Читать книгу Тася - Кирилл Новоженов - Страница 6

Дрожащими пальцами с пятой попытки Тася все-таки умудрилась воткнуть небольшую зелёную флешку в ноутбук. Раздался знакомый «тыдым» и на экране появилось стандартная надпись, обещающая ускорить работу устройства, если его вставят в другой порт.

– Точно продам этот хлам и куплю себе новый, – злобно выругалась девушка и переткнула флешку.

Ноутбук снова тыдымкнул и на этот раз соизволил разродиться окном, в котором Тася выбрала надпись «открыть». И через мгновение перед ее глазами возникла одна единственная папка «Фотографии для прессы. Свадьба Ариадны». В папке находилось ещё несколько папок с названиями наподобие «001.Мальдивы», «002. Сейшелы» и прочая. Последняя тоже начиналась с цифр, но после них стояло не географическое название, а недвусмысленное «Скандальное».

– Географию отложим на потом, посмотрим, что у нас тут такого скандального.

Девушка уверенно открыла последнюю папку и удивлённо присвистнула. Молодая певица на фотографиях была, скажем так, слишком откровенна и не стеснялась ничего. И никого. Бульварная пресса изошла бы слюной, получи она такие снимки в свои ручонки. Постельные кадры, сделанные через окно, констатировали, что Ариадна – горячая штучка не только на сцене. Портило все лишь то, что все эти снимки изначально были сделаны по заказу самой невесты. Шоу-бизнес, пиар, все средства хороши. Знаем, проходили.

Тася поморщившись закрыла «случайные» фотографии и бегло просмотрела содержимое первых. Здесь всё было прилично. Красивые виды, улыбающаяся пара молодоженов, какие-то достопримечательности, на фоне которых позировала певица. Несколько кадров из ресторанов, которые Ариадна с мужем почтили своим присутствием, сводя с ума местных стоимостью украшений и платьев.

Честно говоря, можно было сказать, что смотришь фотографии знакомого человека. Вот только он тебя не знал – это раз, и пропасть между девушкой на фото и той, которая смотрела, поражала своей шириной – это два. Тася на секунду поймала себя на том, что ей не светит и сотой доли подобного шика, но потом вспомнила как обычные девушки приходят к такому «счастью» и брезгливо поморщилась. Лучше уж в двадцать семь ездить на стареньком автомобиле, который купила сама и на честно заработанные, чем заказывать подобные снимки, чтобы подогреть интерес у публики. В сказки о свалившемся с небес богатстве, принцах на белых конях и популярности Тася не верила с детства, а зеленая флешка это лишний раз подтверждала. Одна заплатила, чтобы это сделать, а второй ещё предстояло расплачиваться за то, что сможет использовать в своей статье.

Мысль о ней вернула девушку обратно в старенькую машину, стоящую на парковке у бизнес-центра. Часы неумолимо констатировали факт, что до сдачи материала на суд главреда осталось всего несколько часов. Тася грустно вздохнула, предвкушая как будут болеть пальцы, печатающие на редакционном компьютере интервью, а потом доброе сознание подкинуло удаляющийся поезд с, полнеющей от каждого пройденного стыка рельс, Анькой и уверенно повернула ключ в замке зажигания.

Прости, «Пегас», но в этот раз к тебе поедет другая.

– Может ли в современном мире девушка, начавшая свой бизнес с простого увлечения, добиться таких высот, как наша героиня? Несомненно! Василиса Потапова на своем примере доказала, что сегодня нет невозможного. Главное, верить в свою мечту и идти к ней. – Главвред отложил свежеотпечатанные листы и откинулся на спинку кресла. – Вывод конечно хромает, Лазарева, но… Приятно даже говорить, что наконец-то в тебе проклюнулся журналист.

– Спасибо, Пал Сергеич. – Тася смущённо уткнулась в свой блокнот.

– Фотографии я так понимаю настоящие?

– Абсолютно. Я посмотрела пока статью писала и не нашла ни одного намека на Фотошоп.

– Не знаю, как ты их достала, но за это отдельное спасибо. Можешь ведь, когда тебя прижмет! – главред сложил листы в аккуратную стопочку и, словно вишенкой на торте, украсил их зелёной флешкой. – В общем, на передовую попадаешь, Лазарева. Поздравляю! На обложку возьмём фотографию со статуэткой…

Тася тихонько хихикнула. Кажется, кто-то проспорил три шоколадки и упустил возможность получить себе новый фотоаппарат на халяву.

– Лазарева, ты чего там ржешь? Слава головушку туманит?

– Пал Сергеич, я о своём. Просто вспомнила анекдот.

– Ну так рассказывай, вместе посмеёмся.

– Не. Он похабный. Вам такое не понравится.

– Лазарева, вот что вы за люди такие? Тут, понимаешь, ее статью в тираж пускают, обложку выделяют, а она о похабщине думает.

– Я исправлюсь, Пал Сергеич. Честное слово!

– Надеюсь, очень на это надеюсь. – главред снова переложил листы и убрал их в папку с большими буквами «ТИРАЖ». – Всё тогда. Свободна.

– Пал Сергеич, а можно вопрос? – аккуратно спросила Тася.

– Слушаю.

– Может, раз тут такое дело, кто-то другой поедет в «Пегас»?

– Другой говоришь?

– Да. Есть же те, кто там ещё не отметился, я, вроде бы, сегодня молодец. Ну и по справедливости получилось бы…

– По справедливости? – Главвред неспешно снял очки, протер их платком и посмотрел на девушку, слеповато щурясь. – Лазарева, Лазарева, я ни капли не умаляю твое сегодняшнее достижение. Статья замечательная, можно даже сказать, что это лучшая статья за последние месяцы, но я уже подписал приказ.

– Вы же сказали, что оформляться только завтра с утра нужно – надежда в голосе Таси всё ещё тлела призрачным огоньком.

– Тебе да, а приказ я должен был отправить ещё вчера. Так что можешь сегодня быть свободной, а завтра к девяти приедешь и подпишешь бумаги.

– Пал Сергеич… Может как-нибудь можно отыграть обратно?

– Нельзя. Приказ подписан. Только давай без слез и истерик. Считай, что это такое журналистское задание. Иди домой, собирайся.

– Журналистское заклание это, а не задание… – всхлипнула девушка.

– Лазарева, я тебя прошу, не надо лить слезы. Съездишь, отдохнёшь, сил наберёшься, а потом вернёшься и ух! Спасибо ещё скажешь.

– Спасибо вам, Пал Сергеевич, за заботу и сострадание.

– Таисия, не дави на жалость! Не получится из этого ничего. Если я начну с каждым сюсюкаться и сопли вытирать, то вы мне на шею сядете и ножки свесите! Прекрасно понимаю, что тебе не хочется никуда ехать, но есть такое слово «надо»! И сейчас надо свои хотелки засунуть поглубже и сделать то, что тебе сказано! Всё! Дальше на эту тему я говорить не собираюсь! Приедешь, поговорим о своей колонке, а пока вытирай слезы и едь домой собирать вещи. Не в ссылку отправили. Развели тут мне «хочу-не хочу».

Последняя надежда рухнула и разбилась вдребезги о непробиваемую жестокость Главвреда. Поезд, увозящий Аньку, противно скрипнул тормозами и белобрысая выскочка, затянутая в латекс, выскочила первой на перрон. Звонко щёлкая плетью случайных прохожих, жертва фантазии прошла мимо Таси, демонстрируя белоснежные зубы в улыбке, больше подходящей на хищный оскал. Отойдя на несколько метров, Анька развернулась и подошла к Тасе обратно. Из недр точной копии блокнота главреда она достала билет и протянула его девушке.

– Это тебе пригодится! Сама полней, стерва рыжая. Смотреть тошно – одни кости торчат!

На билете адским огнем горела надпись: «На Пегас!» и кровоточила строчка в самом низу, набранная мелкими буквами «welcome to hell, Тася».

Странно, что слезы пропали почти сразу после того как Тася закрыла дверь в кабинет главреда и пошла по пустой редакции к выходу. Ощущения несправедливости, злости и обиды вытеснила какая-то глупая мысль, что изначально уже все было решено и даже, если бы Тася привела в редакцию саму Ариадну в неглиже и та лично рассказала о своей свадьбе, жизни и потом призналась, что вообще-то она представитель внеземной цивилизации, то ничего бы не изменилось. Ровным счётом ничего.

Сидя в машине у редакции, Тася достала мобильный телефон и быстро нашла нужный номер. Буквально три гудка и неизменное «Привет, Мальвина». Хоть где-то и с кем-то было стабильно и предсказуемо.

– Влад, ты сегодня где?

– Часа полтора ещё проторчу на работе, а потом свободен, как ветер.

– Приедешь?

– Конечно. Жди через пару часов. Вино взять?

– Красное полусухое.

– У тебя что-то случилось?

– Давай при встрече?

– Договорились. Через два часа буду. Пока.

Тася положила телефон на пассажирское сиденье и посмотрелась в зеркало заднего вида. Глаза чуточку припухли, но в остальном – очень даже ничего.

Рядом с кроватью стояла собранная дорожная сумка и небольшой рюкзак, о который и запнулась девушка, возвращаясь из ванной. Тася неуклюже рухнула на постель и витиевато выругалась, не стесняясь в выражениях.

– Мальвина, ты хуже портового грузчика. Такая девочка как ты не должна ругаться этими словами. – прокомментировал услышанное лежащий в кровати и глубоко затянулся сигаретой.

– Поверь мне, это ещё не весь мой словарный запас! И сегодня я могу себе позволить все что хочу.

– Ничего бы такого не было, если бы ты приняла мое предложение.

– Влад, не начинай. Я уже сто раз говорила, что не пойду к тебе работать.

– Зря. Тебя бы никто не обижал.

– Меня и тут никто не обижает.

– А «Пегас»?

– Ты специально? – Тася резко села и со злостью посмотрела на Влада.

– Просто расставляю точки над i. – сигарета ярким огоньком на мгновение осветила лицо мужчины. – И хочу, чтобы ты приняла правильное решение, Мальвина.

– Почему ты считаешь, что мой выбор неправильный?

– Ты достойна большего, а ваш главред этого не видит.

– По-твоему, если я уйду к тебе, то ваш прямо сразу выделит мне колонку и будет носить на руках? Влад, не смеши.

– Во-первых, я ему о тебе уже говорил, и он ко мне прислушивается. Я, как ни крути, все же его заместитель. А во-вторых, на руках тебя носить он назначит меня. Девушки его не интересуют от слова «совсем».

– Как же ты с ним работаешь?

– Все просто, Мальвина. Я тщательно прикрываю свой тыл.

Тася прыснула от смеха и, сбросив халатик, легла на живот.

Лёгкий ветерок через открытую дверь балкона аккуратно играл с краем плотных штор, стараясь прикоснуться к коже девушки и добраться до огненно рыжих волос, расплескавшимся мелкими кудряшками по ее спине. Его невесомая ладонь почти добиралась до ступни, но полосы тяжёлой ткани на крупных кольцах снова смыкались, словно алебарды стражей, охраняющих покои своей хозяйки. Ветер обиженно хлопал створкой балконной двери, собирался с силами и снова пробовал дотянуться до заинтересовавших его кудрей.

Тася слушала как тихо позвякивают кольцами шторы и думала о «журналистском задании» главреда, который лёгким движением руки поставил подпись в приказе и отправил девушку в «Пегас» в третий раз.

Впервые лагерь распахнул свои ворота перед девушкой, когда ей было шестнадцать лет. Небольшие белоснежные корпуса зданий у большого озера, спрятавшегося в сосновом бору, каждый год с радостью встречали сотни подростков, которые жаждали связать свою жизнь с журналистикой, фотографией и искусством. Маленький лагерь, отсеченный от суеты мира, был глотком свежего воздуха для тех, кто прятал свои увлечения от сверстников, не понимающих как можно уйти с головой в выбор освещения, смешивание красок на палитре и выстраивании слов.

Здесь же ребят разбили на отряды, формируя их по увлечениям, и целый месяц подростки занимались любимыми занятиями, слушали советы реальных представителей желанных профессий, которых приглашало руководство «Пегаса», и просто набирались сил перед очередным учебным годом.

Как колотилось сердце у Таси, когда она увидела компанию журналистов, приехавших с разных концов страны, чтобы просто поболтать с полусотней ребят у костра на большой поляне. Взрослые мужчины и женщины рассказывали свои истории, делились секретами и отвечали на, казавшиеся сейчас безумно глупыми, вопросы, которые сыпались на них со всех сторон. Казалось, с неба спустились боги, чтобы, подобно Прометею, принести огонь людям и указать им направление.

И это общение стало для хрупкой рыжеволосой девушки дополнительным подтверждением, что журналистика безумно увлекательная и интересная профессия. А когда перед отъездом к ребятам подошёл Ильнар Пратт, тот самый журналист-международник, чьи статьи из разных уголков планеты становились предметом раздора между журналами и газетами, казалось, что даже вездесущие комары затихли.

– Ребята, не забывайте писать обо всем что видите и слышите. Как бы глупо это вам не казалось, пишите! Пишите о том, как гремит гроза, заходит солнце, шумит дождь… – Пратт звонко прихлопнул комара, севшего ему на руку – И даже об этих мелких засранцах. Чем больше вы будете писать, тем лучше научитесь передавать свои ощущения, интонации собеседника и даже запах цветов на поле. Яркие образы, которые сможет прочувствовать ваш читатель, гораздо привлекательнее скрупулезно выданной сухой информации. И не важно, о чем будет ваша статья. Об открытии новой выставки или поездке на Эльбрус, встрече с мировым лидером или описание деревни, находящейся в самой заднице мира. Рассказывайте об этом читателю так, чтобы он прочувствовал каждую деталь, увидел через ваши слова все то, что увидели вы. И тогда вы станете не просто Васей Пупкиным, чьи имя и фамилия простая констатация авторства статьи, а тем самым Пупкиным Василием, за которым будут охотиться самые маститые издательства. Пишите, ребята.

Нужно ли говорить, что Тася после такого напутствия исписала не одну тысячу листов, чтобы научиться писать так, как советовал Ильнар Пратт?

Спустя девять лет «Пегас» открыл свои ворота для уже начинающей журналистки, которую послали в лагерь просто потому, что была ее очередь.

Тасю поразило с каким страхом о поездке в этот уголок говорили коллеги. Ее воспоминания никак не вязались с тем, что она слышала в курилке. Как такое волшебное место могло вызывать панический ужас? Оказывается, что страшилки не были выдуманы, и девушка с сожалением поняла это когда увидела варварски изуродованный символ лагеря. Белокрылый покровитель творчества был практически разбит до основания и о его присутствии напоминали два копыта на мраморной стелле.

Корпуса, покрытые язвами трещин, запущенные тропинки, рядом с которыми с лёгкостью можно было найти пустые бутылки, и отвратительное ощущение разрухи. Но самым страшным для девушки стало открытие, что среди приглашенных не было никого, кто мог бы стать хотя бы жалкой тенью тех, кто приезжал сюда девять лет назад.

Лагерь, созданный с целью разжечь в детях из искры надежды бушующее пламя, превратился в сборище студентов, приехавших на картошку. Молодые выпускники журфака, непонятные и странные фотографы с видом заядлых алкоголиков и несколько художников, которым нельзя было доверить даже плакат, собрались в актовом зале. И спустя несколько минут вся эта братия узнала, что на протяжении месяца они станут банальными вожатыми в отрядах, будут организовывать досуг и придумывать развлечения детям, которые приедут на следующий день, а пока все в приказном порядке отправлялись на уборку территории и подготовку помещений.

На утро Тасю прикрепили к тридцати двум подросткам. Сколько бы девушка не смотрела в их глаза, но так и не смогла увидеть даже намека на творческую натуру. А потом были четыре недели кромешного ада, который не прекращался даже ночью. Днём она пыталась хоть как-то заинтересовать своих подопечных, но те словно не замечали свою вожатую, предпочитая сутками напролет зависать в Сети. Ночью же свою лепту вносили горе-вожатые, которые с пьяными воплями носились по лагерю или устраивали дискотеки на берегу озера.

Добавьте к этому один работающий душ на этаж и питание, больше напоминающее тюремную баланду.

Когда Тася вернулась домой, то она с каким-то маниакальным страхом закрыла все замки на входной двери и впервые в жизни напилась, со слезами перебирая фотографии, на которых мальчишки и девчонки радостно улыбались, откровенно дурачились на пляже у озера. Заснула девушка, прижимая к груди снимок с загорелой шестнадцатилетней рыжей девочкой в белоснежной юбке и ярком зеленом топике на фоне величественного крылатого коня, разбегающегося перед тем как оторваться от земли.

– Влад, ты спишь? – Тася внимательно прислушалась к дыханию мужчины. – Влад?

– Что случилось, Мальвина? – услышала она сонный ответ.

– Влад, ты меня завтра сможешь отвезти на работу и на вокзал?

– Хорошо, отвезу.

– Спасибо.

– Угу… Спи уже… – широко зевнул он и повернулся на бок.

Тася забралась под одеяло и прижалась к спине мужчины, положив руку ему на бок. Влад что-то несвязно пробормотал сквозь сон и отодвинулся ближе к краю. Едва касаясь, Тася поцеловала его в плечо и развернулась на правый бок. Обняла скомканный край одеяла и закрыла глаза.