Читать книгу Украинцы, которые были (XVI – начало ХХ века): документы, материалы, исследования - Коллектив авторов, Ю. Д. Земенков, Koostaja: Ajakiri New Scientist - Страница 4

Полное собрание русских летописей. Т. 40. Густынская летопись. СПб.: «Дмитрий Буланин», 2003.

С. 3. «В 40-м томе Полного Собрания русских летописей (далее – ПСРЛ) публикуется Густынская летопись – один из крупных памятников летописания XVII в. Свое название летопись получила по одному из списков памятника, написанному в Густынском Троицком монастыре, который был построен в 1600 г. на острове Густыня в верховье реки Удоя (бывший Прилуцкий уезд Полтавской губернии).

Текст летописи открывается изложением библейской, греческой и римской истории, затем рассказывается о древнерусских событиях, особенно подробно за X – начало XIII вв. Изложение событий XIV–XV вв. касается истории юго-западных и северо-восточных земель средневековой Руси, а также Литвы, Польши, Ливонского Ордена, отдельных событий в странах Центральной и Западной Европы. В конце памятника помещены подробные статьи, имеющие тематический характер: о начале казаков (1516 г.), о введении григорианского календаря (1582 г,), о Брестской унии 1596 г. Кончается летопись описанием события 1597 г. и обобщением церковной истории «донынѣ».

В начальной части, охватывающей материал до XIII в., Густынская летопись близка к Ипатьевской, но более кратка. При этом обнаруживается большое сходство с Хлебниковским списком Ипатьевской летописи. Помимо названного южнорусского свода, составитель Густынской летописи использовал северо-восточную летопись, возможно, типа Воскресенской. В Густынской летописи встречаются ссылки на «иные русские летописцы», «наши летописцы», «польских летописцев», «угорских летописцев», Печерский патерик, русский Пролог и т. д. В летописи использованы труды польских историков XV–XVI вв., а также западноевропейские печатные работы о России С. Герберштейна, А. Гваньини и др.

Густынская летопись сохранилась в 8-ми списках, которые отразили две редакции Густынской летописи. К первой редакции относится непосредственно список из Густынского монастыря (РГБ, ф. 205, № 118), ко второй – Архивский (РГАДА, ф. 181, № 12), Мгарский (РНБ, ОСРК, P.XVII.141), Библиотечный (БАН, 24.4. 35), Печерский (НБ МГУ, OP. I рд. 38), Софийский (ОР ЦНТ АН УССР, Соф. 314 (541)), Каменский (РГИА, ф. 834, оп. 4, № 583), Феодосиевский (ЦНБ АН УССР, Соф. № 315). Главной отличительной особенностью первой редакции является лишь наличие в ней предисловие – «Предмова до чителника», написанного иеромонахом Густынского монастыря Михаилом Павловичем Лосицким.

Густынская летопись ранее публиковалась. Неполный текст памятника впервые был издан в 1843 г. в качестве Приложения к напечатанному во II томе ПСРЛ тексту Ипатьевской летописи[20]. Для публикации были использованы три списка Густынской летописи – Густынский, Мгарский и Архивский.

В настоящем издании Густынская летопись печатается по единственному списку первой редакции – Густынскому. Список сохранился в составе сборника исторического содержания, хранящегося в Отделе рукописей РГБ, в собрании Общества истории и древностей российских (РГБ, ф. 205, № 118)».

С. 146. «О начале Козаков. В лето 7024. 1516. Жигмонт, король Полский, хотя миру з Москвою, проси кесаря немецкого, да его з князем московским помирить…»

С. 146–147. «В сие лето начашася на Украйне козаки, о них же откуду и како начало свое прияша нечто речем: «Аще и от начала своего сей наш народ руский бранми всегда употреблящеся, и отъисперва в них сие художество бе, оружие и брани, якоже выше пространнее речеся в главе той, откуду изыйде народ словенский. Посем, егда начаша князи бытии, наста в них лучшее строение и и обычаи приятнейшыи в земле нашой. Но единаче сей народ наш бранилюбный не преста строити брани, аще не со околными народы, си есть Греки, а потом Половци, Печенеги, то сами межи собою, якоже в семь летописци есть видети, донеле же през Батиа, татарского царя, иже землю нашу Рускую пусту сотворити, а народ наш умали и смири, к сему же еще и от Ляхов, и Литвы, и Москвы, такожде и междособными бранми зело озлобленны и умалены быша, а потом и князи в них оскудеша; тогда сей наш народ мало упокойся. В лето же выйреченное, егда король забавляшеся за Москвою, а Миндикерей попленили землю нашу, якоже о том вышей, посла Жигмонт король посла ко Миндикерею, глаголя: «Почто, мир имея со мною, попленил еси мою землю?» Миндикерей же отвеща: «Кроме моея воля се безъчинницы некия сотвориша, их же аз не могох возстягнути». II Жигмонт король, хотя ему сей смех отдати, посла Прецлава Лянцкорунского на Украйну собрали люду и такожде Татаром пакостити. Он же, собрав охотников съкилка сот, пойде с ними аже под Белагородом и тамо забра множество товара и коней, и овец татарских и турецких, и возвратися с ними. Татаре же и Турции, собравъшеся, гониша по них и постигоша их аже под Очаковом у Овидова озера, и бишася с ними. Но наши поразиша их и со великим добытием [во здравии возвратишася]. И потом бранилюбивый сей народ, засмаковавши себе з добытием наставиши себе старейшину зепосред себе, нарицаемого Козака, от него же и сами потом козаками нарекошася. И начаша сами часто в Татарскую землю ходити и оттуду многие добытая приносити, день же от дне примножашеся их множество, иже по времени умножишася, и даже доселе не престают пакости творити Татаром и Турком. А старейшину себе избирают спосред себе, мужа храбра и смысл енна, по своему древнему обычаю. Живут же всегда на Запорожю, рыбы ловящее, их же без соли на солнцу сушат, а на зиму расходятся кождо во свой град, только з килка сот оставляют на курень стрещи стрельбы и чольнов, а на лето паки собираются. И сим образом козаки начало свое прияша».