Читать книгу Смешарики. Большая книга историй - Коллектив авторов, Ю. Д. Земенков, Koostaja: Ajakiri New Scientist - Страница 5

Весной жизнь становится такой сумбурной, такой суетливой… всё куда-то движется, движется… и не даёт тебе ни минуты покоя, чтобы сесть и подумать о чём-нибудь большом и значительном. А ведь кое-кому даже есть что вспомнить, большое и значительное…

Стоял прекрасный весенний день. Совунья и Кар-Карыч вышли на свежий воздух, чтобы сделать зарядку. Придумала это, конечно, Совунья – ведь она очень любит заботиться о своём здоровье. И ещё больше – о здоровье чужом. Совунья резво показывала движения и махала крыльями из стороны в сторону.

– И-и-и раз! И-и-и два! – снова и снова повторяла она.

А Кар-Карыч наблюдал. Хотя зарядка только началась, ворон уже успел устать. Он незаметно отполз от Совуньи, медленно прислонился к стволу дерева и сладко заснул.

– А ну, проснулись! – резко подскочила Совунья. – Организм просит движения! Присе-е-едаем! И-и-и раз! И два! – бодро считала она, показывая всё новые и новые движения.

Кар-Карыч старался повторять, но получалось у него не слишком хорошо. На очередном упражнении он согнул колени и выпрямить их уже не смог. Совунья побежала поддержать спортсмена, но вдруг у неё самой что-то страшно хрустнуло в спине.

На что Кар-Карыч, с трудом поднимаясь, рассудительно сказал:

– Дорогая Совунья, у нас с вами уже прошло и время тренировок, и время побед. Позади уже такой опыт поражений, что мы должны дорожить воспоминаниями о них. А если мы будем прыгать, как сумасшедшие, то все воспоминания растрясутся, и будет нечего вспоминать. – Ворон схватился за сердце. – И главное, некому!

Совунья наконец совладала со спиной, встала ровно, а потом сказала:

– Непра-а-авильно… Память, дорогой Кар-Карыч, есть неотъемлемая часть души. Душа – основополагающая часть пуха, то есть духа. А здоровый дух, как вам известно, живёт в здоровом теле. – Совунья напрягла крылья, показывая несуществующие мышцы. – Вот прислушайтесь к себе, и вы почувствуете, как ваши воспоминания здоровее-еют и здоровее-еют…

Совунья и Кар-Карыч постарались прислушаться к своим собственным воспоминаниям. У них уже почти получилось, как вдруг их прервали радостные крики Кроша и Ёжика.

– Лево руля! Мы отклонились от фарватера! – воскликнул Крош.

– Нас несёт к порогам! – крикнул в ответ Ёжик.

По ручью плыл бумажный кораблик. За ним бежали двое друзей и перепрыгивали с берега на берег. Они управляли корабликом, дуя на него с разных сторон.

– Полундра! – закричал Крош.

Когда Кораблик поровнялся с Кар-Карычем, ворон поднял его и стал рассматривать. Совунья же недовольно посмотрела на друзей и начала их отчитывать:

– Вы что, с ума сошли?! Прыгать весной по лужам! Знаете, кто вы после этого?

– Кто? – с опаской спросил Ёжик.

– Враги!!! Собственному здоровью! – уверенно воскликнула Совунья.

Хмурый Кар-Карыч смотрел на кораблик детей и пытался что-то вспомнить. Но воспоминание раз за разом ускользало от него.

– Ой! У меня сейчас что-то вспомнилось и сразу забылось. Я что-то забыл! Мы растрясли их!

– Кого растрясли? – удивлённо спросил Ёжик.

– Что ты забыл, Карыч? – поинтересовался Крош.

За него ответила Совунья:

– Кар-Карыч забыл очень поучительную историю о том, как вредно прыгать по лужам. Сейчас он её вспомнит и поделится опытом. – Она с надеждой посмотрела на ворона.

Он неуверенно начал:

– Да, сейчас… я что-то помню… прыгать по лужам… – Кар-Карыч грустно посмотрел на кораблик.

Из-за спины Совуньи выглянул Крош:

– Он не хочет делиться!

– Жадный… – согласился Ёжик.

Сова подтолкнула друга:

– Ну, вспоминай! Прыгать, прыгать…

Совунья запрыгала на месте, стараясь помочь Кар-Карычу вспомнить.

– Точно, всю память растрясли! Весь накопленный опыт! Я так и знал! – в отчаянии поднял крылья ворон.

Нет, так дело не пойдёт. Совунья не привыкла сдаваться! Она решила попробовать вернуть другу память… с помощью гипноза. Совунья нависла над Карычем и начала водить крыльями возле его клюва.

– Ты находишься в большой холодной луже.

– Да-а-а-а… – согласился Кар-Карыч, впадая в транс.

– Ты начинаешь прыгать в этой холодной луже…

– Да-а-а-а…

Кар-Карыч подчинился гипнозу и вяло запрыгал на месте.

Совунья повернулась к нему спиной и произнесла:

– На счёт «три» ты откроешь глаза и всё вспомнишь…

За спиной у Совуньи Кар-Карыч начал медленно взмывать в воздух. Он взлетал всё выше и выше, сам того не замечая. Крош с Ёжиком не верили своим глазам – летающего Карыча они видели впервые. Вскоре друзья опомнились, схватили ворона за ноги и потянули к себе, пока тот не улетел слишком далеко.

На счёт три Кар-Карыч шлёпнулся на землю и очнулся.

– Вспомнил? – с надеждой спросила Совунья.

Кар-Карыч распахнул глаза и воскликнул:

– Вспомнил!.. Я вспомнил, что рассказывал эту историю Лосяшу.

Друзьям ничего не оставалось, как отправиться к учёному. Лосяш, выслушав Кар-Карыча, тут же залез на стремянку возле стеллажей с книгами и начал торопливо перебирать увесистые тома.

– Да, помню, помню, что-то было… Про лужи?.. Значит, на букву «Эл»…

Возле стремянки ждали растерянный Кар-Карыч, задумчивая Совунья и любопытные Крош с Ёжиком. Но Лосяш ничего не нашёл:

– Я не помню, где же это… – задумчиво произнёс учёный. – Друг мой, напомните ещё раз, о чём там примерно было.

Кар-Карыч рассердился на свою никудышную память и снова попытался вспомнить:

– Я помню, что кто-то там прыгал по лужам, а потом… – ворон задумался.

– Заболел! – подсказала Совунья.

– Вот не помню! – смущённо признался Кар-Карыч. – Но помню, что там был какой-то большой смысл… Большой и очень значительный!

– Заболел и получил осложнение! – поняла Совунья.

– Боюсь, что теперь это «большое и значительное» мы никогда не узнаем, – воскликнул Крош.

На Кар-Карыча было больно смотреть – таким грустным и потерянным он выглядел.

– Остался последний способ всё вспомнить! – предложил Лосяш и направился к странному прибору с уймой кнопочек и лампочек.

Ворона усадили в кресло, на голову надели металлический колпак с множеством проводков.

– Сейчас мы начнём читать вашу память, – объяснил Лосяш. – Сосредоточьтесь на прыжках по лужам. На этом экране будут мелькать ваши воспоминания. Если что-нибудь узнаете – кричите изо всех сил.

Лосяш дёрнул рубильник, и экран замерцал. На нём появились игривые женские глаза. Кар-Карыч мечтательно улыбнулся и, не снимая металлический колпак, пустился пританцовывать под звуки танго.

– Любезный мой, о чём вы думаете? – смущённо спросил Лосяш.

– Детям это смотреть нельзя! – решительно воскликнула Совунья и вытолкнула Кроша и Ёжика на улицу.

– Вспомнишь тут про лужи, когда в голове такое вот вертится, – пробормотала она, когда захлопнула дверь.

Вдруг из колпака посыпались искры. Экран вспыхнул и взорвался. А Кар-Карыч радостно воскликнул:

– Я вспомнил!

Он выскочил на улицу прямо в шлеме и побежал в сторону своего дома. Лосяш и Совунья поспешили за ним. Наконец-то Кар-Карыч всё вспомнил!

Ворон забежал домой и начал рыться в старых вещах под кроватью. Подоспевшие Совунья и Лосяш с удивлением наблюдали эту сцену. Наконец Карыч обнаружил картонную коробку, сдул с крышки пыль, открыл… и достал маленький деревянный кораблик.

– Я вспомнил! – радостно воскликнул Кар-Карыч, показывая на игрушку. – Это я прыгал по лужам!

Друзья хмуро смотрели на кораблик. Они ожидали увидеть что-то большое… Нет, что-то по-настоящему большое и значительное! А не какую-то детскую игрушку.

Тем временем Ёжик и Крош снова играли у ручья и прыгали по лужам.

– Карыч, наверное, что-то перепутал. Что может быть «большого и значительного» в прыжках по лужам? – спросил Крош.

Тут Ёжик поскользнулся на камне и свалился в воду. Бумажный кораблик намок и потонул.

– Ну, Йо-о-о-о-о-жик… – с укором сказал Крош.

Расстроенный друг вылез из ручья:

– Всё, никаких прыжков, по лужам или не по лужам! Большие Ёжики не прыгают! – обиженно отметил он.

Вдруг мимо пронеслись взрослые с деревянным корабликом Кар-Карыча.

– Карамба! Впереди рифы! – кричал Кар-Карыч.

– Полундра! – вопила Совунья.

– Свистать всех наверх! – голосил Лосяш, прыгая по лужам.

Крош и Ёжик недоверчиво переглянулись, проверяя, не померещилось ли им. Взрослые тем временем бежали всё дальше и дальше, не замечая ни усталость, ни больную спину, ни даже промокшие ноги.

Да… Как же всё-таки хорошо иногда вспомнить что-то большое и важное. Своё детство.