Читать книгу Песня на два голоса - Кэтрин Полански - Страница 4
3
ОглавлениеЛора вышла из станции метро и огляделась, пытаясь понять, куда идти. Она благополучно сбежала от Алана, от Эбби и от скучных наставлений и снова отправилась в короткое путешествие по Нью-Йорку так, как любила. Обычные джинсы, футболка, спортивная куртка, серебристые кроссовки и темные очки – кто сейчас отличит Лору Бёркли от сотен других жительниц мегаполиса? В больших наушниках играла музыка, и Лора беззвучно подпевала, еле заметно шевеля губами. Она пыталась убедить себя, что ничего особенного не происходит.
Просто понедельник. И она идет на встречу с Джорди Хэмпбеллом. Там будет Майкл.
Наконец, сориентировавшись, Лора зашагала по улице. Было договорено, что встреча пройдет на квартире Хэмпбелла, чтобы автор и исполнители могли в спокойной обстановке обсудить песню. Лора была знакома с Джорди, однако до сих пор они встречались в конференц-залах, офисах и на концертах; и сейчас она радовалась, что не останется наедине с Майклом. Пока что это казалось очень трудным.
Все время, прошедшее с момента первой встречи в офисе, Лора потратила с пользой: старалась не думать о Фонтейне. Просто не думать, и все. Так как напряженный график весьма выматывал, план практически удался, и Лора думала о Майкле не чаще, чем пятьдесят раз в день. Ну, может быть, пятьдесят пять. Неплохой результат.
Ей хотелось знать, чем он живет и есть ли у него сейчас женщина; хотелось с размаху залепить пощечину, как Лора это уже сделала однажды, при расставании; хотелось отвернуться и не видеть его больше никогда. О том, чтобы выхватить пистолет у ближайшего охранника, тоже мечталось. Лора никак не могла справиться с собой. Все-таки она была творческой, порывистой натурой, и ее постоянно бросало из огня да в полымя. Чувства сменяли друг друга быстрее, чем картинки в калейдоскопе.
Дом Хэмпбелла отыскался быстро; Лора назвалась охране и под бдительным присмотром прошествовала к лифту. Она давно к такому привыкла: у нее в доме секьюрити тоже смотрели в оба. Там, где живут знаменитости, нужно быть чрезвычайно бдительными. Всякие случаи бывали, и с фанатами, и с папарацци, и с другими знаменитостями: не все в шоу-бизнесе – образец для подражания.
Лифт остановился на двенадцатом этаже. Едва раздвинулись створки, Лоре навстречу буквально метнулась симпатичная особа средних лет, чья голова напоминала одуванчик – солнечно-желтые прядки торчали во все стороны.
– Мисс Бёркли, добро пожаловать! – затараторило дивное создание. – Я Мелисса, ассистентка мистера Хэмпбелла. Проходите, пожалуйста!
Мелисса буквально затащила Лору в квартиру и, не давая толком оглядеться, повела куда-то. Остановилась она только в большой комнате – видимо, гостиной, – и предложила на выбор кофе, чай, минеральную воду, обед. Чтобы отвязаться, Лора согласилась на зеленый чай, и Мелисса исчезла, пообещав подать все в лучшем виде.
В просторной гостиной было совсем немного мебели – несколько удобных кресел, низкий столик и белый рояль. Хотя рояль, конечно же, не мебель… Лора подошла к инструменту, провела по его блестящей поверхности кончиками пальцев. Воплощенная музыка, одно из совершенных созданий человека. Лора любила инструменты. Иногда она заходила в музыкальные магазины и подолгу бродила между рядами, всматриваясь в изысканный блеск полированных поверхностей, улыбчивое сияние клавиш, тихую песню непотревоженных струн. Ей казалось, что в каждом инструменте живет душа, и эта душа начинает петь, стоит музыканту правильно прикоснуться.
– Здравствуй.
Голос Майкла прозвучал так близко, что Лора непроизвольно дернулась и резко обернулась.
– Ненавижу, когда ты так подкрадываешься.
Майкл усмехнулся.
– То же самое ты говорила всегда, когда мне удавалось застать тебя врасплох.
– Да, я не забыла, как это ненавижу.
Майкл стоял метрах в двух от Лоры, засунув руки в карманы джинсов и криво улыбаясь. Сейчас он как никогда напоминал себя прежнего – улыбчивого Майкла Фонтейна двадцати четырех лет от роду, который умел петь про «цыпу-цыпу» и любить Лору так, что у нее в глазах темнело от счастья.
Как же ей хотелось его убить. С жестокостями.
Вместо этого она произнесла:
– Наверное, будет лучше, если мы станем говорить как можно меньше.
– А почему?
– Разве ты сам не понимаешь, Майкл?
– Нет. С момента нашего разрыва прошло много времени, если ты об этом. И нам предстоит полтора месяца работать над одним проектом. А песня, наверное, о любви. Не поговорив, мы не споем ее.
– Пожалуйста, не выворачивай все наизнанку. – Лора тоже сунула руки в карманы, как будто это могло защитить ее, оградить от Майкла и его слов. – Мы будем общаться ровно столько, сколько необходимо. И все. Сейчас это не нужно.
– Ты даже словом лишним не хочешь со мной перемолвиться?
– Не хочу.
– Меня это удивляет. Ты всегда была такой общительной. И сострадательной. Все еще собираешь портреты пропавших детей?
Лора крепко сжала губы.
Майкл слишком хорошо ее знает. По-прежнему. Конечно, она изменилась, стала взрослее, опытнее и – слабая надежда – умнее. Однако, по сути, Лора осталась такой, как была. Она не изменила привычки просто потому, что Майкл о них знал, и не стала подвергать сомнениям жизненные ценности, потому что Майкл ушел из ее жизни. Она оставалась все той же Лорой Бёркли, и если знать, куда воткнуть иглу, можно ранить. Можно задеть.
И все-таки странно, что Майкл это помнит.
– Не думала, что тебя это интересует.
– Меня это не интересует. – Он говорил почти равнодушно. – Я просто помню это о тебе, Лора. В конце концов, мы немало времени провели вместе.
– О да. Год. И это было семь лет назад.
– Семь с половиной.
– Мисс Бёркли, вот ваш чай! А вот ваша минеральная вода, мистер Фонтейн!
Мелисса внесла поднос и поставила на столик. Майкл и Лора синхронно отвернулись друг от друга.
– Что-нибудь еще нужно? Мистер Хэмпбелл придет через минуту.
– Нет, спасибо, – хором сказали Лора и Майкл.
– О, ну тогда я вас оставлю… – Мелисса попятилась к двери, впечатленная такой слаженностью ответов.
После ее ухода последовала значительная пауза. Наконец, Майкл снова заговорил:
– Не годится шарахаться друг от друга, когда нам предстоит работать вместе.
– Вот и давай говорить только о работе.
– Лора, разве ты не понимаешь, что я пытаюсь наладить нормальное общение? – Майкл, кажется, слегка разозлился. Во всяком случае, прищурился он очень знакомо – как всегда, когда бывал зол или раздражен. Этот его прищур ей долго снился. К черту все.
– Нормальное? Между мной и тобой больше не может быть ничего нормального!
– Вот так заявление!
– Я стану общаться с тобой, Майкл, ровно столько, сколько это будет необходимо. Ни минутой больше.
– Мне нравится, когда ты называешь меня по имени.
Он всегда умел сбить ее с толку.
Лора не придумала, что ответить: в следующее мгновение в комнату вошел худой человек среднего роста, в серых брюках и бежевом пуловере. Его большой лягушачий рот растянулся в улыбке.
– Рад вас видеть, Лора, Майкл!
– Здравствуйте, Джорди. – Майкл повернулся к Хэмпбеллу и крепко пожал ему руку. – Надеюсь, муза по-прежнему витает над вами, распростерши свои крыла?
– Благодарю, так и есть. Лора! Вы чудесно выглядите. – Джорди старомодно поцеловал ей руку и пригласил гостей садиться. – Думаю, будет хорошо, если сначала мы немного поговорим.
Лора села в кресло, стараясь оказаться как можно дальше от Майкла. Он же устроился напротив в вальяжной позе, как будто специально стараясь вывести ее из себя. Лора терпеть не могла, когда он так сидел. И Майкл явно это помнил.
Наверное, он ненавидит ее так же сильно, как она его, и таким образом пытается отомстить. Намечавшаяся война слов и жестов Лоре совершенно не нравилась.
– Ну что ж. – Джорди непринужденно улыбался. – Надеюсь, вам понравится то, что я сочинил. Мне хотелось, чтобы в вашем дуэте прозвучала нежность, умиротворение. Чтобы, прослушав его, люди почувствовали, что хотят делать добро.
– А именно – пожертвовать деньги, – подвел итог Майкл.
– Ну конечно, – согласился Джорди, – именно для этого все и затевается. Чтобы одни люди могли помочь другим. Разве вы так не считаете?
– Конечно, – пробормотала Лора. Проблемы больных детей в данный момент ее не волновали. Может быть, милосерднее по отношению к ним будет отказаться петь вместе с Майклом?
Нет, невозможно. Алан ее убьет.
– В таком случае, я хочу, чтобы вы послушали песню. И постарались ее почувствовать. Если вас что-то смущает, скажите, и, возможно, я смогу переделать. Однако сейчас она мне кажется очень подходящей для вас обоих.
– Разве что это гимн команчей, вышедших на тропу войны, – пробормотал Майкл, и Лора с трудом удержалась от улыбки. А ведь он прав.
К счастью, Джорди уже встал и направился к роялю, так что последний комментарий Майкла не слышал. Усевшись на стул, Джорди откинул крышку рояля и пробежался пальцами по клавишам.
– Чудесный звук, – заметил Хэмпбелл. – Все-таки нет ничего лучше «Стейнвея».
– Особенно если это самая престижная серия Art Case, – пробормотал Майкл.
Джорди прищурился.
– Вы что-то сказали?
– Только то, что рояль действительно классный.
Лора вновь едва сдержала улыбку. Майкл ее смешил. Бесил – и смешил.
Будоражащий коктейль.
– Что ж… – Хэмпбелл сосредоточился, стал совсем серьезным. – Я сейчас спою песню полностью, а потом дам вам текст и расскажу, какой куплет кто поет.
Лора и Майкл кивнули.
Джорди запел. Голос у него был приятный, песня действительно оказалась неплохой: о том, как хорошо, когда рядом человек, на которого можно положиться. Как прекрасно, когда можно обернуться, и видишь, что рядом стоит тот, кто тебя любит. Как легко протянуть руку помощи близкому, как поет сердце, когда делаешь добро. Очень подходящая для такого концерта песня.
Но в первую очередь она была не о добре, а о любви. Лора чувствовала это. Хэмпбелл умел писать такие вещи – вроде бы простые слова составлены в достаточно простые предложения, вроде бы смысл лежит на поверхности, и все ясно; однако, стоит прислушаться и хоть ненадолго задуматься, понимаешь, что заложен там не один смысл. И даже не два. У Джорди получалось писать песни всеобъемлюще; как будто он сразу говорил обо всей вселенной, и, что удивительно, в песню эта вселенная легко влезала. Любовь же – движущая сила вселенной, считал Хэмпбелл. Неудивительно, что песня, предназначавшаяся Лоре и Майклу, была пропитана любовью, как тортик кремом.
Последние аккорды угасли, и Джорди повернулся к слушателям.
– Это бесподобно, – тихо сказала Лора.
– Действительно, замечательно, – кивнул Майкл.
– Я рад, что вам пришлось по душе. – Хэмпбелл закрыл крышку рояля и вернулся в кресло. – Вот в этих папках на столе – слова и ноты, возьмите. Копии будут высланы вашим секретарям, разумеется.
– Спасибо вам, Джорди. – На мгновение Лоре показалось, что она сможет спеть эту песню с Майклом и выдержать это испытание. Любовь… Что теперь Майкл Фонтейн знает о ней? И знал ли что-то?
Лоре хотелось верить, что знал… Не могла же его ложь быть настолько всеобъемлющей.
– Что ж, в таком случае, мы можем немного обсудить текст. Как вы его видите, как понимаете…
Из квартиры Хэмпбелла они вышли вместе. Любезная Мелисса проводила дорогих гостей до лифта, однако, когда его створки сомкнулись, Лора и Майкл остались наедине.
Они молчали. Лора с преувеличенным вниманием рассматривала кнопки, и чем занят Майкл, не видела. Как только лифт остановился, и двери открылись, она быстрым шагом направилась к выходу, игнорируя вежливые кивки охранников.
Майкл догнал ее на улице, обогнал и заставил остановиться. Лора отступила назад – лишь бы подальше от него.
– Что тебе нужно?
– Раньше ты не уходила, не попрощавшись.
Лора старалась не смотреть ему в лицо – воротник куртки вполне сойдет.
– Майкл, мы закончили работу. Дай мне пройти.
– И не подумаю.
Лора молча обошла его и двинулась по улице. Майкл снова ее нагнал и загородил путь.
– Это ни в какие ворота не лезет! – теперь она смотрела в его лицо, знакомое и все равно изменившееся лицо. – Ты меня просто преследуешь!
– А ты меня избегаешь!
– Вполне закономерно, тебе не кажется? Мы давно расстались.
– Я думал, ты это легко пережила. Так стремительно удалилась, обрадовавшись, что избавилась от меня.
– Да, пережила, и теперь ты мне неприятен. Отстань, Майкл.
Он схватил ее за руку.
– Нет. Пока мы нормально не поговорим.
– Отпусти меня, – процедила Лора, не двигаясь.
– Ни за что.
– Я закричу.
– Кричи. Мое лицо известно всей Америке.
– Мое тоже. Копам все равно.
Майкл скривился.
– Подашь на меня в суд за сексуальные домогательства? Ладно. – Он выпустил запястье Лоры.
– Это следовало сделать много лет назад, сейчас уже поздновато. Но за хулиганство тебя могут посадить. А я еще могу сказать, что ты причинил мне моральный ущерб. Хочешь?
Майкл прищурился и нашел слабое место в защите Лоры:
– Если ты затеешь скандал, твой продюсер с тебя шкуру спустит.
– Вот и не доводи меня.
Лору трясло. Ну почему Майкл такой невозможный? День начался неплохо, этой ужасной сцены можно было бы избежать… Теперь настроение испорчено, а вечером концерт. Придется долго приходить в себя и настраиваться.
– Пожалуйста, пропусти, мне нужно идти, – сказала Лора обычным голосом.
– Только если ты пообещаешь, что мы нормально поговорим.
Лора посмотрела в его глаза цвета весенней зелени. Прозрачные и лживые глаза.
– Когда-нибудь – возможно.
– Не когда-нибудь, а скоро. Нам петь эту песню. Тут нельзя сфальшивить, если ты понимаешь, о чем я.
Лора прекрасно это понимала. Майкл прав, как ни противно это признавать.
– Хорошо, – согласилась она. – Но не раньше следующей недели. У меня плотное расписание.
– У меня тоже. Ладно. На следующей неделе, так тому и быть.
Лора испытала облегчение: все, вопрос решен, можно уйти и оставить Майкла вместе с его нахальным выражением лица далеко позади.
– Ты на машине? – спросил Фонтейн.
– Нет.
– На метро, как обычно? – удивился он. – Надо же, твои привычки действительно сохранились… Кто бы мог подумать.
– Ты специально меня злишь?
– Нет. Я не злю. Я веду с тобой нормальный разговор. Хочешь, подвезу?
– Лучше я сяду в ванну, полную гадюк, чем поеду с тобой в одной машине! – отчеканила Лора ему в лицо, обошла опешившего Майкла и почти бегом устремилась к метро. На сей раз Майкл ее не преследовал, и Лора не решилась оглянуться, чтобы узнать, смотрит ли он ей вслед.
Ванна, полная гадюк. Брр, ну и гадость.
Но Майкл еще хуже.