Читать книгу Время быть смелым - Катя Райт - Страница 4

Утром меня как всегда будит ласковый голос мамы, а потом аромат какао и сырников, разносящийся по всей квартире. Несмотря на то, что я опять просидел допоздна, я неплохо выспался. Надо было обработать много фотографий. Я работаю в одной фотостудии. Ничего серьёзного, просто я неплохо владею фотошопом, и они время от времени подкидывают мне халтурку за неплохие деньги. Это здорово – не приходится постоянно просить у родителей. Я иду в ванную и сталкиваюсь там с папой. От него приятно пахнет новым гелем после бритья, который я посоветовал ему купить. Папа улыбается, хлопает меня по плечу и освобождает ванную. Потом мы завтракаем. Мама спрашивает, не хочу ли я вечером съездить с ними за продуктами.

– Нет, – морщусь я, – у меня тренировка, потом ещё надо доклад по истории подготовить и работу кое-какую подкинули.

Хотя у меня с родителями отличные отношения, я не горю желанием ездить с ними по магазинам. Мама всегда меня активно зовёт, но я всегда отказываюсь.

Я надеваю в школу новую рубашку. Мы купили её в Греции. Она хоть и недорогая, но очень крутая, в белую и голубую полоску, с синим воротником – мне нравится. У нас в школе нет формы, но всех учеников обязывают ходить в строгой одежде, так что у меня куча всяких рубашек, брюк и галстуков. Но эта греческая – просто отпад.

– Какой красавец! – Восклицает мама, когда видит меня.

– Мужчина! – Многозначительно заключает папа и подмигивает. – Все девочки, наверное, твои.

Я морщусь, беру сумку и ухожу.

В школе на перемене я прохожу мимо компании наших гопников, которые, по всей видимости, снова обсуждают меня. Я слышу, как Влад в своей обычной манере что-то говорит про педиков, потом Дима вставляет своё веское слово про модную одежду. Я даже вникать не хочу – они в своих чёрных рубашках, конечно, просто эталоны мужской красоты! Прыщи бы хоть повыдавливали, умники.

Сегодня физкультура. Это жутко бесит, когда физ-ру ставят в середине уроков, и потом тебе приходится потному сидеть в классе. Душевые в наших школах не предусмотрены. Сами уроки физкультуры не проблема. Спортом я занимаюсь серьёзно, учитель это знает, так что тут всё отлично. Только сегодня явно не мой день. У дебилов, кажется, случилось обострение. Когда урок заканчивается, и все возвращаются в раздевалку, я замечаю, что рубашка моя висит не так как я оставил. Взяв её в руки, я вижу, что на всю спину на ней написано слово «хуй». И компания Влада Каримова косо поглядывает в мою сторону всеми своими отмороженными глазами. Уроды! Я тихо матерюсь, сжимая зубы. Не скажу, что надо мной сильно издеваются или что я мальчик для битья в нашем классе – нет. Просто они постоянно вяжутся ко мне. Они вывели какую-то свою логику и решили, что ходить в ярких рубашках, следить за собой и заниматься фигурным катанием для парня позорно, и иногда такие выпады происходят. Но с рубашкой – это, конечно, перебор. А что я могу сделать? Их пятеро, я один. Мало того, ничего не докажешь, так ещё и отхватишь. У меня через несколько месяцев ответственные соревнования, так что получать травмы мне совсем не хочется. В конце концов, пусть думают, что хотят. Но рубашку жалко. Думаю, вряд ли отстирается, да ещё на уроки идти в футболке.

Следующий урок алгебры учитель, конечно же, начинает с замечания в мой адрес.

– Ты что это, Левин, как на дачу оделся? Картошку что ли копать?

Компания гопников хихикает.

– Да он рубашку испачкал! – Выкрикивает Влад. – Да, Левин? – Обращается он ко мне.

– Заткнись, козёл! – Огрызаюсь я.

– Чо ты сказал? – Сразу заводится Каримов.

Учитель успокаивает его. Как же хочется набить ему морду! Встретить бы его одного где-нибудь в тёмном переулке – точно бы не сдержался.

Я прихожу домой после школы, меня встречает мама. У неё сегодня какое-то мероприятие на работе, и она забежала домой.

– Что это ты не в рубашке? – Спрашивает она.

– Да так, – отвечаю, стараясь не смотреть маме в глаза, – порвалась.

– Давай посмотрю, зашью!

А я по дороге выбросил рубашку в мусорный контейнер, чтобы избежать лишних разговоров. Ясное же дело, когда мама увидит это выведенное маркером «хуй», начнутся вопросы, кто, зачем, почему, – мне не очень хочется отвечать. Да и не надо родителям знать, что у меня в школе какие-то проблемы из-за того, что я одеваюсь лучше кучки баранов.

– Да нет, мам, – отвечаю, – она сильно порвалась. Рукав вообще в клочья. Ничего там не зашьёшь. Я выкинул её в школе.

– Как же так?

– Да так получилось…

Я кривлю рот и скорее ухожу в свою комнату. Мне ещё на тренировку, так что надо переодеться, принять душ и выдвигаться.

Когда выхожу, из кармана куртки случайно выпадает пачка сигарет. Мама замечает и поднимает её.

– Тёма, ты что, куришь? – Расстроено спрашивает она.

Нет, мам. Теперь очевидно, что нет. Я беру пачку, быстро засовываю назад в карман и спешу смыться.

– Тём, – продолжает мама, когда я уже в дверях, – ты же спортсмен!

– Ладно, мам, пока!

Я ухожу. Долбанные сигареты! Теперь родители будут мне нотации читать о вреде курения. Надеюсь, мама хоть папе не скажет. Он, думаю, в восторг не придет. Папа тоже в прошлом спортсмен лыжник, так что он двумя руками за здоровый образ жизни, и мне с самого детства это пытался привить. Как-то не очень у него получилось, надо признать. Хотя спортом я увлёкся именно с его подачи. Он, конечно, после того как стало ясно, что я до смерти люблю кататься на коньках, думал, что его сын будет надеждой российского хоккея. Но фигурное катание тоже принял с радостью, сказал, что дело благородное, красивое и всегда рядом будет девушка.

Сегодня тренировка идёт как по маслу. Мы с Олей отлично откатываем, тренер довольна, а потом Волгина опять начинает меня клеить и приглашает в кафе выпить кофе под предлогом того, что хочет обсудить со мной некоторые новые элементы программы. Ладно, думаю, элементы так элементы. В общем-то, Оля приятная собеседница. Но у Оли по поводу меня какая-то навязчивая идея. Кто-то назовёт это влюбленностью, но по мне так самая настоящая навязчивая идея. Уже год Волгина неустанно пытается меня соблазнить и затащить в постель. Но сегодня я думаю, почему бы ни посидеть в кафе. Сначала мы и вправду обсуждаем некоторые моменты нашего номера. Оля вносит несколько дельных предложений, а потом переходит на личное.

– Давай сходим куда-нибудь? – Спрашивает она. – Вместе. В кино, например?

– Я не знаю, Оль, – отвечаю, – дел у меня много, работа ещё…

– У тебя девушка есть, да? – Тут же делает вывод Волгина.

И мне бы соврать по-хорошему, но я зачем-то отвечаю честно.

– Нет у меня девушки.

– Ну ты даёшь! – Тянет Оля. – Смотри, а то можно и что-нибудь не то подумать…

– Что не то? – Передергиваю.

– Ну почему у тебя девушки нет?

– Не сложилось, – отвечаю.

– Если бы не знала тебя, то могла бы подумать, что ты гей, – заключает Оля.

Охренеть, думаю, заявки. Если нет девушки, то ты уже не человек.

– Ну и что такого, если бы я даже был геем? – Спрашиваю очень серьезно.

– Типун тебе на язык! – Восклицает моя партнёрша. – Ты что, совсем что ли! Они же все такие…

– А какие они? – Перебиваю я.

– Да ну! – Презрительно фыркает Оля. – Такие изнеженные, не мужики, в общем! Ты нормальный, не бойся!

– Я и не боюсь, – отвечаю.

В конце нашей беседы Оля приглашает меня через пару дней прокатиться вместе на великах.

– У тебя же есть велик? – Уточняет она. – Ты же катаешься?

– Да, – говорю.

– Ну давай тогда вместе прокатимся! – И для пущей уверенности в том, что я соглашусь, добавляет, шутя. – Если ты сейчас мне откажешь, то я точно буду думать, что ты педик.

Отличный аргумент, Оля, думаю я. Мне теперь при любом раскладе, конечно, надо соглашаться. Ну и шантажистка. Видимо, Волгина совершенно не терпит, чтобы ей отказывали. Правда, думаю, с деньгами её папы таких, кто ей откажет, найдётся не много. Но вот привязалась же она именно ко мне! Все эти её ремарки про геев меня выбивают из колеи. Мне этих подозрений в школе хватает, а теперь ещё Волгина! Не хватало, чтобы слухи какие-нибудь поползли.

Домой я прихожу злой и недовольный, да ещё папа за ужином начинает расспрашивать, как прошёл день и где я был. Я и говорю, что с Волгиной в кафе сидели, обсуждали программу, а потом она меня на великах пригласила кататься.

– Она, может, ещё и влюблена в тебя? – Подмигивает папа. – Пригласи её как-нибудь к нам, а то мы с мамой ещё ни одной твоей девочки не видели…

– Хватит, пап! – Обрываю я.

– Да я серьёзно… – Словно не замечает моих интонаций отец.

– И я серьёзно! – Уже огрызаюсь. – Хватит! Что ты начинаешь опять! Отстаньте от меня!

Я вскакиваю со стула, бросаю вилку и ухожу в свою комнату. По пути слышу только, как папа удивлённо словно оправдывается перед мамой: «Да я же просто спросил».

Бесит всё. Сначала эти уроды в школе, потом Волгина со своими подозрениями и шутками. И папа теперь опять про девочек тему завёл! Весь день какие-то нервы, и именно на папе я срываюсь.

Долгое время я просто лежу на кровати и переписываюсь с Андреем, чтобы успокоиться. Потом пытаюсь заняться работой. В час ночи я иду на кухню налить себе чего-нибудь попить и застаю там маму за компьютером.

– Ты чего не спишь? – Спрашиваю я.

– А ты? – Передёргивает мама.

У нас с мамой всегда были хорошие отношения. Она многое обо мне знает. Знает даже то, что знать родителям совсем не обязательно. Она у меня молодец, только переживает уж очень сильно.

– Ну что ты на папу так сорвался, Тёма? – Как будто укоризненно говорит она.

Я нажимаю кнопку на электрическом чайнике и сажусь напротив мамы.

– Может, сказать уже ему? – Осторожно спрашиваю я.

Мама молчит некоторое время.

– Если ты хочешь, – отвечает она.

– Думаешь, он нормально воспримет?

– Артём, – мама берёт меня за руку, – папа тебя любит, как и я. Но я не буду давить. Если считаешь нужным, давай хоть завтра скажем. Если нет, то нет. Это твоё решение.

– Просто бесят эти его разговоры, мам! – Негодую я.

– Я понимаю, – отвечает она.