Читать книгу 7—7. Матрица Души. Психотерапия эмоциональных травм методом пустого стула - Валентина Кляйн, Кляйн Валентина - Страница 26

Тамара: Да, всегда. У меня был не просто страх темноты, а был ужас даже при свете ночью пойти в туалет. Есть одно очень неприятное воспоминание, как мы с бабушкой ночевали в гостях. Мне было 7 лет. Меня положили спать на диван в зале. Я очень хотела в туалет ночью, но ужас встать был для меня непреодолим. В итоге я лежала и писала на диван. Это было невыносимо стыдно. Но встать я не могла. Наутро все это обнаружили. Воспоминание очень ядовитое.

Валентина: Ну да, при таких событиях теперь понятно, почему ты спишь в одной комнате со своими детьми. Чтобы твои дети не столкнулись с подобным ужасом и стыдом. При этом у них может совсем даже и не быть этого страха, но ты их уже стремишься спасти. Так работают все наши душевные травмы.

Представь, что душевная психотравма – это словно рана на теле физическая. Допустим, перелом ключицы.

Рана душевная все время о себе напоминает. Но только косвенным способом. Ты смотришь на своих детей и пугаешься, что надо ночью их точно класть спать рядом с собой. Таким образом, мы все постоянно пытаемся положить гипс близкому человеку на место, где у него не болит. Но мы-то точно знаем, что на плечи детям надо намотать гипс.

Мы пытаемся свои душевные болячки долечить через других. Плечо болит у мамы, а гипс на плечо она мотает своему ребёнку. Ещё и с душещипательным возгласом: ах ты неблагодарный, я ж о тебе забочусь!

Но, к сожалению, так не работает. Гипс на плече ребёнка не убирает боль в собственном плече. Иногда близкий начинает яро сопротивляться этому гипсу и им же пытается нам дать сдачу. Иногда покорно терпит и ходит потом полжизни в этом гипсовом панцире, как замотанная мумия.

Так нереализованную мечту играть на музыкальном инструменте родители часто компенсируют, заставляя заканчивать музыкальную школу ребёнка. Это тоже попытка наложить гипс ребёнку на свою собственную рану. И так же с репетиторами в школе, кружками, институтами, какой муж тебе нужен, какую работу выбирать и тому подобное.

Тамар, а ты помнишь, с какого возраста это началось? В садике уже боялась темноты?

Тамара: Нет, Валентина, не помню. Хочется сказать – всегда.

Валентина: Хорошо. Это и не обязательно помнить. Душа сама выведет в нужную временную точку, даже если в сознании нет этого события. Ты уже тренированная методом пустого стула, поэтому доверься себе. Все будет в порядке.

Сейчас закрой глаза. Расслабься, почувствуй все тело. И начинай погружаться в своё детство. Сейчас ты переместишься в тот момент, когда впервые возник страх темноты. Доверяй себе.

Тамара: Сначала я попала в 7 лет, потом раньше – лет в 5. Потом года три, наверное, тут я уже точно боюсь быть одна в темноте. А сейчас странное ощущение, что мне очень тесно, словно руки связаны, что ли… Похоже, я в пелёнках. Да, точно, я словно немая, я не умею говорить. Я, похоже, одна тут лежу. Сумрак. Я проснулась. Мне месяцев шесть. Разглядываю обои около кроватки. Они бежевые в полоску. Вижу ковёр на стене. Я начинаю выпутываться из пелёнок.

Вижу, что на мне ползунки, очень старенькие, застиранные, словно уже много поколений передавали друг другу, так они сейчас плачевно выглядят. Это сейчас мое взрослое описание того, что я вижу. В шесть месяцев нет этих мыслей.

Мне страшно. Мамы нет. Тишина настолько полная, что аж звенит в ушах от этой тишины. У меня ужас от этого одиночества и пустоты. Я встаю в кроватке, держусь за неё. И разглядываю комнату. Пусто.

Из окна падает луч солнца. Я очень пугаюсь этого луча. Это я сейчас понимаю, что это был луч солнца. А тогда я на него смотрела и не понимала, что это. То ли что-то живое, непонятно. Но очень страшно. Я сильно испугалась этого солнечного луча. И нет мамы. Я не понимаю, сколько я так стою. Кажется, что вечность. Даже не представляю, через сколько времени, я вижу, что мама заходит в комнату и бежит ко мне, берет меня на руки. Только через ее руки я понимаю, что я не умерла, что я ещё жива. Это кошмарное состояние одиночества длиною, кажется, что в вечность.

Тамара пересела на стул мамы.