Читать книгу Современная поэзия. Международный альманах №1 - Коллектив авторов, Ю. Д. Земенков, Koostaja: Ajakiri New Scientist - Страница 4

От абажура ветхий свет.

На гобелене моли след.

И серебром Луны овал

На блюдце чайное упал,

Дробя земных зеркал портал.

Где ночь – в окно зрачками звезд

И, прошагавший пропасть верст

По временам долин и скал,

Старинный маятник устал,

Крошить веков седой кристалл…

Где льется в вечность но́чи тишь

И небо над зонтами крыш,

Чью значимость не умалишь.

Где реки грез в одну Луну

Я с блюдца чайного солью…

Мы будем пить зеленый чай,

Читать серебряные стансы

И разгадаем сотни тайн

С младенческим упрямством.

Конечно, если захотим

И в это искренне поверим,

Свой Гётеанум сотворим —

Вселенную измерим.

Не филистерам толковать

Души крылатой вдохновенье.

И почему цветет акант

В коринфских капителях …

Мы скроемся в лощинах гор,

Питаясь терпким, диким медом.

И в рябь топазовых озер

Погрузимся с заходом.

На склоне сверженного дня

Луна фарфоровою чашей

Взойдет смарагдами полна.

Все это будет нашим!

Мы будем пить зеленый чай

И строить из задумок пристань,

Где цветоносный молочай

Ковром восточным выстлан.

И лишь потом на нем уснем…

На сильных крыльях Серафима

Мы ко Вселенной понесем

Наш чай, да стансов дымы.

Я в руках держала Солнце,

Заглянувшее в оконце.

С лепестков румяной розы

Пила росы – утра россыпь,

Счастья слезы, – девы грезы…

Я в руках держала небо,

Окунувшееся в лето.

Руслом рек с дыханьем ветра,

Превратившееся в эхо,

Потерявшееся где-то….

Я в руках держала ветер,

Он со мною был приветлив,

Но в мечтах неутолим

Он развеялся, как дым —

Легкокрылый пилигрим…

Но со мной остались Звезды,

Озаряющие версты,

Что ведут от сердца к сердцу,

Открывающие дверцу

В Мир, откуда я воскресну!…

Пока не стерты молью гобелены …

Все чаще вижу я, как умерла.

Лежу в гробу и, как сквозь стену, слышу

Обрывки фраз и мысли, и слова,

И как ступает голубь по карнизу…

Отчетливо я слышу детский плач.

И вижу мать, кормящую младенца.

Как за окном гоняют дети мяч,

Как зеркало прикрыто полотенцем…

Я вижу, как три дня идут ко мне

Уставшие, трагические лица.

И лишь один со мной наедине

Остался на ночь, полистать страницы …

Присел на стул, вздохнул, свечу зажег,

Губами прикоснулся век холодных.

Как долго ты не появляться мог

В моих живых ночах тобой голодных?!

А он, не слыша, начал монолог:

"Привет родная, жаль тебя не слышу"…

Как мне хотелось, чтоб упал мой гроб

И ты услышал плачущую душу.

Но подчиняясь праву бытия —

Канонам веры в тяжкий час напасти —

Я, губы сжавши, слушала тебя

«В собранье песен верных юной страсти»

Ты мне читал Петрарку наизусть.

Седой как лунь, внимая Музы благу,

Ты покаяние принес и грусть,

Вкушая строк живительную влагу.

Твоя тоска звенела в тишине,

Раскаянье пронизывало стены.

И я шепнула: "Помни обо мне,

Пока не стёрты молью гобелены".

Если воздух стал лиловым,

Брызнув красным, страсть земная

С глубиной морской слилась,

Все пространство наполняя,

Как лиловая напасть, …

Вспомни о заре медовой

Над дубравою зеленой,

Где мы были ярче молний,

Где цветами пахли мы,

Как ветра над колокольней…

И цветные снились сны

О волне морской, соленой…

Как весеннею истомой

Исходили первоцветы, —

Как украсил их Творец!

Вспомни яркие приметы

Первой встречи, наконец,

Мы ль не радугой ведомы!?

Соберем оттенки ветра

И разбавим цвет лиловый.

Страх закрасим, тень сотрем

И медово- бирюзовым

Новый, божий день начнем,

Где цветет миндаль на ветках…

Когда в тумане снежном даль утонет,

Где даже звезд мерцанья не видать.

Крошась, Луна растает на ладони, —

Я выдохну – какая благодать!

Старинные часы проснутся в полночь

Они, как я, так ждали тишины…

Под снежной дремой ночь спешит на помощь,

Читая стихотворные псалмы.

О том, что подорожник спит под снегом.

О том, что реки больше не спешат…

Но милость Божья служит оберегом

Для тех, кто верит в следующий шаг.

Нет времени – часы идут веками.

Нет смерти – есть всего лишь переход.

Скрижалями души, а не словами

Род человечий вечность обретет.

Не жажди славы – нет ее при жизни.

А если есть, цена ее – обман,

Коварство, зависть и ржавеют мысли

Но чистота их – чести талисман.

Снег падает, а кажется взлетает

Я словно, покоряя высь, парю

И тело невесомость обретает,

И мысли обретают плоть свою.

Проснулись в мае тополя.

Перед небесным ликом,

Как в белом саване земля

Под тополиным лихом

То лихо – пух, как мошкара,

Разбуженная маем

Летит в лицо, слепит глаза

И правит майским раем.

И путь пушистых стай незрим —

То здесь, то там, витая,

Их гонит ветер – пилигрим

В сугробы, собирая

Сугробы легкие уснут,

Припав к дорожной бровке,

Как майские дожди польют,

Польют без остановки

И может через пару лет

На этой самой бровке

Увидишь, как свеча встает

В зеленой упаковке

Сквозь грозы, ливневые слезы

Над слякотью черней чернил

Бутон обуглившейся розы

Еще дышал и говорил: —

Я – томной осени багрянец.

И жар от лепестков моих,

Как полыхающий румянец

На ликах окрыленных нимф.

Я – капля Солнца, вздох и крик

От разговевшегося лета,

Я – неизбывная примета,

Кого дыханье на двоих…

И лишь для них, и лишь для них

Я словно, свечка восковая,

Горю под ветром, не снимая

Одежд багрянистых своих.

Как день Татьяны светится лучисто —

Твой светлый день, как Божья благодать!

Так, пусть твоя дорогая будет чистой,

Пусть даст Господь тебе, всю жизнь сиять!

И пусть тебе сопутствует удача,

Всегда, во всем пусть Боженька хранит!

Чтоб все смогла ты, разрешить задачи,

Да, будет крепок дух твой, как гранит!

В тебе живет Стрельца первопроходчик

А в имени Татьяна – знаний лик

Так, пусть же, знак твой – Пламени, как зодчий

Все светлое отточит, тьму спалит.

Иди по жизни с легкою улыбкой!

И с легким сердцем забывай печаль —

Татьяна – это философий гибкость

И Муза, заключенная в хрусталь.

До тебя не достучаться.

Ты – огромная страна!

Их твоих, из домочадцев

За стеною я одна.

Время – брешь. Заглянешь – Вечность.

Мне вне времени идти.

И вневременную верность

К берегам твоим нести.

Ты, по сути, – неземная.

Стран таких на карте нет.

О, Россия, дорогая,

Ты – Планета из планет!

Ломок лед под эмигранткой,

И над этим льдом парю.

Манок мед из кадки сладкой,

Но чужого не беру.

И в исписанной тетрадке

Все с Россией говорю…

Венцы и нимбы для богов,

Я ж только сколок от небес —

Метафизическая плоть…

Быть, может ангел, может бес,

Кто знает из каких миров.

В душе копилок не держу

Привязанность одна – раздать.

Я, как и все грешить, спешу

И обреченная дышать,

Земными бедами дышу.

Душа моя – лишь часть другой,

Что безгранична, говорят…

Я – мотылек ее земной,

А мотыльки на свет летят

И обжигаются порой.

Они так любят этот свет,

Им этот свет благоволит, —

Как слепки душ с других планет

Их примет и соединит,

Чтоб на Земле оставить след…

И я средь них на краткий срок

На вдох и выдох – в путь земной.

Не выдается время впрок

На жизнь, летящую стрелой,

На свет, что любит мотылек…

Провожая день, я знаю,

Что Луна взойдет.

Свет жемчужный проливая,

Усыпит народ…

Что под сводами Вселенной —

Миллиарды звезд!

И нести душе нетленной

Беспросветность грез!

Как денница огневая

Освещает грот.

В паутину луч, вплетаясь,

Емкость обретет.

Плод свой спелый, отдавая,

Дерево вздохнет.

Спелость яблок наливная

В бледность отойдет.

Лист бумажный пожелтеет

И небесный свод

Облаками поредеет,

Как прольет с высот.

Робкий в битве осмелеет

Роза – отцветет.

Глупый с опытом мудреет

Бабочка – умрет.

Друг предаст, любимый бросит,

Высохнет ручей.

С каждого Всевышний спросит,

Каждый здесь – ничей!

И глаза немой Вселенной

Знаю, позовут

Душу, что была ничейной,

Но бродила тут…

Что написать тебе? Так мерзнут руки …

У нас в конце апреля выпал снег.

Пишу, поверь, тебе я не от скуки

И мной не овладел тоскливый бред.

Тоскую? Да. Все чаще мне не спится.

От пропасти ночной идёт мороз.

От безысходности я, милый, стала б птицей

Взлететь, упасть – разбиться – не вопрос.

Что написать тебе? Так мерзнут руки …

Не говорю о сердце и душе,

В них плавятся еще живые звуки

Они, как прежде только о тебе.

А доктор говорит, подходит старость.

А я все там, где нам по двадцать лет …

Ну, вот пройдет бессонницы усталость

И я усну, пойду искать твой след …