Читать книгу Лихолов. Том 2 - Катерина Яковлева - Страница 3

Еще никогда Лихолов не видел столько снега. Бесконечная пустыня, ни конца ей, ни края, и вся сплошь под океаном белых покрывал… Над ней – небо. В ясную погоду оно ослепляло ледяным голубым цветом. А в хмурую становилось серо-белым и сливалось с такой же землей. Так, что не видно было, где твердь, а где облако…

По снежной пустыне носился ветер. Как остервенелый медведь он рычал и выл, поднимал с земли вихри белой пурги, разрывал мешки белых облаков и швырялся нескончаемыми потоками снегопада. Гнал чужаков прочь, толкал в лицо и в грудь: «назад, вон с моей земли!»

И как бы странники не готовились заранее, все равно условия похода казались тяжелейшими. В путь вышло десять крепких мужей. Славагор – наследный принц Серебристых гор. И его двое солдат. Ратибор – наследный принц Северного Леса, которого условились признать старшим в этом походе. Лихолов-Арислав – бастард Раздола. Миринос – лучезарский белый жрец, крепкий молодой боец. Яговин – воевода верной дружины Ратибора. Последний вел с собой троих кметей из того самого отряда, что сопровождал Златовласку в Серебристые горы.

Остальные дружинники отплыли вместе с Велимудром в Рассветник. Они должны были помочь старому ведуну в его миссии: навести порядок в столице Северного Леса к возвращению Ратибора.

Сначала из Сребриграда выдвинулись в путь четыре ладьи в сопровождении дюжины боевых орлов. На одном судне плыли принцы со своими отрядами. На втором – Велимудр с остальными восточными кметями. Другие два корабля сопровождали и охраняли. Они вместе проплыли вверх по Мораве. И ни в одном из портов никто не смел задерживать лучезаров, хозяев этой реки. Как только все видели серебристый парус, тотчас же расступались и пропускали вперед.

– Вот это шустрый корабль! – радовался Ханс Белый Глаз. – Я-то думал, что мое судно самое резвое. Но оно просто старая кляча по сравнению с лучезарcким!

– Не радуйся раньше времени, – настороженно говорил Лихолов. – По Мораве плавать легко. Да и у берегов Приморья тебе все знакомо. А как нас будет мотать на волнах там, вдали, в самой пучине Колючего моря? Можно ли вообще туда доплыть живыми…

– Не кипишуй, Лихолов, обижаешь! Уж если есть на свете моряк, способный оседлать северные волны, так это я – Белый Глаз! А коли нет такого человека, так пропади оно все в черни!

– Лучезарские ладьи славятся, как самые устойчивые корабли! – вмешался Славагор. Он не мог упустить возможности лишний раз прихвастнуть чем-то лучезарским. Лихолова немного мутило. Виновата качка или гордость Славагорского принца?..

Ладьи вышли все вместе. Но потом путники разделились.

Первая поплыла на север, через бурлящие воды Колючего моря, на поиски Заполярного королевства. В капитаны и рулевые для этого корабля наняли Ханса с его командой. Именно моряк Белый Глаз имел больше всех шансов обуздать непокорные ледяные волны. Лучезары хуже умели лавировать на громадных гребнях. И уж точно не знали разные мелкие островки в этих водах так же хорошо, как бывалый приморец.

Вторая ладья, едва вырулив из реки в соленые воды, сразу же повернула направо и стремительно понеслась на Восток. Велимудр спешил. Он не показывал виду, но на самом деле очень волновался за безумие стареющего короля Северо-Востока. Сейчас, когда война вот-вот готова была грянуть, у руля этого государства должен был стоять человек с крепкой рукой, мудрым разумом и горящим сердцем. Конечно же, принц Ратибор подходил на эту роль, но он еще не скоро явится домой… Если вообще вернется… Велимудр мысленно перебирал в голове все возможные действия, слова и поступки… И молился.

Другие два корабля, которые лишь сопровождали союзников, остановились в последнем порту. Обождали несколько дней – не вернется ли кто назад. Ведь мало ли, что могло случиться. Но, за неимением плохих новостей, ладьи вскоре отплыли восвояси.

Собираясь в Заполярье, принцы долго спорили, что и кого им стоит взять с собой. Пересекать снежные пустоши на своих ногах представлялось делом трудным и долгим. Однако, никакое животное не смогло бы пробраться по труднопроходимым льдам и снежной целине… У лучезаров не было оленей или каких-то еще приспособленных для севера животных. Горцы были богаты лошадьми, ослами, козами – но все эти существа рисковали не прожить в Заполярье и первого дня. Они могли поскользнуться и сломать ноги, увязнуть копытами в сугробах…

И орлы тоже рисковали быстро сгинуть в условиях безжизненной равнины. Они не умели охотиться во время вьюги, высматривать добычу, прячущуюся под снег… Да и на себе не унесли бы запаса корма, который потребовался бы им на чужбине… Получалось, что любое животное в предстоящих условиях превратилось бы или в тяжкую обузу, или в бессмысленную жертву. Так все пришло к тому, что путники вынуждены были странствовать пешими.

Лучезары сшили для каждого странника свой кузовок из тонкой ягнячьей кожи на широких лямках и с поясными ремнями. Горцы давно уже пользовались подобным, перемещаясь по своим горам. Им тоже часто приходилось носить тяжести на себе, ведь не по всякой круче можно было погнать ослика или коня…

Каждому выдали свою ношу. Сменные теплые вещи, тонкий, но очень теплый мешок из свалянной шерсти, чтобы можно было внутри него спать. Лыжи, смазанные жиром, для долгих переходов по целине. Огниво, фляги с водой, миску и ложку, набор перемолотых трав с согревающим действием, полоски вяленого мяса, пластинки сушеных овощей и фруктов, орехи. А еще, тонкие, хорошо выдержанные на солнце полотнища какого-то хлеба по старому лучезарскому рецепту. Такие съедобные листы должны были быть питательными и долго оставаться свежими.

Также связали с собой в путь большое полотнище из тонкой, но очень плотной кожи, чтобы расставлять на ночевку шатер. К нему прилагалась полая легкая палка для центра и колышки. Лучезарские мастерицы сплели объемный, но очень легкий настил из прутиков, который позволил бы не спать на самом снегу. Этот крупный сверток никто не смог бы нести в одиночку. Поэтому распределили, что странники по двое будут тащить его по снегу за специальные веревки.

Ладья довезла отряд до Заполярья за два дня. Колючее море нельзя назвать ласковым, однако, путникам повезло странствовать по довольно спокойным водам. Конечно, корабль нещадно болтало на громадных гребнях серых волн. Несколько раз палубу окатило холодными потоками, но Ханс с его моряками знали и понимали северное море. Они заранее видели и слышали опасности и уверенно держали курс вперед. Сложнее было причалить к незнакомым берегам. Несколько часов моряки мотались вдоль прибрежной линии, выискивая более-менее безопасное место. В конце концов, обнаружилась маленькая галечная бухта меж двух снежных холмов. Здесь, немного укрытые от ветров, моряки условились ждать возвращения принцев.

И вот, к этому мгновению, Лихолов насчитал уже три дня пути. Поход шел не совсем вслепую, но все же без какого-либо провожатого. С собой имелась только старая рукотворная карта Заполярья. Лучезарские жрецы хранили ее в королевской библиотеке среди тысяч прочих пыльных свитков. Судя по весьма хилому виду, этот пергамент прожил уже не одну сотню лет… Но все же, он довольно внятно объяснял небо, видимое в Заполярье. А найти королевство живущего здесь народа можно было только так, ориентируясь по звездам. Но быстро обнаружилось две сложности.

Во-первых, обзор здесь весьма отличался от того, что видели странники – дети более южных широт. Это немного путало, но все же было терпимо. Гораздо хуже второе… Что ясное небо выдавалось далеко не каждую ночь. Часто вьюга застилала весь северный край так, что он буквально захлебывался от снега. За пургой не было видно не то, что неба, а и мира на шаг вокруг себя. В такие периоды идти вперед по незнакомой земле было крайне опасно. Приходилось останавливаться и бессмысленно прожигать время и припасы. Это угнетало…

Слава Судьбе, такая погода все же не застаивалась надолго. Когда видимость улучшалась, отряд сразу же выдвигался вперед. Продвигался изнурительно, с надрывом, без передыхов, стараясь не терять бесценного времени. Так что к ночному привалу все мышцы в теле рвало от боли. Выбор был прост: умри в снегах или торопись вперед. Припасы не бесконечны, а охотиться здесь было трудно.

Вечерами Лихолов чувствовал, что спина невыносимо ноет (еще бы, с таким кузовом да с мечом в придачу). Но не только. Колени, икры просто выли воем от целого дня на лыжах. Руки немели, потому что именно они отталкивались палками в пути… От боли мутило, хотелось просто рухнуть. И не одному Ариславу… Другие странники тоже к вечеру выглядели изнеможёнными. Лучезары держались чуть бодрее других. Все же они имели более легкие тела. Да к тому же, Славагор взял в поход двух солдат родом из самых высокогорных деревень. Там, в краю вертикальных снегов, молодцы с детства гоняли на лыжах. Терпимо себя чувствовали и восточинцы из Северного Леса. Их родина каждый год на зиму укрывалась снегом, поэтому они тоже умели пользоваться лыжами. Хуже всех пришлось именно Лихолову… Он вырос в тех краях, где зимой снег ложился на землю тонким пушком и тут же таял. В Раздоле не знали снегоходства… Арислав отлично бегал, справлялся с конем, лазил по деревьям… Но лыжи…

После первого дня в пути Лихолов не мог даже разговаривать от усталости. С приходом сумерек отряд, наконец, сделал остановку. И Странник просто рухнул на снег, пока соратники растягивали шатер. Ратибор и Яговин тут же подняли его.

– Стой, если хочешь жить! – сочувственно, но строго приказал ему Ратибор. – На снегу отдыхать нельзя. Только в тепле.

Лихолова буквально внесли в шатер. Уже расстелили наст. Чья-то дружеская рука вытащила из кузова шерстяной мешок. Странник залез в него шатающимися ногами, улегся и тут же провалился в сон. Но вскоре его разбудили:

– Лихолов, поешь! – это был Яговин.

Оказалось, что Арислав продремал недолго. Еще даже толком не стемнело. Но хорошо организованный отряд уже успел развести костерок для тепла, подвесить котел, в который навалили снега. Белый пух растаял и превратился в бурлящую воду, в которую покидали сушеного мяса, каких-то злаков и парочку овощей. Получилась питательная согревающая похлебка. То, что нужно в Заполярных условиях.

Лихолов потянулся к своим вещам в поисках тарелки и заметил, что руки его едва слушаются. Трясутся, не гнутся, все роняют. Яговин прервал его, сам нашел посуду, налил еды из котла и протянул вместе с ложкой:

– Ешь, только не облейся…

И все-таки облился. Не сильно, просто не мог ровно держать ложку. Горячие струйки обожгли подбородок. Но что-то все же попало и в рот. В сказках иногда рассказывают, что с каждым глотком теплой еды возвращаются силы. Может, с кем-то и так, но Лихолов сейчас не чувствовал облегчения от еды. Его тело требовало отдыха. Он через силу влил в себя порцию похлебки, отставил тарелку, прилег и тут же снова уснул.

И опять принялся терзать Странника знакомый сон. Шептала душа в стальной плоти: «Возвращайся скорее, Арислав! Жду я тебя! Маюсь без дела, без боя, пока земля моя стонет!» На что Лихолов теперь не отмахивался, не удивлялся и даже ничего не спрашивал. А только отвечал: «Я приду! Я приду за тобою. Жди меня. Только бы сил хватило на все…». А меч отвечал: «Силу у Матушки Судьбы попроси. У нее силы много, ей тебе отсыпать горстку – не жалко. Сам попроси, и я за тебя попрошу.»

На второй день далеко продвинуться не удалось. Погода постепенно портилась и к полудню вьюга застелила все вокруг. Мир стал полностью белым на все четыре стороны… Продвигаться вперед казалось самоубийством. Отряд вынужден был снова разложить шатер и остановиться. И зазря тратить время и еду на простой… И самое гнетущее было даже не в пропитании. А в запасе хвороста. Его припасли с собой, прихватили и какого-то сушеного мха, по особой лучезарской выдержке. С ним издревле пастухи уходили в высокогорья благодаря легкости и тепловым свойствам. Вот этого-то всего было мало, и восполнить казалось нечем.

На третий день облака мелькали, оголяя небо. Ветер бушевал, но идти было возможно. Все снова встали на лыжи. С каждым порывом холодного воздуха странники мысленно благодарили лучезарских мастериц за теплые шубы. Хоть и тяжеловато было носить такую одежду, зато славные овечьи шкуры не пропускали внутрь холода.

Лихолов смотрел по сторонам и изумлялся. Он объездил, казалось, весь свет, но таких пейзажей не встречал еще нигде. Север имел свою, особую, ни что не похожую красоту.

Удивительная природа встретила их сначала фьордами, перед входом в которые дрейфовали странные громадины… Это были острова изо льда, плавающие в воде. Не иначе, как творения каких-то древних могучих колдунов. А может, местные ведуны поставили это здесь, как защиту от сил зла? Суша начиналась с утесов и холмов. Приходилось выискивать дорогу между ними, виляя и сворачивая, но не терять направление. По мере погружения вглубь материка путники иногда выходили на огромные равнины: белые и пустынные. Наверное, под слоем снега, эти места тоже не были столь уж плоскими. Скорее всего, там дремали валуны. Но все это основательно укрылось ровной белью, что облегчало переход на лыжах.

Нигде, ни на кручах, ни на ровных землях, Лихолов не приметил ни одного дерева! Казалось, это была волшебная, сказочно-прекрасная, но безжизненная земля, потому что север неприступен и строг. Он не станет открываться каждому пришлому незнакомцу, чтобы понять его, нужно заслужить доверие этой земли, сжиться с ней. Тогда и увидишь, что жизнь тут тоже есть. И в белокрылых птицах, что сливаются со снегом, и в дивных животных, которые роют норы и кутаются в белые шубы, и в слое мха, который могли бы откапать олени для пропитания. И в неиссякаемой мощи дикой неистоптанной земли, которую еще никто не осквернил, не использовал, не продал и не купил. Северная твердь была чиста и прекрасна, как невеста в белой фате.

Третья ночь прошла спокойно. Наутро Лихолов проснулся от сквозняка. Это лучезарский жрец Миринос ходил туда-сюда, наружу и обратно. Арислав огляделся: все остальные еще спали. Только-только светало. Жрец заметил, что Странник проснулся, и поздоровался с ним легким кивком.

– Что тебя тревожит? – Вместо ответного приветствия произнес Лихолов.

Миринос глубоко вздохнул и сморщил лоб:

– Я чувствую, что эта земля тревожится… Что-то не так… Она гневается…

– Так, может, на нас? Мы для нее чужаки…

– Нет… Нам она тоже не очень-то рада, но это не то. Когда мы вступили на Заполярские берега, я пропел наши молитвы, поздоровался с землей, зажег лучину в знак служения свету. И почувствовал, что мы приняты. То есть, конечно, все равно с неохотой, мы здесь чужаки… Но сейчас… все буквально трепещет от ярости. Что-то творится с Заполярьем…

От разговоров начали просыпаться остальные. Принцы тоже уже поднялись со сна и услышали последние слова.

– Скажи прямо, Миринос, – окликнул его Славагор. – Что там?

– Боюсь, мой принц, – смутился ведун, – что теперь мы не единственные чужаки на этой земле. Сюда вторгся кто-то еще… – Все переглянулись. – Кто-то, не потрудившийся, как мы, произнести молитв и приветствий… И вместе с тем, кто-то, кого эта природа никак не может изгнать… Хоть и старается…

– Тивильчецы? – спросил Ратибор.

– Больше некому… – ответил Миринос.

Повисла пауза. Все пытались понять, что для них означает эта новость. Мало им было сложностей с погодой, тяжелой поклажей и прочим… Теперь еще добавилась и погоня?

– Клэтва! – выругался Лихолов. – Вспомните. Когда мы поднимались по Мораве, нас преследовали изулу. Они не смели подлетать близко, но постоянно показывались где-то вдалеке.

– Да, я видел и чувствовал их, – подтвердил Миринос. – Наверное, Тивильчецы очень удивились тому, что лучезарский корабль отбыл на север к диким землям. И дали приказ своим воинам следовать за нами для разведки.

– Вряд ли тивильчецы могли бы успеть ловко снарядить поход в такие условия, – рассуждал Ратибор. – Скорее всего, они спешно отправили корабль и взяли с собой изулу. Эти твари летают гораздо быстрее, чем мы перемещаемся.

– Я думаю, у них не было шансов нагнать наш корабль, – сказал Славагор. – Никто не угонится за серебристым парусом. Тем более в таких своенравных водах, как Колючее море. А у нас за рулем стоял ловкий капитан, какой им и не снился.

– Значит, гады погнались за нами и отстали, – подытожил Лихолов. – А теперь причалили к полярным берегам, где нашли место. И отправили своих изулу на разведку. Они ищут нас.

– Какова будет их цель? – спросил Яговин. – Просто следить за нами? Или они постараются нас убить?

– Скорее, просто следить… – задумался Ратибор. – Им нет смысла сражаться, пока они не поймут наши цели…

– Однако НАМ есть смысл сражаться, – строго сказал Лихолов. – Что будет, если мы приведем этих тварей к порогу Заполярного короля? Обнаружим его запрятанное государство для всего зла мира. Так дружбу не завяжешь.

– Согласен с Ариславом, – кивнул Славагор. – Мы не можем предстать перед королем слабыми и убегающими. Иначе, зачем ему вступать в наш союз?

– Нас всего десять человек, – возмутился Ратибор. – Как мы дадим отпор отряду изулу? Мы даже не знаем, сколько их!

– Не знаю, – мотнул головой Лихолов. – Но придется искать способ. Пока мы их опережаем. Какое-никакое, а преимущество. Эта земля ненавидит их гораздо больше, чем нас. Это второе преимущество. Мы ночуем и двигаемся дальше, а они, вероятно, каждый раз возвращаются на корабль. Это третье преимущество. И, в конце концов, я – Странствующий Охотник, а Миринос – белый жрец! Это четвертое преимущество! Нам нужно просто ждать встречи. Посмотреть, как изулу будут вести себя. И потом уже придумать план.

– Они скоро появятся, – вздохнул Миринос. – Я ощущаю, что земля дрожит подо мной. Изулу чуют меня так же, как я чувствую их. Враг все ближе…

– Что ж, тогда пора завтракать и выдвигаться! – заключил Ратибор.