Читать книгу Полный курс уголовного права. Том II. Преступления против личности - Коллектив авторов - Страница 7

Пункт 1 ст. 24 УПК признает основанием отказа в возбуждении уголовного дела или его прекращения «отсутствие события преступления». Соответственно наличие события преступления является первым основанием для возбуждения уголовного дела. В судебных решениях событие преступления часто именуется фактическим обстоятельством. Приговор отменяется, если они не установлены или установлены, но им дана неверная юридическая оценка.

В уголовно-процессуальной литературе толкование события преступления дается кратко и не всегда однозначно. В учебнике, подготовленном кафедрой уголовного процесса МГУ, читаем, что событие преступления – это факт, деяние, не соответствующее действительности[66]. «Факт» и «деяние» альтернативно, через запятую вряд ли обоснованно перечислять. Первое понятие намного шире второго, может включать в себя не деяния, а природные факторы, поведение животных и пр.

В другом учебнике событие преступления характеризуется как сам факт общественно опасного деяния, но нет всех признаков состава преступления[67], что еще менее удачно. Третий учебник трактует событие преступления шире – само деяние, о котором поступило сообщение, или стихийные силы, или когда вообще не было факта, например ложное заявление[68].

Удачнее дано толкование события преступления в таких разновидностях: а) события в действительности не было; б) событие в юридическом смысле слова было, но явилось следствием уголовно ненаказуемых действий самого потерпевшего; в) событие явилось следствием стихийных сил природы.

Полагаем, что разночтения процессуалистов обусловлены неточностью самого УПК. На первом, начальном, этапе оперативно-следственных действий о событии именно преступления говорить еще преждевременно. Точнее было бы записать в УПК о событии наступления вреда (ущерба) или об общественно опасном событии.

Пункт 1 ч. 1 ст. 73 УПК хотя и не исчерпывающе, а примерно, но поясняет, что такое событие преступления – «время, место, способ и другие обстоятельства совершения преступления». Следовательно, для доказательства события преступления достаточно установить объект преступления, объективные элементы преступления – действие (бездействие), ущерб, время, место, обстановку, способ и другие объективные обстоятельства причинения вреда.

Первый показатель вредоносного события – причиненный теми или иными источниками ущерб в виде физического, имущественного, социального, дезорганизационного и пр. Внешне ущерб представляют, прежде всего, деформированные предметы – вещи, элементы флоры и фауны, следы преступления, которые оказались на месте события. О физическом вреде говорит состояние здоровья живого человека либо его труп. Информация об ущербе поступает по заявлениям физических либо юридических лиц, из рапортов об обнаружении преступления (п. 43 ст. 5 УПК), СМИ и т. д. Статья 140 УПК поводами для возбуждения уголовного дела признает: 1) заявление о преступлении; 2) явку с повинной; 3) сообщение о совершенном либо готовящемся преступлении, полученное из иных источников. Основанием для возбуждения уголовного дела является наличие достоверных данных, указывающих на признаки преступления.

Для установления события преступления правоприменителю, как правило, достаточно определить родовой и видовой объекты посягательства (необязательно непосредственные), характер ущерба, причиненного именно человеком, а также объективные элементы деяния, место, время, способ, обстановку его совершения. Авторы работ о квалификации преступлений едины в понимании объекта квалификации содеянного на первом этапе установления события деяния. Признак вины и субъекта устанавливается на последующих процессуальных этапах квалификации преступления. Следователи и дознаватели при констатации наличия события преступления возбуждают уголовные дела по факту совершения деяния. В графе о лице, совершившем преступление, отмечается: «неизвестен».

Основанием для возбуждения уголовного дела является, как гласит закон, «наличие достаточных данных, указывающих на признаки преступления». Значит, окончательно квалификация преступления по объекту, ущербу и другим объективным элементам состава должна быть уже не гипотетической, а определенной для дознавателя, следователя, прокурора. Правоприменитель заключает, что причиненный вред суть общественно опасные последствия действий физического лица, причем это не ущерб от проступков. Называется статья УК РФ, по которой возбуждается уголовное дело. Конечно, такая квалификация может быть потом изменена, прокурор не утвердит постановление и признает отсутствие состава преступления и т. д. Тем не менее ст. 146 УПК требует, чтобы в постановлении о возбуждении уголовного дела назывались пункт, часть, статья УК РФ, на основании которых возбуждается уголовное дело.

Ошибки в квалификации на стадии установления события преступления многочисленны и напрямую ведут к квалификационным ошибкам на последующих этапах квалификации. Неполнота и односторонность при доказывании судами фактических обстоятельств дела часто называется Верховным Судом РФ в качестве источника квалификационных ошибок в обзорах судебной практики по результатам ее обобщения.

Среди квалификационных ошибок на этапе оперативно-следственных действий преобладают криминалистические и процессуальные ошибки. Они и сами по себе могут привести к «развалу» уголовного дела, например из-за недоказанности и по другим нереабилитирующим основаниям, и обусловить уголовно-правовые квалификационные ошибки.

Примером обоснованного прекращения уголовного дела дознавателем может служить дело Г. Она подала в милицию заявление о том, что кто-то снял с ее счета в Сбербанке три тысячи рублей. Возбужденное по факту мошенничества уголовное дело было затем прекращено ввиду отсутствия события преступления на основании п. 1 ч. 1 ст. 24 УПК. Г. сама сняла указанную сумму денег, но затем забыла об этом. В данном случае отсутствовало событие преступления. Дальнейшая квалификация содеянного производиться не должна, ибо, если отсутствует событие преступления, не может быть и его состава.

Следует отметить, что на практике квалификация деяний ввиду отсутствия (или наличия) события производится редко. Чаще следователи и дознаватели не находят составов преступлений. При этом они, как правило, забывают указать, какой элемент и признак состава отсутствует в прекращаемых делах.

Наиболее распространенные уголовно-правовые квалификационные ошибки на первом этапе: неквалификация, о которой подробно говорилось в предыдущем параграфе, и квалификация «с запасом». Истоки ошибок чаще всего кроются не в несовершенстве закона, а почти полностью связаны с непрофессионализмом, недобросовестностью и коррупцией дознания и следствия. Дело доходит до того, что правоприменители стали возбуждать уголовные дела за плату от потерпевшего и прекращать тоже, но уже за плату от подозреваемого или обвиняемого. В 2005 г. органами внутренних дел рассмотрено 9 188 454 заявления, сообщения о преступлениях, зарегистрировано – 3 554 738, осуждено – 878 893 лица[69].

Выступая на коллегии МВД России, Президент РФ 17 февраля 2006 г. критиковал милицию за укрытие преступлений от учета, равнодушие и произвол в ходе расследования и коррупцию. Объяснил это B. В. Путин низким уровнем профессионализма и плохой кадровой работой. «Твердым и принципиальным должен быть курс на очищение от людей, которые превратили службу в разновидность доходного бизнеса», – сказал он[70]. Хотя определенные успехи по борьбе с «оборотнями в погонах» имеются: в 2005 г. по сравнению с 2004 г. общее число зарегистрированных преступлений, совершенных сотрудниками МВД, выросло на 46,8 % и составило 44,7 тыс. К уголовной и административной ответственности привлекли 28,6 тыс. милиционеров.

Полагаем, что квалификации по событию преступлений не способствует весьма спорная концепция «криминалистической характеристики преступлений». Насчитано до дюжины различных определений такой характеристики. Одни криминалисты ее напрочь отвергают (А. В. Дулов, Д. Л. Каневский), другие предлагают взаимоисключающие дефиниции (Р. С. Белкин, И. В. Быховский). Так, признанный авторитет в криминалистике профессор Р. С. Белкин пришел к выводу, что «следует отказаться от термина и понятия “криминалистическая характеристика преступления” и вернуться к старой практике конкретной частной криминалистической методики, а в качестве первого ее элемента указывать на специфические особенности предмета доказывания по рассматриваемой категории уголовных дел»[71]. Приведенное мнение представляется убедительным. Тем более что набор криминалистических характеристик у исследователей весьма произвольный. К примеру, в криминалистическую характеристику терроризма включаются способ, цели, группа, признаки личности субъекта преступления, особенности процесса следообразования[72].

Более приемлема категория «следовая картина» криминального события. Она содержит исходную информацию о непосредственных отпечатках события в материальной обстановке преступления, являясь при этом базой логических построений следователя и критерием верификации всех доказательственных систем[73].

Ранее приводилось авторитетное свидетельство Н. С. Таганцева о том, что состав преступления в XVI и XVII вв. имел лишь процессуальное значение как совокупность следов, по которым можно было бы удостовериться в действительном совершении преступления, чтобы начать розыскные действия.

На досудебной стадии процесса дознание и следствие осуществляют оперативно-следственные действия по традиционной методике расследования преступлений с учетом особенностей последних и их доказывания. Для целей квалификации преступлений устанавливаются событие преступления, а затем состав преступления. В последовательности – объект, объективная сторона, субъект, субъективная сторона. Доказательственная часть непосредственно к квалификации не относится.

Предметом доказывания на досудебной и судебной стадиях уголовного процесса являются признаки состава совершенного деяния. Для квалификации – это обязательные элементы состава и его признаки. Для наказания и доказательств значимы и обязательные, и факультативные элементы преступления.

Крупнейший российский авторитет в учении об уголовных доказательствах Л. Е. Владимиров писал: «Вопрос о том, какие предметы составляют quid probandum (то, что подлежит доказыванию), в отдельном случае разрешается так или иначе, смотря по тому, что требуется уголовным законом для состава данного преступления, какие обстоятельства принимаются во внимание при индивидуализированной виновности подсудимого. Точное определение quid probandum совершается, следовательно, на основании материального уголовного права; судопроизводство как способ исследования исполняет программу, начертанную уголовным законом»[74].

Согласуется ли предмет доказывания по ст. 73 УПК «Обстоятельства, подлежащие доказыванию» с материальным уголовным правом? Статья 73 предусматривает три группы таких обстоятельств, относящихся к: а) преступлению; б) наказанию; в) криминологическим детерминантам. К квалификации относится первая группа доказательств. Элементы преступления представлены в ней отлично от их понимания в уголовном праве. Например, обстоятельства, относящиеся к личности обвиняемого, расположены между доказательствами виновности и размером вреда. Не различаются личность и субъект преступления. Между тем в уголовном праве к преступлению и его составу относится субъект преступления. Личность преступника выступает в роли одного из оснований индивидуализации наказания (ст. 60 УК РФ).

УПК в п. 2 ч. 1 ст. 73 назвал обстоятельством, подлежащим доказыванию, «виновность лица в совершении преступления, форму его вины и мотивы». Конструкции виновности в УПК и УК оказались различны ми. В УК виновность суть вина, а вина – родовое понятие ее форм: умысла и неосторожности. Процессуальное толкование виновности иное: «Доказывание виновности лица в совершении преступления требует тщательного исследования формы его вины и мотивации содеянного. Другими словами, оно ориентируется на необходимость всестороннего и полного выявления всего того, что связано с определяемыми уголовным законом особенностями субъективной стороны преступления, ставшего предметом рассмотрения по данному делу»[75]. Сюда же включается уголовно-правовая проверка вменяемости лица, привлекаемого к уголовной ответственности.

Не совпадает трактовка презумпции невиновности представителями материального и процессуального уголовного права. Конституция РФ в ч. 1 ст. 49 (ст. 14 УПК) устанавливает: «Каждый обвиняемый в совершении преступления считается невиновным, пока его виновность не будет доказана в предусмотренном федеральным законом порядке и установлена вступившим в силу приговором суда».

«Считается» не равноценно «является». «Презумпция невиновности» – уголовно-процессуальная категория. «Основания уголовной ответственности», т. е. когда преступление является совершенным виновным в нем лицом – категория уголовно-правовая (ст. 8 и 14 УК). В России за год совершается 9–12 млн преступлений, которые официально не регистрируются. В отношении них, понятно, не выносится обвинительных приговоров. От этого они не перестают быть преступлениями. Коллизионность УК и УПК в понимании виновности, презумпции невиновности не способствует сокращению квалификационных ошибок.

Таким образом, на процессуальной стадии оперативно-следственного установления события преступления уже производится квалификация преступления по конкретной норме УК. В начале оперативных и следственных действий дознаватели и следователи устанавливают объект преступления (необязательно непосредственный), ущерб, предмет посягательства, место, время, обстановку и другие объективные элементы события. Заканчивается эта стадия вынесением постановления о возбуждении уголовного дела с указанием конкретной нормы УК, по которой квалифицируется содеянное (п. 4 ч. 2 ст. 146 УПК).