Читать книгу Тайна - Кэтрин Хьюз - Страница 4

Март 2016 года

Яркий луч солнца пронизывал еще не покрывшиеся листвой деревья и отсвечивал от позолоченной пластинки с именем на гробе из вишневого дерева. Глаза слепило, и Бет приставила ко лбу ладонь домиком и стала часто моргать. Вдруг у нее под ногами хрустнула корочка льда. Она оглядела присутствующих – все стояли опустив голову, многие промокали глаза платками. Бет достала из рукава салфетку и прижала ее ко рту, пытаясь сдержать рвавшийся из груди крик, грозивший разорвать торжественную тишину. Священник передал присутствующим коробку с землей. Бет взяла горсть и медленно кинула ее на гроб. Звук удара земли о твердое дерево отозвался стуком у нее в голове. Она так любила свою мать, но все не должно было так закончиться. Еще столько всего осталось несказанным, а теперь было слишком поздно.

Слова священника прорывались сквозь мартовский ветер, раздувавший его белые одежды и лакированный зачес, комично вставший дыбом.

– Всемогущему богу было угодно взять из этого мира душу Мэри Робертс, и мы предаем ее тело земле, ибо земля к земле, пепел к пеплу…

Майкл крепко сжал ее руку, и она была очень благодарна ему за участие. Уже в который раз она думала о том, что бы с ней было, если бы не круглосуточная поддержка мужа. Однако сейчас они оба были беспомощны, а единственная женщина, которая могла бы прийти к ним на помощь, лежала в гробу. Вместе с собой она уносила самую большую тайну своей жизни.

Когда Бет и Майкл вернулись, Джейк сидел на больничной кровати с головоломкой, разложенной на подносе. Они не успели переодеться, и их темная одежда контрастировала с яркой, стерильной палатой.

Бет наклонилась над кроватью и поцеловала сына в лоб.

– Мы постарались прийти поскорее.

Майкл вовлек Джейка в сложное приветствие, которое они тренировали неделями и которое завершалось сцеплением пальцев и ударами кулаков.

– Как поживаешь, сын? – спросил он, взъерошив волосы мальчугана.

– Смотри, папочка! – Джейк показал на решенную головоломку. – Я сам ее сделал. Медсестра сказала, что она для семи-восьмилетних, а мне всего пять! – от этого заявления его большие, карие глаза засверкали от радости.

Майкл перевернул поднос и внимательно рассмотрел игру.

– Ты такой умный, Джейк. Я тобой горжусь!

– Как прошли похороны бабули?

Майкл посмотрел на жену.

– Можно сказать, хорошо. Но тебе бы не понравилось, сынок, – все же они были долгие и достаточно скучные.

– А я хотел пойти. Я любил бабулю, и ведь после похорон был праздник?

Майкл засмеялся.

– Я бы не назвал это праздником, Джейк. Там не было ни игр, ни мороженого с вареньем.

Бет присела на кровать к Джейку.

– Я знаю, что ты любил бабулю, и она тебя тоже очень любила, но тебе сейчас важно поправиться. На улице очень холодно, и мы не хотим, чтобы ты забо… – Она не закончила фразу и начала суетливо убирать все с подноса, а потом вообще сменила тему: – Кстати, тебе сейчас чай принесут, Джейк. Ты помнишь, с чем ты его пьешь?

Джейк зажмурился и погрузился в мысли.

– Нет, но наверняка это опять картошка-пюре с комками.

Майкл засмеялся.

– Ты не понимаешь своего счастья, сын. Я настоящую картошку впервые попробовал лет в семь. Моя мама считала, что картошку-пюре делают из пакетиков, и это у нас дома называлось готовкой еды.

Бет и Джейк заговорщически посмотрели друг на друга и взяли в руки воображаемые скрипки.

Майкл засунул руки под одеяло и стал щекотать Джейка под ребрами.

– Все, перестаньте, мне очень смешно!

Хохот резко оборвался при звуках кашля доктора Эплби. Их врач-нефролог стоял у кровати с планшетной папкой в руках.

– Извините за вторжение. Как ты себя чувствуешь сегодня, Джейк? Выглядишь намного лучше. Может быть, мы скоро тебя выпишем.

Джейк стал на колени и стал прыгать на кровати.

– Да! Я хочу домой! Можно, мамочка?

Бет положила руку на плечо сына, чтобы успокоить его.

– Осторожно, Джейк, тебе нельзя волноваться, помнишь? – Она повернулась к доктору Эплби и спросила: – На самом деле, доктор? Вы думаете, он уже готов?

– У Джейка сейчас полдник. Зайдите ко мне в кабинет, и мы поговорим.

Кабинет доктора Эплби им был знаком ничуть не хуже, чем их собственная гостиная. Несмотря на царивший в нем беспорядок с горами папок и бесчисленными одноразовыми стаканчиками из-под кофе, они полностью доверяли ему здоровье своего единственного сына.

– Как прошли похороны мамы, Бет?

Бет была тронута его участием.

– Хорошо, учитывая обстоятельства. Что-то такое отвечают в подобных случаях?

Доктор снял очки для чтения, которые были сдвинуты на макушку, и провел руками по густым седым волосам. Бет обратила внимание на его аккуратно постриженные ногти. Она не знала, сколько ему лет, но догадывалась, что пенсионный возраст не за горами. Лучше было об этом не думать.

– Ммм, да. Ну, как вы знаете, вчерашняя процедура прошла хорошо, я очень рад, что катетер надежно зафиксирован именно там, где необходимо. У Джейка остался небольшой разрез справа книзу от пупка. Сейчас он, естественно, накрыт повязкой. Анализ крови у него хороший, – добавил доктор, заглядывая в бумаги. – Уровень креатинина снизился. Давление несколько выше нормы, но в данных обстоятельствах это вполне ожидаемо.

Майкл подался вперед и положил локти на стол.

– Когда начнется диализ, доктор?

– Подождем, пока не зарубцуются ткани вокруг катетера. Это необходимо, чтобы он не смещался. Также вам обоим нужно будет пройти тренинг по диализу. Несколько раз проведем процедуру в палате, а перед выпиской медсестра детально разберет с вами протокол. Самое главное на данном этапе – следить, чтобы не возник перитонит – воспаление брюшной стенки. Опять же медсестра подробно расскажет вам о симптомах и о том, что делать в случае подозрений.

Он положил папку на стол и соединил пальцы рук.

– Я понимаю, насколько вам сложно сейчас. В общем и целом Джейк – сильный мальчик, но, как я и говорил, нужно готовиться к тому, что ему понадобится пересадка. С самого рождения мы опасались, что наступит день, когда эта необходимость возникнет. Знаю, вам от этого не легче.

– Мы сделаем все необходимое, доктор Эплби, – сказала Бет, понимающе кивая головой.

– Да, конечно. В идеале потребуется почка от живого донора. Они функционируют лучше, чем от мертвого, и они более долговечны. Но, как вы знаете, ни один из вас на роль донора не подходит, поэтому нужно подумать, куда еще можно закинуть сеть.

Он говорил так тихо, что Бет с трудом его слышала. Она страдала от ощущения сухости в глазах. В линзах они сильно чесались, и больше всего ей хотелось хорошенько их потереть. Следующий вопрос задавать было неэтично – она отдавала себе в этом отчет, но не задать его не могла.

– Вы можете поднять его в листе ожидания?

– Лист ожидания – это не очередь, Бет, – сказал доктор Эплби твердо, но без жесткости. – Вы же не просто ждете любую освободившуюся почку.

Бет покраснела.

– Простите, доктор. Просто я чувствую себя такой беспомощной.

– Я понимаю ваше расстройство и сделаю все, чтобы вам помочь. Дети и молодежь имеют некоторый приоритет, это правда, но речь идет о совпадении донора и пациента. Каждому мы подбираем подходящий именно ему орган. Как вы понимаете, спрос намного превышает предложение, и мы должны работать максимально эффективно. А пока мы ждем, функцию почек Джейка будет выполнять перитонеальный диализ.

– Бедный ребенок, – сказал Майкл, покачав головой. – И ему нужно будет делать это каждую ночь?

– Боюсь, что да, Майкл. Но вы удивитесь, как быстро он привыкнет. Я не устаю поражаться и восхищаться тем, как справляются с этим некоторые дети. Теперь это станет для него и для вас образом жизни, и если вы будете поддерживать друг друга, то сделаете процесс максимально безболезненным для Джейка.

От волнения Майкл начал грызть кожу на большом пальце, а на лице отпечаталась вся его тревога. Бет попыталась вспомнить, когда она в последний раз видела, как он смеется. Не шутит, подбадривая Джейка, а смеется – по-настоящему, от души. Он давно забыл про этот способ спонтанного выражения детской радости, совершенно естественный для большинства людей. Даже в приглушенном освещении кабинета доктора Эплби Майкл выглядел старше своих сорока шести лет. У него были густые и пока еще темные волосы, но на висках уже начала появляться седина, и морщины вокруг глаз казались более выраженными. «Представительный» – такой эпитет использовала ее мама, говоря о Майкле, но Бет знала, что это лишь эвфемизм для «старый». Она потянулась к нему и взяла его за руку.

Он ободряюще посмотрел на нее и обратился к доктору Эплби.

– Мы знаем, что Джейк получает лучшее лечение, и мы благодарны вам. – Он сжал губы и многозначительно добавил: – Искренне благодарны.

Медсестра просунула голову в дверь маленького кабинета, и комнату осветил луч света.

– Можно, доктор Эплби? О, извините, я не знала, что у вас встреча.

– Все в порядке. Думаю, мы уже заканчиваем. – Он встал и пожал руки Бет и Майклу. – Пожалуйста, звоните в любое время, днем или ночью, если вас что-то будет беспокоить. Вы не одни, мы вместе поможем Джейку пройти через это.

Очутившись в коридоре, Бет, как всегда, устремилась к сыну. Она уже не могла вспомнить, когда она просто куда-то шла, не подгоняемая волнением и страхом.

– Возьму нам кофе, – сказал ей вслед Майкл.

Она повернулась, помахала рукой в знак согласия и тут же снова зацокала каблуками по только что вымытому полу. Бет заметила предупреждающий знак об опасности поскользнуться на мокром полу, но шага не замедлила. Ее правая нога вдруг уехала куда-то в сторону, и в других обстоятельствах это выглядело бы комично, но она удержалась на ногах и продолжала идти вперед, оставив лишь длинный черный след на кристально чистой поверхности. Каким-то образом ей удалось удержать баланс и идти дальше. Вот и все, что от меня требуется, убеждала она себя, только это, больше ничего.

Джейк сидел на кровати, потягивая апельсиновый сок. На подносе перед ним стояла чистая тарелка.

– Ты все съел? Что вам давали?

– Рыбу, горох и ту картошку с комками, но я их раздавил вилкой. А еще был яблочный пирог с мороженым, но яблоки были слишком горячие, и я обжег язык.

– Ого, – сказала Бет, посмотрев на рот сына. – Да, теперь я вижу, что ты ел мороженое. Клубничное, да? – Не дождавшись ответа, она вытащила из рукава мятую салфетку, приложила ее к языку и стерла розовые усы Джейка.

Майкл вернулся с кофе. Он был такой горячий, что им можно было плавить железо, поэтому Мэри взяла бумажную чашку и поставила ее на прикроватную тумбочку.

– Хочешь, сегодня я останусь с Джейком, дорогая? Ты совсем без сил, тебе нужно отдохнуть.

Она склонила голову на подушку Джейка и закрыла глаза. Майкл заметил ее усталость, так что больше можно было не притворяться.

– Я просто закрою глаза на несколько минут, и мне станет лучше.

Она знала, что это было неправдой. Проспи она сейчас хоть двенадцать часов, проснувшись, она все равно будет чувствовать себя так, будто из нее выжали все соки. Ее запасы физической и психической энергии испытывали жесточайший дефицит, и она понятия не имела, как их восполнить. Гигантским усилием воли она подняла голову и обратилась к Джейку.

– Ты хочешь, чтобы папочка остался с тобой сегодня? – вопрос был риторическим, и ответа ждать не пришлось.

– Да, папочка! – Он захлопал в маленькие ладошки так, как будто приветствовал Майкла перед его выходом на сцену. – Папочка – лучший!

Бет с трудом встала с кровати и протянула руки к сыну.

– Тогда подойди и поцелуй меня.

Джейк поднялся на кровати, встал на колени и обвил ее шею худыми, как зубочистки, ручками. Маленькое тельце сына было теплым, но очень хрупким, и ей было страшно обнимать его так крепко, как бы ей хотелось. Вместо этого она просунула руки под пижаму и начала легонько царапать его по спине длинными ногтями. Так она усыпляла сына, когда он был еще грудным ребенком, и Джейку по-прежнему нравилось это ощущение. Она покачала его из стороны в сторону, вспоминая, как просто, счастливо и беззаботно они жили до убийственного диагноза.

Затем ее мысли снова вернулись к матери. Она и в самом деле очень любила Джейка. Он был ее единственным внуком, и сказать, что она души в нем не чаяла, – это ничего не сказать. Она сводила с ума друзей рассказами о нем, в ее сумке всегда была его фотография, которую она при каждом удобном и неудобном случае совала в лицо первому встречному. Она отдавала самое главное, что у нее было, – свое время. Когда Джейк был с ней, посуда оставалась немытой, а домашние заботы отступали на второй план. Почему Мэри скрывала информацию, которая могла бы спасти Джейку жизнь, Бет не понимала и никогда не поймет. Это навсегда останется тайной, которую ее мать унесла с собой в могилу.