Читать книгу Осколки пояса Койпера - Кир Алмазов - Страница 3

Интересно, многие ли из вас были на Тее или Акрии? Сомневаюсь. Думаю до Газового Тора вы долетали, но дальше станций-спутников вас не пустили. А Тея с Акрией прекрасны. Станции-кольца. Величайшие творения человеческой инженерной мысли. Знаете, что обе они построены без использования технологий Предтеч? Арка станции дугой поднимающаяся над головой, блестящая ночью – фантастическое зрелище.

В прошлой жизни Аврора редко покидала Тею и никогда не вылетала за границы Газового Тора. Власть в Содружестве, а значит и интересы её семьи, были сосредоточены там. Самый развитый и богатый сектор системы, благодаря ресурсам газовых гигантов и их спутников. Тысячи станций вокруг – все удобства и развлечения на расстоянии пары прыжков.

Перелёт на Баагу, в Поясе Койпера был её первым путешествием за пределы Газового Тора.

Район Пояса Койпера Рэй Анрайт называл бесполезным куском Системы. За ним Облако Оорта полное ресурсов и наводненное свободными старателями, а в Поясе оседали те, кому некуда идти. Слишком трусливые для Облака Оорта слишком слабые для жизни ближе к центру Содружества.

У Рори был простой и эффективный план, ведущий именно туда. К центру Системы. Домой.

Третья транспортная вибрировала, Анрайт ощущала её движение всем телом так, что сводило зубы. Система вентиляции громко гудела, работая на пределе. Станция была основной базой в сером секторе пояса Койпера, это значило, что все, кто прыгал из облака Оорта к центру системы и в обратном направлении, проходили через неё.

Нагрузка превышала её пропускную способность. Таких станций – останков археологического бума, в секторе было несколько сотен. Все знали, когда Третья загнётся, её место займёт Четвёртая или Пятая. И, совершенно точно, каждый, двигаясь сквозь душный трансферный зал, шел как можно быстрее, надеясь оказаться в момент критического сбоя подальше.

Люди стекали вниз с сотен металлических с площадок. Маленькие балкончики словно грибы-паразиты висели по всей высоте центрального зала, накрытого прозрачной крышкой атмосферного купола. Топот ног по ступеням, сливался в единый металлический гул.

Толпа внизу колыхалась словно густое солёное море и Авроре предстояло погрузиться в него. Путь лежал по узкой металлической лестнице с тонкими перекладинами вместо ступеней. Шаткая граница между, начавшимся семь лет назад тёмный прошлым, и светлым будущим. До дома осталось немного.

Последний взгляд назад – на закрытый шлюз. Она представила как челнок удаляется от станции, унося внутри Кайдена и всё, что было на Баагу.

Ступени прогибались, когда Аврора наступала на них. Перила – тонкий металлический трос, протянутый вдоль лестницы скорее для вида, чем для безопасности. Вся конструкция, включая площадку для высадки, дрожала, словно погремушка в руках у маленького ребёнка.

Прижимаясь к стене Аврора спустилась на уровень ниже на длинный широкий балкон. Створки десяти стыковочных шлюзов выглядели словно гигантские рты, готовые в любой момент выплюнуть или поглотить толпу. Три открытых рта и три потока людей слившись на лестнице в один, стекали ниже и ниже в основной зал.

Ароматы выпечки и бургеров из открытых лотков, которыми был густо усеян трансферный зал, манили вниз. Несмотря на доступность на Тее лучших деликатесов, Аврора всегда любила стрит-фуд. А после тюремной жратвы – питательной безвкусной жижы, запах бургеров казался благословение богов.

Второй задачей – решила Аврора, будет добыча еды, имеющей вкус. Сэндвич, бургер, да что угодно!

Первая задача – включение нейроинтерфейса, заблокированного на весь семилетний срок. Решение было технически простым, а физически крайне болезненным.

Рамон Паэс, – бригадир Авроры на Баагу, – сидел не в первый раз. Крупный, большеглазый, похожий на медведя, с потемневшей от пыли кожей. Закинувшись немалой дозой камней блиста, он выдавал порцию классических наставлений:

– Принцесса, – Рамон наклонялся к ней и шептал на ухо. На Баагу говорили тихо, но шёпот в исполнении Паэса сотрясал стенки туннеля. – Когда ты окажешься там, – он тыкал пальцем в потолок, имея ввиду свободную станцию, – и соберёшься нажать долбаную кнопку включения, добланого нерика. – Ударял кулаком по ладони, и пару секунд его взгляд блуждал по стенкам туннеля. – Да, – он снова смотрел на Аврору, – этого долбаного нейроинтерфейса. Найди тихое место, мало людей, и без гвардейцев. Поняла? – Паэс крепко сжимал её руку, чтобы убедиться, что Анрайт слушает и потом продолжал, – сожми зубы, ремень закуси или что такое. Потом нажимай. Только после. – Он откидывался на спинку промятого дивана и медленно кивал, – только после этого. Поняла?

Пыль поднималась над полом бригадной общей пещеры. Мелкие камни скатывались с шорохом по стенкам. Из основного зала сквозняк приносил запахи металла и еды.

Рамон дожидался от Рори ответного кивка, качал головой, и цокая, оголял белые зубы, сверкавшие на фоне темной кожи. – Когда нажмёшь, нервные окончания свернуться узлом. Болевые центры, Принцесса, включатся и ощутят, что происходит жуткая и болезненная дичь. Будут вопить, что все твои мышцы разом затекли и свелись судорогой. – Рамон затягивался, – в первый раз я орал так, что на шум прибежали гвардейцы. Они со свеженькими освободившимися, вроде нас не церемонятся. Я к своему сроку добавил две недели в клетке на станции. Так что, держись дальше от гвардейцев.

Анрайт кивала. Она сотню раз слышала этот совет от бригадира. В зависимости от настроения Рамона, состояние дел в бригаде и на шахте, возникали вариации, но общая канва оставалась такой же.

Последний раз, когда Паэс говорил об этом, закончив основную часть, он продолжил, напевая, строку из популярной двадцать лет назад патриотической песни:

– Ох, наша гвардия нас бережёт, – он усмехнулся и сплюнул в сторону. – Но, на наше с тобой счастье, Принцесса, это быстро проходит. Я не про гвардию, я про нейроинтерфейс. Гвардия-то нас беречь даже не начинает, с этим у нас всё стабильно. – Паэс засмеялся собственной шутке. – Десять минут и ты снова в строю. К тому же, – он хитро улыбнулся и подмигнул, – у тебя теперь есть волшебная кнопка. – Он показал пальцем на затылок. – Есть умельцы, я тебя с таким познакомлю, сделают модификацию. Сможешь выключать нерик и тебя не сможет засечь наша великая Сеть, соображаешь? – Он довольно улыбался, – как какого-нить хренова цыгана, типа нашего Дитриха. Отходняк, конечно неприятный, да и дорого делают, но того стоит.

Бригадир махнул рукой, со стола полетела металлическая кружка. Громко звякая, она покатилась по каменному полу. Остановилась, ударившись о тяжелый ботинок Дитриха Вебера. Долговязый цыган наклонился и поднял кружку. Рори в который раз впечатлилась тем, как двигаются мышцы под его бледной, практически прозрачной, кожей.

– Тебе надо быть осторожнее, бригадир, – голос его был типичным для цыган, мягким и мелодичным.

– Спасибо Дит, – Паэс отхлебнул прямо из бутылки.

– Лучше не включай интерфейс вообще, – Вебер повернулся к Авроре, – не стоит доверять технологиям Предтеч.

– Не начинай, – Анрайт махнула рукой, – без нейрика не реально прожить в наше время. Да и смысла нет.

– Так ли? В тюрьме десять тысяч заключенных, как думаешь, сколько из них вычислили благодаря Сети. Девяносто девять процентов, минимум.

– А тебя-то тогда как вычислили? – хмыкнул бригадир. – Или это был единственный раз, когда гвардия сработала?

– Меня не гвардия взяла, а полиция, – Дитрих сел рядом с бригадиром.

– Знаю, это разве меняет дело, – Рамон откинулся на спинку дивана. – Полиция, пока ещё не разучилась работать, да Рори? – Он подмигнул Анрайт.

– На Тее доступ к служебным данным Сети, кстати, запрещен, – ответила Анрайт.

– Уверен, что это не мешало тебе и твоим коллегам использовать их при необходимости, – бригадир засмеялся.

Довольная ухмылка Паэса всплыла перед глазами, и Аврора невольно улыбнулась. Тридцать два идеальных зуба, практически светились в темноте белезной, словно насмешка над условиям, которые не способствовали поддержанию здоровья.

Густая вода серого цвета воняла железом и машинным маслом. После душа оставляла ощущение сухой плёнки, стягивающей кожу. Металлическая пыль въедалась в кожу, которая уже за первый месяц в тюрьме становилась серой. Ногти, волосы, зубы, всё покрывал налёт.

Все, кроме белоснежной улыбки Рамона Паэса.

Когда Аврора и Дитрих нашли его, он так же улыбался. С ножом в животе, постепенно оседая в луже крови.

Боковой туннель, должен был быть пустым.

Рори была там всего пару раз. Коридор проделали археологи, он уходил глубоко внутрь астероида, ничего кроме засыпанных вентиляционных шахт там не было. Только в этот раз едва ощутимое чужое присутствие колыхнуло воздух.

Восприятие обостряется за время жизни в полумраке Баагу. В темноте вы не столько видите, сколько ощущаете происходящее. Люди сильно недооценивают эту свою способность. Не надо модификаторов, ваша собственная кожа работает не быстрее глаз или ушей. Холод на шее, мурашки по спине – значит в темноте не пусто.

Дитрих остановил Рори. Приложил палец к губам и выключил фонарик. Анрайт кивнула и сделала так же. В темноте цыган стал похож на длинное белёсое приведение.

Несколько минут модификаторы зрения приспосабливались к темноте в глазах привыкнут к темноте. Постепенно из сумрака проступили выщербленные оборудованием археологов. Из туннеля тянуло запахом сырости. С мокрым звуком где-то дальше в темноте протекала система вентиляции. Аврора поёжилась.

Каменная крошка хрустела под ногами, пока они медленно двигались вперёд. Вебер шёл в паре шагов впереди. Анрайт за ним, поглядывая за спину, коридор позади оставался пустым.

Рори первая заметила на стенке пятно, потянула Дитриха назад. Между равномерных узких борозд, оставленных оборудованием археологов, темнела выбоина. На полу под ней каменная крошка была раскидана, так что видно было тёмную породу.

Звук тяжёлого вдоха прилетел из глубины коридора, из-за глухого поворота. Темный след на полу вёл в ту сторону. Вебер покачал головой, ничего хорошего впереди не ждало. Анрайт положила руку цыгану на плечо и они двинулись дальше вдоль следа.

А за поворотом увидели бригадира.

Рамон сидел, привалившись к стене, и тяжело дышал. По рубашке расплылось темное пятно.

– Я достану нож, ты закрой рану, – цыган кинул Авроре куртку.

Бригадир даже не поморщился, когда Дитрих точным движением вытащил длинное лезвие. Рори приложила к ране куртку.

– Какого хрена вы тут делаете? – Рамон оттолкнул руку Анрайт, и сам придавил рану.

– На участке задержались, – ответила она.

– Опять блистом закидывались? – бригадир попытался сесть повыше, но рука соскользнула, он повалился на землю и закашлялся.

Аврора помогла ему сесть и придержала за плечи.

– Кто это сделал? – Дитрих возвышался над ними, с ножа капала кровь.

– Не твоё дело, – рявкнул Паэс, – вас тут вообще быть не должно.

– Ты бы умер, – сказала Аврора.

– Все мы умрём. Валите отсюда, никому ни слова, что меня видели.

– Нет, – Рори и Дитрих сказали практически одновременно.

– Позовём Кайдена, – Анрайт повернулась к цыгану, – он поможет.

– Позовёшь и можешь попрощаться с ним, – Рамон качнул головой, – твой серенький зайка не создан для таких дел. Кто сделал это не по зубам мне, а значит и вам и точно ему. Уходите, – он устало откинулся к стене, улыбка исчезла с его лица.

Дитрих сжал кулаки.

Паэс был прав, на двести процентов прав. Помочь бригадиру они не могли.

Цыган отвернулся к стенке и врезал по ней кулаком.

– Остаёмся, – Аврора прислонилась к камню рядом с Рамоном.

– Они могут вернуться, – тихо возразил бригадир. В этот раз действительно тихо, сил спорить у него уже не оставалось.

– Им хуже, – ответил Дитрих.

Вебер сел рядом с Рори, и уставился в темноту коридора. По настороженной позе и напряженным мышцам было очевидно, что он держит в готовности все моды.

Они ничего не смогли бы сделать, если бы напавшие на Рамона люди вернулись, но и бросить бригадира они не могли. Единственным возможным преимуществом были как раз модификации цыгана, которые работали и без нейроинтерфейса.

Темнота стекала по стенам коридора, казалось это она просачивается из системы вентиляции с капающим звуком. Каждый посторонний шорох откликался внутри, заставлял напрячься.

До ухода Рамона Паэса никто не появился.

Тело спрятали старом туннеле, вентиляционной шахте, которую не до конца засыпали спешно покидавшие Баагу археологи. Дитрих утверждал, что о нём не знает даже Кайден. Нож положили рядом, курткой накрыли тело. Вебер выдернул один из камней, которыми завалили коридор. Непрочная насыпь с шорохом посыпалась вниз, погребая под собой Паэса.

– Я узнаю, Рори. Узнаю, кто это сделал. И каждого убью.

– Узнаешь, – Аврора взяла его за руку.

Он кивнул.

Тело Рамон так и не нашли. Дитрих стал новым бригадиром. Они с Авророй никогда не обсуждали тот случай – на Баагу лучше молчать о некоторых вещах. Когда они проходили после смены мимо того коридора, Анрайт ощущала едва заметный взгляд, который цыган кидал туда. И она была уверена, что он найдёт виноватых и, когда придёт момент, нанесёт удар.

Воспоминания об улыбке и голосе Рамона выручали Аврору, когда ничто не помогало и единственное спасение можно было найти внутри. Выручали часто в тюрьме и потом.

Скрип закрывающихся шлюзов, выдернув Рори из воспоминаний. Толпа вновь прибывших стекла со ступеней вниз, оставив позади пустой причал.