Читать книгу Староверы Псковского Поозерья. Себежский уезд - Кирилл Кожурин - Страница 4

13 августа 1828 года в канцелярию генерал-губернатора Витебского, Могилевского, Смоленского и Калужского князя Николая Николаевича Хованского (1777—1837) под грифом «секретно» поступило следующее письмо от витебского гражданского губернатора: «Себежский Земский Исправник вошел ко мне с представлением от 31-го истекшаго июля изъясняя в оном, что по дошедшему к нему сведению, что в деревни Обителях помещика Ивана Потриковскаго строится раскольническая молельня, предлагал он заседателю Шауману отправиться в дер. Обители и узнать обо всем обстоятельно и буде окажется действительно строение молельни, то уничтожить оное, и виновных кто в таковом поступке окажется представить в Суд. Заседатель Шауман на сие донес, что по осмотре им состоящей в дер. Обители Старообрядческой Молельни оказалось, что вместо бывших при ней старых и опавших сеней пристроены таковой же меры и фасону с нового лесу на том же самом месте новые, а кровля как на сенях так и на самой молельне починена покрытием новою дранью, самая же молельня состоит ненарушимо на прежнем месте и не перестраивается».

В связи с вышедшим еще 26 марта 1822 года Высочайшим повелением о запрете старообрядцам строить новые церкви и моленные, а старые оставить в настоящем их положении, открылось целое дело, завязалась переписка между Министерством внутренних дел, генерал-губернатором, гражданским губернатором и местными властями. Власти боялись, что под видом ремонтов староверы будут строить новые храмы.

Князь Н. Н. Хованский. Портрет работы Дж. Доу. Военная галерея Зимнего Дворца, Государственный Эрмитаж (Санкт-Петербург)

Генерал-губернатор князь Н. Н. Хованский спрашивал у министра внутренних дел, как ему поступить, поскольку в выше упомянутых утвержденных правилах 1822 года о молитвенных домах, церквях и часовнях «раскольников» говорилось лишь о запрете строить новые молельни, а о починке старых или о новых пристройках якобы ничего не говорилось. Министр внутренних дел генерал-адъютант Закревский отвечал, что подобное действие является «противным существующим о старообрядческих молельнях постановлениям», и спрашивал, с чьего позволения старообрядцы произвели починки, а если самовольно, то каким образом местная полиция допустила это.

В рапорте чиновника для особых поручений, титулярного советника Пантелеймонова витебскому гражданскому губернатору от 1 ноября 1828 года сообщались следующие сведения: «Деревня Обитель состоит в участке Заседателя Шаумана. – Она заключается в 7-ми крестьянских домах и моленной; находится от больших дорог в стороне верстах в 7. Посему Заседатель находил неудобным заезжать туда, а особенно когда он вместе с Исправником был занят проводом Гвардейских войск по тракту из Опочки к Полоцку, что случилось в одно время в постройкою в Обители»21. Далее Пантелеймонов сообщал: «…В прочем, Заседатель Шауман был в Обители весною и видел, что сени при моленной опали, но не имел той предусмотрительности, что старообрядцы зделают вместо их новые, и потому не разпорядился об отвращении сего случая, к чему представляет удобность близкое разстояние от Обители других деревень с жителями Грекороссийскаго Исповедания, а особливо Юровой в ½ версты, где есть и десяцкий; жители же деревни Обители, и часть из прочих прихожан к моленной, коих по их щету есть до 50-ти домов в разных местах от Полоцкаго до Великолуцкаго Уездов, по совещанию между собою признав нужным произвести вместо старых сеней такой же меры и фасону новые, равно исправить крышу, пропускавшую течь, приступили к тому. Два из них Невельскаго уезда деревни Нароновой Емельян Тимошенко и деревни Давыдова Роман Козленко, зная, что Невельскаго уезда в деревни Блиновой у крестьянина Худояра срублен и приготовлен на постройку пуни сосновый лес, годный для сеней при моленной, купили сколько нужно было онаго на три стены, а дрань на крышу куплена в мызе Крашутах Полоцкаго уезда. – Деньги собраны по добровольной между прихожанами складке. – Материалы доставлены на место, где в тоже время началась работа самим старообрядцами числом до 15 человек и окончена дни в три в начале мая месяца сего года. Ключевой войт Ширяков, проезжая чрез Обитель с публикациями тогда когда делали крышу, увидел сию постройку, но разсудив, что оная не кругло новая, делается только то что было прежде и уже приводится к концу, не сказал им ничего, не запретил оканчивать и не дал знать Заседателю или Исправнику»22.

В рапорте также сохранилось любопытное описание обительской моленной: «Новая пристройка сеней, по примерному соображению, будет длины 3 и ширины 2 ½ сажени. – Она составляет половину всего строения моленной. – Крыша чрез то и другое, то есть и на самой моленной, зделана из новой драни с употреблением под испод части старой. – На самом верху, в длину наложен, как вышеозначено, соломенный гребень. – Все строение простой работы, имеет вид амбара, но с крестом наверху»23.

В ноябре 1836 года власти снова заинтересовались местными старообрядцами – витебский губернатор предписал тщательно осмотреть Обительскую и Яковлевскую моленные на предмет ремонта и поновлений. К данному делу было приложено дело «о времени устройства раскольнической Обительской моленной» (началось 28 марта 1837 года).

«1837 года марта 28-го дня, – говорилось в деле, – себежский земский исправник и духовный депутат священник Симеон Чеботарев согласно указа Витебскаго Губернскаго правления от 30-го ноября прошлаго 1836-го года на имя нас перваго последовавшаго и приложеннаго при оном сообщения Полоцкой Духовной Консистории, прибыв в деревню Обитель г. помещика Потриковскаго осматривали состоящею в оной раскольническую моленную, при которой точно оказалась пристройка по виду большой величины как моленная, показывающая вид что оная зделана в недавныя времена, ибо бревна притвора совершенно отменны от таковых самой моленной и при сей на двух небольших столбиках повешена железная доска; для узнания времяни таковой пристройки, с чьего разрешения ил дозволения сия произведена и обозрения внутренняго расположения оной, на тот конец не имеется ли чего принадлежащаго православным церквам, был требован наставник оной моленной с ключами; но находившиеся при сем некоторыя крестьяне объявили что наставник отлучился и ключи от моленной увез с собою, в Полотский уезд, отколь возвратится не ближе как чрез два или более дней, ибо будет занят там исповедью раскольников. Почему постановили: дабы не терять напрасно времени в производстве дел, по таковым обстоятельствам Обительскую раскольническую молельню опечатать общими печатьми, и донести о сем из нас каждому по принадлежности»24.

К делу также приложено следующее «Объявление», подписанное обительскими крестьянами – прихожанами моленной:

«Его Высоко Благородию

Господину Себежскаго Земскаго Суда исправнику

Михайлы Николаевичу Бошняку обще с

Духовным Депутатом

Старообрятцов и прихожан

Объявление

Выстрояна наша Обительская моленная незнаем когда а пристройка выстроена точно тому назад 30 лет а вновь мы не выстраивали и не починяли моленной, а так как 28-го числа марта месяца сего года запечатана наша Обительская моленная то просим покорно Вашего Высоко Благородия разпечатовать нашу Обительскую моленную о которой был разпрос тому назат 12 лет ныне просим постаронних соседственных крестьян передопросить чем и будим ожидать от Вашего Высоко Благородия законной резелюции в чем подписуемся, Яков Григорьев, Кирила Афанасьев, Иван Кондратьев, Финагей Андреев, Михайла Сергеев, Андрей Дарафеев, Абрам Петров, Кондратий Исаив, Василий Аксионов, Федор Авсеев, Роман Андреев, Семен Амельянов, Филип Акиншин, Фока Григорьев, Иван Нестиров…»25.

29 марта 1837 года были расспрошены крестьяне деревни Обители помещика Ивана Потриковского, которые показали, что «когда выстроена предками нашими в деревне Обители помещика Ивана Потриковскаго моленная того не знаем, пристройка при оной в виде притвора зделана как помним до 1812 года принадлежащими к моленной прихожанами по собственному своему произволу, о которой пристройке хотя было производимо бывшим Себежским Земским Исправником Мевесом обще с Советником Витебскаго Губернскаго Правления Пантелеймоновым, изследование, но запрещения ни от кого на оную не было, находящаяся же при нашей моленной железная доска вместо колоколов куплена в погосте Ясе от священно-церковнослужителей, но сколько лет по давности времяни не упомним, а имеется у наставника нашего Захара Смариги росписка…»26.

22 октября 1849 года вновь был произведен осмотр Обительской моленной приставом 2-го стана Себежского уезда фон Конштелем и священником Киселевской церкви Федором Русаковым. Оказалось, что «моленная длиною 4 сажени, шириною – 2. Притвор перед нею – длиною 1 сажень 2 1/3 аршина, шириною 2 сажени 2 аршина. В сенях притвора при части онаго имеется пол деревянный гнилой. Часть досок внутри моленной тоже подверглись порче. Около моленной поставлены два столба, на коих укреплена на двух железных цепях чугунная штаба длиною 1 сажень 2 аршина. В самой моленной 2 окна, в притворе 2 малых оконца. Часть бревен снаружи моленной прогнили. Сама моленная на каменном фундаменте»27.

Наставник Обительской моленной, витебский мещанин Захар Леонов Смарыгин тогда же при допросе показал: «Как я нахожусь постоянно на жительстве в деревни Обители тому будет лет 20. А в настоящей обязанности состою лет до 16»28, т.е. примерно с 1833 года.

Обительский наставник Захарий Леонович Смаригин скончался 9 августа 1858 года. На его место был избран Семен Евсеевич Тикунов (Чикунов), который до этого служил наставником в деревне Жарцы Полоцкого уезда. Так, архиепископ Полоцкий и Витебский Василий в 1853 году упоминает о духовных наставниках деревни Жарцы – полоцком мещанине Андрее Карашове и жителе деревни Давыдово Себежского уезда Семене Чикунове. Помощником у Карашова и Чикунова был купец Клим Сильвестров Гуков, который одновременно был старостой старообрядческой общины. В доме Гукова хранились иконы, книги и другие культовые предметы. Купец Евстафий Красиков занимался приёмом и размещением прибывших старообрядцев и духовных наставников. Помощь Семену Чикунову в организации богослужений, а также по другим вопросам оказывали купец Федор Карпов Красиков, крестьянин Иванов, вольный хлебороб деревни Зимники Прокофий Кондратьев, житель деревни Смоляны Андрей Амвросиев Кононов.

18 марта 1867 года, после долгих и безуспешных обращений обительских староверов к властям, витебским губернатором было, наконец-то, дано разрешение на открытие Обительской моленной. Однако это, в свою очередь, вызвало недовольство со стороны никонианских духовных властей. Так, епископ Полоцкий и Витебский Савва 2 августа 1868 года писал витебскому губернатору:

«31 декабря 1866 года за №9829 сообщаемо было Г. Витебскому Губернатору об устройстве новой моленной раскольниками Себежского уезда в деревне Обители, где существует старая раскольническая моленная. Вследствие сего Г. Губернатор от 18 марта 1867 года за №3640 уведомил меня, что так как раскольническая моленная в деревне Обители устроена до 1812 года, то, на основании 62 ст. XIV т., она не подлежит закрытию. А между тем сделано было распоряжение о не поправлении сей моленной, приходящей уже в окончательную ветхость. В 1864 году обществом раскольников начат был в той же деревне постройкою дом, в котором они, по-видимому, предполагали устроить моленную. Но так как к приведению этого намерения в исполнение препятствовал постоянный полицейский надзор, то означенный дом в начале 1866 года окончен постройкою и приспособлен не для моленной, а для жилья наставника и его помощника и эти лица в нем и помещаются. Об этом отзыве Г. Начальника Губернии дано было знать Себежско-Нищанскому благочинному, с надлежащим предписанием о секретном наблюдении как за сказанным, вновь построенным, домом, так и вообще за действиями проживающаго в Обители раскольническаго наставника Семена Тикуна и проч. Во исполнение сего Себежско-Нищанский благочинный, священник Яцкевич, от 19 января сего года за №49 донес мне, что им вместе с соседним Колпинским причтом секретным образом дознано, что в деревне Обители действительно существует новая моленная – крыша в крышу с находящеюся там старою, и в ней не живут ни наставник, ни помощник его, для которых есть особый дом. Новая моленная совершенно не похожа на жилой крестьянский дом, разве только тем, что в передней имеет голландскую печь; передняя эта имеет 2 сажени длины, а большая комната 5 саженей длины и 3 ½ сажени ширины; такой комнаты и приспособить нельзя к обыкновенному крестьянскому жилью и быту. Богослужение в этом доме раскольниками еще не совершается из боязни наказания и предания суду. Службы свои раскольники справляют в старой моленной, при которой повешено штабное железо, в которое ударяют деревянною колотушкою не скоро и по часту, подражая звону в один и все колокола в православной церкви, и гул этот слышен во многих православных деревнях, около Обители расположенных. Прежде же сего священник Яцкевич доносил мне, что живущий в Обители раскольнический коновод Семен Тикун открыто совершает служение по деревням раскольническим и смешанным, и продолжительный звон от моленной с вечера и по утру, в праздники, оглашает окрестныя православныя деревни и что все это вместе вредно влияет на умы и сердца простонародия.

Сообщая о сем Вашему Превосходительству, честь имею покорнейше просить, не благоугодно ли будет Вам, Милостивый Государь, распорядить формального следствия о противозаконных действиях раскольническаго наставника, проживающаго в деревне Обители, Семена Тикуна, позволяющаго себе открыто и смело, без всякой опасности преследования закона, совершать в разных деревнях, где живут и православные, церковныя службы и требы, по раскольническим обрядам, а также распорядиться о запечатании построенной в деревне Обители новой моленной, и о последующем почтить меня уведомлением»29.

27 августа 1868 года приставу 2 стана Себежского уезда было поручено опечатать новую моленную. Пристав доносил 14 сентября, что он отправился по предписанию опечатать новую моленную. Оказалось, что в новом доме хозяев нет, Семен Тикун уехал по делам своим в Петербург, в двух комнатах были различные вещи. Исправник опечатал вторую комнату, чтобы «в ней не производилось предполагаемое служение», поскольку в первой жили служанки (старуха работница и 14-летняя девочка-пастушка). Из деревни Давыдово был вызван родной брат Семена Тикуна невельский купец Федор Евсеев Тикун, чтобы по прибытии хозяина были вынуты вещи с разрешения начальства и по снятии печати.

Спустя 12 лет, 28 февраля 1879 года, крестьяне деревни Обитель вновь обратились к властям – на этот раз они писали самому императору Александру II:

«Мы, крестьяне Витебской губернии, Себежскаго уезда, 2-го стана, Сутоцкой волости, в деревне Обитель с давних времен имеем старообрядческую моленную, построенную до 1812 года. Ныне эта моленная пришла в совершенную ветхость и мы, в числе 1500 прихожан, лишены храма, в котором, по обычаю наших предков, могли бы приносить молитвы за здравие и долгоденствие Вашего Императорскаго Величества и всего Августейшаго дома. В одном с нами уезде есть другой старообрядческий приход, в деревне Яковлеве, для котораго последовало Высочайшее Вашего Императорскаго Величества повеление, от 27 Августа 1865 года, коим дозволено починить Яковлевскую моленную. Повеление это последовало по представлению бывшаго Военнаго Начальника Себежскаго уезда, в делах коего оно и находится. Веря в Монаршую милость нашего отца и покровителя, мы осмеливаемся повергнуть к стопам Вашего Императорскаго Величества нашу всепокорнейшую просьбу приказать навести справку об упомянутом Высочайшем повелении, от 27 Августа 1865 года и по тем же уважениям, по коим последовала милость для Яковлевскаго прихода, дозволить и нам в том же самом положении находящимся, исправить перестройкою нашу моленную в деревне Обитель и тем дать нам возможность молиться о здравии и долголетии нашего Царя освободителя и покровителя всех своих верноподданных.

В полном уповании на Монаршую милость мы надеемся, что настоящая просьба наша будет благосклонно принята Вашим Императорским Величеством и уважена, по примеру крестьян старообрядцев Мелитопольскаго уезда, которым дозволено именным указом Вашего Императорскаго Величества, последовавшим 15 Апреля 1863 года, построить моленныя для старообрядцев нашей секты в 8 селениях.

С глубочайшим благоговением имеем честь пребыть Вашего Императорскаго Величества верноподданными крестьяне Сутоцкой волости Иоавим Яковлев, Архип Иоавимов, Кирила Иоавимов, Савелий Авдеев, Андрей Савельев, Максим Филиппов, Давид Филиппов, Назар Данилов, Димитрий Савельев, Иосиф Иванов, Евфим Евфимов, Филипп Алексеев, Петр Романов, Григорий Петров, Федор Богданов, Моисей Харитонов, Герасим Михайлов, Петр Герасимов, Кондратий Иванов, Еремей Семенов, Петр Кирилов, как уполномоченные от полнаго состава 1500 человек прихожан старообрядческой моленной в деревне Обитель, а за них неграмотных по их просьбе и за себя расписался Григорий Тикунов»30.

Витебскому губернатору из Петербурга был послан запрос, на который он отвечал 14 января 1880 года следующее:

«Произведенными по этому делу дознаниями (о времени постройки Обительской моленной. – К. К.) обнаружено, что моленная в д. Обитель построена раскольниками до 1864 года, а в 1864 году сгорел дом раскольничьяго наставника и вместе с домом, как объяснили раскольники, сгорели и документы разрешающие, будто бы существование моленной; православные же крестьяне соседних селений, объявившие, что им известно только давнее существование моленной, не указали с котораго именно времени оная существовала.

В виду изложеннаго и принимая во внимание, что положительных доказательств о существовании моленной в д. Обитель ранее 1826 года раскольниками не представлено, я признаю просьбу раскольников о дозволении произвести починку моленной, неподлежащею удовлетворению, на основании ст. 50 т. XIV уст. о пред. и пресеч. прест. изд. 1876 года.

Что же касается ходатайства раскольников о том, что бы при разрешении их прошения было принято в руководство Высочайшее повеление 1865 года, то из дела видно, что б. главный Начальник Витебской и Могилевской губерний действительно испрашивал Высочайшее разрешение на починку раскольничьей моленной в д. Яковлеве, Себежскаго уезда, но упомянутое Высочайшее повеление было испрошено главным Начальником края, как я полагаю, по причине исключительнаго положения северо-западнаго края в 1865 году, так как раскольники Витебской губернии содействовали в то время властям к подавлению польскаго возстания. В настоящее же время не представляется уважительных причин дать раскольникам дер. Обитель преимущество пред другими и разрешить починку моленной, что воспрещается приведенным выше законодательством.

При этом считаю необходимым присовокупить, что сведениями, собранными в настоящее время, согласно циркулярному предложению Господина Министра Внутренних Дел, от 10 Ноября 1879 года за №552, обнаружено, что просители: Иоавим Яковлев, Архип Иоавимов, Савелий Авдеев и другие принадлежат к секте безпоповцев федосеевскаго толка»31.

В ответ 23 января 1880 года из МВД пришел новый запрос о числе старообрядцев, их благонадежности, а также о состоянии здания моленной, «насколько оное представляется ветхим и требующим исправления». Витебский губернатор отвечал 12 марта 1880 года: «1-е, что число раскольников, желающих получить разрешение на исправление моленной в деревне Обитель, простирается до тысячи человека; 2-е, сведениями, собранными местною полициею, обнаружено, что упомянутые раскольники, в политическом отношении, совершенно благонадежны и до сих пор в неблагонадежности подозреваемы не были; 3-е, случаев совращения кого либо из православия в раскол, вследствие уговора или увещания помянутыми раскольниками или их наставниками, также не было; и 4-е, деревянное здание, существующей в деревне Обитель моленной, совершенно ветхое: нижние венцы сруба попортились, а крыша совершенно сгнила, дает большую течь, и потому здание моленной требует устройства совершенно новой крыши»32.

В ответ министр внутренних дел Л. В. Маков отвечал, что «находит возможным допустить исправление означенной моленной, но с тем, чтобы внешний вид исправляемаго здания не был ни в чем изменяем, независимо от строгости соблюдения запрещения иметь наружные колокола или кресты и наддверныя иконы»33. Министр добавлял, что данное решение «вызывается лишь крайнею необходимостию и потому желательно, чтобы таковое разрешение не было, по возможности, оглашено».

Когда починка началась, оказалось, что старый деревянный материал весь сгнил, а потому пришлось фактически построить новую моленную, о чем немедленно стало известно властям. 17 октября 1880 года витебский губернатор доносил в МВД:

«Получив сведения от Себежскаго Исправника, что сказанные раскольники, вместо исправления старой, строят новую моленную, я командировал на место состоящаго при мне чиновника особых Поручений, по осмотру и разследованию котораго оказалось:

а, что по объявлении раскольникам деревни Обители о последовавшем разрешении Министерства, они договорили особаго плотника для починки своей моленной, но когда приступлено было к работам, то заметили, что почти весь лесной материал старой моленной, от давности здания, сгнил и негоден в дело, почему моленную начали возводить из новаго леса, с употреблением только некоторой части онаго из старой постройки;

б, что новое здание во всем сходно с старою моленною, т.е. возведено на старом, но исправленном каменном фундаменте, таких же самых размеров и по внешнему виду во всем похоже на прежнюю моленную;

И в, что местная полиция, узнав о производящейся новой постройке моленной, тогда же приостановила работы, почему моленная и до сего времени остается не вполне оконченною»34. В заключение губернатор просил министра разрешить староверам окончить моленную. Новый министр внутренних дел граф М. Т. Лорис-Меликов 30 октября 1880 года разрешил окончить начатое исправление Обительской моленной.

Граф М. Т. Лорис-Меликов. Портрет работы И. К. Айвазовского. 1888 г.

Однако обстоятельства дела не прошли мимо местных церковных властей, и 21 марта 1881 года епископ Полоцкий и Витебский Викторин (Любимов) уже доносил витебскому губернатору: «Из сведений, доставленных мне священником села Колпино, Себежскаго уезда, Ксенофонтом Одинцовым, о состоянии по Колпинскому приходу раскола за 1880 г., между прочим, усматривается, что раскольниками, проживающими в Колпинском приходе, в прошлом 1880 г., известно с чьего разрешения, вновь устроена моленная. Сообщая о сем Вашему Превосходительству для зависящих распоряжений, имею честь покорнейше просить Вас, милостивый государь, о последующем почтить меня уведомлением»35