Читать книгу Интернет и идеологические движения в России. Коллективная монография - Коллектив авторов - Страница 4
Часть первая
Портреты российских идеологических течений от «Русской зимы» к «Русской весне»
Глава 1
Конформисты 2.0: сторонники Путина, материк постсоветских людей или воображаемое большинство
Материал и методы, использованные в главах 1–4
ОглавлениеПоиск материала
Основным методом для создания «портрета» каждого из четырех рассматриваемых в книге идеологических движений стал количественный и качественный контент-анализ и дискурс-анализ дискуссий его представителей в Интернете. Для этого нужно было найти на карте Рунета подходящий материал – площадки для дебатов либералов, националистов, левых и путинистов, которыми они пользуются не спорадически, а регулярно, через которые они организуются и консолидируются, посредством которых ведут идеологические споры и размещают свои лозунги. Все четыре дискурса должны были быть полно представлены в одном жанре социальных медиа, так как это позволило бы обеспечить возможность статистического сравнения. Мы сразу предположили, что такой площадкой может быть или Живой Журнал в силу своей разнообразной направленности и статуса «ветерана» среди социальных медиа, или наиболее популярная российская социальная сеть «ВКонтакте»[26]. Чтобы сделать между ними выбор, мы сравнили встречаемость в них ключевых для каждого из изучаемых идеологических движений слов, назвав их «дискурсивными маркерами идеологических идентичностей»[27].
Предварительный список ожидаемых маркеров в виде N-граммов длиной от одного (например, «рукопожатный») до трех («продажный пособник запада») был сформирован на основе представлений политологов, участвующих в наших проектах, о специфических риторических приемах и языковых средствах, создаваемых нашими героями для идентификации «мы» и «другие» (идеологические оппоненты, враги, противники), а также об их главных политических лозунгах. Выбор маркеров дополнялся и при мониторинге разных новых и старых медиа.
Сравнив частотность упоминания групп этих маркеров в ЖЖ и «ВКонтакте»[28], мы выяснили, что ЖЖ является преимущественно площадкой для либералов: наши надежды увидеть там аналитические тексты, конструирующие и развивающие идеологию разных течений, не оправдались. К тому же ЖЖ быстро маргинализировался, из него «уходили» многие интересные нам «герои» нашей книги – не склонные к писанию и чтению длинных блогов, но активно участвующие в коммуникации при помощи более краткого, оперативного, сиюминутного, но не менее важного контента. По сравнению с ЖЖ «ВКонтакте» оказался более плюралистичным и демократичным жанром, в котором одинаково активно и охотно создают сообщества на основе любых, в том числе важных для нашего исследования идеологических, идентичностей. В конечном счете мы отказались от ЖЖ в качестве основного материала и привлекали его только для изучения «лидеров» (авторитетных авторов, opinion formers, «элиты», как мы называем их на разных страницах нашей книги) и «героев» либерального дискурса (глава 4).
Формирование выборки
Выборкой послужили по три самых массовых сообщества «ВКонтакте» из всех тех, которые нам удалось идентифицировать как левые, националистические, либеральные и пропутинские (конформистские)[29]. Из всех их записей мы создали параллельные подкорпусы из 600 сообщений: по сто для каждого из трех сообществ за два выбранных временных среза – в разгар «Русской зимы» (сплошная выборка по 30 сентября 2012 г. включительно) и на волне «Русской весны» (по 31 мая 2014 г. включительно).
Методы
Созданные коллекции были подвергнуты качественному и количественному контент-анализу. Анализируя каждое сообщение, мы одновременно собирали сведения о специфических для коммуникации внутри идеологических движений языковых и метаязыковых средствах и приемах визуализации (фото, плакаты, демотиваторы), изучали профили участников сообществ. Совокупность этих данных позволила внести дополнительные штрихи в создаваемый идеологический «портрет» российского общества. Каждое сообщение индексировалось тремя кодировщиками; по результатам независимого индивидуального кодирования выводился общий индекс. Главные семантические гнезда и система категорий разрабатывались дедуктивно на основе ряда предыдущих исследований[30] и расширялись в ходе работы. Тем же методом мы воспользовались для того, чтобы собрать весь «пазл» и описать групповой «портрет» российского общества на материале Твиттера во время массовых митингов, в offline-части которых была задействована вся оппозиция независимо от разницы в идеологических позициях, а в online-режиме – как оппозиция, так и провластные россияне (глава 5). Ниже следует перечень выделенных категорий.
Категории для контент-анализа
«Идеология»
Записи, объединенные в этой категории, связаны с выражением одобрения (позиции «про-» – выражение симпатий, поддержки, солидарности) и неодобрения («анти-» – выражение фобий, ненависти, неприятия), потому что, как показал контент-анализ дискурсов интернет-сообществ, именно выражение одобрения и неодобрения часто подменяет выработку идеологии в российском контексте идеологического размежевания. Внутри всего конгломерата «идеологических» сообщений выделяется более 30 субкатегорий, в том числе:
● пророссийские = проимперские (как мы обсуждаем ниже, «проимперские» является подкатегорией «пророссийских»; к этой же субкатегории относится выражение одобрения в отношении российского народа);
● провластные и антивластные (объектом этого рода сообщений является не только В. Путин, но и власть и ее попутчики, российский политический режим, его элементы и следствия, окружение Путина и т. д.);
● прозападные (в которых выражается поддержка Запада, а также того, что рассматривается как западные ценности – либерализма, толерантности и т. д.) и противоположные им антизападные;
● проМайдан (сообщения, одобряющие новую украинскую власть, Майдан как символ национально-демократической революции и гражданско-политического движения в 2014 г.) и соответственно антиМайдан;
● проДНР – ЛНР (сообщения, выражающие поддержку «народных» республик и деятельности их властей на востоке Украины в 2014 г.);
● ЗОЖ (сообщения, пропагандирующие достоинства «здорового образа жизни», об этой субкатегории подробно рассказывается в главе 2);
● антиимпериалистические (сообщения против олигархов, капиталистов, «буржуев» и богатых);
● антилиберальная оппозиция (сообщения, выражающие неодобрение в адрес российской либеральной оппозиции).
Полный список субкатегорий, примененных для контент-анализа, указан в сводной таблице Приложения 3.
«Действие»
К этой категории относятся записи, которые касаются организации, самоорганизации, политической активности, мобилизации, участия, например приглашения выйти на митинги, призывы подписать петицию, распространить информацию, поучаствовать в коллективном мероприятии (например, «русской пробежке»), проголосовать за Путина, а также отчеты о личном или коллективном участии в этих действиях и подобные.
«Информация»
Информационные записи передают новости, факты, описание реальности, не выражая при этом оценки и сохраняя нейтральную позицию.
«Иное»
Все, что не подлежит кодированию в соответствии с выделенными категориями, а также нерелевантный спам.
26
«ВКонтакте» занимает второе место в рейтинге сравнительной популярности интернет-ресурсов в России, уступая только Яндекс. ру, см.: Top sites in Russia. Alexa Bulletin (2014). URL: http://www.alexa.com/topsites/countries/RU.
27
См. Приложение 1.
28
Помимо Интернета, дискурсивные маркеры идеологической идентичности учитывались и в соцопросах, при помощи которых мы пробовали выяснить удельный вес каждого из выделенных нами идеологических течений в российском обществе и их сравнительную популярность (см. главу 6).
29
Для создания выборки мы изучали перекрестные ссылки (в списках «Ссылки» на стене сообществ и в самих сообщениях), количество участников, рейтинги и т. д. Все данные и краткая характеристика с указанием гендерного и возрастного кластеров содержатся в каждой соответствующей главе, а также в Приложении 2.
30
Nikiporets-Takigawa G. Tweeting the Russian Protests // Digital Icons: Studies in Russian, Eurasian and Central European New Media. 2013. No. 9. P. 1–25. URL: http://www.digitalicons.org/issue09/files/2013/06/DI_9_1_Nikiporets.pdf; Eadem. Protest 2.0: Through Networked Negative Consolidation to Participation: Why Russian Manezhka Cannot Become Ukrainian Maidan // Russian Journal of Communication. Vol. 6. 2014. No. 3. P. 246–259.