Читать книгу Украденная память - Кевин Сэндс - Страница 11

Мне очень холодно.

Над равниной дует сумасшедший ветер. Мороз не просто щиплет кожу, он уже пробирает до самых костей. Я слышу вой бури не только в ушах, я ощущаю его всем нутром. Я чувствую, как леденеет тело; никакой – даже самый холодный – обыкновенный ветер не сумел бы сотворить ничего подобного.

Лёд… Он сковал руки и ноги – навечно, навсегда, до скончания времён.

Все мои друзья мертвы. Осталась только птица. Птица с перьями цвета пустоты. Птица с чёрными ониксовыми глазами, сидящая на изогнутой скрюченной ветке.

Я один.

– НЕТ, ТЫ НЕ ОДИН, – говорит птица.

Я гляжу вниз и понимаю, что она не лжёт. Подо льдом кто-то есть.

Я всматриваюсь изо всех сил, и ветер, словно желая помочь мне, сдувает пепел, покрывающий равнину. И теперь я вижу её – пятилетнюю девочку с длинными чёрными волосами, заплетёнными в косу. Её губы шевелятся. Она молит меня о помощи, а я ничего не слышу. Ледяная ловушка скрадывает её слова. Но я вижу страх на её лице.

Эмма Лизл. Не знаю как – но я понимаю, что это она. Эмма скребёт ногтями стены своей ледяной тюрьмы. Царапает и царапает, раздирая пальцы в кровь. Она в ужасе. Она что-то кричит мне.

А я ничего не могу поделать.

– Отпусти её! – умоляю я.

И птица отвечает:

– НЕТ.

Дует ветер, унося прочь мои слова.

– Она невинна! Она не сделала ничего дурного!

– ВСЕ ОНИ НЕВИННЫ. ВСЕ ОНИ БЕЗГРЕШНЫ. МОИ НИ В ЧЁМ НЕ ПОВИННЫЕ И НЕ СДЕЛАВШИЕ НИЧЕГО ДУРНОГО МАЛЕНЬКИЕ ИГРУШКИ. ВСЕ ОНИ ПРИНАДЛЕЖАТ МНЕ НА ВЕКИ ВЕКОВ.

И вдруг я вижу: Эмма там не одна. Равнина простирается до самого горизонта, а подо льдом плачут и кричат дети, пытаясь вырваться из плена. Их сотни, тысячи, миллионы. Все они в ловушке, запертые в ледяной тюрьме.

Птица с перьями цвета пустоты и ониксовыми глазами смотрит вниз. И эти каменные глаза сверкают, а над равниной эхом разносятся её жуткие слова.

ТЫ

ТОЖЕ

ПРИНАДЛЕЖИШЬ

МНЕ

Меня разбудил крик. И я не сразу понял, что это кричу я сам. Обуянный паникой, я пытался выдрать руки изо льда – пока не сообразил, что никакого льда нет. Когда сон отступил, я понял, что лежу в постели в маленькой хижине. Меня душили рыдания, руки дрожали, шея была влажной и липкой от пота. И лицо оказалось мокрым, но не от пота, а от слёз. Я плакал.

Несколько секунд я лежал неподвижно, глубоко дыша и слушая потрескивание огня. А потом понял, что рядом кто-то есть. Малышка сидела возле моей кровати, держа в руках голубку. Девочка смотрела на меня, и в её глазах я видел сочувствие.

Она осторожно посадила птицу на кровать. Голубка взмахнула крыльями и прыгнула ко мне на колени. Трясущимися руками я взял её и прижал к щеке.

– Спасибо.

Девочка отвернулась.

– Постой.

Она замерла.

– Ты тоже их видишь? – спросил я. – Сны… про птицу. Тебе тоже это снится?

Малышка не ответила. Она вернулась к тюфяку и свернулась калачиком на соломе. Так мы и лежали в тишине – каждый на своей постели, и никому из нас не хотелось засыпать.