Читать книгу Александр III – Миротворец. 1881-1894 гг. - Коллектив авторов - Страница 4

Великий князь Александр Александрович был в императорской семье вторым сыном; а наследовать престол должен был его старший брат Николай. Он и пользовался особым вниманием со стороны матери, отца и деда. Николай был мальчиком умным, добрым и отзывчивым, хотя исключительное положение среди братьев и сестер сделало его заносчивым.

Александр же был совсем другим по характеру и по способностям. Уже в детстве он был серьезным, основательным, скупым на внешнее проявление чувств. Этикет всегда тяготил его, и он обычно говорил то, что думал, а делал то, что считал нужным, а не то, что предписывали великосветские правила. И этим он неизменно привлекал сердца. Александр Александрович обладал обыкновенными способностями к наукам и не достиг в них выдающихся успехов. Так как никто не предполагал, что он унаследует престол, он не получил достойного наследника образования. Учебой Александра руководил известный экономист, профессор Московского университета А И. Чивилев. Академик Я. К Грот преподавал Александру историю, географию, русский и немецкий языки; видный военный теоретик М. И. Драгомиров – тактику и военную историю, С. М. Соловьев – русскую историю. Политические и юридические науки, а также русское законодательство будущий император изучал у К П. Победоносцева.

Уже став наследником престола, цесаревич учился вести государственные дела: участвовал в заседаниях Государственного совета и Комитета министров. В 1868 г., когда Россию постиг сильный голод, он встал во главе комиссии, образованной для оказания помощи пострадавшим. Во время русско-турецкой войны 1877–1878 гг. Александр получил и военный опыт: он командовал Рущукским отрядом, сдерживавшем турок с востока, облегчая действия русской армии, которая осаждала Плевну.

Будущий российский император рос в семье многочисленной и многодетной. Только сыновей у Александра II было шестеро: Николай, Александр, Владимир и Алексей родились с перерывом в полтора-два года. Затем, уже после значительной паузы, Сергей и Павел.

Старший из братьев, Николай, названный в честь деда, родился в сентябре 1843 года и был вторым ребенком в семье наследника престола (первым была девочка, Александра). Так что в этой семье не было острой проблемы престолонаследия, как у Александра I или Николая II. Хотя официально великий князь Николай Александрович стал наследником не сразу, а лишь после смерти деда в феврале 1855 года, однако принцип преемственности власти по старшинству сулил царствование ему, и внимание родителей сосредоточилось, прежде всего, на нем. В раннем детстве воспитание детей было сходным: все они были на попечении нянюшек-англичанок и целой армии кадровых военных, их опекавших. На этом настаивал дед-император, да и отец придерживался такой же точки зрения. Двух старших братьев Николая и Александра одновременно начали учить и грамоте, и военному делу. Наставница, В. Н. Скрипицына, давала им первые уроки чтения и письма, арифметики и священной истории, а военные воспитатели, руководимые генерал-майором Н. В. Зиновьевым и полковником Г. Ф. Гогелем обучали их фронту, маршировке, ружейным приемам, смене караула.

Только самое начальное обучение оба старших брата проходили вместе: скоро стала сказываться разница в возрасте, да и задачи перед ними стояли разные. Обучению наследников престола в XIX веке уже придавалось большое значение.

ИЗ ПИСЬМА АЛЕКСАНДРА III К СВОЕЙ ЖЕНЕ. «Если есть что доброе, хорошее и честное во мне, то этим я обязан единственно нашей дорогой милой Мама. Никто из гувернеров не имел на меня никакого влияния, никого из них я не любил (кроме Б. А. Перовского, да и то позже); ничего они не могли передать мне, я их не слушал и на них не обращал решительно никакого внимания, они для меня были просто пешками. Мама постоянно нами занималась, приготовляла к исповеди и говению; своим примером и глубоко христианской верою приучила нас любить и понимать христианскую веру, как она сама понимала. Благодаря Мама мы, все братья и Мари, сделались и остались истинными христианами и полюбили и веру и церковь. Сколько бывало разговоров самых разнообразных, задушевных; всегда Мама выслушивала спокойно, давала время все высказать и всегда находила, что ответить, успокоить, побранить, одобрить и всегда с возвышенной христианской точки зрения… Папа мы очень любили и уважали, но он по роду своих занятий и заваленный работой не мог нами столько заниматься как милая, дорогая Мама. Еще раз повторяю: всем, всем я обязан Мама: и моим характером, и тем, что есть!»

В 1852 году, наставником августейших детей наследника цесаревича Александра Николаевича был приглашен…Я. К. Грот. <…>

Я. К. Грот должен был четыре дня в неделю заниматься во дворце с семи часов утра до двух, с небольшими промежутками. Служба эта особенно трудна была от мая до ноября, когда Грот должен был ездить в Царское Село, Петергоф или Гатчину еще накануне, чтобы быть во дворце в семь часов утра. Стоявшие тогда во главе воспитания генералы Н. В. Зиновьев и Г. Ф. Гогель, пишет Грот, пользовались им также, чтобы заменять других уезжавших на лето в отпуск преподавателей, и ему приходилось брать на себя их уроки, например, по французскому, английскому языкам и вообще повторять по всем предметам.

Так продолжалось три года, когда в конце 1856 года был призван для заведования учением великих князей посланник в Константинополе В. П. Титов, который прежде был советником при после Бутеневе. Владимир Павлович Титов, по словам «Записок» Н. В. Исакова, был с большими сведениями человек, много учившийся, любознательный до крайности и всем интересовавшийся. <…> Титов сделал Грота своим помощником и вызвал из Дрездена г. Гримма, совсем не знавшего русского языка, который ранее был наставником великого князя Константина Николаевича. Титов пробыл при дворе около двух лет (с осени 1856 года до весны 1858 года), после Гримм занял его место.

В 1859 году, 8 сентября, в день совершеннолетия великого князя Николая Александровича, окончилось участие Грота в воспитании их высочеств. Государь император оставил Гроту всю сумму получаемого им жалованья (3 000 рублей) в пенсию. Впоследствии, когда императору Александру III было доложено о смерти Я. К. Грота, то он на докладе написал следующие знаменательные слова: «Меня эта смерть весьма огорчила. Я знал Якова Карловича более 35 лет и привык любить и уважать эту достойную личность». <…>

Место воспитателя при великом князе Александре Александровиче занял профессор Константин Петрович Победоносцев <…>, который, равно как и другие преподаватели, находил у великого князя Александра Александровича тихий нрав, простоту, прямодушие и добросовестность в занятиях. Русский язык ему преподавал Э. Ф. Эвальд, превосходный оратор и чтец, а старший его брат Ф. Ф. Эвальд – физику. Известный историк С. М. Соловьев читал русскую историю, и у него многому научился царственный ученик, особенно уважавший этого наставника <…>.

Не менее ценил великий князь Александр Александрович наставника своего старшего умершего брата академика Ф. И. Буслаева, оригиналы лекций которого по русской литературе хранил в своем кабинете, а копии с них отдал в Румянцевский музей в Москву И. Божерянов

СОЛОВЬЕВ Сергей Михайлович (05.05.1820-04.10.1879 гг.) – русский историк, член Петербургской академии наук (1872 г.).

С. М. Соловьев родился в семье священника. В 1842 г. окончил Московский университет. В годы учебы он испытал влияние взглядов Т. Н. Грановского, изучал философию Г. Гегеля.

В 1842–1844 гг. С. М. Соловьев жил за границей и был домашним учителем детей графа А. П. Строганова. Он слушал лекции в университетах Парижа, Берлина, Гейдельберга. В 1845 г. С. М. Соловьев начал читать курс лекций по русской истории в Московском университете и защитил магистерскую диссертацию «Об отношении Новгорода к великим князьям», а в 1847 г. – докторскую диссертацию «История отношении между русскими князьями Рюрикова дома». С 1847 г. он стал профессором Московского университета.

В 1850-1870-е гг. ученый опубликовал ряд исследований, в которых он руководствовался принципом, заявленным в его «Исторических письмах» (1858 г.): наука обязана отвечать на вопросы жизни.

В 1863 г. Соловьев написал «Историю падения Польши», в 1877 г. – книгу «Император Александр I. Политика, дипломатия». Он оставил несколько работ по вопросам теории исторической науки («Наблюдения над исторической жизнью народов», «Прогресс и религия» и др.), а также по историографии («Писатели русской истории 18 в.», «Н. М. Карамзин и его „История государства Российского”», «Шлецер и антиисторическое направление» и др.). Его лекции «Публичные чтения о Петре Великом» (1872 г.) стали событием в общественной жизни.

В 1864–1870 гг. С. М. Соловьев занимал должность декана историко-филологического факультета, а в 1871–1877 гг. – ректора Московского университета. В последние годы жизни был председателем Московского общества истории и древностей российских и директором Оружейной палаты.

С. М. Соловьев занимал умеренные либеральные позиции, отрицательно относился к крепостному праву. При императоре Александре II Соловьев преподавал историю наследнику, Николаю Александровичу, а в 1866 г. будущему императору Александру III. По его поручению историк составил «Записку о современном состоянии России», которая осталась незаконченной. С. М. Соловьев выступал в защиту университетской автономии, определенной уставом 1863 г., и вынужден был уйти в отставку в 1877 г., когда не смог этого добиться.

В 1851–1879 гг. вышли 28 томов «Истории России с древнейших времен» – главного труда С. М. Соловьева. Эта работа была создана как альтернатива «Истории государства Российского» И. М. Карамзина, который считал личность основным двигателем истории. В центре труда Соловьева стояла идея исторического развития. С. М. Соловьев считал человеческое общество целостным организмом, развивающимся «естественно и необходимо». В своей «Истории России» ученый указывал на общность черт в развитии России и Западной Европы, но отмечал и своеобразный путь развития России, заключавшийся в ее промежуточном положении между Европой и Азией. С. М. Соловьев сводил историческое развитие к изменению государственных форм и отводил истории общественно-экономической жизни второстепенную роль по сравнению с политической историей.

В событиях нач. 17 в. историк видел насильственный перерыв в естественном ходе русской истории. Он первым показал объективную закономерность реформ Петра I.

«История России» С. М. Соловьева пользовалась огромной популярностью и многократно переиздавалась. До сих пор эта работа остается непревзойденной по своей фундаментальности и богатейшему фактическому материалу. Н. П.

ДРАГОМИРОВ Михаил Иванович (08.11.1830-15.10.1905 гг.) – русский военный и государственный деятель, генерал от инфантерии (1891 г.), генерал-адъютант (1878 г.). М. И. Драгомиров был сыном помещика Черниговской губернии. Службу он начал прапорщиком в Семеновском полку. В 1854 г. поручик Драгомиров поступает в Военную академию (позднее преобразованную в Николаевскую академию Генерального штаба), которую закончил в 1856 г. с золотой медалью. Его имя было записано на мраморную доску. В дальнейшем служил в Генштабе, был автором теоретических и публицистических работ, посвященных организации военного дела и истории вооруженных сил.

Во время австро-итало-французской войны 1859 г. Драгомиров состоял при штабе сардинской армии. Уже тогда он обратил внимание на роль морального фактора в воспитании военнослужащих и говорил, что солдат надо воспитывать, а не муштровать. Это всегда сказывается на исходе сражения. Свои военные наблюдения он обобщил в «Очерках австро-итало-французской войны 1859 г.».

С 1860 г. М. И. Драгомиров – профессор тактики Николаевской академии Генерального штаба. Он преподавал тактику и военную историю великим князьям Николаю Александровичу, Александру Александровичу (Александру III), Владимиру Александровичу. Во время австро-прусской войны 1866 г. был русским военным наблюдателем при прусской армии, его корреспонденции с полей сражений этой войны регулярно публиковались в газете «Русский инвалид» – официальном органе Военного министерства.

В 1869–1873 гг. генерал Драгомиров был начальником штаба Киевского военного округа, а затем был назначен начальником 14-й пехотной дивизии и в 1877 г. во главе своей дивизии выступил на войну с Турцией.

Во время боевых действий на Балканах 14-я дивизия первой форсировала Дунай у Зимницы, затем участвовала в обороне Шипкинского перевала. В одном из боев Драгомиров был ранен пулей в ногу. Он перевязал рану носовым платком и сражался, пока не потерял сознания от кровотечения. После выздоровления некоторое время состоял при главнокомандующем русской Дунайской армией великом князе Николае Николаевиче (Старшем).

После окончания войны в 1878 г. он был назначен начальником Николаевской академии Генерального штаба. По его «Основам тактики» (1879 г.) в течение 20 лет учились офицеры Академии Генштаба. Драгомиров обладал непререкаемым авторитетом в русской армии и вслед за Суворовым считал, что главное в бою – штыковая атака, а не оружие («Пуля – дура, штык – молодец», – говорил Суворов). В то же время М. И. Драгомиров недооценивал роль военной техники. В 1889 г. Михаил Иванович стал командующим войсками Киевского военного округа, а с 1898 г. также киевским, подольским и волынским генерал-губернатором.

После поражения под Мукденом в ходе русско-японской войны престарелого военачальника вызвали в Петербург и предложили уйти в отставку, но он отказался. Вскоре он умер. В. В.

ИЗ ВОСПОМИНАНИЙ Ф. Г. ТЕРНЕРА. «После смерти бывшего наследником цесаревича Николая Александровича, наследником сделался великий князь Александр Александрович, и ему пришлось подготовляться к трудному званию будущего государя. Ему предстояло пройти курс нескольких наук, <…> мне было предоставлено по четыре урока в неделю. Наши занятия продолжались в течение всей зимы 1865-66 г.; последние уроки происходили еще незадолго до отъезда его высочества за границу, в Данию, весною в Царском Селе.

Я мог заметить во время моих занятий с его высочеством, что уже и в эти молодые годы в нем проявлялись те черты характера, которые впоследствии выступили у него еще с большею ясностью. Чрезвычайно скромный и даже недоверчивый к себе, государь наследник проявлял, несмотря на то, замечательную твердость в отстаивании раз сложившихся у него убеждений и мнений. Он всегда спокойно выслушивал все объяснения, не вдаваясь в подробное возражение против тех данных, с которыми он не соглашался, но под конец просто и довольно категорически высказывал свое мнение. Так, напр., по вопросу о таможенной охране, когда я объяснял ему вредные последствия чрезмерного таможенного покровительства, его высочество, внимательно выслушав все мои объяснения, под конец высказал мне откровенно, что по его мнению русская промышленность все же нуждается в значительной охране. Это, впрочем, был единственный пункт, в котором он высказал мне свое определенное мнение, не вполне согласное с тем взглядом, который я развивал на данный предмет».