Читать книгу Алиса и дракон (сборник) - Кир Булычев - Страница 5

– Здравствуй, Алиса, – сказала женщина в сиреневом платье с маленькой короной на голове. – Я рада тебя видеть.

Женщина выглядела очень гордой и сидела прямо, как палку проглотила.

Она была худая, даже не худая, а изможденная, будто ее терзала какая-то тяжелая болезнь. Ее волосы уже заметно подернулись серебром, хотя она показалась Алисе не очень старой, может быть, лет сорока, а ведь это еще не старость! По крайней мере, она выглядела куда моложе своего мужа-короля.

Алиса сразу догадалась, что перед ней королева Другого королевства, даже если бы у нее не было короны на голове.

Глаза у королевы были печальные, и Алиса подумала, что, если она не больна, значит, король ее очень обижает.

– Садись, девочка, – сказала королева.

Королева говорила спокойно и делала вид, будто не замечает того, что творится у дверей. Там две молодые женщины – дама Марьяна с желтой волосяной башней и служанка, которая провела Алису сюда от дворца, – пытались сдержать натиск стражников и Охран-паши.

Наконец королеве, видно, это надоело.

– Охран-паша, – сказала она, – немедленно подойдите ко мне. А вы, остальные, стоять и замереть!

И тут же охранники застыли в неудобных позах, словно их заколдовали, а Охран-паша медленно и с некоторым страхом приблизился к королеве.

– На колени, мерзавец! – спокойно и тихо сказала королева.

Охран-паша рухнул на колени и жалобно спросил:

– Чем я прогневил ваше величество?

– Во-первых, – произнесла королева, – вчера за ужином ты слизнул порцию мороженого, которую поставили перед дамой Марьяной.

– Не может быть! Я не брал добавки! – воскликнул Охран-паша.

– Во-вторых, ты сбросил с кресла мою любимую кошку, когда она только-только начала смотреть второй сон.

– А куда, простите, я мог посадить японского посла? Не стоять же ему во время театрального представления!

Королева, казалось, и не слышала Охран-пашу.

– В-третьих, – сказала она стальным голосом, – ты вытоптал розы под моим окном, когда вчера ночью подслушивал, о чем я говорю с министром добрых дел.

– Не может быть! – закричал Охран-паша. – Я же не по этой части. Это внешнее наблюдение натоптало.

– В-четвертых, – произнесла королева, – ты гоняешься за моей дорогой гостьей принцессой Алисой, которая приехала обсудить со мной важные государственные дела. Знаешь ли ты, что у нас до сих пор граница не определена? Что на реке Сонной три острова остаются спорными! Ну что ты понимаешь в государственных делах!

Королева кивнула Алисе.

Алиса сказала:

– Ее величество совершенно права. Пока мы не решим проблему с этими островами, никто не может там охотиться на фазанов. А там развелось слишком много фазанов.

– Где? – спросил Охран-паша.

– Ах, мой мальчик, – сказала королева. – Идите и больше не шалите. Как только мы поделим острова, я вам дам адрес, и вы мне привезете свежего фазанчика.

– Слушаюсь, ваше величество! – крикнул Охран-паша.

– А теперь иди, иди, отдыхай. И позови ко мне министра добрых дел.

Кланяясь так, что пузо чуть не доставало до земли, Охран-паша покинул комнату королевы.

– Ты неглупая девочка, – сказала королева, обратив к Алисе свой печальный взгляд. – Насчет фазанов ты неплохо придумала. Как ты думаешь, Марьяшка?

Дама Марьяна согласилась:

– Нам нужны такие люди. Может, наградим Алису третьим глазом или третьим ухом?

– Мой супруг никогда не утвердит. Он полностью попал под дурное влияние этого Охран-паши.

– Ну, ничего, – сказала тогда мадам Марьяна. – Будем считать, что Алиса награждена.

– Ты садись, девочка, садись, – сказала печальная королева.

– Спасибо, ваше величество, – сказала Алиса.

– Это лишнее. Можешь звать меня Линой Теодоровной. Мой нынешний муж коварством и колдовством отбил меня у предыдущего мужа, обыкновенного небогатого герцога. А сама я происхожу из семьи настолько простой, что вы не найдете ее даже в справочнике маркизов.

Видно, Алисе надо было удивиться, но она не удивилась, потому что ее собственной фамилии не было в справочниках маркизов, баронов и просто графов.

– Ты голодна, Алиса? – спросила королева.

– Нет, спасибо. Я только хотела у вас спросить…

– Не надо просить. Я готова сделать для тебя все, что ты пожелаешь. Я слышала, что ты беспокоишься о судьбе своего близкого друга, крестьянского мальчика Герасика, который ждет казни за суровые преступления. Ты знаешь, что он совершил?

– Он учился читать, правильно?

– Вот это и ужасно, – сказала королева. – Я была буквально в шоке. Но потом подумала, что Герасик – всего-навсего мальчик, мальчик-с-пальчик, у него тоже есть мать, которая страдает и ждет!

Вдруг со шкафа, стоящего в углу, раздался пронзительный голос Дурынды:

– Нету у него мамки, порвали ее волки, только старикашка папаня. Вот и вся его родня.

– Вот видишь, – сказала королева, словно Герасик был в чем-то еще виноват. – Ну кто выходит из дому после захода солнца? Волки же совершенно распустились. Я не одобряю родителей, которые позволяют себя есть волкам.

– Герасика надо освободить, – сказала Алиса.

– Ах, как я вас понимаю, Алисочка! – сказала королева. – Как мать и женщина я тебя понимаю. Наши дети в беде.

– А ваши дети тоже в тюрьме? – спросила Алиса.

Королева всплеснула руками, дама Марьяна ахнула, а горничная присела от ужаса.

– Как ты могла такое подумать! – воскликнула королева. – Нет, вы посмотрите, честные люди, неужели на свете есть кто-то, кто думает, что принцев и принцесс можно сажать в тюрьму?! Мне ужасно это слышать. Попрошу вас извиниться.

– Прошу прощения, Лина Теодоровна, – сказала Алиса. – Но мне так жалко Герасика.

Вошел министр добрых дел. Он поклонился и прикрыл за собой дверь.

– Ну как, – спросил он, – договорились?

– О чем, мой ангел? О чем я могла договориться с приезжей девочкой?

– Ах, Лина, перестаньте изображать из себя королеву. Мы с вами росли на одном базаре.

– Тише, здесь посторонние!

– Вы имеете в виду Алису?

– Вот именно.

– Тогда я вас, Лина, совершенно не понимаю. С утра вы кричите, что как матери и женщине вам жалко Герасика, что вы хотите его спасти. Мы устраиваем совещание, ломаем наши немолодые головы, с помощью птицы Дурынды…

– Вот именно! – закричала Дурында со шкафа.

– С помощью птицы догадались, что помочь нам сможет только девочка Алиса, которая знакома с Герасиком. Мы поможем Алисе освободить Герасика, а она за это узнает в будущем, нет ли там Рафаэля, который вышел из дому год назад и с тех пор о нем никто ничего не слышал.

Сдержанные тихие рыдания заставили Алису обернуться.

Королева-мать сидела, прижав к глазам шелковый платок. Рыдания сотрясали ее худенькое тело.

Алисе стало жалко королеву.

– Разумеется, – сказала она. – Я все сделаю, что можно, я постараюсь найти вашего сына. Но почему вы думаете, что он может быть в нашем времени?

– Мой мальчик… мой мальчик такой впечатлительный и отважный, одновременно гордый. Таким я его воспитала. Он у меня от первого брака, и мой нынешний муж не очень его любит.

– Не очень любит! Ха-ха-ха! – каркнула Дурында. – Он его не выносит, потому что принц во всех отношениях может дать королю сто очков вперед! И не сегодня-завтра народ захочет поменять короля на более молодого и смелого.

– И красивого, – сказала дама Марьяна.

– И такого вежливого, – сказала горничная.

– Муж придирается к моему сыну, – сквозь рыдания произнесла королева, – он специально приглашал к нему жестоких и несправедливых учителей, чтобы они ставили ему только двойки и тройки.

Тут уж не выдержали нервы и дамы Марьяны, и она тоже заплакала.

– А год назад, – сказала королева, – он заявил принцу, что оставляет его на второй год в последнем классе дворцовой школы, и запретил мальчику жениться на племяннице герцогов Маандонских, потому что, видите ли, его астролог предвещает плохие последствия этого брака.

– Вот именно, – сказал министр добрых дел, – не в Охран-паше дело. В астрологе! Вот где источник всех наших бед и унижений!

– Может быть, может быть, – сказала королева. – Но, с другой стороны, он нам порой очень помогает своими предсказаниями. Я, например, никогда не выхожу без зонтика, если он предсказывает дождик.

– И как, идет дождик? – спросила Алиса.

– Необязательно, – сказала королева, – совсем необязательно. Но если он пойдет, я к нему уже готова.

– Я обещаю вам помочь отыскать вашего сына Рафаэля, – сказала Алиса. – Но вы обещали мне освободить Герасика.

– Большое тебе спасибо, храбрая девочка, – сказала королева. – Благодарность тебе идет напрямик от сердца матери. Но, к сожалению, мы с тобой не сможем сразу освободить Герасика. Его стерегут стражники, которые подчиняются своему паше. Его стерегут черные коты и летучие мыши – слуги астрологов. Ведь не забывай – мы совсем другие, чем все остальные королевства на земле, и мы очень стараемся быть другими. Во всем…

– И даже в балете, – сказала дама Марьяна. – Во всем мире танцоры поддерживают балерин, кидают их и ловят, а у нас наоборот.

– Как же может балерина кидать танцора? – спросила Алиса и тут же сама себя перебила: – Не отвечайте мне, пожалуйста, на этот вопрос. Лучше расскажите, как мы выручим Герасика.

Но ее никто не слушал. Странная это была компания – совершенно не могут остановиться на чем-нибудь одном.

– А вот еще, как у нас проходят соревнования, – сказал министр. – В них побеждает последний.

– А в гимнастике тот, кто лучше всех грохнется с перекладины, – сказала Марьяна.

– А в плавании? – вмешалась в разговор королева. – Кто побеждает в плавании? Ответишь, и я тебе скажу, как освободить Герасика.

– Кто приплывает последним? – догадалась Алиса.

– Глупышка! Выигрывает тот, кто первым утонет.

Все рассмеялись, а Алисе было непонятно, чего же тут смешного? Она решила подождать, когда они начнут говорить о деле.

И дождалась.

Когда все отсмеялись, королева произнесла:

– Сейчас Герасика поведут на эшафот.

– А где здесь эшафот? – спросила Алиса.

– Такие вещи надо знать! Эшафот находится на площади перед дворцом. Ты его видела. Это помост, который соединен с тюрьмой деревянным мостиком, по нему из тюрьмы выводят осужденных. И если ты обещаешь нам помочь, мы тоже тебе поможем.

– Конечно, я обещаю, – сказала Алиса. – А как вы освободите Герасика?

– Мои люди, – сказала королева, – подпилят столбы мостика. Они займутся этим сразу после обеда, когда все лягут отдыхать.

– Тебя переоденут в пажа, – продолжал министр, – и когда Герасика поведут из тюрьмы на эшафот, мостик подломится. Ты скажешь Герасику: «Это я, Алиса!»

– А нельзя мне спасти его раньше? Я хочу вывести его из тюрьмы.

– Глупышка, – ответила королева. – В тюрьму даже мне не проникнуть. Мостик – единственное место, где его можно освободить.

– Мы подготовили лошадей, – сказал министр. – Они будут ждать вас за углом на улице, которая ведет от площади к воротам. Мы постараемся задержать погоню, а вы с Герасиком скорее скачите в лес, где будете в безопасности.

– Ты не забудешь о своем обещании, Алиса? – спросила королева.

– Я никогда не забываю о своих обещаниях, – ответила Алиса.

– Ты отнеслась легкомысленно к моим словам, – сердито произнес министр добрых дел. – Тебе надо изменить свой облик, иначе тебя узнают и схватят. И не возражай!

– А что надо делать?

– Притвориться королевским пажом, – сказала дама Марьяна. – Тебе помогут переодеться.

– А когда надо будет идти… к Герасику?

– Сейчас к обеду позвонят, – сказала Марьяна, – а сразу после обеда с хорошим настроением и начнут казнить.

– Значит, не только Герасика будут казнить? – спросила Алиса.

– Голубчик, – обратилась королева к министру, – погляди, что там сегодня в программе.

Министр взял с туалетного столика за спиной королевы разноцветную, сложенную вдвое, позолоченную по краям папку. Словно меню в ресторане.

– «Сегодня, в День благодеяний, в память Битвы при корявой сосне, в ознаменование чуда бабушки Кривды, состоится большая казнь с участием ведущих палачей Другого королевства. Входной билет – один талер, дети до одиннадцати лет в сопровождении родителей – бесплатно».

– Ах, как гуманно! – воскликнула дама Марьяна.

Министр продолжал читать:

– «На закуску и для разминки палач и душегуб первой степени Руки-Крюки отрубит голову известному убийце и грабителю Герасику по прозвищу Смерть Королям!»

– Как красиво! Это все министерство пропаганды гуманизма! – воскликнула дама Марьяна. – Хочется петь на мотив песни о любви и дружбе. «Снова замерло все до сигнала…» Вы не знаете такой песни?

Алиса такой песни не знала.

– «По окончании разминки начнутся соревнования палачей и душегубов по скорости отрубания голов. В соревновании участвуют…»

– Все, все! – закричала Алиса. – Я вас очень прошу, не надо больше читать. Вы живете в какой-то дикой стране.

– Вот именно, – сказала королева. – Теперь вы понимаете, почему мой сынишка, мой трепетный мальчик не выдержал этого издевательства над человеческим достоинством. – Королева протянула длинную худую руку и погладила Алису по голове. – У тебя чудесные кудри, – сказала она, – из таких получаются самые лучшие подушки.

– Что? – Алиса даже подпрыгнула на месте.

– Я шучу, моя девочка, – сказала королева, и печальная улыбка вновь тронула ее губы. – Не обращай внимания. Это нервное.

Горничная тем временем разложила на столе наряд для Алисы. Зайдя за расписную ширму, они с дамой Марьяной стали одевать Алису.

Зазвенели веселые колокольчики. Постепенно их звуки становились все громче и пронзительнее, пока не превратились в сплошной вой.

– Что это? – спросила Алиса.

– Это звоночек на обед, – сказала дама Марьяна. – Все обязаны бросить свои дела и спешить за столы. Обед – дело святое.

К тому моменту они уже сняли с Алисы комбинезон, куртку и кеды, в которых она приехала, а вместо этого надели на нее черный камзол с вышитым на нем трехглавым орлом, черные, в обтяжку, шелковые штаны. Рядом на полу уже стояли мягкие черные туфли с длинными носками, на столике лежали берет и расшитый пояс.

Призыв к обеду стал совсем уж невыносим, женщины вдруг оставили Алису одну и выбежали из комнаты.

Алиса подумала: надо же так проголодаться! Но только улыбнулась и продолжала переодевание.

Через пять минут из-за ширмы вышел юный паж. Когда Алиса поглядела в овальное королевское зеркало, то совсем себя не узнала. Паж как паж – типичный королевский мальчик.

Кроме нее, в комнате никого не было. Оказывается, даже королева и министр добрых дел убежали обедать.

«Ну и порядки у них!» – подумала Алиса.

Из комнаты она вышла в вестибюль к лестнице. Было тихо, только гудели мухи. По полу пробежала мышка.

Алиса выглянула наружу. Помост, который она сначала приняла за эстраду, соединялся с дверцей в стене тюрьмы. С лестницы королевского дворца он был хорошо виден.

На помосте устанавливали большую деревянную колоду. Алиса с ужасом сообразила, что именно на этом пне здесь рубят людям головы. На краю помоста, свесив ноги, сидел молодой человек в красной рубахе и в красном колпаке, наверное, палаческий подмастерье, и точил топор с широким тяжелым лезвием.

Зрители уже начали занимать самые выгодные места. На противоположной стороне площади стояли два стражника и торговали билетами. Люди приходили со своими стульями, табуретками, а одна семья даже притащила диван.

«Нет, – сказала себе Алиса, – я сорву вам любимое развлечение! Вы не получите моего Герасика».

Мостик находился совсем рядом. Он был покрыт брезентом, как длинный стол скатертью.

Увидев, что никто за ней не следит, Алиса сбежала по лестнице, приподняла край брезента и заглянула под мостик. Она увидела, что там два детины мрачного вида пилят столбы, на которых держится мостик. По крайней мере, хоть здесь не обманывают.

Алиса вернулась во дворец. Где же ее союзники?

Со второго этажа доносился шум голосов.

Алиса осторожно поднялась по лестнице. Ее обгоняли повара и официанты с полными подносами, а навстречу им сверху бежали слуги с пустыми блюдами и тарелками.

Алиса шла на шум голосов. Она заглянула в приоткрытую дверь и увидела, что там находится столовая. Во главе очень длинного стола восседали король и королева и мирно улыбались друг дружке, дальше размещались придворные – много придворных, человек сто. Среди них и дама Марьяна.

Марьяна посмотрела на дверь, ее взгляд встретился с Алисиным, но дама ее не узнала.

– Эй, паж! – рявкнул Охран-паша, который за стол не садился, а смотрел, чтобы все было в порядке, и стоя обкусывал свиную ногу. – Паж! Налей-ка мне вина.

Он показал на пустой бокал, который стоял у его ног.

Алиса послушно подхватила бокал, но ей не пришлось никуда бежать, потому что в мгновение ока к ней подскочил виночерпий с большим кувшином и налил вина.

Алиса поднесла бокал Охран-паше.

Тот принял его и спросил:

– Ты почему, мальчишка, не ешь? А ну-ка, жуй!

Он протянул Алисе свиную ногу, которую держал в толстой руке, и Алисе пришлось откусить кусок мяса. Оно было жестким, и ей пришлось крутить головой, чтобы оторвать кусок от ноги.

Охран-паша хохотал, довольный унижением пажа.

Вытирая рот, Алиса отбежала в угол подальше от глаз Охран-паши.

И тут сверху спустилась белая ворона Дурында. У нее в клюве торчал ломоть колбасы. Она проглотила его и сказала вороньим шепотом:

– Следуй за мной, тебя вот-вот узнают, и все рухнет!

Алиса оглянулась. Никто вроде не собирался ее узнавать. Но Дурында здесь все знает. И Алиса поспешила за ней.

Через черный ход ворона вывела ее к мостику.

– Будешь сидеть здесь, – сказала она, – но смотри, чтобы тебе на голову что-нибудь не свалилось. Кони стоят вон там. Видишь? Ну, сиди и не высовывайся.