Читать книгу Переполох в Тридевятом, или Как женить Кощея - Катерина Суворова - Страница 7

Покои злодея.

– А ну, открывай, я тебе сказала! – стуча кулаком по двери, кричала Серафима. – Ишь, спрятался, ирод окаянный. Замок скоро рухнет, а ему хоть бы хны. Открывай, я те говорю!

– Пошла прочь, болезная! – грозно раздалось из-за двери. – Возвращайся обратно на свою кухню. И не возвращайся, пока я того не повелю.

– Ах ты, повелитель костлявый! Я ж тебе всю твою гриву твою чёрную повыдёргиваю! – не унималась Сима.

– Не забывай своего места, прислуга! – рявкнул Кощей.

По ту сторону двери что-то загромыхало – кое кто явно что-то разбил, потому как раздалась приглушённая ругань.

– Ты у меня сейчас сам всё забудешь! Я тебе быстро амнезию устрою. – кричала женщина, продолжая долбить в дверь.

– Чевазию? – удивился мужчина. – Будешь много голосить, я тебя в лягушку превращу!

– Тогда я буду квакать, под твоей дверью всю ночь напролёт, пока ты не свихнёшься. – тут же парировала Симка.

– Ах ты жаба мерзкая! Ну, у меня то под сапогом ты долго не поквакаешь! – взорвался тот, резко открывая дверь, из-за чего женщина, не удержав равновесия, свалилась ему прямо на руки.

Кощей, опешив от такой выходки, замер на месте, держа в руках молодое упругое тело. Тело в свою очередь во все глаза уставилось на него.

– Здрасти. – промямлила Сима, утопая в бездонных тёмных очах.

– Отцепись от меня, пиявка! – рявкнул мужчина, отталкивая её от себя.

– Сам кровопийца дрехлявый! – разозлившись больше на свою реакцию, чем на самого Кощея, парировала Сима.

– Ты для чего ко мне явилась? – мужчина, сложив руки на груди, хмурился, наблюдая за своей новой кухаркой.

– Деньги гони, ирод проклятущий. Замок рухнет скоро!

– Это не твоя забота! Пошла вон, пока Горыныча на тебя не спустил.

– Да какого Горыныча? У тебя тут мухи дохнут, не то что этот змей.

– А он у меня откормленный. – начал зубоскалить Кощей, щуря взгляд. – Аккурат, на той неделе вон кухарку мою утащил, потому, как она за языком своим не следила. Прям, как ты сейчас.

– Давай сюда свого Горыныча – я ему быстро зубы все повышибаю. – уверенно ответила Сима, вставая в боевую стойку. – Да что б ты знал, у меня чёрный пояс по карате в юношестве. Да все мужики вокруг меня штабелями падали.

Кощей, глядя на воинственно настроенную женщину, недоумевал – откуда же такая боевая взялась!

Симка же, переступая с ноги на ногу и махая в воздухе кулаками, точно боксёр на ринге, пару раз чуть не заехала в глаз зазевавшемуся хозяину.

– Угомонись. Полоумная! – выставляя перед собой руки словно щит, попытался урезонить он женщину. Но та, будто совершенно позабыв про него, начала неуклюже замахиваться ногами, пока со всего маху не заехала Кощею по коленке.

Тот, охнув, схватился за повреждённую конечность, начав прыгать на одной ноге.

– Хватит! Хватит! Дам я тебе деньги, только успокойся, ненормальная!

– То-то же. – довольно хмыкнув, тут же прекратила боевые действия Фима. – Знай наших! Деньги давай, да побольше!

– Обойдёшься!

– Ещё врезать? – угрожающе, надвигаясь на него, поинтересовалась бывшая старушка.

– Не надо! – тут же отшатываясь в сторону, воскликнул Кощей.

Довольно улыбаясь во все зубы с мешочком золотых монет, Серафима явилась на кухню.

– Вот! – небольшой чёрный бархатный мешочек с металлическим звоном упал на стол. – Завтра иду на рынок за инструментами! Посмотрю, что у них тут продаётся и чем придётся работать. Для ремонта многое понадобится. Кузьму с собой прихвачу, чтобы с покупками помог.

– Сим, так мы сами-то с ремонтом не справимся – нужно плотников нанять и как минимум ещё одну служанку найти. Ты будешь за прораба, а я отвечать за кухню. Кузьму заставим во дворе навести порядок.

На том и порешив, каждая занялась своим делом – Любаша взялась за приготовление ужина, а Сима – за уборку. Вечером, когда слуги вернулись с ярмарки, женщины, всех накормив, уставшие, отправились спать в ту комнату, которую им выделил хозяин замка. Едва головы коснулись подушек, подруги тут же крепко уснули.

– Ай, хороша! – восхищённо оглядывая смущённую Наську с головы и до ног, протянула Сима, дожёвывая кусок грушевого пирога, который недавно вытащила из печи Любаша.

– И не говори, – поддакнула подруга, потягивая ароматный чай, заваренный на травках.

– Слушай, Сим, а я тоже такой сарафанчик хочу. Что это я в старом балахоне хожу, как бабка старая.

– Так ты и есть бабка, только молодая.

Настя же, смущённо шаркнув ногой по полу, скромно ответила:

– Это мне вчера просто повезло. Кузьма помог цену сбить, да ещё с верху доплатил немного.

– Ишь ты, джентельмен. – довольно хохотнула Люба.

Настя, зардевшись, аккуратно присела на краешек скамьи, с опаской поглядывая на кусок пирога, что, стоял напротив неё. Она ещё не привыкла, что новые кухарки не желают мириться с хозяйскими порядками, и всячески стараются её накормить. Осторожно отломив маленький кусочек и положив его в рот, девушка, блаженно закрыла глаза. Она не ожидала такого восторга чувств от ощущения приятной фруктовой сладости.

– Какая вкуснотища! – еле сдерживаясь, чтобы не закричать, проговорила служанка. – Но, я свой кусок, пожалуй, отдам Кузьме. Он помог мне, а я ему приятное сделаю.

Девушка соскочила с места, твёрдо намереваясь накормить голодного мужика.

– Стоять! – резко скомандовала повариха. – Садись и ешь, тут всем хватит. Я специально испекла два пирога – один для Кощея, второй для нас. Сейчас Кузьму твоего кликнем…

– Да никакой он не мой. У меня, между прочим и жених уже есть. – девушка, густо покраснев, опустила глазки в пол.

– Да кто же? – удивлённо всплеснула руками Серафима, пристально вглядываясь в Настю.

– Плотник он из города. Правда, мы с ним пока незнакомы, – ещё больше краснея, проговорила служанка. – но, когда я бываю на ярмарке, он глаз с меня не сводит! А вчера даже хотел заговорить, но, увидел Кузьму…

– Так это же очень хорошо, что он плотник. Нам как раз нужны рукастые мужики. Вот сейчас позавтракаем с Кузьмой и поедем в город, – хитро улыбаясь, сказала задумчивая Сима. – и ты, Наська, едешь с нами!

– А как же хозяин? – радостно жуя, спросила девушка.

– А это уже мои проблемы! – твёрдо заверила её старшая из подруг.

Настя, чуть не подавившись пирогом, быстро прильнула к кружке с чаем, пытаясь не закашляться.

– Да он же нас всех в …

– В лягушек превратит? – хохотнула Сима. – Так этот вопрос мы с ним уже прояснили… Не боись, малая, живы будем – не помрём!

Когда женщины допивали чай, в дверях возникла нескладная фигура Кузьки. Сконфуженно поглядывая на сытые лица весёлых женщин, он немного стушевался, но от пирога с чаем не отказался. Быстро заглотил пару кусков и поспешил запрячь в старую скрипучую телегу, дряхлую кобылку.

– Кузька, мать твою! Сколько лет этой кляче? – воскликнула, очумевшая от её вида, Серафима. – Не иначе, ровесница Кощея.

– Так, где ж я вам молодую-то возьму? – разводя руки в сторону, воскликнул слуга.

– А ты её яблочками кормить не пробовал? – лукаво прищурив глаз, поинтересовалась Сима.

– Нет. – почёсывая макушку, ответил мужик. – Они ж хозяйские.

– А кобыла чья?

– Хозяина.

– Ну, и? – хитро приподнимая бровь, подталкивала его к правильному решению, женщина.

– Что? – недоумевая, поинтересовался Кузьма.

– Беги скорее в сад, да собери упавшие яблоки. Поверь, этой кляче они нужнее, чем Кощею.

Слуга, пожав плечами, согласился, бодро направившись в сторону сада.

Через некоторое время во дворе вместо полудохлой животины, стояла крепкая, пышущая здоровьем и красотой, молодая и резвая кобылка.

– Теперь-то мы быстро до города домчим. – с восхищением взирая на приплясывающую лошадь, сказал Кузьма.

Вся троица, усевшись на телегу, выехали за ворота замка.

– Вот это жизнь! Люба, ты даже не представляешь, где я была и что видела. Рынок раз в десять больше нашего базарчика у собеса. И чего там только нету! – восклицала Сима, эмоционально размахивая руками. – Там такие жеребцы, Любка! На дыбы встают, копытами бьют, гривы до полу, спины лоснятся, глазками хлопают, зубками щёлкают. Нам бы хоть одного такого на племя – жеребята, получились бы просто загляденье.

Любаша, охая и ахая, развесив уши, слушала подругу.

– А чуханы-то какие! От молочных до таких огроменных, что у меня чуть глаза на лоб не полезли. И козы там с овцами и коровы, и птица разная: от почтовых голубей до павлинов. А снеди различной видимо-невидимо! Но больше всего нас с Наськой наряды привлекли – вот уж где можно разгуляться! Отрезы шёлка и парчи, бусики из цветастых камушков да браслеты местного умельца. Бабы так и кружат у тех прилавков.

– Ткань, говоришь, красивая есть? – с горящими глазами, поинтересовалась Люба.

– Есть, есть. – Отмахнулась Сима – Но я нам уже купила по готовому парчовому сарафану.

– Как, на хозяйские деньги? – Любаша удивлённо выпучила глаза. – А если…

– В лягушек точно не превратит! А ежели шокером по попе щёлкнет, так-то для здоровья полезно! – похихикивала Сима, разворачивая свёрнутые сарафаны. – Вот, подруга, твой синий, а мой красный. Гляди, каки цветы по подолам разрослись, ну не платья, а клумбы! У нас такой красоты вовек не сыщешь – всё синтетика одна да нейлон. Айда мерить.

– Сима, а ежели нас Кощей в обновках-то увидит, сразу просечёт, что ты деньги его умыкнула.

– И то верно. А давай, подруга, сарафанчики-то пока побережём, а я постараюсь с ирода этого ещё золотишко стребовать. – хитро предложила Серафима. – А там, глядишь, и по два сарафана у нас будет.

– А как ты думаешь с него это золото – то стрясти? – не унималась Люба.

– Доверься мне, подруга, я своего не упущу. Он у меня ещё шёлковым станет, да по струночке ходить будет. – уверенно произнесла Фима.

– Ох, подруга, с огнём играешь! – хохотнула Любаша. – Смотри, твоя же задница пострадает.

Женщина, ничего не ответив, сгребла сарафаны в кучу и быстро унесла их в комнату.

А Любаша тем временем принялась собирать на стол. Вся троица, вернувшаяся из города наверняка очень голодна. Уж новая-то хозяйка кухни непременно всех накормит, никого голодным спать не отпустит. Чай, не прежняя кухарка, что хозяину слово против боялась сказать. А вот Люба ничего не боится, ведь у неё вон какая защита – Сима, положившая глаз на самого Кощея. А она-то баба боевая! Приручит костлявого!

Подстёгнутая собственными размышлениями, женщина поставила в центр стола, источающий божественный аромат чугунок с ярко-бардовым, наваристым борщом, щедро приправленным сметанкой, чесночком да свежей зеленью. Повариха, как юла крутилась по кухне, метая на стол всё новые и новые блюда: овощная и мясная нарезка, сырок, а рядом, на тарелку положила несколько пышущих жаром лепёшек с зелёным луком, и поставила кружки с холодным игристым квасом.

«Ну, вот и всё», подумала Любаша.