Читать книгу Первая учительница - Катерина Ши - Страница 4

Светлана

Новая неделя принесла с собой внеплановую проверку из департамента. Вот не по душе мне то, как работают наши начальники. Да и весь их состав не переношу, не потому, что люди они плохие или как-то меня обидели, нет. Просто за год тесного сотрудничества поняла, толковых идей от них не дождешься.

Мне всегда нравилось, как люди работают, сидя на местах. Захотелось заработать баллы и проявить себя – придумали городской конкурс и всех обязали в нем участвовать. Нет, мы только за, но сделайте так, чтобы ваша идея была разработана тщательно и осуществлена правильно.

Почему, участвуя в городском конкурсе, не можете наградить всех детей? Нет, мы, учителя, не просим дорогих подарков. Достаточно напечатать грамоту или диплом на простом листе бумаги и поставить печать. Все! Дети рады и этому. Но у нас, как правило, награждают только за первое место, причем делается это очень тихо, что никто в городе не знает имени победителя.

Вот и сейчас, придя с проверкой на уроки, женщины с умным видом рассказывают учителям об очередном конкурсе. Я не лезу, потому что боюсь наговорить лишнего. А мне моя работа дорога. Уволить – не уволят, но жизнь подпортят, премиальные снять могут, а без них моя зарплата превратиться в одно название.

Проверка решила начать с моего класса: мало того, что молодой специалист, так еще и с другой школы перевелась. И не удивлюсь, если моя фамилия у них на слуху.

Урок проходит чисто, почти без замечаний. Дети сначала поглядывают в сторону присутствующих гостей, а потом увлекаются и забывают о них. И только кончился урок, как Коля с последней парты кричит на весь класс:

– Светлана Николаевна, мы вас не подвели?

Вот как на таких малышей можно ругаться? Он ведь за меня беспокоится, да так сильно, что удержаться не может и спрашивает на весь класс.

Невольно улыбаюсь и так же громко отвечаю.

– Нет, вы мне очень помогли!

И начались обнимашки. Люблю их, всех. Таких разных и непредсказуемых. Таких искренних и добрых.

Моим уроком остались довольны, но все равно кое-что посоветовали. Ведь не уходить из класса просто так, обязательно нужно найти, к чему придраться. Чистых уроков нет и быть не может – у нас, у молодых. Но я довольна все равно, результат увидим в четвертом классе, когда будем писать Всероссийскую проверочную работу, и на контрольных работах. Говорить и советовать можно сколько угодно, а еще с умным видом рассуждать о том, что некоторых детей стоит пересадить.

Я киваю, соглашаясь, но знаю, что большую часть рекомендаций пропущу мимо ушей. Почему? Все просто. Мне лучше знать, кому и где сидеть. Я с этим классом работаю неделю и успела выучить не только имена и фамилии учеников, но и обратила внимание, кто с кем дружит, а кто кого сторонится. И уж точно не посажу рядом друг с другом двух импульсивных лидеров. И ни в кое случае за одной партой не должны сидеть дети, которые немного слабоваты. Рядом с каждым нужно посадить ученика посильнее, чтобы один помогал другому. Даже на контрольно работе, потому что слабенькие могут растеряться и запутаться, так хоть в тетрадь соседа подглядеть смогут, немного успокоятся.

Мы даже говорили о том, что проверочные и самостоятельные работы не страшные, что там не будет сложных и невыполнимых заданий. Только то, что проходили на уроке. И естественно, очень просила детей не расстраиваться, если что-то не получается не только на таких ответственных работах, но и просто на уроке.

– Вы ведь этой темы совсем не знаете? Так откуда же будет правильный ответ? Верно отвечает тот, кто где-то слышал про новое правило, или же подсмотрел, например в учебнике. Ошибаться не страшно, ошибки делают даже взрослые…

Последнюю фразу сказала скорее себе. Моей большой ошибкой стал Юра, который с каждым днем бесил все больше и больше. Он словно пожелал довести меня до ручки, чтобы сорвалась и психанула. Я же пыталась с мужчиной поговорить, вот только он от меня отмахивался и сбегал. Как по мне, то лучше расставить все точки над «i», высказать друг другу претензии и разойтись как в море корабли. Я могу уйти, благо есть куда, но все же хотелось бы разобраться, в чем дело.

День пролетает так быстро, что понимаю, я ничего толком не успеваю сделать. Прибавилась отчетность, которую нужно было срочно сдать вчера. И не важно, что документ принесли только сегодня. Вот и задержалась на работе, стараясь сосредоточиться. Но сделать это в классе, где началась продленка, совершенно невозможно. Детям все интересно. Они подходят и заглядывают в листы, что-то пытаются прочитать или даже подсказать.

– Ребят, – прошу, – мне нужно заполнить очень важную бумагу.

Они кивают и отступают на три шага, чтобы стоять рядом и гипнотизировать своими глазками любимого учителя. Где же Алевтина Геннадьевна?

– Здравствуйте, – поворачиваю голову и замечаю папу Артема.

– Добрый день, – вновь утыкаюсь в бумагу, стараясь разобрать замысловатую фразу, которая должна нести скрытый смысл. Вот только этот смысл каждый раз от меня ускользает.

Дети так и стоят рядом, перешептываясь, но хоть ручки не тянут.

– Вам помощь нужна? – я вздрагиваю, потому что Денис Максимович очень бесшумно подошел к столу.

– Нет, спасибо, – улыбаюсь.

– Светлана Николаевна заполняет очень важный документ и просит не мешать, – берет слово Сашенька, которая всегда и все знает. А еще очаровательно улыбается при этом.

– Тогда мешать не будем, – проговаривает мужчина, – а лучше сыграем в шашки, кто меня переиграет?

Я удивленно смотрю на папу Артёма, который садится за последний стол и вокруг него собирается весь класс. Он поднимает голову и глазами указывает на бумаги.

– Спасибо, – произношу одними губами, понимая, что у меня появился неожиданный спаситель. И теперь есть хоть пять минут, но таких важных и драгоценных.

Успеваю не только все заполнить, но и отнести в учительскую. А когда возвращаюсь в класс, дети обступают и просят победить непобедимого Дениса Максимовича.

М-да, не должен учитель вот так сидеть и играть в шашки, но детям не докажешь, они жаждут отмщения. И никто в их глазах этого сделать не сможет, кроме любимого учителя. У меня за спиной стоит целый класс, рядом с Денисом топчется Артемом, который, посмотрев на меня, обнял отца и перешел на мою сторону. Ха-ха-ха!

– Так не честно, – притворно обижается мужчина, вызывая смех у детей, – я один, а вас много! Артём, ну хоть ты поддержи!

– Извини папа, – серьезно отвечает мальчик, – но Светлана Николаевна девочка, ей поддержка нужна.

Чуть не показала мужчине язык, но все равно не смогла сдержать улыбки. А он улыбнулся в ответ, так, что даже ямочки появились на щеках. Немного засмотрелась, но поспешно перевела взгляд на доску. Ладно, нужно сосредоточиться и вспомнить уроки из шахматного клуба, куда меня в свое время привел дед. Долго там не задержалась, потому что было неинтересно и слишком скучно. А я девочкой росла активной.

И вот сейчас, делая первый ход, начинаю ерзать на стуле, потому что Денис Максимович слишком долго думает. Нашла его ногу под столом и тихонько стукнула.

– Время, – говорю, поглядывая на часы.

Это он может себе позволить сколько угодно сидеть и думать. А у меня еще тетради, написание конспектов и заполнение журнала.

Мужчина понятливо кивает и игра наша идет значительно быстрее, да так, что через пару минут побеждаю под счастливые вопли детей и непонимающий взгляд папы Артема.

– Не расстраивайтесь, – зачем то потянулась к его плечу, чтобы осторожно сжать, – отыграетесь потом.

– Хорошо, а то я теперь очень хочу победить!

– Не сомневаюсь!

И так удачно приходит воспитатель, извиняется за задержку и забирает детей на прогулку. А я быстро собираю в пакет тетради и журнал, кидаю в сумку очки и учебники.

– Вас подвезти? – и зачем он так пристально смотрит?

– Нет, спасибо, я…

– Светлана Николаевна, – встревает Артём, – у вас какой пакет тяжелый.

Да, тяжелый, но и привыкла все носить сама.

Но не успеваю дать еще один отрицательный ответ, как пакет со стола перемещается в пространстве, и ручки помещаются в широкую ладонь Дениса Максимовича. И он первым выходит из кабинета. Вот не люблю, когда так поступают, потому что коллектив в школе может быть не просто хорошим, а идеальным, но обязательно найдется тот, кто будет перемывать кости всем и каждому. И я не хочу, чтобы этим несчастным перемытым человеком была я.

Но плетусь следом, потому что мои вещи унесли, а закатывать скандал и серьезно разговаривать с мужчиной лучше всего на улице, подальше от посторонних глаз.

Денис

Я решил сегодня пораньше забрать сына из школы и… посмотреть на Светлану Николаевну. Бред и глупость, не поступок мужика, которому за тридцать. Но сделать ничего с собой не смог. Просто вышел из офиса, сказав, чтоб меня сегодня больше не ждали, и поспешил в школу.

Дети в кабинете полукругом стояли вокруг девушки, которая что-то писал и видимо, сильно торопилась, постоянно поглядывая на часы. И добрые детки сказали мне о том, что Светлана Николаевна заполняет очень важные бумаги. И было сказано таким тоном, чтобы я не лез и не приставал. И учеников совсем не смущало, что стоя вокруг стола, они сами являлись тем самым источником шума, который отвлекал.

Осмотрев класс, заметил настольные игры на последней парте, и идея появилась сама собой. Позвал детей играть в шашки, и они, естественно, побежали, даже стали спорить, кто будет играть первым. Учительница посмотрела на меня такими удивленными глазами, что на секунду смутился, но напомнил ей про бумаги, которые лежали ровной стопкой на столе.

Не знаю, сколько прошло времени. Но выиграл всех, как бы ни старался поддаваться. И дети нажаловались учительнице, и повели её состязаться со мной. Встали рядом с ней, оставляя меня без поддержки, даже собственный сын переметнулся на другую сторону. Вот и воспитывай потом после этого! Шучу, конечно. Игра шла быстро и в какой-то момент неожиданно закончилась.

Я смотрел на шахматную доску и не верил своим глазам. Меня переиграли как мальчишку! Как так получилось? Но спросить у учительницы не удалось, как только появилась воспитатель, а Светлана быстро начала собираться. Пакет, в который девушка складывала тетради, за считанные секунды увеличивался в размерах. Точно так же и женская сумочка, в которую поместили журналы и папку.

Неужели собралась сама такую тяжесть нести?

Предложив свою помощь, заведомо знал, что Света откажет. И пока придумывал слова для уговора, сын решил папе помочь. Но учительница сдаваться не собиралась, точно так же как и я. Подхватил пакет и направился на улицу.

Да, прекрасно знаю, что так себя не ведут, что она учитель моего сына. Но это не значит, что не могу помочь. Могу и помогать буду.

Как только Светлана Николаевна с тихим вздохом садится в машину, то начинаю говорить первым.

– Вы извините, что я так по варварски, просто пакет действительно тяжелый.

Она поднимает голову и смотрит большими и печальными глазами. И я теряюсь, потому что только недавно в них плескалась жизнь, а сейчас они потухли. И так разительны были изменения…

– Денис Максимович, – говорит спокойным и немного уставшим голосом, – мне бы хотелось, чтобы подобного впредь не было. У меня своя личная жизнь, – на этих словах отводит взгляд, словно стыдно за эту самую жизнь, – и я не уверена, что мой молодой человек будет доволен вот таким помощникам.

Я все понимаю и киваю, крепко стискивая зубы, потому что эта замечательная девушка не моя. И вряд ли моей станет. Я не буду лезть в её личную жизнь. Не буду навязываться, но наблюдать со стороны, так чтобы это было незаметно, никто ведь не запрещает?

Светлана называет адрес, по которому её нужно отвезти, и я понимаю, что это совсем близко от нас. Вот что значит удача.

– А почему он вас не встречает? – казалось бы, такой закономерный вопрос. Вот только Светлана вскидывается, смотрит так, словно я переступил запретную черту, наступил на больную мозоль и со всей силы ударил под дых.

– Он работает, – выдавливает из себя, отворачиваясь.

Артем деликатно молчит и в наш небольшой диалог не лезет. Мы подъезжаем быстро, за каких-то двадцать минут. И как только девушка благодарит за помощь и сбегает, я отъезжаю чуть дальше от подъезда. Но притормаживаю, потому что к Светлане подходит парень чуть старшее её и значительно младше меня. Целует в щеку и, открывая дверь, заходит в подъезд первым, даже не придержав дверь и не взяв пакет.

Артем тоже видит эту картину и качает головой.

– Он её не любит, – произносит малыш вслух. И эти слова так схожи с моими мыслями. А еще злость нарастает и непонимание. Почему вот такие замечательные и искренние девушки, достаются непонятно кому. За что? За какие заслуги?

Всю неделю гоню от себя увиденную картину и стараюсь сосредоточиться на работе. Но эти печальные глаза и «мужик», так не любящий свою женщину, доводят меня до того, что бегу в школу раньше времени. Но не успею, Светланы Николаевны уже нет. Опоздал на пятнадцать минут.

Дома сын садиться за уроки и попутно рассказывает о том, что на следующих выходных они с классом опять идут в театр, только на другую постановку.

– И я сказал, что нам нужно два билета, – сын смотрит внимательно, так, словно напротив меня сидит не ребенок, а взрослый собеседник с багажом знаний за плечами.

– Все правильно, я бы с удовольствием посмотрел другой спектакль.

И я так вдохновенно рассказываю об игре актеров и декорациях, что не замечаю, как сын на мгновение задумывается еще сильнее.

Замолкаю на полуслове и внимательно наблюдаю за Артемом, который так же пристально рассматривает меня.

– Пап, тебе ведь Светлана Николаевна нравится, – выносит он вердикт, а для меня – это как выстрел в голову, точный и болезненный удар.