Читать книгу Welcome to Hollywood - Кэролайн Лаура Сусар - Страница 4

Со Стэном мы уже полгода. Никогда не думала, что буду встречаться с белым парнем. Все мои родственники ярые борцы с расизмом. Поэтому белых они просто ненавидят, а заодно: китайцев с евреями. Естественно, что и мать с отцом, и дедушка с бабушкой, и тёти с дядями, и мои многочисленные братья с сёстрами – все встретили мои отношения с белым парнем буквально в штыки. Они накидывались на меня с пеной у рта, обвиняя Стэна Булка во всех невзгодах как нашей семьи, так и всего чернокожего населения Америки. Они орали, что это белые, и в том числе персонально Стэн, травят нас специально придуманным для чёрных фаст-фудом и неправильными сладостями. Именно поэтому в нашей семье все толстые. В конце концов, я плюнула и переехала жить к своему «отравителю» в съёмную квартирку на 21-ой южной улице, которая упирается в Рузвельт Парк. За всё платим пополам. Познакомились мы довольно обыденно. Стэн ходил обедать в кафе, где я работала официанткой. Там он и положил на меня глаз. Почти полгода я давала ему от ворот поворот, держа неприступную осаду. И всё-таки капитулировала. А кто бы не капитулировал, когда в тебя влюбился такой красавчик? Сдалась – и пока ни разу не пожалела. Кроме секса со Стэном в этой жизни я люблю только три вещи: твинки с банановой начинкой, миллион долларов и арахисовую пасту. Миллиона у меня пока нет, и я его никогда не держала в своих руках. Но вид пачек стодолларовых купюр меня почему-то всегда возбуждает. От арахисовой пасты и батончиков «Твинки» я получаю чувственное удовольствие. Не знаю, как это объяснить словами, но секс со Стэном это сразу всё – и вид пачек денег, и коробка «Твинки» с банкой арахисовой пасты в придачу. Он просто красавчик и хорош в постели. Единственное, что его портит – цвет кожи. Но я постепенно к этому привыкла. Когда мы идём по улице, на нас все обращают внимание. Мы идеальная пара. Я, конечно, имею вес, далёкий от идеала. Но моему парню это даже нравится. Он говорит: «Именно в такую красотку я влюбился». Стэн зовёт меня «моя пампушечка», хотя мне больше нравится «детка». Но я на это совсем не обижаюсь. Почему? Я не такая, как все. Я родилась с одним зубом во рту. Представляете? И бабушка сразу сказала: «Этой девочке уготовано великое будущее!» Именно поэтому я живу по собственной лекале счастья, не обращая внимания на косые взгляды и пересуды. Всю жизнь я эпатирую окружающую публику. Все вокруг умирают от желания похудеть, не выпуская при этом изо рта кусок фаст-фуда. А мне плевать на лишний вес. Хотя от фаст-фуда я тоже не могу отказаться. Он непобедим! Все девчонки любят плохих парней – а я белого. Что-то не то сказала? Да нет, то! Может, у меня и путаются мысли в голове, но на основании всего вышесказанного любой человек, даже несчастный белый, придёт к одному единственному выводу – моя бабушка абсолютно права! Не сомневаюсь в этом. Я не бегаю по утрам, не люблю кофе и диетическую колу, не боюсь употреблять продукты с лактозой, меня раздражают дежурные улыбки, а по дому хожу босиком. Последнее убивает наповал буквально всех. Вдобавок, я умная. Мама даже говорит, что слишком умная, так как всегда всё подмечаю и анализирую. К примеру, как-то заметила – у парней есть интересная манера всегда преднамеренно громко болтать в обществе незнакомых им людей. Раньше мне казалось, что это только наши парни с тёмным цветом кожи так голосят. Но нет, оказалось, что и Стэн всегда говорит так громко, что все на него обращают внимание. Затем я поняла, что таким образом они специально провоцируют публику, чтобы презентовать себя. Кто-то пытается подчеркнуть этим свою независимость, кто-то шокировать своим внешним видом, а мой красавчик явно хочет продемонстрировать свою божественную фигуру. Поняв его внутренние потребности, я уговорила Стэна поехать в Голливуд и сняться там в массовке. С нами увязался его дохлый кузен со своей странной подругой. Если я со Стэном – идеальная пара, образец для подражания, то этот очкастый геймер со своей ходячей энциклопедией голливудской продукции – просто пародия. Если бы бог знал заранее, что от Адама и Евы когда-нибудь появятся такие потомки, он не стал бы создавать человека. Мне совсем непонятно, что их свело вместе. Но Стэн захотел взять их в путешествие, и мне пришлось некоторое время терпеть рядом с собой это недоразумение человеческой эволюции.

Мы выехали из Сан-Хосе ближе к обеду и в дороге часто останавливались, чтобы наполнить баки и животы необходимым горючим. До Лос-Анджелеса добрались поздним вечером, можно даже сказать ночью. В районе Чайна-тауна у нас был забронирован номер на четырёх человек с двумя спальнями и общим санузлом. Здесь и начались наши головокружительные приключения. Во-первых, Стэн, совершенно выдохшийся от долгого и непривычного управления автомобилем, свернул не на ту улицу. Парочка нелепых, карикатурных попутчиков мирно посапывала в четыре дырочки на заднем сидении. Их разбудил возмущённый выкрик водителя:

– Что за придурки! Чего они мигают дальним светом? Дебилы!

Я обратила на это внимание сразу же, как мы свернули с основной трассы:

– Ты правильно повернул? Мне казалось, что на этой гигантской развязке нам надо направо, а ты поехал налево.

– Какая разница? Я смотрел карту. Там хоть вправо, хоть влево – всё равно можно попасть на Север-Хилл-стрит.

– У тебя что, нет маршрутизатора? – вмешался в наш разговор проснувшийся кузен.

– Машина старше меня. Откуда в ней это?

– Сказал бы сразу. Сейчас запущу на айфоне.

Голос айфонного маршрутизатора произнёс:

– Введите адрес.

– Какой адрес? – поинтересовался геймер.

– Север-Хилл-Стрит, 39.

– Маршрут проложен. Поехали?

– Поехали! – подтвердил Уилл.

– Через 100 ярдов развернитесь.

– Чего? – не понял водитель.

Его очкастый брат завертел головой, пытаясь определить, где мы едем.

– Маршрутизатор почему-то не показывает карту. Странно.

И тут до меня дошло:

– Дорогой, мне кажется, что мы едем по улице с односторонним движением.

– Точно! Теперь понял!

– Стэн, Стэн! Впереди копы! Видишь, мигалки?

– Вижу! Срань, господня! Как меня угораздило?

Но вместо того, чтобы развернуться, мой парень лихо свернул направо. Здесь улица была гораздо уже. Поэтому свободно двигаться мог только один автомобиль. Мы тихонько поехали вперёд, пытаясь прочитать на стенах домов адрес. Это так противно, когда не понимаешь, каким образом ты умудрился заблудиться и где находишься. Я уже хотела предложить остановиться, чтобы спросить кого-нибудь, но на улице не было ни души. Только припаркованные автомобили. В это время далеко впереди появились огни встречной машины, которая стала непрерывно нам мигать фарами дальнего света.

– Чёрт! Мы что опять по встречке едем? Чего там твой маршрутизатор молчит?

– Сам не пойму. Он всё время подвисает и не определяет наше местоположение.

Машина приближалась. Развернуться или сдать назад было невозможно из-за тесноты улицы и тёмного времени суток. Стэн не нашёл лучшего решения и снова свернул направо. Здесь оказалось ещё теснее и страшнее. Вдобавок это был тупик. Мы упёрлись в здание с большим парадным крыльцом. Мой культурист смачно выругался и приготовился сдавать назад, но в это время Ева Мария заорала прямо мне в ухо:

– Стойте! Стойте! Тормози!

– Чего ты орёшь, как полоумная? – я воткнула палец в ухо и потрясла им.

– Что там написано?

– Где?

– Над входом. Видишь неоновую вывеску «Ночной аттракцион «Голливудские клише»? А под ним бегущая строка. Что там написано?

Я присмотрелась и стала читать:

– Только сегодня ночью. Уникальный аттракцион, в котором каждый имеет возможность выиграть 10 миллионов долларов. Для первых четырёх посетителей вход бесплатный. Начало работы – полночь.

– Сколько сейчас времени?

– Без пяти минут двенадцать, – подсказал ей очкастый геймер.

– Смотрите! Никого нет. Мы первые. Давайте пойдём туда.

– Это какой-то развод. Я хочу спать. Вы дрыхли, а у меня глаза из орбит вываливаются, – мрачно отрезал Стэн.

– Я чувствую, что там нас ждёт что-то необыкновенное. Если мы сейчас уедем – мы больше потеряем, чем приобретём, – зашлась в патетике ходячая киноэнциклопедия. – Надо иногда делать не то, что тебе хочется в эту секунду. Надо уметь переступить через лень, усталость и ежедневную суету. Если не хотеть получать удовольствие от неизведанного, лучше уж сразу похоронить себя на диване с бутылкой пива в одной руке и чизбургером в другой. Мы сейчас уедем и никогда не узнаем, что там за дверью. А может там наша судьба? Наш шанс прожить оставшуюся жизнь интересно и ярко, а не обыденно и скучно.

В этот миг я подумала: «А девчонка умеет всё простое сделать значимым. Она говорит красиво и умно. А главное – страстно и убедительно». Поэтому мне не оставалось ничего другого, как поддержать её:

– Я тоже хочу, чтобы мы все вместе туда пошли.

– Бэби, ну ты то что? Это же какой-то обман. Смотри! Там написано, что мы бесплатно можем получить десять миллионов.

– Вот!

– Чего «вот»? Где желающие? Где, дьявол тебя задери, стомильная очередь из желающих? Это плохая идея! Это обман, дурь и замануха!

– Стэн, клянусь тебе, что мы сразу уйдём. Но мне кажется, что в мире есть место для чудес. Все знают, что таким местом является Голливуд. А мы от него буквально в девяти ярдах.

Он схватился за голову и постучался лбом о рулевое колесо.

– Господи! Надо же мне было умудриться заблудиться в этом поганом городишке!

Киноманка вновь оживилась:

– Это Лос-Анджелес. Город, где исполняются мечты.

– У меня сейчас одна мечта: добраться до кровати и положить голову на подушку.

Субтильный геймер тоже вставил своё уникальное мудрое мнение, которое я раньше где-то уже слышала:

– Вселенная и время бесконечны, следовательно, любое событие неизбежно, даже невозможное. Вероятность невероятного вовсе не равна нулю.

– О-о-о!!! Собрал полный салон умников и думал, что я от этого только выиграю. Какой дебил!

– Стэн! – это я включила своё влияние на красавчика. – Ты самый умный, самый счастливый, самый смелый! Ты просто обязан первым открыть эту таинственную дверь.

– Всё! Я согласен! Иначе вы будете целую ночь меня мучить.

Мы вышли из машины и поднялись по ступенькам к достаточно невзрачной двери. Здесь все замерли. Никто не решался первым переступить порог. Стэн взглянул на свои часы.

– Уже двенадцать! Чего встали? Идём, раз пришли.

И он резко распахнул дверь.