Читать книгу Лучшие слова – интонации - Коллектив авторов, Ю. Д. Земенков, Koostaja: Ajakiri New Scientist - Страница 13

Проживает в г. Махачкале Республики Дагестан. Уроженец селения Караг Табасаранского района Республики Дагестан. Имеет филологическое образование. Является автором трех сборников рассказов и повестей на табасаранском языке: «Зайнаб», «След рыси», «Петля судьбы» (Дагестанское книжное издательство). В 2016 году в издательстве «Написано пером» (г. Санкт-Петербург) на русском языке издал сборник рассказов и повестей «Зайнаб». В 2017 году в издательстве «Современники и классики» (г. Москва) вышел двухтомник «Млечный путь Зайнаб. Зарра». В том же году в «СУПЕР Издательстве» (г. Санкт-Петербург) вышел 3-й том сборника рассказов и повестей «Млечный путь Зайнаб. Шах-Зада». В 2020 году в Интернациональном Союзе писателей (г. Москва) опубликованы романы «Тайна Дюрка» и «Жажда Дюрка». В альманахах, журналах «Российский колокол», «Золотые пески Болгарии», «СовременникЪ», англоязычном журнале Dovlatoff Издательского дома Максима Бурдина напечатаны десятки рассказов, отрывки из повестей, романов. В Ялте на конкурсе «Ялос-2017» за книгу «Зайнаб» присуждено 3-е место в номинации «Прозаическое» с присвоением звания «Лучший писатель года».

Интернациональным Союзом писателей за выдающиеся заслуги в области литературы Гасанов. Г. Р. был выдвинут на получение Московской литературной премии по итогам 2017 года. А в 2020 году стал финалистом Московской литературной премии. Романы Г. Гасанова «Тайна Дюрка», «Жажда Дюрка» стали финалистами Лондонской литературной премии 2020 года. За внесение значительного вклада в развитие литературы, искусства России, ближнего и дальнего зарубежья Г. Р. Гасанов в 2021 году награжден ИСП орденом Святой Анны.

Наргиз

Повесть

Ночь перевалила за вторую половину. Запели первые петухи. Наргиз не спалось. Сон давно покинул ее. Под утро наконец, уставшая, измученная, впала в дремоту. Ее сознание сразу погрузило в страшный сон. Перед ней, свиваясь канатом, скрежеща чешуями, извиваясь кольцами, оттягивая голову назад для нападения, стала огромная гадюка. При малейшем ее шевелении змея, угрожающе шипя, делала атакующие движения головой. Уставившись на нее немигающими глазами, гипнотизировала. Наргиз не смела отвести от нее взгляда. Приподнимаясь на хвосте, тыча воздух черным раздвоенным языком, змея все дальше оттягивала голову назад, чтобы расстояние между ней и жертвой преодолеть молниеносной вспышкой удара. Немигающим взглядом заглядывала в глаза Наргиз, угрожающе шипя, отнимала волю. Когда змея сделала молниеносный бросок вперед, Наргиз вскрикнула, защищая лицо ладонями. Вскочила с постели, понеслась. Очнулась, балансируя одной ногой на подоконнике второго этажа дома, другой свисая в огород.

Заплакала. Промокшая ночная рубашка влажной кожей прилипла к телу. Наргиз из темного угла спальни все еще преследовал смертельный страх. Присела на подоконник, вся трясясь. Неслушающейся рукой перекрутила фитиль керосиновой лампы, стоящей на табуретке. С себя под ноги стянула ночную рубашку. Из шкафа достала, через голову надела свежую. Сменила простыню, подушку, постель накрыла другим одеялом. Бормоча слова молитвы, снова легла в постель. Зажмурила глаза, стала считать до ста. Со спины перевернулась на левый бок, с левого бока – на правый бок. Легла на спину. С нее пот стекал ручьями. Неужели заболела? Встала, поменяла постель. Сколько ни читала молитв, так и не успокоилась.

Бледный лик луны, необычно светясь, заглядывал к ней в окно. Наргиз широко раскрытыми глазами уставилась на него, неосознанно изучая темные пятна на нем. Луна опускалась на крышу холодным медно-серебристым диском. Лунный свет отражался в ее глазах, вызывая в сердце смутные воспоминания. В чувственном сердце Наргиз, как клубки черных змей, клубились черные думы, очерняя ее пропащую душу. С тех пор как ее любимый Расул женился на ее лучшей подружке, она потеряла всякий интерес к жизни. Горькие думы ворохом нахлынули на нее, терзая душу. Выклевывали из нее все живое, что там осталось.

Вскрикнула:

– Почему вдруг все беды, обойдя всех моих подруг, ищут только меня?!

Отец Наргиз Эстенгер, будучи еще холостым парнем, на весь округ прославился задирой, драчуном. Женитьба, рождение детей, роль главы семьи не образумили его. На одной из сельских свадеб напился, смертельно обидел соседа, своего ровесника. Подрался с ним. Этого стало мало. Прибежал домой, выскочил с кинжалом, незаметно напал сзади, вонзил обидчику в спину клинок по самую рукоятку. Отца осудили, сослали на каторгу в Сибирь, в одну из исправительных колоний усиленного режима. Восемь лет семья не получала от него никаких вестей. Недавно Наргиз получила от отца весточку, что его из Сибири этапом отправили в исправительную колонию, находящуюся на Соловецких островах. Там, Наргиз слышала, держат самых матерых убийц и негодяев, которым назад возврата нет.

Не успели раны Наргиз, нанесенные отцом, зарубцеваться, как мать в семью принесла очередную беду. Через три года после осуждения отца мать, работающая на сельской пекарне, загуляла с пекарем, понесла от него ребенка. Вскоре ее позор стал достоянием всего села. Сожитель матери на одной из посиделок спьяну сболтнул о своих похождениях с ней. Эта весть за считанные минуты облетела все село. Дрогнуло сердце Наргиз, обливаясь кровью. Со стыда за мать не знала, куда деться. На время забросила школу. Мать бросила работу, отгородилась от всех.

Мать родила ребенка, затаившись от дочерей в коровнике. Роженица на новорожденного даже не взглянула. Отворачиваясь от пищащего ребенка, закинула его в кормушку, набросала сверху сена, надавила. Задушила. Быстро придумала, как и избавиться от трупа младенца. Еще не остывший комочек завернула в окровавленную простыню, бросила в плетеную корзину для навоза. И вместе с навозом вынесла на сельскую свалку. Вырыла там яму и закопала.

Сельские собаки, почуяв запах мертвечины, потянулись на навозную свалку. Вскоре устроили душераздирающий вой, свару. Не выдержав воя собак, вытягивающего душу, несколько мужчин, ругаясь, направились на их сборище.

Когда мужчины разогнали сгрудившихся собак, увидели, что их с утра привлекло на свалку. Около ямы, вырытой в навозной куче, лежал обглоданный сельскими собаками новорожденный ребенок. Сельчанам не пришлось долго разгадывать, чей ребенок, чьими руками совершен этот чудовищный акт. Следователи, вызванные из районного отдела внутренних дел, с председателем сельского совета прямо направились в нужный двор.

Преступница сразу признала свою вину. Мать Наргиз в гробовом молчании, на глазах детей, сельчан, собравшихся во дворе, в наручниках уселась в милицейский воронок. Не выронила слезинки. Даже не попрощалась с ревущими дочерями.

На вынесение приговора суда не пригласили даже старшую дочь. Суд не принял во внимание, что у подсудимой в семье без родительского попечения остаются три малолетние девочки. Преступницу осудили на восемь лет. Сослали в колонию строго режима.

* * *

Этот позор матери стал темой многодневных обсуждений, дискуссий на сельском годекане, роднике. Скоро преступление детоубийцы, ее тюремное заточение стали уходить с переднего плана повестки дня сельчан. Их стали волновать другие темы, проблемы села. В селе начали забывать про горе осиротевших детей.

Но с того позорного для матери дня в селении, в школе Наргиз с младшими сестрами стали своего рода изгоями. Наргиз хорошо училась. Училась в десятом классе. У нее была заветная мечта: после окончания десятого класса поступить в Дагестанский государственный университет. Но после случившегося с матерью свою мечту об учебе похоронила. В семье она оставалась единственной кормилицей. Теперь ей надо было думать не о себе, а младших сестрах. Наргиз совсем бросила школу. И младшие сестры перестали учиться. В школе они не вытерпели издевательств сверстниц. Председатель сельского совета пожалел бедную семью, принял Наргиз уборщицей административного здания, Дома культуры, клуба.