Читать книгу Хочу танцевать с тобой - Катя Степанцева - Страница 3

Глава 2

Оглавление

Она появилась так, как появляются только волшебницы. За окном бушевал ветер и моросил дождь. В такую погоду люди сидят дома под пледом и смотрят бесконечные сериалы, поглаживая толстого пушистого кота.

Я мыла посуду. «Ненавижу! Ну почему, блин, её так много? Почему я вообще должна её мыть? Я хочу лежать и бесконечно слушать музыку”.

Звонок в дверь разрушил тишину столь внезапно, что тарелка выскользнула из рук и шлепнулась обратно в раковину, наполненную водой. Я удивлённо выглянула из кухни, соображая, кто это может быть? Открылась дверь и громко захлопнулась резким порывом ветра, в коридоре появилась маленькая хрупкая женщина. У нее были тонкие аристократические черты лица и добрые синие глаза, светлые волосы аккуратно уложены в пучок, волосок к волоску. Несмотря на непогоду, одета она аккуратно, а ботинки сверкали будто только начищены. На тёмно-синем пальто блестели капельки, словно бусинки. В руках она сжимала большой чёрный зонт-трость, и довольно вместительную кожаную сумку. “Черт, я опять забыла запереть дверь на замок”

Это была Мария Андреевна. У старшеклассников, мечтающих поступить в пединститут, она преподавала педагогику и психологию раз в неделю, а всё остальное время работала школьным психологом. Я ходила к ней уже полгода, но отношения наши не ладились. Мария Андреевна все пыталась со мной играть, как с маленькой, в дурацкие игры, рисовать страхи (разве можно это вообще рисовать?), предлагала тесты с глупыми вопросами, и еще более глупыми вариантами ответов. В общем, это было сплошное мучение. Но однажды всё изменилось. Я пришла на занятие немного раньше обычного. Дверь была приоткрыта, в кабинете кто-то громко и злобно кричал. Я прислушалась, заглянув в щель.

– Вы абсолютно не компетентны в оценивании детей на уроке! Почему у вас в журнале одни пятёрки? – Надрывался неприятный голос.

– Потому что дети хорошо готовятся, тянут руки…– тихо ответила Мария Андреевна.

– То есть пятёрки вы им ставите за то, что они руки хорошо тянут? Оценки ставят за знания, милочка, если вы забыли, то я вам об этом напоминаю! – Огромная фигура завуча нависла над хрупкой женщиной как девятый вал над утлой лодкой.

– Но ребята правда знают материал, – оправдывалась Мария Андреевна.

– Да неужели? Все как один, и троечники, и двоечники на ваших уроках обладают феноменальной памятью, как я посмотрю. Или просто вы идёте у них на поводу? Это не профессионально! Вам тогда в школе не место! Я буду весь месяц посещать уроки старшеклассников и проверять вашу систему оценивания!

“Вот ведь противная тётка,” – возмутилась я. Обвиняющая тирада была сказана уже почти у самой двери, и я поспешно отскочила в сторону, пропуская завуча Инессу Владимировну, бомбой вылетевшую в коридор. Я заглянула в кабинет, Мария Андреевна сидела, сгорбившись на диване. Когда я вошла, она поспешно отвернулась к окну. Мне хотелось обнять, но я не решилась. Быть может она хотела что-то сказать, но не могла справиться с собой. Знаю, как сложно подавить комок в горле, подступающий неумолимо, если попытаться хотя бы начать что-то говорить. Так мы сидели молча несколько минут. Это были неловкие минуты, потому что я совсем не знала, как нужно утешать. Перед уходом положила ей на стол завёрнутую в бумажку фигурку из киндерсюрприза. Фигурка изображала неведомое существо, смешно растопырившее руки-лапы в стороны.

На следующий день Мария Андреевна, увидев в коридоре, позвала меня и сказала: «Спасибо! Извини, что вчера не удалось поговорить, что-то я совсем расклеилась. А это, кстати, тебе!» Она протянула мне маленькую серебряную подвеску-якорь. С тех пор наши встречи стали более теплыми, что ли. Но я никак не ожидала, что молодая психологиня появится у меня дома в августе.

– Здравствуй, Катя! – Пропела она своим серебристым голосом.

– Здра-а-сте, Мария Андреевна, – удивленно протянула я.

– Я ненадолго. Звонила твоей бабушке, договорились сегодня встретиться.

– Зачем?

Мария Андреевна хитро улыбнувшись, открыла сумку и достала коробку шоколадных конфет, большую упаковку моих любимых мармеладок-змей, три сахарные булочки и маленькую баночку молотого кофе. Не удивлюсь, если у нее там есть и плед, и толстый кот, на всякий случай. Как раз бы влез.

– Ставь чайник, Катя! Скоро все расскажу.

Я отвлеклась от созерцания сумки и пошла наливать воду в чайник.

В коридоре хлопнула дверь. Кого там еще принесло? Бабушка тоже вся блестела капельками дождя, но лицо ее сияло, словно этот дождь смыл с нее тревоги последних дней. Я смотрела на нее и не узнавала. Определённо это была моя бабушка, но она помолодела и выглядела очень бодрой, покрасила волосы и брови, её чёрные глаза от этого стали ещё более выразительными.

– Ну вот и все в сборе, – сказала Мария Андреевна.  – Итак, сегодня я пришла сообщить, что завтра начинается новая смена лагеря школьных активов и я приглашаю Катерину съездить туда. Как раз есть одна путевка!

У мультяшных героев в такие моменты отпадает челюсть, а глаза становятся размером с блюдце. Я тоже удивилась, не настолько бурно, но все же.

– Она согласна, – радостно сказала бабушка, но потом ее взгляд метнулся в мою сторону и сразу потух.

– Что? Опять за меня решила? – возмутилась я, разливая кипяток по чашкам. А сама подумала: “Что может быть хуже, чем попасть в лагерь лидеров из всех школ города?”

– Домики в лагере отапливаются, в каждом из них есть душ. Возьми с собой побольше теплых вещей, – невозмутимо продолжила психологиня. – Людмила Васильевна, я знаю про ваше финансовое положение, поэтому путевку выбила бесплатную. Не переживайте, все будет хорошо! Вы абсолютно правы были, когда сказали, что Кате необходимо сменить обстановку.

Бабушка слушала, задумчиво помешивая сахар в чае. Мария Андреевна осторожно подула на кофейного джинна, поднимающегося из чашечки. Я раздражённо встала, захватила мармеладных змей, чтобы не достались больше никому и демонстративно вышла в свою комнату. А бабушка-то хороша! Они уже давно договорились про лагерь. «Кате необходимо сменить обстановку, – передразнила я гостью. Необходимо! Кому? Да откуда они вообще могут знать, что мне необходимо?»

Из кухни доносились обрывки фраз: “Вам надо жить ради ребенка… Если вы не возьмете себя в руки, то и она не сможет… Все получится…”.

Мармеладом меня купить хотели. Я с отвращением отбросила ароматные полоски и подобралась к серванту. Достала из самого дальнего угла нижнего ящика заветную коробочку с письмами и темно-русым локоном в белом конвертике. Бережно достала этот локон и погладила его: «Все тебя забыли, мама. Они хотят, чтобы и я забыла». Слезы повисли на ресницах и жутко захотелось их сморгнуть. Зашумела в коридоре, собираясь, Мария Андреевна, и я, смахнув непрошенные слезинки, торопливо спрятала свои сокровища обратно в ящик.

Она ушла, быть может торопилась осчастливить ещё какую-нибудь сиротку. Бабушка молча собирала мой чемодан.

– И давно ты знаешь про лагерь? – спросила я, подозрительно щурясь.

– Мы ещё весной его обсуждали. Я думала она пораньше с тобой поговорит.

– Я не поеду! – упрямо сказала я.

– Да почему? Съезди! Всё лучше, чем бездельничать одной.

– Не надо разговаривать со мной как с маленькой.

– А ты какая? Большая что ли? Съезди в лагерь, отдохни. Тебе эта взрослая жизнь ещё вот так надоест, – бабушка выразительно приложила ладонь к горлу.

– Ах вот как ты со мной, да? – сказала я дрогнувшим голосом.

– Как? Мария Андреевна уверена, что тебе этот лагерь только на пользу пойдет! Познакомишься с новыми хорошими людьми, друзей заведешь. Нормальных.

– А у меня типа друзья ненормальные только? Может и я по-твоему ненормальная? – в голосе появились истерические нотки, несмотря на то, что мне очень хотелось их скрыть.

– Да причём здесь это? Ты поедешь, я всё решила.

– Почему ты всегда решаешь за меня? Ты мне не мать, зачем ты лезешь в мою жизнь? – закричала я. Бабушка застыла на месте от таких слов.

– Катерина, прекращай концерт, – произнесла она устало, – Мария Андреевна едет старшей вожатой, она присмотрит за тобой. Тебе раньше очень нравилось ездить куда-нибудь. Вспомни! Начни уже жить, наконец-то, как раньше!

– Как раньше? Да не будет этого никогда! – закричала я и хлопнула дверью.

Я бухнулась на кровать, ударила подушку кулаками с двух сторон и разрыдалась. “Вы еще пожалеете, что отправили меня туда!”

Я чувствовала себя так, будто с моего сердца сорвали пластырь.

Хочу танцевать с тобой

Подняться наверх