Читать книгу Села́м - Катя Матуш - Страница 27

Распрощались мы быстро и без лишних сантиментов. Завтра Андрей просил позвонить, если что понадобится. С больницей мы решили повременить. Царапину я сама в состоянии обрабатывать пару раз в день, шея и нога уже чувствовали себя лучше. Терроризировать парня не хотелось, так что новый телевизор, ваза и справка на работу меня вполне устроят. Так же на банковский счёт он уже перевёл положенные десять тысяч. Копилка парня знатно обмелела, но моя скромность забилась в угол и помалкивала. В следующий раз будет думать головой.

Ещё я поняла, что сейчас начну хвататься за всё, что может отвлечь меня от действительности. Будь то неоправданная драка, попойка или любовь. Как никогда хотелось сбежать. Меня окружает множество красок, только друзья слишком стараются помочь дотянуться до них, оказывая косолапую услугу.

Впервые я задумалась об этом, когда разогревала штрудель. Получается, попытки бегства только подпитываются добротой друзей, делая меня ещё более зависимой.

Мой букет не сильно счастливее меня, но почему-то я сейчас в наглую пытаюсь влезть на этот скверный пьедестал по их головам.

Маша даже не подозревает в какую муть пытается загнать их семью Масик. Я оказалась косвенно причастна к этому событию, не смогу перенять хоть каплю ответственности, если что-то действительно произойдёт.

Помешательство Ани на мужчинах часто становится увеселяющей присыпкой к нашим сборищам, и, естественно, она смеётся над собой вместе с нами. Но, когда возвращается в свою квартиру, ей становится куда больнее одиноко, чем бывает мне или Нелли. Её страсть к любви и семейному счастью заставляет её страдать, все это понимают, и искренне верят, что Ромео, а котором мы на пару грезили, таки явится. Утешать её приходится, только когда она перепьёт и самое сокровенное начинает сходить с неё лавиной, обнажая и до того хрупкие структуры.

Конечно, мы желаем друг другу только счастья, как и самим себе. Так что подозрения подруг, при взгляде на нас с Андреем, и в меня вселили некоторые сомнения, но сейчас я чувствую, что цепляюсь за него, потому, что он просто напоминает мне брата. Такой же открытый и добрый, и никогда не скажет так, как надо, а до последнего будет воевать за правду. Конечно же, как бы там не говорили учёные, которым искренне верит Ани, – школьный двор для меня не вариант. И нянька, коей Андрей станет для своей избранницы, мне точно не нужна. Так что впредь я решила держать дистанцию. И хоть намёков на сближение не наблюдалось, лучше перестраховаться.

Любой всплеск эмоций, даже негативный, может скорректировать мысли и потребности, ибо давно известно, что любовь не самое сильное чувство на свете, и сила её равна ненависти. А куда тебя это цунами заведёт завтра никто не знает, и полагаться на подобные порывы нельзя.

Сейчас лучше не сбегать. Я подошла к полочке с фотографиями, стараясь вызвать острые воспоминания об утрате: только они помогут мне двигаться дальше.

Зайдя на кухню, я принялась собирать подаренные цветы в один букет, чтобы отогнать мысли, что дымным клубком пытались заволочь инстинкт самосохранения.

Время близилось к двум ночи, и очередная вылазка до «Помидора» может стоить мне дорого, но чёртов грузовик никак не лез из головы. Уж не знаю, когда гедонизм начал подчинять любое направление мысли, но даже не закончив с цветами я вновь направилась на выход.

Я только посмотрю номера… И уйду.

Нога ныла и каждые три шага предательски подкашивалась. Видимо, как с голосом не получится, и ей нужен таки покой… Но роль пьяной дамочки, которую ноги не держат, позволит органично вписаться в ночную картину, и это внушало некоторое спокойствие.

Коптеров слежения вправду было меньше, чем обычно. Будто они почувствовали мои притязания на страховку и сменили ореол обитания.

Успокаивала и внезапная многолюдность районных тротуаров. Соседи возвращались с тусовок, боясь перестараться и упустить возможности яркой субботы. Многих я, естественно, знала, так что приходилось быстро перемещаться от дорожки к дорожке, что б завтра не поползли слухи о падшей Вере, что шарахается по ночам с синеющими мешками под глазами.

Судя по звукам, праздник у новоявленного бара продолжался. А хорошо у нас работает полиция, раз уж они тут совсем не подозревают слежку… Хотя не факт, что Игорь мне поверил и сразу же отправил сюда сотрудников.

Сейчас я надеялась, что меня ведёт обыкновенное любопытство, но никак не обострившаяся тяга к справедливости или так и не выбитая из головы дурь. Уже когда из-за горы коробок показался угол кузова, я замедлилась, и вжалась в фонарную тень козырька ближайшего подъезда.

Внутри грузовика горел свет. Логотип компании был по-прежнему погашен, так что сочащийся меж створок огонёк проглядывался отчётливо. Я прислонилась к холодной стене и принялась ждать. Остаётся надеяться, что внутри и вправду кто-то есть, и мне не придётся стоять тут до самого утра впустую.

Чтобы разглядеть в таком полумраке номера, нужно подойти вплотную, и случись что, придётся объяснять случайным свидетелям, что я делаю у задних дверей бара. Но время тянулось, а ничего так и не происходило. Может, водитель просто забыл выключить… странно правда, что я не заметила свечения пару часов назад…

Запихивая волосы под горловину свитера, я медленно двинулась к машине. Оправдательный план на случай обнаружения у меня созрел, и насколько тяжело он мне дастся я старалась не думать. Но чем дольше я прозябала, подпирая многоэтажку, тем быстрее множился шанс вообще упустить возможность.

– Последний раз…

Я клялась себе, что перестану цепляться за это дело сразу, как проверю номера. Просто отпустить ситуацию я не смогу, а так хоть пойму, что своим пиханием носа, куда не просят, ничего не добьюсь, и уже с чувством выполненного долга и окончательного опустошения начну заполнять жизнь новыми фрагментами.

Последние десять метров я шла до машины уже быстрее, и на всякий случай сразу начала изображать из себя пьяную в сопли. Гомон передней площадки перебивал все звуки, и пытаясь вслушаться в возможное движение в кузове я проваливалась в гудящий вакуум.

Даже подойдя почти в плотную мне никак не удавалось разглядеть и цифры. Да как он вообще по городу ездит?! С такими номерами, – три метра и штраф! Я присела и не жалея пальто начала пробиваться сквозь засохшую грязь и пыль. Щель света так и норовила прожечь лицо, пришлось отстраниться на вытянутую руку, что б хоть немного сгладить ощущение опустевшей сцены.

Мне так не удавалось расслышать есть кто-нибудь внутри или нет.

А.

Волосы вздымались, всеми силами старались завиться и выскользнуть из удушающего ворота.

7.

К мурашкам добавился пронизывающий до костей музыкальный бас. Я взмокла, и из-за неудобной позы колено утопало в грязи, что разворошили колеса грузовика.

5.

Я замерла, когда со мной поравнялась весёлая компания, покидающая, видимо, это увеселительное заведение. Но даже вырвавшийся стон, которым я сопроводила выпрямление больной ноги, не отвлек их от душевных разговоров.

3.

Ещё две буквы…

С психу, я чуть не окунула руку в дурно пахнущую лужу, стремительно подбирающуюся к ботинкам. И где он успел так замараться?! Дожди через день, в окраинах дороги хоть не идеальные, но всё же есть.

Я опёрлась на металлическую дверцу кузова. От резкого запаха бензина сделать вдох поглубже никак не получалось. Ощутимый холод зашёлся вибрацией, и я едва успела сообразить, что музыка не басит и это кто-то пытается открыть придавленную мною дверь.

АМ.

Кинувшись в сторону пристроенных у стены коробок, я с разбегу уперла в шершавый бетон руку, идея уложить на ладонь голову в суматохе обернулась конкретным провалом, и уже засовывая пальцы в рот, я поняла, что на лбу завтра загорится новая звезда.

Светом, стремительно покидающим кузов, меня окинуло как раз в тот момент, когда силой запиханная в желудок еда рвалась обратно. Я не планировала отыгрывать пьяную на столько правдоподобно, но от страха возникшая идея не успела перевариться. И, конечно, я не сразу сообразила, что блевать с таким горлом будет очень больно. Сразу полились слёзы, сопровождая рвотные позывы. С окончанием спазма, тут же накатывал следующий, прерываемый утробными свистами и откровенным криком.

– Ох, ёптвою…

Послышался многоголосый ржач.

– Даа-а, вот чем заканчивается бесконтрольное вливание бухла! А ну-ка…

– Из неё там демон вылазит походу!

Заплывшими глазами, я уловила устремившийся на меня холодный направленный свет. Вспышка… вот мрази! Словившая тошноту девка на заднем дворе наливайки вряд ли взорвёт интернет, на кой чёрт снимать?! Рукоблудить на такую ересь тоже не будешь…

Выходить из меня стало нечему, и, стараясь унять накатывающее удушье, я провела рукавом по лицу, напрочь забыв, что он по локоть в грязи.

– Ну-у… – донесся до меня раздосадованный вопль.

Свет вспышки потух. Рядом с моей рукой в стену тут же что-то влетело, обдав меня острыми ошмётками. В растекающуюся под ногами лужу рухнули остатки от размозжённого смартфона. Смешки и крики за спиной мигом прекратились, и мои гулкие вздохи разбавило хлюпанье удаляющихся шагов.

Я оторвала глаза от земли. На стене дома, что подобно солнцу сейчас освещали лампы раскрытого кузова, высилась тень. Внутренности жгло адским пламенем, и хорошо, что сейчас мне так паршиво… Этот урок будет на всю жизнь.

По тени было невозможно понять, мужчина или женщина сейчас стоит аккурат за моей спиной. Но судя по ровному теневому профилю, человек застыл лицом к моему скрючившемуся телу.

Протяжный вой ознаменовал твёрдое ощущение земли под ногами и, пошатываясь, я развернулась и шагнула прочь, протискиваясь через коробки, чтобы не встретиться глазами с…

– Стой.

Я кряхтя продолжила манёвр, игнорируя приказ, как и подобает пьяному в усмерть человеку. Особенно, пьяной женщине, коей вздумал командовать трезвый мужик.

Странно, по тени я почти уверилась, что это женщина, потому что казалось, она в платье.

Неповиновение вернулось ко мне крепким хватом на загривке. Я взвизгнула от неожиданности, но вырвался лишь сдавленный хрип. Он силой потянул меня, заставляя развернуться. В глаза ударил свет.

– Бо-ольно… – хрипела я, пытаясь ухватиться за натянутые волосы.

Я попробовала открыть глаза, но заплывшие, они сразу ловили желтоватый свет, доносящийся из кузова, от чего хотелось ослепнуть. Над лицом повисла тень, и по щеке заскользило горячее дыхание.

Он… что делает? Нюхает?! Уже в момент, когда я была готова опускать занавес и срывать овации, ко мне подкрадывалось фиаско. Пара бокалов вина, что мне удалось в себя влить часа четыре назад, явно не создавали нужного амбре. Дыхание спёрло.

Мужчина отпустил волосы, и я было решила, что, теперь-то могу бежать, как его ладонь с глухим хлопком опустилась, и он впился пальцами меж волос. Я почувствовала, как они давят, будто требуя повернуть голову влево и право. Резко, он надавил рукой на лоб.

Шея хрустнула.

От неожиданности я раскрыла рот и воздух хлынул в меня таким стремительным потоком, что казалось вынули зубы и язык.

Медленно отодвигаемый холодной рукой ворот свитера освобождал истерзанное тело. Холодная ладонь шарфом обвила содрогающуюся в агонии шею, и меня обдало неконтролируемой волной облегчения. Из груди вырвался чистый стон, заволакивающий ужас удовольствием. Мне дышалось легко и беспрепятственно, как будто лёгкие вытащили наружу.

– Жить будешь, – вернул меня к реальности спокойный голос.

Аккуратно вытащив руку, уже изрядно запутавшуюся в волосах, он стягивал вторую с моей шей, освобождая её от каждого пальца по очереди, будто они уже успели пустить корни. Удерживающая меня сила ослабла, и я рухнула в грязь. Кашель снова сковал горло, вырываясь наружу свистящим гарканьем.

– Проваливай. Или думаешь у них один смартфон на всех?..

Поджав ноги, я встала на колени, и начала загребать руками влажную землю, пытаясь найти в ней упор. Дверь кузова с грохотом закрылась, и спасительная темнота вернула себе так бесцеремонно отобранное главенство.

Подтягивая больную ногу, я поднялась и увидела спину удаляющегося мужчины. На нём был длинный чёрный плащ, что на тени я приняла за платье. Наверняка, это его я видела сидящим в глубине пестрящей площадки у бара. Алые отблески вывески метались по шуршащим лакированным складкам, высасывая из перламутровой черноты мириады цветов, с лёгкостью превращая полуночный мрак в калейдоскоп.