпускает тема насекомых.

– Ладно, с этим мы и сами разберемся. А пока, смотри, какая красота, – он развернул монитор, и я увидела целую какофонию закорючек, расположенных, настолько хаотично, насколько это вообще возможно, – твой мозг заработал, в полном смысле этого слова. Он как будто активизировался.

– Потрясающе, – пораженно произнесла я, – и что это значит?

– Понятия не имею. Но это то самое, ради чего я так долго тебя испытывал. Знаешь, что забавно? Ты сама влияешь на это – реагируешь только на то, что тебе нравится! То есть ты можешь избирательно включать голову, как тебе это?

– Запутанно и не очень понятно зачем. Мне нравится щелкать задачки тогда, когда я знаю, что можно с этим сделать в будущем. Дроиды помогут провести свет в башни, это может кого-то спасти. Кого спасет мой мозг или понимание принципов его работы?

– Быть может, это приблизит нас к разгадке того, кто мы такие, что было когда-то, и как нам не допустить повторения до. Мне иногда так страшно становится, когда я думаю, что вода начнет подниматься, и нам некуда будет отступать, потому что мы и так уже отступили максимально высоко. А ты не боишься?

– Уже давно нет, с тех пор как очнулась в начале. Знаешь, у меня вообще не особо с эмоциями, как будто их тоже заморозило, как и все вокруг. Но я считаю, что, если ты видишь перспективы увеличения уровня большой воды, нужно не разгадывать головоломки, а строить корабли.

– Теперь уже я спрошу у тебя что это?

– Я читала одну сказку, там говорилось, что когда-то люди могли передвигаться по большой воде, по рекам. Они сооружали нечто, похожее на машину, как у Нита с Паном, но созданы из других материалов. Это не моя идея, просто прочитала.

– Ты много читаешь?

– Каждый день. То в читальном зале, то беру домой то, что Тана напечатала. Сначала было очень трудно, почти не получалось, на книгу уходили месяцы. Но, потом стало быстрее, легче, интереснее. Появляются свои мысли, видение ситуаций, начинаешь пытаться создать что-то новое. Очень интересный процесс.

– Так вот в чем дело. Ты изменилась с того времени, как я брал я тебя на тестирование памяти. Это же здорово, Нани. Полагаю, нам всем следует больше читать для развития мозга. Видишь, какое открытие мы сегодня сделали!

– А дроиды-пауки, они пойдут за открытие?

– Да, безусловно. Я расскажу ребятам, правда, они не так, чтобы мучаются с ветром, тут я немного соврал, чтобы замотивировать тебя на рождение идеи. Почему-то тебе так важно, чтобы этот проект состоялся, что ты прыгаешь через собственную голову, добиваясь этого. Ты сама понимаешь, что в этом такого?

– Не особо. Мне нравятся огни, и эти небоскребы должны гореть ярко. А еще, не знаю, может мне просто скучно? Может такое быть?

– Иногда ты просто ставишь меня в тупик. Ладно, сможешь еще немного подремать, размышляя обо всем этом?

Что мне оставалось? Конечно, я осталась еще на пару часов, а в результате так крепко заснула, что Мил разбудил только через четыре с половиной. Он, конечно, извинялся, что нарушил договоренности и мои планы, но выглядел чрезвычайно довольным.

– Похоже, что-то тебе снилось очень интересное. И во сне были мысли, я вижу нарастание активности кривых, посмотри, как поднимается амплитуда!

Я только рассеянно зевнула в ответ, удивляясь, что совсем не чувствовала себя бодрой, скорее немного разбитой. Он еще что-то пытался мне рассказать, но вскоре смирился и отпустил домой. Там, я как обычно сделала себе большую чашку сладкого чая, взяла пластиковые листы новой книги, и до вечера просидела в кресле, свернувшись калачиком.

Дни летели так быстро, как будто кто-то листал их в календаре планшета. Мороз наступал, и вскоре температура установилась на стабильные минус десять. Замерзла река, и дроидам стало проще строить мост, Саве радовался, что в сроки укладывается, а Нит и Пан вернулись из своего научного заключения в лабораторию, и теперь целыми днями заседали там вместе с Марой. Мне повезло встретиться с ними после очередных тестов Мила, когда он, видя, как я устала, позвал пить чай с бутербродами – вечной пищей всех ученых. Так мы и столкнулись в коридоре по пути в комнату отдыха. Мил, конечно, сразу же позвал их с нами, а ребята и не думали отказываться.

Мы прошли несколько длинных невыразительных коридоров, выкрашенных то синей, то коричневой краской. Видно, что со временем краситель совсем выцвел, и теперь стены казались скорее серыми. Длинные лампы на потолке то и дело мерцали, видимо, проводка уже морально устарела, а может, сказывалась нехватка напряжения – машины требовали очень много.

Пара лестничных пролетов и мы оказались на месте – в небольшой комнате, с длинным узким диваном, покрытым клетчатым пледом, напротив которого располагались стол с целой кучей чашек, маленький чайник, открытая пачка печенья с фермы, раковина с капающим краном в углу. Пан и Нит сели на диван, Мил устроился на стуле у окна, Мара забралась прямо на стол. Она сияла ярче всех огней – ее теории полностью сработали, и опыты подошли к финальной стадии. Видно было, что ей не терпится рассказать, что получилось:

– Вы не представляете, насколько это мощно! У нас столько энергии, благодаря генератору, что мы смогли бы зарядить пол города, а не три небоскреба! Когда мы сообщили на производство, какой мощности прожекторы нам нужны, они не поверили, и сначала отказались, думая, что мы сошли с ума и решили обесточить весь город.

– О да, – подхватил Пан, – там в глуши, мы использовали энергию, и ее всегда хватало, но и подумать не могли, что ее может быть так много! Это просто колоссальное достижение, прорыв. Уверен, если освещение небоскребов осуществится, следующим этапом станут производства. Больше никто не будет страдать от недостатка электричества.

– Терц все так же атакует вас письмами? – обеспокоенно спросил Мил.

– Не останавливается ни на секунду, – бросил Нит, – крайне убежденный и целенаправленный парень. Он считает, что распад вещества может оказывать вредное влияние на организм человека, видите ли, прочел в книге. Боится, что от наших экспериментов кто-то может пострадать. Я тысячу раз перебирал генератор, практически руками вещество трогал, запасы которого, между прочим, были в лаборатории еще из до, и не заметил никаких изменений.

– А он уверен, что это была настоящая книга? – спросила я, – в смысле, я много изучаю книги, и выяснила, что есть, например, сказки, где все выдумка, очень много книг – это из головы людей, фантазии. Да, мы не умеем придумывать новое, только вспоминаем, но когда-то люди делали это часто и большой охотой. Что, если он нашел книгу сказок. И строит свои выводы на ней?

– Вот поэтому, я и не использую книги в своих исканиях. Слишком сложно понять, где правда, а где вымысел. Вначале тоже пытался читать, думал – вот он инструмент, вот восстановление всего. А потом столько противоречий, и забросил, – вздохнул Мил, – но Нани показала другой смысл чтения, а именно развитие мозга. Вы ребята большие молодцы, но большинство горожан действительно нуждаются в некотором, – он замялся, – ускорении мыслительного процесса.

– И как чтение этому помогает? – удивился Нит, – я читал только учебники по физике, не скрою, и довольно много помню по специальности, чем и пользуюсь, но, чтобы ускорилось мышление. Это что-то новое.

– Помните, на общем собрании Нани сказала про летающие дроиды? А потом я пришел с мыслью про дроидов-пауков? Так вот, конечно, перед всеми, я громко сказал, что она вспомнила это, но на самом деле Нани придумала это.

– Перестань, Мил, не придумала, а логически домыслила. Скажешь тоже, – фыркнула я.

– Это тебе стоит перестать отрицать очевидное. Думаю, я совершил прорыв в науке. Открыл связь между чтением и разумом. Чем больше информации поступает в мозг, не важно, насколько правдивой, тем выше мозговая активность на приборах.

– Очень любопытно, – закивала Мара, – я всегда поражаюсь твоим исследованиям! То, что мы смотрим легко проверить, есть воспоминание – есть эксперимент. Удачный, значит запускаем производство, не особо – проводим какой-нибудь другой эксперимент. Ты же работаешь с тем, что нельзя пощупать.

– Чисто теоретически можно, – с этими словами Пан протянул руку к моей голове, как будто пытался ухватиться, – но вряд ли мы найдем мысли. Не в плане, что их там нет, без обид.

– А забавно прозвучало, – прыснула Мара, – люблю такие словесные ловушки. Кстати, мне правда понравилась идея с дроидом-пауком. Я уже пару ночей не сплю, все прорабатываю в голове, как это можно сделать. Хочу прийти к Шашуну с готовыми наработками. А то он как-то уж очень много придумал с летающими.

– Дроиды-птицы, дроиды-пауки, скоро вы тут целый зоопарк устроите! – сказал Нит.

– Нет, не птицы, скорее, мухи – мы добавили множество пластин, движущихся с большой скоростью, так они могут зависать в воздухе, – пояснила физик, – Кстати, я хотела у вас узнать, может подключитесь, если у вас все в порядке с проектом? У нас очень быстро садиться батарея.

– И ты думаешь, можно ли использовать микрогенераторы, чтобы энергии хватило надолго? – спросил Нит.

– Чтобы дроид сам производил энергию, точнее.

– Мы займемся этим на теоретическом уровне, но тут может встать вопрос безопасности, ты же понимаешь, Терц вообще взорвется. Он сводит нас с ума из-за генератора, который мы планируем поместить на пять метров под землю минимум, а тут речь идет о летающем предмете, который может рухнуть от ветра, или врезаться в здание в любую минуту. И управляет полетом он сам по себе, без контроля человека. Да, это круто, но один программный сбой, и взрыв снесет пол города.

– Да, такое Терц точно не позволит делать, а он все еще глава энергетики, и будет им, – строго сказал Мил, – порой, важно думать не только об эффективности, но и о безопасности, верно?

Он был как будто не доволен, что его открытие так мало обсуждалось, и решил напомнить, кто является главой всей лаборатории. Остальные сразу притихли, и как будто вжали головы в плечи, даже тусклая лампа стала как будто еще тусклее. Мара даже сползла со стола.

– Прости, мы так непринужденно болтали, что я высказала непроверенную идею вслух. Впредь буду тщательно обдумывать все, что выношу на обсуждение. Мы, наверное, пойдем. Надо сосредоточиться на работе.

И они, все так же вжав головы, быстро покинули кабинет. Я посмотрела на Мила, он отвернулся к окну, и замер, сложив руки на груди.

– Какой ты оказывается грозный, – усмехнулась я, – всех распугал.

Он вздрогнул, как будто не ожидал, что кто-то еще остался в комнате.

– Нани? Я думал, ты тоже ушла.

– Меня не так просто напугать, как ты думаешь. К тому же, есть одна проблема.

– Всего одна? Ты видишь всего одну проблему? – неожиданно закричал Мил, – я вижу сотни, тысячи проблем, чтоб ты знала! Эти идиотские приборы не работают! Я сумел разобраться всего с одним, и то не до конца! Я не понимаю ничего в этих графиках, кривых, цифрах! А все вокруг только и ждут, чтобы я пришел и выложил всю информацию на блюдечке! Но так не бывает, Нани. Нет! Нужно работать, очень много и усиленно, чтобы понять хоть что-то, а чтобы понять то, что необходимо, нужно работать в два раза больше, а я и так выложился на полную катушку! А теперь все ждут, что я еще и буду контролировать твой проект, и пытаться помирить этих кретинов – Нита и Терца, устроившие тут петушиные бои! А когда я наконец прихожу к чему-то, достигаю, кто, скажи мне, гордиться мной, а?

– Я тобой горжусь, Мил, – мягко сказала я, обняв его за плечи, – и всегда гордилась. Ты – самый умный человек в городе. Все так считают.

– Правда? Ох, Нани, – тяжело вздохнул он, – не представляю, что было бы, если бы однажды мне сказали, что я вовсе не ученый, а так, понимаешь? Прости, сорвался. Очень давно не спал, не могу уснуть.

– Хочешь, ложись. Я сяду рядом и расскажу тебе сказку, закрывай глаза. Где-то далеко, на южном материке расположилась большая страна. Когда-то там было очень много разных государств, но теперь остались только они, как и мы. И там далеко-далеко живет ученый, который бьется над разгадкой тайн. Каждый день он выходит на берег и смотрит на океан, где размеренно плывут драконы. Их спины сияют чешуей, их головы выглядывают на поверхность, чтобы глотнуть воздух. Кто знает, удалось ли им выжить. Если кругом вода, а они водные твари, то есть надежда. Этот ученый думает о мире, о том, что с ним стало. Как затонул третий материк, как изменились северный и южный. Быть может, однажды ты встретишь его и вместе обсудишь свои кривые. Конечно, это только сказка, но я хочу верить в то, что другие люди выжили, Мил. Скоро мы поставим маяк, он будет светить ярко-ярко. Над всем миром. И тогда все изменится, все станет хорошо.

В этот момент я остановилась, поняв, что Мил уснул. Он немного всхрапнул во сне, сбив меня с рассказа. Что ж, сказки всегда помогают, в этом я уверена точно. Впрочем, моя проблема оставалась не решенной – я совершенно не знала, как выбраться домой из этого сплетения коридоров, а идти одной было страшновато, тем более что свет погас во всем здании, даже в комнате лампа горела едва-едва. Ночной режим экономии энергии вступил в силу. Я подошла к окну, разглядывая город, скрытый мглой. Вдали мелькали огни – это шло строительство моста, других маячков не было – город погрузился в сон. В сказках бы написали, что взошли луны, и серебрился снег, но лун больше не было, как и солнца, а может, они просто скрывались за слоем облаков?

В любом случае, наблюдать из окна было нечего, такое себе развлечение. Поэтому, я свернулась калачиком, облокотилась на спинку дивана, порадовавшись, что он такой длинный. В какой-то степени, даже хорошо, что у меня нет кота – он бы голодал сегодня вечером. Интересно, кто те звери, что живут в небоскребах? Не нападут ли они на дроидов? Все же, хорошо, что люди больше не первопроходцы. Гораздо меньше рисков, впрочем, как и геройства. С этой мыслью я наконец позволила себе крепко уснуть.

Утро, серое и мрачное, пробралось в высокое окно без занавесок. Проснувшись, я долго разминала ноги, пытаясь разогнать кровь по венам, хорошо, что механическая рука не давала сбои. Просто так подняться и бежать было нельзя – сразу же упала бы. Мил чему-то улыбался во сне, а я почему-то представила его с кучей электродов вокруг головы, так забавно вышло. Наконец, когда ноги зашевелились, поднялась кипятить чайник, хотелось согреться, нашла в ящике немного сыра и почерствелого хлеба, сделала бутерброды. Если их немного подогреть, получается вкусно.

От запаха еды Мил проснулся и очень удивился, увидев меня:

– Я думал, ты пошла домой. Где же ты спала?

– Свернулась калачиком в той части, других вариантов как-то не особо нашлось. Помнишь, я упомянула, что есть одна проблема, из-за которой я не ушла?

Он посмотрел на меня с выражением «только не твоя проблема», но я не собиралась останавливаться, и добила его:

– Мил, я понятия не имею, как отсюда выйти. А когда ты уснул, отключили свет, и это вообще не помогло поиску заветной двери. Я не из тех людей, кто будет шарахаться по твоей лаборатории, изучать запутанные коридоры всю ночь, понимаешь. Мне было проще подождать тебя и сделать завтрак.

Неожиданно, Мил рассмеялся. Он больше не выглядел сердитым, скорее напоминал маленького воробья, такой растрепанный, с длинным носом, немного щурящийся без очков:

– Так вот в чем дело. Вот я растяпа, запер тебя тут, выходит, еще и уснуть умудрился. Но ты так здорово вот это все придумала, так быстро успокоила меня, и сказка была очень интересной. Спасибо за завтрак.

– Пей чай и покажи уже путь. Правда, Мил, я хочу домой.

Он тут же заторопился, залпом выпил горячий напиток, сложил все чашки, накинул теплую кофту, и повел меня по коридорам. Вскоре, мы уже были рядом с холлом, когда услышали, как кто-то напевает там песенку. Повернув, мы увидели Мурза, только что вошедшего и снимающего тепловой костюм:

– Вот так встреча, привет Мил. И Нани? Что ты тут делаешь в такое время?

– Привет. Тут я иду домой, а что?

– Хочешь сказать, что провела всю ночь в лаборатории? – почему-то он выглядел недовольным этим фактом.

– Необходимо было провести определенные эксперименты во сне, – почему-то соврал Мил, – ты знаешь, я давно изучаю мозг Нани, вышли на новый этап.

– Вот как значит, новый этап. Хотел бы я взглянуть на эти пленки, приятель.

Он был так раздражен, что я даже смутилась. Захотелось уйти оттуда поскорее, а не становится невольным участником ссоры. Когда Мурз только прибыл в город, они сразу стали приятелями, вместе работали над проектом восстановления, но после Мил так глубоко погрузился в научные искания, что невольно дал отставку практически всем, с кем был дружен. Думаю, если бы я не обратила внимание своим проектом освещения с небоскребов, то мы бы по-прежнему не особо общались. Вот, только меня это совсем не задело, а Мурз и еще несколько членов распущенного научного клуба, восприняли затворничество, как личное оскорбление.

– Думаю, пока я не готов выносить это на широкое обсуждение.

– Как будто я не знаю, что на самом деле вы делали в лаборатории этой ночью. Подумай, Нани, когда-то он уже вычеркнул всех нас, не пришлось бы тебе потом горько поплакать. Впрочем, мне плевать. Тебе Саве просил передать, вот и все. Больше мне тут нечего делать.

С этими словами он извлек несколько пластиковых табличек, быстро сунул их Милу, и демонстративно, застегивая на ходу костюм, вышел на улицу.

– М-да, я прямо чувствовала, что надо уходить поскорее. Ты вообще понял, что это было? Обычно он с тобой общается повежливее.

– Не суди строго, Нани, он здорово разозлился. Ревность затмевает разум.

– Если он так хочет участвовать в экспериментах, мог бы начать как все, младшим лаборантом. Ребята работают и всем нравится, ты многих уже повысил. А не таскаться целыми днями по городу, не занимаясь ничем толковым.

– Думаю, тут дело не в работе.

– А в чем?

– В тебе. Мурз решил, что у нас с тобой роман.

– Сложно иметь эмоциональный диапазон, как у колонны, на которую я опираюсь сейчас. Даже если бы и был роман, хотя это звучит довольно странно, ему-то какое дело.

– Ты правда не понимаешь? Прости, да, это же ты, пора бы уже привыкнуть. Знаешь, думаю я не тот человек, который должен тебе все это объяснять. Поговори с Таной, или с Ларой, хорошо? Даже лучше с Ларой, не уверен, что Тана когда-то влюблялась после начала.

Я вздохнула, и закатила глаза. Как-то не тянуло меня обсуждать то, чего не существовало. А все вокруг как будто специально любили обсудить прошлое, чувства и прочую ерунду. Мне просто хотелось скорее добраться к себе, спрятаться в уютной норке, и поспать еще пару часов.

Поэтому я помахал рукой, Мил почему-то грустно вздохнул и ушел в здание. Впервые он дал совет, которому я не собиралась следовать, решив, что лучше уж забыть всю эту странную ситуацию поскорее.

Жизнь как будто со мной согласилась и решила пойти своим чередом. В положенный срок мост был сдан – Саве и Лис, оба гордые и счастливые, стояли перед лицом собравшейся толпы. Сегодня все сложилось крайне удачно, даже погода позволяла выйти на мост. Мы смотрели на происходящее с холма вместе с Ивом и Таной, ради такого она решила оставить работу в типографии. На площади появился Мил, он двигался, окруженный толпой дроидов, остановившись рядом с Саве ученый произнес небольшую речь:

– Закончен первый пункт нашего общего плана по электрификации небоскребов – создан прочный и удобный мост. Пока что по нему будут передвигаться дроиды, но, когда дело будет выполнено, мы дополнительно соорудим защитные устройства, позволяющие людям перемещаться на другую сторону в любую погоду, не боясь снега и ветра. Там мы разобьем небольшой световой парк, создав красивое пространство для прогулок. Времена меняются, теперь морозы не такие страшные, значит нужно выходить друг к другу и больше общаться!

– Ничего себе, – процедила сквозь зубы Тана, – какая муха его укусила? Мил явно не тот человек, кто стремится выходить и общаться.

– Но это же так здорово! – воскликнул Ива, – Браво, Мил! Давайте аплодировать, это же для нас.

И толпа подхватила его призыв, наградив человека за трибуной дня аплодисментами.

– Благодарю, – скромно склонил голову ученый, – но настоящие герои сегодня Саве, Лис и Шашун, чья слаженная работа обеспечила нам этот прорыв. Прошу, если и аплодировать, то только для них.

И толпа вновь разразилась аплодисментами. Я приметила Шашуна, он стоял в стороне, даже через защитную лицевую маску было видно, как покраснело его лицо. Он как будто не знал, куда деть руки, и пытался спрятаться от такого внимания.

– Сразу видно, человек работает с машинами. Совсем не привык к реакции толпы, – шепнула я, незаметно указывая на него рукой.

– Такой скромник, должно быть, хороший парень, – вздохнула Тана.

– Да, еще какой, мы общались в связи с проектом. Очень талантливый, я бы сказала, гениальный в своем роде.

– Все мы гении, когда есть, что вспомнить, – парировала она.

Я понимала, что подруга не в духе, но не могла найти причину. Как обычно, я находилась посередине между восторженным Ивой и раздраженной Таной, не ощущая ничего особенного. Если верить книгам, мне сейчас полагалось прыгать на одной ножке вокруг сцены, благодарить тех, кто смог сделать так много для реализации моей идеи. Но внутри крутилось – это всего лишь первый этап. И кто знает, что будет дальше.

Церемония закончилась, и всем желающим предложили пройти до середины моста – дальше идти не следовало, так как никто не знал, что на той стороне. Ива, конечно, побежал вперед, увлекая нас за собой. К счастью, таких вдохновленных нашлось не особо много, поэтому мы легко поднялись на мост, не пробираясь сквозь толпу.

В тот самый момент, когда нога первого человека вступила на бетонный настил, с другой стороны, показались меховые мордочки маленьких зверят, решившихся на вылазку, когда машины перестали грохотать и наступила относительная тишина. Забавно, но звуки людей – речь и аплодисменты – совсем не напугали их, а наоборот, привлекли.

Это были существа с четырьмя лапками бурой окраски. Мордочки немного вытянуты, а ушки круглые. Они чем-то напомнили мне кота Лары и Борса, но без конечностей на животе и куда мельче. Кажется, я читала о них в какой-то книге, но вот название вспомнить не могла. Постепенно существ становилось все больше, они начали напоминать небольшую волну, внезапно хлынувшую на город. Люди стали пятиться в сторону, вперед вышли дроиды, но мы понимали, что зверята могут легко перелезть через них. Внезапно, в голове как будто щелкнуло:

– Крысы, это же крысы. Бегите, они опасны! – громко сказала я, стараясь вложить как можно больше тревожности в голос, но внутри ее не было и в помине.

Люди бросились кто куда, началась паника, кто-то закричал рядом, а крысы все наступали. В тот момент, когда они достигли середины моста, и стало ясно, что спастись нам не удастся, они заполнят город, из темноты небоскребов спрыгнули несколько гибких, сильных тел. Это тоже были звери, но куда крупнее, с тяжелой шкурой, крупными лапами. Эти были очень похожи на питомца друзей. Я остановилась, наблюдая за развязывающейся битвой:

– Смотрите, кто это? – закричала какая-то женщина, показывая на них пальцем.

– Это коты, – с улыбкой пояснила я, – опасности больше нет.

И правда, в пару прыжков хищники оказались на середине моста, заставив крыс повернуть вспять. Они ловили их, нападали, оттесняли, а мы замерли, наблюдая за этой странной битвой. Тем временем, организованные Шашуном дроиды принесли загородки, и перекрыли выход на мост. Теперь, как бы не закончилось сражение, мы могли не опасаться крысиной волны. Я подошла ближе, сказывалось вечно любопытство, и поняла, что вредители разогнаны. Один из котов неожиданно оторвался от своих, скрывающихся в небоскребах, и пошел в нашу сторону. Он дошел почти до загородки, сел с невероятно умным видом, заглянул мне в глаза и выразительно мяукнул. А после, молниеносно развернулся и убежал по своим кошачьим делам.

Идея выхода на мост сразу была забыта. Я огляделась по сторонам, поняв, что Тана и Ива куда-то пропали, видимо, постарались быстрее уйти из опасной зоны. Люди стремительно покидали площадь, а Мил подозвал меня, решив провести срочное совещание. Чтобы не терять время на дорогу, сели за столиком ресторана. Все вокруг выглядели такими потрясенными и напуганными. Хозяин спешил разнести горячие напитки, чтобы все могли согреться.

– Ты настоящий герой, Шашун, так быстро сообразил про заслоны. Похоже, придется добавить их в конструкцию, – задумчиво произнес Саве, получив свой напиток.

– Крысы всегда атаковали город, они живут среди людей с самого начала, – вздохнул Шашун, – я думал, что там мы встретимся с дикими животными, но не думал, что будет такое полчище. Обычно, они нас все-таки побаиваются.

– Это точно, на складе стройматериалов их целое стадо, мы травим их ядом, но не особо помогает. Что думаешь, Нани, это же ты первая закричала про крыс?

– Тот кот, он такой милый. Они просто спасли нас, остановили атаку. Мне кажется, коты тоже хотят жить с людьми, и показали, что могут быть полезными. Не стоит подкладывать туда приманки с ядом, коты могут отравится.

– Ты серьезно? Мне показалось, или из-за кота ты переживаешь больше, чем за людей? – усмехнулся Мил.

– Разве я когда-нибудь не переживала за людей? – искренне удивилась я.

– Прости, меня немного занесло, – он махнул рукой в ответ, – значит, ворота плюс, яд минус. Если по теме – Нани, ты хочешь сказать, что предлагаешь дать котам дорогу в город?

– Ну да, они могли бы жить на складах и на производстве. А на ферме они будут просто необходимы. Там очень страдают от крысиных набегов.

– Я вот думаю, – проговорил Лис, разглядывая дно чашки, – Что, если нам поставить не просто загородки, а пустить ток, очень сильный разряд? И открыть проход. Когда крысы ринутся на город, мы включим его и уничтожим их. А если увидим кота, сразу отключим, чтобы он не пострадал. Так мы выполним два дела одновременно – справимся с бедой, и не затронем потенциальных друзей.

– Ну ты голова, – Саве похлопал его по плечу, – мне бы и в голову не пришло. Говорю же, ты еще тот умник.

– Мне нравится эта мысль, – кивнул Шашун, – чем меньше зверья будет вокруг башен, тем лучше для будущего проекта.

– Провода тоже надо защитить, – добавил Лис, – они могут начать их грызть. Нужно будет обсудить это с Марой, может быть какой-то звуковой или электрический барьер.

– Понял, передам ей сегодня, – согласился Мил, – разработаем ловушки и защитные механизмы. А пока выставим охрану из дроидов и повысим шумовой режим, что был примерно, как при строительстве.

– Это не затронет котов? – взволнованно спросила я.

– Нет, не бойся, – улыбнулся Мил в ответ, – а когда они выйдут к нам, распределим их по предприятиям, чтобы ловили крыс.

– Почему раньше эта проблема не поднималась?

– Она не была проблемой, только и всего.

– Знаете, я все думаю, – обратилась я к собравшимся, – почему их там так много? Чем-то же они питаются. Крысы – хищники и едят кого-то. Я читала, они могут есть и зерна, и орехи, но ничего подобного там нет. Почему полуостров так привлекателен для крыс? И не станет ли проблемой, когда мы их уничтожим, то, что они едят?

– Скорее всего, это насекомые, живущие в почве. Когда мы рыли фундамент, то опустились достаточно глубоко, где земля уже не такая промерзшая. Скорее всего, там завелся кто-то, привлекший грызунов. А может выросло, кто знает, – вздохнул Саве.

– Без света и воды? Маловероятно. В любом случае, я просто хочу напомнить о круговороте всего в природе, чтобы мы вновь не столкнулись с неожиданной проблемой.

– Хорошо, Нани, обязательно проведем разведку. Я включил это в список очень важных дел. Шашун, запрограммируй дроидов, Саве и Лис, идемте со мной в лабораторию, соберемся там с Марой, займемся заслонками, – с этими словами Мил встал из-за стола, немного пропустил вперед остальных, а после посмотрел на меня так, как будто хотел что-то сказать, но не мог решиться.

Тогда спросить решила я:

– Как ты? Спишь по ночам?

Он усмехнулся, тряхнул соломенной головой:

– Как-то не особо, слишком много всего. Теперь еще и крысы эти. Скажи, все эти трудности когда-нибудь кончатся?

– Все когда-нибудь кончится и трудности, и дела, и мы. Но пока пусть лучше будет, верно? А если нужна передышка – приходи ко мне ужинать, будем есть, говорить, а потом я расскажу тебе сказку и уложу спать. И не буду будить до самого утра.

– Договорились, я с радостью. Только не сегодня, может завтра, или позже. Я позвоню, хорошо.

– Конечно. Только не за час, мне нужно будет успеть сходить на ферму.

Он тепло улыбнулся и помахал рукой. Остальные уже оделись и ждали Мила на улице. Я тоже решила выйти, планировала пойти домой, как вдруг заметила одинокую массивную фигуру недалеко от заграждения, у остатков набережной. Подошла ближе и узнала Ива – вот он, еще один мечтатель, полюбивший долго смотреть на строительство моста.

– Насколько сильно ты огорчился? – спросила, встав рядом.

– Зависит от того, что вы решили на совещании.

– Они решили. Я просто слушатель, наблюдатель.

– Значит, вести плохие?

– Думаешь, если я открещиваюсь от участия и принятия решений, то новости очень плохие? Нет, Ива, мы будем продолжить работу. Построим специальный барьер от крыс, поможем котам, в общем, перспективы еще какие. Не вешай нос, мы еще станцуем на этом мосту!

Он рассмеялся:

– Это было бы чудесно. И тот световой парк, который обещал Мил. Мне часто бывает грустно, ведь у меня совсем мало друзей, а туда многие будут приходить, может станет не так одиноко.

– Ну что ты, у тебя много друзей. Я, и Тана, и Мурз, и Роза, мы все с тобой. А еще Конст, когда появляется, всегда сидит с нами в ресторане. А твои соседи, эти милые ребята, у которых раньше были зеленые окна? Они не навещают тебя?

– Уже пару месяцев как. И дома у них очень тихо. Ты знаешь, у нас почти все квартиры пустые, слышимость очень хорошая, раньше я всегда знал, что они где-то рядом, готовят еду, или говорят по видеосвязи, или разговаривают друг с другом. Но последнее время ни звука. Мне даже страшно становится.

– Давай зайдем к ним, узнаем, может, что-то случилось. Я всегда так делаю, не стесняйся.

Он тяжело вздохнул, грузно повернулся, и направился за мной. Ива шел медленно, как будто специально оттягивал время, а может, ему тяжело дался подъем на холм, я решила не спрашивать. Дом, где он жил, выглядел мрачно и заброшено – целый панельный квартал, где жило человек десять от силы. На веревках висело белье, какие-то кофты, тряпки – это старая Лила вывесила лет пять назад и забыла. Она уже давно перебралась ближе к ферме, где работала, перебирая зерно, а оно все трепетало на ветру. Почти все окна были выбиты снегом и ветром, где-то стекла остались, но их украшала паутина. Приветливо горело окно Ива, два окна в доме напротив, и все, отчего создавалось острое ощущение заброшенности, ненужности.

– Надо же, в начале лета, попав в метель, я шла по свету ваших окон. У тебя совсем не осталось соседей. Может, тебе стоит переехать? В Доме Розы вроде была квартира, и в моем квартале наверняка найдется. Здесь нельзя жить, ты же понимаешь это?

Он только вздохнул и развел руками.

Мы вошли в подъезд, где, реагируя на движенье, замерцала тусклым светом лампочка. Подъем по лестнице оказался не легким – часть ступенек провалилась, приходилось постоянно смотреть под ноги. Подниматься на лифте было еще опаснее, они периодически обрывались. К счастью, дом был не высокий, Ива жил на третьем этаже из пяти. Но сейчас мы направились чуть выше – на четвертый, прошли по длинному коридору с множеством дверей, остановились перед второй с конца. Я постучала, но в ответ не раздалось ни звука, ни в первый раз, ни во все остальные двадцать. Поняв, что ответа не последует и убедившись, что дверь заперта, мы решили ломать. Особых усилий к этому не требовалось – петли снаружи, поэтому Ива просто аккуратно приподнял ее и вывернул замок.

– Какой ты сильный, – поразилась я.

– Что есть, то есть, – довольно пробасил он.

Внутри оказалось темно и сыро, сильно сквозил ветер. В квартире было три комнаты, две из них оказались пустыми, а в спальне мы нашли хозяев. Они лежали, прижавшись друг к другу в постели, пытаясь закутаться в одеяло, окна оказались выбиты, а труба, обеспечивающая поток теплого, нагретого электричеством воздуха, выворочена и разорвана. От холода их кожа посинела и покрылась льдом, глаза закрыты – кажется, что они крепко спят, но это лишь иллюзия.

– Пошли отсюда, – бросила я, разворачиваясь, чтобы быстрее покинуть квартиру.

Ива как будто замер и все смотрел на них. Я потянула его за рукав, заставляя уйти. Не говоря ни слова друг другу, мы прошли в его квартиру – куда более теплую и чистую. Как и полагается радушном хозяину, он пошел делать чай, а я набрала номер службы, помогающей в таких моментах. Сотрудники прибыли через час, двое незнакомых мужчин. Пришлось идти показывать дорогу, а то они бы долго исследовали пустые квартиры. Когда тела погрузили в ящики, один из служащих попросил поехать вместе в пункт помощи. Понимая, что для Ива это может быть слишком тяжело, согласилась я. Не то, чтобы мне нравились подобные процессы, но процедура есть процедура.

Они спустили ящики с телами вниз, так легко, как будто те ничего не весили, уложили их в специальные сани, сели сзади, предложив мне местечко. По дороге разговорились:

– Это были ваши соседи? – спросил один из них.

– Моего друга. Он пожаловался, что давно не слышал ни звука из их квартиры, знаете, в этом доме очень хорошая слышимость, и я решила, что нужно проверить, не произошло ли что-то.

– Первый раз сопровождаете?

– Нет, уже приходилось. Но, как правило, это были более близкие люди, поэтому было немного проще. Тут я даже не знаю, что и говорить.

– Да, это всегда непростой момент. Тяжелее всего, когда мы просто находим их на улице, когда костюм разрядиться. В каком-то плане низкие температуры помогают, главное, чтоб пролежали не слишком долго. Иначе приходится напрягаться и потом долго колесить по городу, в надежде найти кого-то, кто бы знал несчастных, – вздохнул служащий.

Мы направлялись в южную часть города. Там, среди промышленных зданий находился пункт помощи тем, чья жизнедеятельность остановилась. Первый зал представлял собой сортировочный пункт, там же встречали знакомых, которые могли помочь. Дальше располагались небольшие комнаты с высокими столами. Последняя дверь вела к огромной печи.

Доехали быстро, все же электропривод на санях добавлял скорости. Пешком с таким грузом мы бы и до вечера не дошли. Войдя в здание, служащий дал короткое распоряжение:

– Комната с двумя столами. Передайте Улу, что потребуется двойная порция раствора.

Маленькая женщина, вышедшая встречать, кивнула, и направилась вглубь здания, показывая мне дорогу. Теперь, когда служащие сняли костюмы, я поняла почему они так легко справились с ящиками – их руки и часть туловища были полностью механическими, почти как у меня. Один из них уважительно глянул на мою руку, но от комментариев воздержался. Когда ящики погрузили в специальный отсек, женщина вернулась, чтобы показать мне дорогу. Не то, чтобы там было хитросплетение коридоров, скорее она не хотела, чтобы я вошла не туда. Следом за нами, на специальной механической ленте ехали два пластиковых ящика, но они быстро свернули в другую систему коридоров. Мне велели подождать у двери, а после пустили. Комната оказалась чуть больше той, где я была раньше, с приглушенным светом и тусклой плиткой. Она чем-то напоминала лабораторию – у каждого стола стояли странные приборы, висели трубки с раствором, который маленькая женщина начала переливать в вены с помощью иглы. Вошел статный мужчина, он немного поклонился мне, и молча включил приборы, прикрепив электроды ко лбу и на грудь, в области сердца:

– Здравствуйте, милая. Надеюсь, Вы знаете, что я делаю сейчас?

– Конечно, – вздохнула я, – мы уже виделись с Вами однажды. Тогда, кстати, все получилось. Надеюсь, сейчас тоже будет толк.

– Сколько примерно они пролежали на морозе?

– Больше двух месяцев из их квартиры не раздавалось ни звука. Я не жила там, это рассказал мой друг. Не знаю почему он молчал, может быть подействовал шок от вида крыс. Или он просто расчувствовался и пожаловался, что стало одиноко.

– Это очень долго, Вы же понимаете?

– Прекрасно понимаю. Честно говоря, я не жду чуда, но вызвать службу было моим долгом. Вы же всегда пытаетесь.

– Да, в этом Вы правы, Нани, верно?

– Вы узнали меня?

– Сложно не узнать, учитывая, какой переполох Вы устроили в городе. Кажется, строительства не было уже лет двадцать, по крайней мере, такого грандиозного. О, смотрите, у него начал меняться цвет – с сине-стального на обычный серый. Кажется, мы с Вами надеемся не зря. И у девушки, смотрите, щеки как будто оттаивают.

Постепенно, в помещении становилось жарко – это плавно прибавляли температуру воды в трубках, окружающих тела, подобно тонкому кокону. Они автоматически выезжали из стола, позволяя отогреть жертв морозов.

Понадобилось около часа прежде, чем мужчина шевельнул пальцами, а у девушки начали трепетать веки. Все это время ученый внимательно следил за приборами, и температурой. Убедившись, что процедура идет как надо, он поспешил в другую комнату, видимо, привезли кого-то еще. Я оперлась на стену, и задремала. Проснулась от того, что маленькая женщина аккуратно потрясла меня за плечо:

– Они просыпаются. Радость то какая, помогите им!

– Да, конечно, – бросила я, и тут поняла, что вообще не помню их имен, – простите, а могу я позвонить по видео связи? Я не была уверена, что все пройдет гладко, но думаю, теперь, когда все получилось, лучше было бы вызвать их соседа. Он сможет больше рассказать.

Она холодно глянула на меня, и ушла, через пару минут в комнату вошел один из служащих, что привез нас сюда:

– Хочешь, чтобы толстяка привезли сюда?

– Да, было бы отлично. Я не была уверена, не хотела его травмировать, все же они два месяца были заморожены. Понимаете?

– Будем быстрее, чем через час. Постарайтесь пока немного поддержать их.

– Конечно, спасибо вам.

Он салютовал, и быстро вышел в коридор. А мне пришло подняться и подойти к столам. Через пару минут девушка открыла глаза, она выглядела напуганной, поэтому я поспешила ее немного успокоить:

– Привет, а вот ты и проснулась, – сказала я, постаравшись придать голосу максимум тепла.

– Кто я? Где я? Кто ты? Мне страшно.

– Тише, тише. Мы стараемся тебе помочь, и это место полностью безопасно. Скоро проснется парень на соседнем столе, это твой муж. Помнишь его?

– Очень смутно. Я практически ничего не помню, что вообще происходит?

– Мы с вашим соседом Ивой нашли вас дома, разбилось окно, вы замерзли и, немного потеряли сознание. Здесь, в этом центре вас отогрели, а через пару часов, когда вы придете в себя, сотрудники отвезут вас домой. И все будет хорошо.

Со стороны кушетки раздался скрип, переходящий в стон:

– Где я?

– Привет, и ты проснулся, это очень хорошо. Ты в специальном центре, где тебе помогают согреться после небольшой, – я замялась, – после небольшой аварии, все в порядке. Я очень рада, что вы оба проснулись. Здесь твоя жена, ты помнишь ее?

Мужчина повернул голову и уставился на меня:

– Ты моя жена? Вот уж не думал, что…

– Нет, нет, – перебила я его. Что бы он ни сказал, одна женщина в этой комнате точно бы обиделась, – она лежит рядом, в трубках. Как только вы придете в себя окончательно, мы снимем приборы и отвезем вас домой.

Он уставился в потолок, наступила тишина. Я задумалась о том, как же хорошо, что, просыпаясь здесь люди почти ничего не помнят. Если бы один из них не выжил, достаточно было бы просто не говорить ничего другому. А служащие проверили бы дом, и вынесли все потенциально опасные для воспоминаний вещи. Но тут проснулись оба и врать не пришлось. После, мы еще немного поболтали – я рассказала про город, про их дом, в общем, все, что знала. Вернулся ученый, он был очень доволен результатом, и убрал трубки и датчики. Мы помогли отогревшимся сесть, в этот момент произошло весьма неприятное событие – у девушки отвалилась нога, начиная от колена. Видимо, там раствор не подействовал. Она восприняла это событие спокойно и как-то буднично.

– Это же не очень страшно, верно? – спросила она.

– Ну что ты, – я поспешила успокоить ее, – видишь, моя рука тоже так же отвалилась, и мне сделали отличный протез. Теперь я могу работать куда эффективнее, и не переживаю, если несу тяжести с фермы. Я могу посоветовать отличного мастера.

Она довольно кивнула, показывая, что рекомендации ей пригодятся. В этот момент наконец вошел Ива, он так сиял от счастья, и чуть было не бросился с объятиями, к счастью, вовремя остановился, заметив ногу на полу, и вспомнив, какими хрупкими оставались их тела. Он тут же начал помогать, немного суетился, а я решила, что сделала достаточно, и тихонько выскользнула за дверь.

– Не будешь ждать всех, чтобы отправиться домой? – небрежно спросил один из сотрудников, второй заносил еще одну коробку внутрь.

– Нет, спасибо, я живу в другом месте. Тем более, им потребуется еще несколько часов здесь, а мне бы хотелось успеть добраться до темноты. Все же, здесь немного мрачный район.

– Мы собираемся в патрулирование, можем подкинуть тебя до площади у моста.

– Спасибо, было бы очень здорово. Погодите, площадь у моста? Теперь ее так называют?

– Ну да, теперь это главная тема обсуждений. Как было не назвать ее по-новому.

Я лишь потрясла головой и отправилась надевать тепловой костюм. Служащий не соврал, они и правда подбросили меня до площади, а после направились на одну из боковых улиц.

Теперь тут вновь стало пусто – люди боялись крыс, и не любовались новостроем, к тому же мешала массивная заслонка, сооруженная на скорую руку. Снег почти везде был вытоптан и почернел, начиналась буря, как часто бывает в это время. Я невольно остановилась у перил набережной, разглядывая белы сваи моста. А после перевела взгляд чуть выше, как будто пытаясь углядеть маленькую пушистую точку. Но коты не показывались, быть может, укрывались от мороза, а может вели борьбу с крысами.

Надеюсь, им там не плохо, среди небоскребов. А скоро станет еще лучше, когда мы сможем помочь и приручим их.