Читать книгу ТАНЦЫ НАД БЕЗДНОЙ - КИР КОРОВ - Страница 3

Вот венский стул мой летает по комнате в Венском

Вальсе со страусом-птицею в ритме Вселенском…

Да уж не снится ли это всё мне? – Кот Морсилий

Кинул мышей и танцует без всяких усилий

Вкруг Таннен-Баум – последней оставшейся Ёлки,

Вслед за своим очумевшим хвостом, да без толку —

Так и не вспомнить ему эту точную дату

Лет временных, как бродил он, матёрый, когда-то

По цепи кругом, то влево склоняясь, то вправо,

Так возомнил себе, будто имеет он право,

Да не заметил, как в двойственность вляпался быстро,

Стал знаменитым на весь белый свет уклонистом

Вправо – как выжрет в натуре флакон политуры,

Влево – в дупло до какой-нибудь белочки-дуры

Или русалки – у этой дуплище поболе —

Век не увидеть за это усатому воли!

Больше косил, старый блудень, конечно, налево

Да засекал так походу тропинки у древа —

Все тупики, закоулки, местечки глухие,

И подбивал урганов на делишки лихие.

Выгреб ведь всё золотишко из Лукоморской

Каторги и умыкнул он его так неброско

Вместе с подельницей Белкою-Золоторучкой

Да прихватил кандалы золотые и кучку

Чудо-орешков – рубины, смарагд-изумруды —

Выскреб так весь Watrmark подчистую, паскуда!

Он на цепи двадцать лет ведь кормился от пуза,

После побега не стала цепочка обузой —

Двадцать годов он кормился потом ещё цепью,

Только не ведал, не знал, что кармил-то при этом

Он лишь Хозяйку-Ягу – ведьму старую Карму,

И заслужил от неё лукоморскую кару —

Так вот теперь полуспящую чернь развлекает,

Громко от зрелища стульев парящих икает,

Старый, хромой, полудохлый котяра Морсилий,

Ёлку к тому же давно уж на мебель срубили,

Вот не куплю в этот раз я себе Баум Таннен —

Некуда ставить – я нынче в процессе скитаний,

Ведь всё равно две недели теперь будет сниться

Чёрная Ёлка со сдохшею птицей-синицей,

Странная Ёлка с повисшим на ней головою

Вниз Старым Годом, метущим седой бородою

Пол прегрязнющий, не мытый уж в кои-то веки —

Выпали прямо на грязь все подарки калеки.

Их собирает и прячет за пазуху снова

Тоже слепой и хромой нью-юродивый Новый

Год со своею женою – чего тебе, жено? —

Настей-Снегуркой, на левое ухо блаженной

И отмороженной в лапах седого Мороза —

Новый теперь у неё в муженьках отморозок —

Старого хрена он за хрен на ёлку подвесил —

Вот накудесил он здесь уже так начудесил!

Нью-Чудотворец берёт у сыгравшего в ящик

Чудо-подарочки и раздаёт их парящим

Вкруг странной ёлки двенадцати месяцам-стульям —

Берта-Мария! – и этот подельник в разгуле!

Все-то хотят от чудесного сна поживиться —

Тут оживает Снегурочка – птица-синица.

Дохлая в хлам – и поди же ты – вдруг оживает! —

И бородёнку хромому хрычу поджигает —

Так загорелись огни на загадочной ели,

Стулья разлили вино и недружно запели.

Тут и Морсилий как тут – Воробьянинов Киса! —

Дали чекушку ему самогонки из риса.

Хряпнул, нюхнул под хвостом – заколдобился ажно!

Ну и пошёл вытанцовывать барыню важно,

Месяцы-стулья давай тут подплясывать Кисе —

Знать на грибах самогонка была – не на рисе!

Месяцы-Стулья прикинулись все вдруг мышами

Ну, и давай щекотать под хвостом и ушами

Кису-Кота, он на коготь их пробует лапой —

Чик коготочком – как бритвой когда-то Остапа.

Всех порешил подчистую матёрый мокрушник

И бесконечное время похерил-порушил

Да покидал табуретки в костёр новогодний,

Чтобы не в прошлом, не в будущем жить, а сегодня,

Чтобы желанья не мучали птичку-синичку,

Свистнула Настя-Снегурочка серные спички,

Вот и горят теперь все эти месяцы-страсти —

Баба Яга подожгла хрен у Старого – здрасьте!

Самым же хитрым средь всех был Морсилиев Киса —

Тут все желанья его основные сбылися,

Схамал концы все вселенский огонь Гераклита,

А виноват-то во всём был Снегурочкин клитор!