Читать книгу Время Странника. Хроника Гирода - Кир Гвоздиков - Страница 7

Уже прошло дней пять, как Роксана нашла Ловкача. Все это время они шли по лесу, и Кайс не задавался вопросами. Они шагали, не разговаривая, словно были чужие друг другу.

Лес тянулся чередой бесконечно высоких деревьев, казалось, лес – бескрайний. Самое удивительное, что после нападения орка, погода изменилась: не было дождя, урагана, туч с молниями. Деревья смотрели на них, на двух людей с оружием, и ни один из жителей леса, будь это зверь или чудище, не нападал на них. Казалось, приключений больше не будет. Но все, кто спокойно ходит по Свободным Землям, рано или поздно наживут себе неприятности.

Разбойники и гордые – те люди, которые решили жить авторитарно. Это их выбор, ведь мы сами можем выбрать свое место в этом мире. Это право людей.

Солнце грело землю все эти дни, лес был красив: пели птицы, бегали мелкие звери, все вокруг цвело и пахло. Листья деревьев над их головами шелестели, наигрывая мелодию живой природы. Даже не верится, что в таком месте может быть опасно. Казалось, что сюда души попадают после смерти, потому что, сейчас это место никак по-другому не назовешь, только одно слово приходило на ум – рай.

Люди знали, что после смерти, за свои добрые поступки, можно было попасть в рай – небесные просторы, где у каждого появляется новая счастливая жизнь, блаженство и бессмертие души. А те, кто так и просятся под топор палача, попадают в преисподнюю, где грешников ждут муки и вечный кошмар, пропитанные болью и ужасом грядущего.

Кайс просыпался рано утром и ходил на рыбалку, спускаясь к горной речке; по пути собирал съедобные ягоды. Роксана же крепко спала. Утро всегда было холодным, уже подходил к концу третий месяц осени, и зима постепенно давала о себе знать, обдувая холодным ветром. Скоро будут морозы. Может быть. Природа аномальна – сегодня мороз, а завтра жара как в пустыне.

После завтрака, пойманным Ловкачом, они шли дальше и дальше на запад, откуда Кайс пришел в предместье Амсера и начал свою новую жизнь, вне указов Императрицы.

Теперь же ему надо было вернуться назад, как в своих снах. Однако, давно он не бывал в Империи. Другой человек не сделал бы так, как он. Никто не отказался бы от дома, денег, звания.

А все ради чего? Ради одиночества в глубине леса, расположенного у гор? Ради хижины с нулевыми условиями быта? У Кайса на этот счет было свое мнение.

Кайс был реальным примером человека, который «вылез из грязи в князи». Но что жизнь простого крестьянина и что жизнь знатного имперца, – одинакова, – такая же грязь, но у крестьянина грязь, – работа в земле, а у знатного – политика.

На шестой день их похода погода изменилась – пошел небольшой снег. Птицы больше не пели. Мрачная обстановка заставляла быть на чеку.

Темнело и путники готовились к ночлегу. Вновь разожгли костер с помощью магии Роксаны и легли на траву, мягкую и приятную, еще не присыпанную снегом. Магическое пламя грело их и клонило в сон. Кайс, который все это время молчал, вдруг запел своим баритоном:

– Какая грустная песня, Кайс. На что намек? – спросила Роксана, нахмурив свои брови.

Странно, но когда она хмурила брови, то сразу становилась чертовски милой. Кайса ее реакция забавляла:

– Просто песня, «Друг» называется. Когда ты пять лет живешь в одиночестве, лезут разные мысли. Одиночество – это вдохновение для творческих людей. Если вернусь в Империю, стану писателем или поэтом, или по трактирам ходить буду и песни горланить.

– Нам надо уничтожить Морло, для начала. И в живых остаться.

– Как же я устал от этого.

– От чего?

– Да от твоей серьезности! Как всегда! Давай спать, Роксана. Я до сих пор не могу поверить, что это чудовище выжило! Не могу! Он убил стольких людей, превратил многих в своих слуг, развязал целую войну, пытался убить меня… ему это почти удалось. Весь мой отряд погиб. – Он на время замолчал и опечалился. Побросав в костер хвороста, Кайс спокойным голосом продолжил: – Там где я, всегда присутствует смерть. Те, кто рядом со мной – умирают…

– Поэтому ты и решил стать таинственным Отшельником, – продолжила за него Роксана. – Но это не твоя вина, Кайс. Это жизнь. Люди умирают каждый день. Это не остановить и не изменить.

– Я устал, – вздохнул Кайс и развернулся на бок, понимая к чему ведет этот разговор. – Давай спать.

– Спокойной ночи, Ловкач, – ответила нежно Роксана, но Кайс уже уснул; сделал вид, что уснул.

Ночь была тихой, все звери спали, лес спал. Но что-то таинственное и злое явно не собиралось дремать в эту ночь, тревожа своим мраком его обитателей.

– Ты слышала? – вскочил Кайс и потянулся к мечу, вытаскивая его из ножен. Сначала, ему показалось, что это всего лишь сон, но звук был слишком реалистичным. – Здесь кто-то есть.

– Ты спятил, параноик?! – закричала Рокси спросонья, разбуженная и разгневанная Ловкачом. – В округе стоит магический барьер. Если б его тронули, то мы бы услы…

Не успела она договорить, как что-то затрещало на всю округу, словно гигантское дерево падало на них. В стороне засветился голубоватый свет, и этот свет через мгновение погас. Дальше исчез и неприятный треск, слышен был стук копыт, такой тяжелый, что земля дрожала. Вдали казалось, что к ним двигался всадник на здоровом коне. Лучше бы, если это и вправду был всадник, но к ним двигалось чудище похлеще всей конной кавалерии. Нечто, на вид ростом около двух с половиной метров, нижняя часть тела была лошадиной, а торс – человеческий, но здоровый как скала. Каждая мышца на монстре выделялась рельефом, казалось, что конь везет на себе груду глыб.

– Кентавр? Один? Но они же… – не успела договорить Роксана, как Кайс отрицательно покачал головой.

– Нет, это не кентавр, а тварь куда страшнее, – ответил ей Кайс, принимая стойку с мечом в руках.

Монстр подошел на такое расстояние, где огонь мог уже осветить его силуэт. Роксана и вправду ошиблась. Тело мощное, гораздо крепче, чем у кентавра, голова у чудища была как у мертвого человека, – кожа обтягивала череп, вместо носа были провалы, нижняя челюсть была широкой, из нижней части челюсти торчали орчьи клыки, только эти куда больше и острее как два восточных кинжала. Уши у этой твари были длинные и заостренные, глаза со зрачками белые, схожие с тем орком, которого убил Кайс, а из самой головы росли длинные бараньи рога. В руке этот монстр держал дубину, но казалось, что он выдернул целое дерево.

– Долго же я тебя искал, Ловкач, – пробасил монстр.

– Только друзья называют меня Ловкачом, – съязвил Кайс, удивляясь встрече со старым недругом. – Я думал, что убил тебя, Таар. Хотя сомнения были.

Голос Ловкача был спокоен, Роксану этот разговор заинтриговал, но она понимала, что ничего хорошего не светит, готовясь к неожиданной атаке.

– Ха-ха-ха, ты ошибся! – рассмеялся Таар, действуя на Кайса раздражительно. – Твои ошибки погубят всех твоих близких. Снова.

Кайс бросился на него с яростным криком; Таар помчался на него галопом. Силы были неравны, и Таар, размахнувшись на ходу своей дубиной, одним ударом отбросил Кайса на несколько метров в сторону. Ловкач сразу же потерял сознание. Удар мог убить его, но мягкая земля, покрытая снегом, и прочная кожаная куртка спасли его.

Роксана направила пламя из костра в монстра, но никакого эффекта не было. Монстр рассеял огонь, просто дунув на него, словно тушил свечи в праздничном пироге. Таар подошел к ней и влепил ей такую пощечину, что чародейка тут же потеряла сознание. Затем монстр взял Роксану за шкирку, направился в сторону Кайса, повалил ее рядом с ним, взял его меч, осмотрел и вышвырнул со всей силой, как простую палку, в глубину леса, пробасив при этом:

– Я же говорил, что твои ошибки погубят всех твоих близких.

Кайс шел по темному холодному коридору, из потолка которого торчали корни растений. Каменный коридор сопровождался кромешной тьмой. Это хорошо, его глаза привыкли к темноте, и он мог увидеть, куда идет.

Кто-то другой шел бы в слепую, но не Кайс. Где-то в конце коридора его манил свет, который мог отражать только огонь. Ловкач быстро направился туда, вверх по лестнице, и когда он вошел, то увидел вокруг себя саркофаги. Стало понятно, что он находится в склепе. Вопрос в другом: как он сюда попал?

На самом заметном каменном полуразрушенном саркофаге посередине склепа сидел его старый знакомый с золотым глазом.

– Кайс, как ты думаешь, где мы? – спросил Филипп.

– В склепе. В нем меня спасли Коршун и Ярус.

– Верно, они пожертвовали своими жизнями ради того, чтобы твое проклятие не убило тебя сразу.

– Там где я – смерть, – наклонил голову Кайс, вспоминая жертву на которую пошли чудовища ради его жизни.

– Ха! А я про себя думал, что я и есть смерть! – улыбнулся Филипп и встал с треснувшей крышки саркофага. – Знаешь, Ловкач. У тебя есть выбор: быть с дорогими людьми и видеть их смерть, или, быть одному и позволить им, да и просто многим, умереть. Выбор за тобой. В итоге, смерть все равно победит, но от твоего выбора зависит, скольких она унесет с собой. Да и подумай, что тебя будет терзать больше: то, что ты пытался что-то исправить или то, что ты даже и пальцем не пошевелил? Ты сам принимаешь выбор, и почему ты уверен, что все, кто рядом с тобой, умирают? Ведь ты многих спас и еще многих спасешь. Это твоя судьба. Защитник.

Филипп подошел к нему, схватил за левую руку и резко дернул ее. Кайс вытаращил глаза от боли и попытался закричать, но его голоса не было слышно.

– Переломы тебе ни к чему, – ухмыльнулся он, ударив его ладонью по ребрам. Снова немой крик Ловкача. – Вот! Так-то лучше.

Филипп пошел от него прочь, в темноту, в бесконечность.

Вдруг в груди у Кайса закололо, и он упал на пол, теряя сознание.

Небо было голубым, приятным, нежным как простынь кровати. Лучи солнца били в глаза, пытаясь добудиться до Ловкача. Кайс почувствовал, что не может пошевелиться. Саркофагов не было, был вчерашний мрачный лес.

«Странный сон, – подумал Ловкач, но через долю секунды вспомнил прошлую ночь и то, что сейчас вряд ли все так хорошо, как хотелось бы… зная Таара. – Черт!»

Верхушки деревьев двигались. Кайса перевозили. Голова гудела и болела, будто он вчера перепил водки. Кайс услышал голоса, противные и грубые, как у гоблинов.

– Зачем его надо тащить к камню? Можно же его тут прирезать, – слышался чей-то противный хриплый голос.

– Нельзя, его воля сильнее. Одно неверное движение и все мы покойники, – заговорил второй, более грубый голосище.

– Но логичнее притащить камень, не правда ли?

– Ритуал нужно провести в том месте, где произошла смерть хозяина. Скоро он вновь обретет былое величие!

Второй так орал, что голова Кайса разболелась сильнее, и хотелось засунуть грязный носок в рот этому орущему, или вовсе отрубить голову.

– Эй, погляди, – прохрипел первый. – Он очнулся!

Существо наклонилось к Кайсу и он увидел длинный кривой нос, худое скулистое лицо, белые глаза и рот полный кривых острых зубов. Это и вправду был гоблин. Как он и предполагал.

– Очнулся, человек. Скоро тебе предстоит сдохнуть. В муках, очень долго. А мы посмеемся, а остатки заберем себе.

– Это мы еще посмотрим, приятель, – плюнул Кайс гоблину прямо в его рожу.

– А-а-а, мразь. Сейчас ты сдохнешь!

Гоблин достал кривой нож и замахнулся, но его остановил басовый мощный голос:

– Если с ним что-нибудь случится, нам всем придется ответить головой.

Таар был рядом, такой голос нельзя спутать с другими.

Телега остановилась, и Кайс услышал громоздкие шаги Таара.

– Нам повезло, – проговорил Таар, подходя ближе к связанному пленнику. – И чародейка, и ты. Девчонка на удивление крепкая – не умерла от хлопка. Благо, хоть и ты не помер от удара, но явно кости переломаны. Тебе некуда деваться. Хозяин будет доволен.

Пешка своего господина всегда выполняет за него всю работу, что раньше, что и сейчас. Кайс не чувствовал боли в руке, в плече и в ребрах, куда пришел удар монстра, словно он его и не бил вовсе. Главное, что и Роксана тоже жива.

– Таар, надеюсь, те горгульи хоть сдохли? – поинтересовался Ловкач.

– Конечно, ты же их уничтожил с помощью магии, – нахмурился монстр. – Ирина…

Очередные воспоминания. Горгулий он уничтожил с помощью Ирины – дочери Морло. Отец убил собственное дитя, из-за того, что она помогла своему врагу. Ирина просто хотела остановить безумие Темного мага, пока он не уничтожил все на своем пути.

Самое опасное, что может быть в этом мире – Архидемоны и Темные маги. Архидемоны – могучие цари ада, монстры, чьи оболочки были уничтожены и в этот мир они пришли через людей, вселяясь в них и используя их тело и душу, чтобы вновь сеять хаос.

Так, есть одна история, что в начале эпохи, когда люди только сплочались против порождений тьмы и разных монстров, Филипп Великий уничтожил Архидемона Ро-тша, который вселился в его лучшего друга. Впоследствии, Филипп избавил мир от многих других Архидемонов и Темных, чьи души были также уничтожены.

Темные – это маги, проклявшие свою душу через особую запретную магию, которая дала им большую силу и изменила их облик. Но не все маги могли стать Темными – многие попытки были провалены, большинство магов умирало, и их души исчезали, уничтожались. Только один из ста мог им стать. Таким Темным магом был и Морло.

Ехали они долго. В принципе, они и направлялись к Морло, но Таар и приспешники взяли дело в свои руки и теперь сами доставляли Кайса и Роксану к Темному. У Кайса все не вылетало из головы, как Морло остался жив. У Темных всегда припрятана козырная карта в рукаве. И это начинало надоедать.

– Морло – бессилен. Так почему ты ему служишь? – Кайс не мог понять мотивацию монстра.

– Неповиновение – смерть! – пробасил Таар, словно под гипнозом. – Ты нужен ему живой, он расправится с тобой лично!

– Это мило, правда. – Кайс не мог общаться с существом без иронии и сарказма. – Я, кстати, чисто случайно написал песню: «Глупый, глупый Таар» называется. Тебе спеть? «Он как конь, и как баран… наш клыкастый, глупый Таар…»

– На твоем месте я бы не смеялся, – ответил Таар и ускорился. – Я не поддамся на провокацию.

Кайс не видел, куда они направляются. Он вообще ничего не видел, кроме облаков, неба и верхушек деревьев. Голова затекала и сильно болела от езды в такой позе, еще чуть-чуть и голова вовсе отвалится. Единственное, что сейчас оставалось делать – спать и надеяться на лучшее.

Повозка с Кайсом остановилась, его полностью развязали, оставив завязанными только руки, и, когда Ловкач повернул голову в сторону, он увидел перед собой разрушенный замок, а вокруг замка – старое кладбище. Они не знали, что он был цел, и не подозревали, насколько он опасен, когда развязан.

– Твою мать! – выругался Кайс, увидев замок, в котором погиб весь его отряд в битве с Морло.

Его схватили за грудки и посадили на телегу, а Ловкач только наигранно стонал и кричал, изображая боль.

– Иди вперед! – хрипел гоблин, толкая Кайса в спину. Из его рта довольно текли слюни. – Тебе кирдык, человек.

– Как я пойду, идиот? У меня вся левая часть тела разломана. Ходить больно! Сейчас рухну прямо здесь!

– Это облегчает работу, – улыбнулся гоблин.

Кайс ждал момента, когда гоблин повернется к нему спиной. Вдруг он услышал голос Роксаны в своей голове:

– Кайс, ты в порядке?

– Да, где ты? – мысленно ответил ей Ловкач.

– В замке. Душа Морло заточена в камне. В нем много силы. Но она запечатана. Его надо уничтожить. Ты сможешь выбраться?

– Я постараюсь, – ответил Кайс и обратился к слюнявому гоблину: – Ты, слюнявый урод, подойди-ка на минутку, хочу дать тебе пинка.

– Что ты сказал? – рассвирепел гоблин, встав перед ним, держа кривой нож в руке.

Другой гоблин, волосатый и в тяжелых доспехах, стоял у могилы и смотрел на то, что сейчас будет. Благо Таара не было рядом, и они могли позабавиться с человеком.

– Повтори, – брызгал слюной гоблин.

– Зачем? Ты убедишься в моих словах, – насмехался Кайс и резко вскочив, пнул ногой гоблина в живот, едва тот двинулся к нему.

Пока гоблин падал, Кайс достал из сапога опасную бритву, но не успел он разрезать веревки на руках, как к нему подскочил бронированный гоблин с булавой в руке. Кайс уворачивался от неуклюжих ударов гоблина и, держа бритву в двух руках, ударил врагу прямо по горлу лезвием. Кровь потекла по доспехам, но гоблин продолжал нападать с яростью, хоть и заметно медленнее.

Упавший гоблин бросился с криком сзади, держа свой нож в руке, но Кайс отреагировал и ударил «слюнявого красавца» опять с ноги в живот. Второй удар ногой пришел по рукам, выбивая у гоблина нож.

Бронированный, тем времен, потерял много крови, льющаяся из разрезанного горла, и свалился на живот, роняя свою булаву. Кайс воспользовался моментом и разрезал веревки бритвой. Только освободившись, он сразу же в пируэте ушел от слюнявого гоблина с булавой его мертвого дружка. Кайс увернулся от первого удара, второго, третьего, пока гоблин не открылся для атаки и Ловкач, уже оказавшийся рядом, ударил бритвой ему по лицу, затем еще раз по лицу. Гоблин выронил оружие и, держась за окровавленное лицо, ревел. Ловкач подошел к нему сзади и вскрыл гоблину горло. Теплая кровь полилась на землю и гоблин упал мертвым. Кайс вытер бритву об тело только что убитого урода, убрал обратно в сапог и взял булаву и кривой нож слюнявого.

Он побежал в сторону замка через старое кладбище. Сюрпризов в виде оживших мертвецов он уже не ждал – столько мертвых он уничтожил пять лет назад, теперь здесь были просто пустые могилы и кости. Впереди были ворота, ведущие к долгожданной встрече с Темным.

– Ну, держись, Морло. Ты ответишь за все совершенное зло передо мной. …Вновь.

Роксану привел к алтарю лично Таар. Чародейка была задумчива, погружена в мысли, передавая Кайсу свое сообщение.

Зал был в готическом стиле; в ряд стояли лавки, совсем старые и гнилые как сам алтарь; где-то в полу виднелись проломы; посредине зала находился огромный витраж, не пропуская солнечный свет внутрь; на алтаре лежал камень, похожий на рубин – цвет его переливался из красного в фиолетовый и обратно. Роксана чувствовала, что камень не просто полон жизни, но еще и полон магической силы, которая дурманит, искушает, убивает.

– Оставь ее! Тебе же я нужен. – Кайс появился в дверях с булавой и ножом в руках. – Или ты боишься, Таар?

– Ха-ха-ха, ты заблуждаешься, – посмотрел на него оскалившийся Таар и двинулся вперед, забыв про Роксану.

Странно, но у него в руке уже не было той дубины, значит, битва для Ловкача будет чуть попроще.

Кайс побежал на него, но когда они приблизились вплотную друг к другу, Ловкач спрыгнул в один из проломов и оказался в подвале замка.

Раздался грохот, еще один, и вниз свалился Таар, окутанный слоем пыли. Ловкач подскочил к нему и ударил ножом в живот монстра, но лезвие ножа сломалось об него. Монстр, ухмыльнувшись, схватил его одной рукой за грудки, поднял к себе, ударил его головой по лицу и забросил назад в зал. Это было крайне неожиданно, Кайс думал, что Таар просто раздавит его, но этого не произошло, зато он остался жив, хоть у него был сломан нос и разбит лоб. Трудно собраться с мыслями, сообразить, что делать дальше. У Кайса кружилась голова, и ему с трудом удалось встать на ноги, теряя равновесие и падая на колени.

– О, этого достаточно! – подскочил к нему Таар, вылезший из дыры, и наполнил бокал, – взятый с одной из лавок, – кровью, которая текла из сломанного носа Кайса. – Ну, ты и глупец, раз сам пришел сюда. Нужно было бежать, пока была такая возможность.

Таар взял его за шкирку и потащил к алтарю. Ловкач покорно болтался у него в руке, не соображая, что происходит.

– Здоровяк, забыл кое-кого, – раздался голос Роксаны за их спинами, и Таар развернулся, увидев, что в него летит здоровая глыба от одной из разломанных колонн.

Таар свалился от удара мрамора, выронив Кайса и бокал из рук. От такого грохота рубин с алтаря упал вниз на пол и как назло покатился прямо в кровь, пролившуюся из разбитого бокала.

Камень засиял красно-фиолетовым цветом и вдруг из него раздался крик, который разбил витраж на тысячу стеклышек. Затем сам рубин рассыпался, и вместо него вылетела какая-то сфера такого же цвета, какой и был этот камень. Сфера пролетела сквозь Роксану, потом сквозь Кайса и влетела в Таара. Монстр мучился, орал, а затем сфера покинула его, и Таар свалился мертвее мертвого.

Роксана подбежала к развалившемуся на полу Кайсу и стала читать над ним заклятие, облегчая его боль, заживляя раны.

– Не шевелись, – приказным тоном сказала ему Рокси.

– Ты бледная, Рокси…

Из разбитых стеклышек витража образовался некий торнадо, поднявшийся над головами Кайса и Роксаны, потом стеклышки медленно сливались, образовывая фигуру мужчины красно-фиолетового цвета, коим был рубин. Мужчина был прозрачен, ведь это было стекло, внутри у него билось такое же, как и он сам стеклянное сердце. Его видел и Кайс, и Роксана. Фигура, созданная из разбитого витража, двинулась вперед, медленно ступая о треснувший пол и разглядывая свои руки. На лице у Морло образовалась зловещая улыбка из стекол. Он был похож на стеклянную мозаику – такой же хрупкий, какой и острый.

– Знаешь, почему я выжил? – заговорила фигура Морло, обращаясь к Кайсу. – Камень на трезубце – с помощью него я и стал Темным. Красно-фиолетовый камень Чаха. Камень жаждет крови. Кровь заправляет его. Кровь – это сила. Он был связан со мной, в нем часть моей души. Только так становятся могущественным Темным. Я узнал ритуал Чаха, который не просто делает из тебя Темного, а еще и бессмертного. И теперь я непобедим. Это вам последняя лекция, ребятишки.

Он хлопнул в ладоши, кинул свой прозрачный взгляд на чародейку и дико улыбнулся.

– Для начала я убью вас, Роксана. А ты, Кайс, – ткнул в Ловкача пальцем Морло, приближаясь ближе к отдаляющимся от него людям, – умрешь последним. Когда-то ты разрушил мои планы; ты убил меня и мою дочь.

– Ты безумец, Морло. Твое безумие и жажда власти убили ее. Она хотела помочь тебе, – рассвирепел Кайс, услышав обвинение в смерти Ирины в свой адрес.

Роксана стояла и не понимала, о чем идет речь, лишь по ее взгляду было понятно, что ей этот разговор был очень интересен. Особенно рассказ о таинственной Ирине.

– Кайс, я отвлеку его, а ты бей ему прямо в сердце. – Мысли ее были безумны и Кайс это понимал. – Это слабое место, я чувствую…

В ее руках заиграл электрический заряд. Она заряжала шар за спиной и дождалась момента для атаки.

– Нет! – попытался остановить ее Кайс, но было поздно.

Шар полетел в стеклянный силуэт, но фигура впитала электричество и с огромной силой ударила разрядом по Роксане. Чародейка, не ожидая такого поворота событий, не успела ничего сделать и смогла только выставить перед собой слабый щит. Щит не защитил от удара, и Роксана отлетела, упав на дряхлые лавки без сознания.

Кайс, все-таки бросился на Морло, целясь в сердце – его не трудно было увидеть. Морло, внезапно для Ловкача, рассыпался на тысячу осколков и из них стал образовываться вихрь, который мог раскромсать даже Таара и его слуг вместе взятых. Увидев этот вихрь, Кайс бросился в сторону двери, которая вела наверх. Он уже бывал в этом замке и знал, куда ведет эта дверь. Вихрь полетел за ним, безумно врезаясь в колонны и стены, разбиваясь в стеклянную пыль.

Кайс бежал наверх по старой лестнице, не сбавляя темпа. Крутая лестница была наполовину разбита. Можно было легко спотыкнуться и кубарем покатиться вниз.

Если замедлишься – умрешь. Он это понимал, и хоть силы его убывали, но свой бег Кайс не замедлил. Хотя это было нелегко. Его голова кружилась, он задыхался, кровь пачкала его лицо, попадала в рот, но Кайс старался продолжать бежать.

Ловкач выбежал наверх, где висел огромный колокол, и услышал сзади движение вихря.

Пути нет.

Он снял свою куртку и прикрылся ей, когда стекла полетели в него из дверного прохода. Сила удара сбила его с ног, но на нем не было ни одной царапины. Весь удар приняла на себя драконья кожа. Кайс выругался, голова гудела еще сильнее, дышать приходилось ртом. Он встал, увидев перед собой вновь образовавшуюся фигуру Морло.

– Ты уничтожил все, что я создал! А я уничтожу тебя! – закричал Морло и пустил волну цветных острых стекляшек прямо в Ловкача.

Кайс вновь прикрывался курткой как неким щитом. Словно прятался от дождя. Или снежной бури.

Стекло не резало куртку, а отлетало в сторону или вовсе билось. Главное для Кайса было держаться на ногах – сила удара была большой, а он сам терял силы.

– И это все, на что способная твоя всемогущая магия?! – выкрикнул Кайс, опуская куртку. – У тебя ничего не получится, ты пожертвовал собственной дочерью… впустую.

– Думаешь, эти твои штучки хитры? А если так? – прошипел Морло и его облик стал постепенно меняться. – После того как я убью тебя, займусь Бертой и ее ребенком.

Теперь это была не фигура человека, а фигура крылатого демона, с рогами и когтями. Классический демон. Правда из стекла.

Демон стал двигаться в сторону Ловкача и тот, заметив, что фигура стоит под колоколом, достал опасную бритву и кинул в несколько дряхлых веревок, державших навису большой инструмент. Несколько веревок порвалось, остальные не выдержали веса, и колокол упал прямо на Морло. Стеклянный демон разбился как дешевая ваза. Пол был пробит и снизу доходил только грохот упавшей многотонной меди.

– Вот и все, – выдохнул Кайс, надевая куртку и вытирая льющуюся из носа кровь, но заметив собиравшиеся осколки вместе, выругнулся и стал просто кромсать их булавой бронированного гоблина, подобранной, когда Морло только превращался в вихрь.

Стекла отлетали, бились, но продолжали собираться в одну фигуру. Первым делом образовалось сердце красно-фиолетового цвета, и Кайс не упустил возможности нанести еще один удар прямо по нему. На этот раз сердце лопнуло, раздался неприятный визг, и Ловкача снесло ударной волной.

Уже одной рукой он держался за карниз крыши и висел над землей, из другой руки выпустил булаву и схватился за край, подтянулся и влез наверх. Перед ним лежали стекляшки, но они больше не собирались воедино.

– Теперь, точно все. Это за Ирину и за моих ребят, урод, – говорил, глядя на стекла, Кайс. Он пошел к двери, спустился вниз по лестнице, из которой пришел и нашел Роксану, стонущую от боли.

Больше ничто не могло угрожать опасности из этого места. Старое кладбище, мрачный замок, заброшенная местность. Даже волки обходили это место стороной. Но теперь зла в нем не было. Как и не было источника этого зла – Морло мертв и его душа не увидит ни рая, ни ада.

– Ты… уничтожил его. …Я чувствую… – повторяла Роксана, которую Ловкач нес на руках через кладбище.

– Да, Рокси, – улыбнулся он ей. – Сейчас пойдем в Амсер, ты говорила, там твое сопровождение.

– Нет. Спускайся к реке, они там ждут. Деревня. Я отдала им приказ перед своим уходом, – прошептала Роксана, у которой уже не было сил говорить.

Она склонила голову на его грудь и уснула.

– Рыбацкая деревня. Три дня пути. Точно сдохнем. И я потерял свой меч, – бубнил себе под нос Кайс. – Отвратный день!

Уже вечерело, но все тучи рассеялись, а солнце играючи уходило за горизонт. Со смертью Темного стихия утихла, изменилась и не предвещала больше никакой враждебной магии. Была отличная погода, которая не часто была в этих владениях.

Шел мелкий белый снежок, который приятно охлаждал льющуюся кровь из ран Кайса и Роксаны. Голова его немного кружилась от удара, который нанес ему Таар своей могучей головой. Но он уже не чувствовал злобы на весь мир, он был спокоен, что ничего больше не случится и готов был вернуться на свою родную землю, о которой все эти пять лет вспоминал.