Читать книгу Поляна №4 (10), ноябрь 2014 - Каллум Хопкинс, Коллектив авторов, Сборник рецептов - Страница 6

Чуть южнее севера – Петербург,

а восточней запада – Ленинград.

Это стрелка компаса, сделав круг,

повела часами бродить – назад,

где туманней памяти – острова.

Там дома с парадными до сих пор,

и белее снега на Покрова —

свет, летящий сверху в колодец-двор.

В нём и южный ветер тревожно-стыл,

и считать ушедших легко – до ста…

А когда собьёшься – сведут мосты,

и дойдёшь до Аничкова моста…

Поплюёшь в Фонтанку – такая муть…

На коней посмотришь – и всё же, мощь.

И пойдёшь обратно – куда-нибудь,

где чернее вечера будет ночь.

Всё суета, мой дорогой, всё суета…

Твой город – странный, неулыбчивый, и всё ж,

он открывается, когда ты занята —

несёшь свой крест, и что попало, – всё несёшь.

Он принимает. Забирает и даёт —

всё как обычно, дорогой. Но иногда,

кружа Бульварным, вдруг услышишь, как поёт

о чём-то дальнем свиристель на проводах.

И чемодан-верблюд услужливо горбат —

привык летать. Такой вот выдался Пегас…

Везде Арбат, мой дорогой. Везде Арбат —

его штампуют замечательно, на «раз».

И что ни город, – всё один торговый ряд

и небоскрёбы – от велика до мала…

А на Полянке удивительно звонят

колокола, мой дорогой… Колокола.

Левее от фонарного столба

и справа от бочонка с рыжим квасом

свернуть туда, где не слышна толпа

и сытый дух московский, дух колбасный.

Вперёд, пока есть силы… Там, пыля,

девчушка жмёт размеренно педали…

А дальше – лес и поле… Нет, поля —

куда ни посмотреть: поля и дали.

И бабушкин, на пять окошек, дом.

А может быть – всех бабушек на свете…

Там дед стучит усердно молотком —

как все деды, за каждый гвоздь в ответе.

И всё взаправду, и наоборот,

и есть чулан, где прячутся потери…

Там домовой за печкою живёт.

Он, может быть, сейчас в меня не верит.