Читать книгу Интрижка - Катя Лоренц - Страница 7

Мы с Олей заправляем постель. Я показываю ей, как надевать наволочку. Удивительно, что в детском доме ее не учили таким элементарным вещам.

– У нас в детском доме нянечки все делали сами. А это у меня никогда не получалось.

– А когда вы жили с Никитой…? Прости, – поняла, что перешла на недопустимую тему.

– Он это делал сам.

Она берет с тумбочку рамку с фотографией.

– Эта ваша дочь?

– Да. Олеся, – забираю фотографию.

Леся, запрыгнув на спину Миши, подняв вверх руки, кричала «победа». В этот день она выиграла у Миши матч в теннис, что случалось нечасто. Миша никогда ей не поддавался. Как и мне. Наш чемпион.

Они здесь такие веселые и у Миши мальчишеская улыбка.

– А где она сейчас?

– Учится в столице.

Миша всегда был отличным мужем и отцом. И при всей занятости, всегда освобождал воскресенье, чтобы поиграть с дочерью. Неважно, что на работе горят контракты, задерживаются поставки. Все знали: воскресенье семейный день и никто из подчинённых не смел тревожить его в этот день.

Я места себе не нахожу. Только и думаю о нем. Миша все делал для нас, а я поставила его перед фактом, что Оля будет жить с нами. Чувствую себя виноватой.

– Тетя Лена не переживайте, вы обязательно помиритесь с дядей Мишей. Вы идеальная пара. И спасибо вам. Без вас я бы пропала.

– Не стоит еще раз меня благодарить, – раздражают слова Оли, хотя ее вины здесь нет. – Располагайся. Можешь включить телевизор. Спокойной ночи, – прикрываю дверь.

Поднимаюсь в спальню. Боялась, что не застану Мишу в кровати, что он ушел ночевать в гостиную. Но нет. Сидит на постели, разложив документы, и засунув карандаш за ухо, листает рабочий ноутбук, делает пометки в блокнот.

Я, затаив дыхание, ныряю под одеяло и осторожно глажу по плечу. Ощущения словно касаюсь его впервые. По коже проносятся мурашки и страх быть отвергнутой.

– Ты ужинать не стал. Хочешь разогрею?

– Нет.

– Миш, прости меня. Пожалуйста, – он не обращает на меня внимание, будто я привидение. – Правда, прости, любимый, – целую его в плечо. Он так холоден, что сердце кровью обливается. – Я знаю, что должна была тебе позвонить, но потом вспомнила, что у вас важное подписание контракта, – Миша, нахмурившись, листает страницы ворда. А я не бросаю попыток вовлечь его в разговоре. – После всего того, что мы сделали для Оли, я не могла ее бросить. Тогда наша помощь была бы напрасной. Я решила, что раз мы начали, то должны закончить.

– Я ничего не начинал. Я выполнил свой гражданский долг, не бросил девушку в беде, отвез в больницу. Во все остальное втянула меня ты, – он наконец отворачивается от ноутбука и смотрит на меня. – Ты разговаривала со мной, как с подчинённым: Я так решила. Тебе придется принять это. Так не разговаривают с мужем. Ты так никогда не делала.

– Прости, – виновато касаюсь его плеча.

– Но этого мало! – закипает еще больше. Пусть кричит, наорет. Все лучше, чем полный игнор. – Ты поселила Олю в комнату дочери! А теперь извини, мне нужно поработать.

Глотала горечь во рту. Да он прав. Я совершила ошибку. Хорошо. Много ошибок за один вечер, но это не значит, что мы должны отдаляться друг от друга.

Лежала, любовалась им. Таким красивым, суровым. С замиранием сердца смотрела, как скользят его пальцы по клавишам, и вспоминала как они также виртуозно скользили по мне. Неужели, как раньше уже не будет?

Он захлопнул ноутбук и выключил свет.

Лег на живот, засунув руки под подушку, хотя обычно Миша засыпал только когда обнимет меня.

– Мишенька, – прижалась к голой тренированной спине, покрывая ее поцелуями. Кожа покрылась мурашками, и каждая мышца превратилась в сталь.

Я всегда лаской могла решить любое наше разногласие. Достаточно было показать, как он мне дорог. И это срабатывало, но не в этот раз.

– Лен, мне завтра вставать рано. Давай спать.

Руки похолодели. Он отверг меня.

Повернулась к нему спиной, тихо роняла слезы на подушку, вспоминала каким он был сегодня. Как целовал, улыбался. Неужели я его потеряла?

Утром проснулась в отличном расположении духа. Все по тому, что ночью Миша обнимал меня как прежде. У нас все хорошо. Он не может без меня.

Так сладко спала, что не слышала как зазвенел будильник, как Миша ушел в душ.

Ему же рано на работу! Бегом побежала на кухню, надевая по дороге халат.

Готовила его любимую овсянку с черносливом и грецкими орехами, напевая песню.

Спустилась Оля. Щеки горят румянцем. Она все еще скованно чувствует себя в нашем доме, как запуганный дворовый котенок, который привык жить в подвале, а от людей получал только пинки.

– Ты чего встала в такую рань?

– В больнице будили в это время, чтобы измерить температуру. Привыкла.

– Будешь кашу? – положила в тарелку Миши, достала для себе греческий йогурт и налила зеленый чай.

– Не люблю кашу.

– Тогда выбери себе что хочешь.

Она открыла двухдверный холодильник.

– Ого! Сколько тут еды! Тетя Лена, можно брать что хочешь? И колбасу с сыром?

– Бери, – рассмеялась.

Когда Миша в деловом костюме спустился в кухню, мы уже позавтракали. Оля, глянув на него, покраснела и намазала на хлеб майонез с кетчупом, положив поверх всего этого непотребства колбасу и сыр.

– Доброе утро! – улыбнулась мужу. – Завтрак готов.

– Не успеваю, – подошел, чмокнул меня в щеку и нахмурившись посмотрел на Олю. – В другой раз.

Засмущал девочку еще больше.

– Я в комнате поем, – схватив бутерброд и кружку, убежала наверх.

– Ты должна ей объяснить, что есть нужно на кухне.

– Ты из-за нее?

– Нет. Не придумывай, Лен. Я побежал, – схватил с тарелки яблоко и ушел, громко хлопнув дверью.

Я осела на стул. Он такой же холодный и чужой, каким был вчера вечером.