Оглавление
Коллектив авторов. Границы и маркеры социальной стратификации России XVII–XX вв. Векторы исследования
Введение
Раздел I. Осмысление социального
Глава 1. Адаптация социологических моделей в исторических исследованиях: «исторический поворот» в социологии
1.1. Историческая социология в поисках методологических оснований теории «среднего уровня»
1.2. Прочтение истории социума: проблема языка и метода интерпретации
Глава 2 «Новая социальная история»: в поисках исследовательских подходов и определения генерализирующих понятий
2.1. Реконструируя историческое прошлое: от социальных структур к сетям и индивидам
2.2. Социальные категории «класс» и «сословие» в зарубежной историографии: необходимая условность или адекватный инструмент описания исторической реальности?
2.3. Россия и Европа: проблема сопоставления социальных ландшафтов
2.4. Социальная история России Нового времени: опыт отечественной историографии ХХ – начала XXI столетия
Раздел II. Конструирование социального
Глава 1. Государственная политика в сфере социального структурирования: правительственный дискурс и законодательное регулирование (XVII – начало XIX в.)
1.1. «Люди» Московского царства
1.2. На пути к империи «чинов»
1.3. Империя и ее «государственные чины»
1.4. Пришествие «сословий»
Глава 2. Социальная структура в представлениях российской элиты XVIII в.: неправительственный дискурс
2.1. Функционалистский подход: «должности», добродетели и воздаяние
2.2. Социологический подход: на пути к априорному признанию дворянской исключительности
2.3. Функция против социологии
2.4. Эгалитаристский подход: добродетель против иерархии?
Глава 3. Социальная структура Российской империи в XIX – начале ХХ в.: эволюция сословий?
3.1. Социальная структура империи в «Законах о состояниях»
3.2. Социально-правовая структура в материалах административно-полицейской переписи 1858 г
3.3. Сословная структура России в «Уставе о податях»
3.4. В интересах фиска: перечни состояний в уставах ревизий
3.5. «Исследование о числе жителей России» академика Кеппена
Глава 4. Социальная инженерия советской власти
4.1. Социальные страты в «Азбуке коммунизма»
4.2. Неравенство, бюрократия и оппозиция в ВКП(б)
4.2.1. Расслоение в деревне
4.2.2. Бюрократический кошмар неравенства
4.3. Бесклассовое общество и «морально-политическое единство»
4.3.1. (Бедняк + середняк) – кулак = социализм
4.3.2. «Зажиточная» бесклассовость
4.4. Производство, ИТР и культурная стратификация
4.5. ИТР-архия
Раздел III. Модели социального
Глава 1. Служилые люди: от квазикорпораций к сословию (временна́я динамика и территориальный фактор)
1.1. Служилые люди европейской части России XVII в.: эволюция социальной общности
1.2. Служилые люди в России XVIII в.: региональные траектории развития (урало-сибирский вариант)
Глава 2. Холопы: институт, не ставший кастой
Глава 3. Борьба за юридический статус: уральские вечноотданные XVIII в
3.1. Рожденные в конфликте интересов: как появились вечноотданные
3.2. «Богатство и сила превозмогало всякое правосудие»: тяжбы 1780-х и финал 1790-х гг
Глава 4 «Чужие среди своих»: социальный статус иностранных специалистов в России XVIII – первой половины XIX в
Глава 5. Становление корпорации юристов на государственной службе Российской империи
Глава 6. Социальные маркеры в зеркале прессы начала XX в
6.1. Рационализация быта
6.2. Феномен моды
6.3. Проблемы воспитания и образования
Глава 7. Региональная партийная номенклатура от Сталина до Брежнева: социальный портрет
7.1 «Культ кадров»: региональные номенклатурные кланы довоенного периода
7.2. Парадоксы военного времени: авторитаризм vs вождизм?
7.3. Дисциплинирование региональных элит: между «чистками» и «критикой снизу»
7.4. Региональная партийная номенклатура в брежневскую эпоху
Глава 8 «Атомная» общность советского ядерно-оружейного комплекса (1940–1970-е гг.)
8.1. Конструирование «атомной» общности
8.2. Социальная профессионально-территориальная «атомная» общность корпоративного типа
8.3. Многомерная социальная стратификация «атомной» общности
8.4. Региональная наука в структуре «атомной» общности: самопрезентация, внутренняя структура и идентичность
8.5. «Атомная» идентичность
Решетки и сети (вместо заключения)
«Реактивное» и «активное» в конструировании социального
Языки социального структурирования
Сословная парадигма и история понятий: градусы сопряженности
Взаимопроникновение сословной и классовой иерархий
Список сокращений
Отрывок из книги
Аристотелевское определение «человек – животное социальное» сколь хрестоматийно, столь и справедливо. В самом деле, человек социален, он всегда находится в системе многообразных взаимосвязей с себе подобными. Эти взаимосвязи формируют различные человеческие сообщества, большие и малые, находящиеся в иерархических взаимоотношениях, динамичные и открытые, относительно замкнутые и инертные, обладающие системной целостностью и являющиеся подсистемами в более крупных системах, – тот бесконечный мир, именуемый социальностью. Социальность, или социальная интеграция, – неотъемлемая и базовая черта человеческого бытия. И тогда, когда человек действительно был животным, и позже, когда он стал «животным политическим» (если обыгрывать другой вариант перевода аристотелевского изречения). Различные типы социальной интеграции, выстроенные по вертикали (иерархизированные) и по горизонтали, от кровнородственных, основанных на биологической гендерно-возрастной дифференциации, до сословно-классовых, усложненных и обремененных различными формальными структурами со всеми, не поддающимися учету промежуточными и переходными состояниями, лежат в основе человеческого существования. Они, наряду с другими глобальными явлениями (природно-климатическая среда, географическое пространство и т. д), формируют и определяют все виды человеческой деятельности. Взаимообусловленность этих глобальных явлений и их определяющее значение для понимания картины мира привело немецкого географа Э. Нефа к выработке философской категории социосферы – системной совокупности освоенной человеком природной среды и самого человечества как части географической оболочки Земли[1]. С этой точки зрения экономические процессы, административные структуры, творческая деятельность, религиозность, морально-этические системы оказываются производными социального. В этом смысле изучение социальной организации в пространственно-временном контексте является фундаментальной проблемой гуманитарного знания и одной из фундаментальных проблем науки в целом.
Социальная организация человека – и с точки зрения глобальных процессов, и в конкретно-исторических локациях – давно находится в поле зрения гуманитарных и социально-политических наук. Тем не менее интерес к изучению социального не иссякает, варьирует, меняет векторы, масштабы исследовательской оптики, порождает различные, порой взаимоисключающие теории и обнаруживает ряд проблем, решение которых иногда кажется невозможным.
.....
Анализ процесса трансляции и распространения понятий в ходе разнообразных языковых практик подразумевает обращение историка к широкому спектру текстов. А. Бикбов предлагает отслеживать использование понятий в официальной риторике (публичные речи руководителей к населению и политическому аппарату); материалах политических дебатов и экспертных дискуссий, возникавших в процессе подготовки или принятия новых законов; текстах, создаваемых для внутреннего использования различными административными, финансовыми и техническими подразделениями; проводить статистический анализ распределения ключевых понятий в заглавиях публикаций, библиотечных указателях и классификаторах[83].
Во-вторых, необходимость обращения к исторической социологии понятий обусловлена не только важностью реконструкции особенностей мировосприятия людей прошлого, но и «проективной силой» ключевых социально-политических понятий, т. е. «способностью понятий создавать будущее, доопределяя реальность в форме институтов»[84]. Наличие у понятия потенциальной «проективной силы» позволяет современникам использовать его для обоснования направлений внутренней и внешней политики, консолидации какой-либо группы или описания перспектив развития общества. В качестве примера, подтверждающего существование и способы использования понятий-проектов, А. Бикбов приводит анализ понятий «средний класс» и «третье сословие»[85]. Эти понятия российские власти активно использовали со времени Екатерины Великой для обозначения естественного неравенства состояний в России, а также декларации позитивно оцениваемой тенденции сближения социальной структуры России и стран Европы[86].
.....
