Читать книгу Демократизация - Группа авторов - Страница 18

Управление – это нескончаемый процесс: распад СССР не означал наступление «конца истории»[50], а был лишь крахом особенно репрессивного режима. Четырехчастная типология государств на рис. 2.1 и 2.2 показывает, что демократизация – это не единственный путь, по которому следовали режимы. Немногие государства развивались поступательно от конституционной олигархии к подотчетной демократии, основанной на соблюдении принципа верховенства закона. Большинство из существующих сегодня демократий делали по крайней мере один неверный шаг по пути к демократии и затем снова впадали в авторитарное правление, перед тем как позднее преуспеть в том, чтобы оставаться демократиями в течение жизни по крайней мере двух поколений.

Все режимы подвержены внутренним воздействиям социальных, экономических и политических изменений и внешнему давлению со стороны становящейся все более открытой международной среды. Это верно для всех, независимо от того, является ли режим консолидированной демократией или консолидированной автократией. Консолидированный режим – это такой режим, который имеет достаточно сильные институты, чтобы возникающие запросы на изменения разрешались в рамках существующей системы то ли в результате действий, которые сохраняют режим в неизменном виде (например, смена руководства государства на выборах), то ли в результате соглашения, достигнутого внутри военной хунты или центрального комитета в однопартийном государстве. Неподотчетная автократия может оказаться устойчивым государством, поскольку она основывается на принудительной власти правителей, тогда как фактором стабильности подотчетной демократии может быть согласие граждан.

Реформирование консолидированного режима возможно с помощью изменения одного из институтов, например, может быть введена пропорциональная избирательная система, или военная хунта может выбрать гражданского лидера, не разрушая основ существующего режима. Успешная реформа, предпринятая в ответ на давление, подобное движению за гражданские права чернокожих в США в 1960‑е годы, может привести к реконсолидации давно существующего режима. В Великобритании избиратели реформировали двухпартийную систему, отдавая существенное число голосов третьей партии, тем самым скорее укрепляя, а не ослабляя принцип конкурентных выборов.

Консолидированный режим – это не обязательно эффективное и сильное государство, поскольку для испытывающих давление правителей основным приоритетом является выживание. Режим может сохраняться неопределенно долго, стравливая оппонентов друг с другом. Например, генерал Франсиско Франко поддерживал диктаторский режим в Испании в течение 36 лет, балансируя между требованиями со стороны армии, фашистской партии, авторитарной церкви и потерпевших поражение в гражданской войне противников. В развивающихся странах и государствах с низким уровнем дохода на душу населения недостаток административных и экономических ресурсов может ограничить возможности любого режима. Географические и этнические расколы могут добавиться к этим проблемам и создать новые. Консолидация требует признания пределов того, что может делать правительство.

Смена режима означает не только «крах» одного набора правил, но также и успех, пусть временный, политических лидеров, ответственных за выстраивание нового режима. Последние три десятилетия характеризовались значительными изменениями в направлении от неподотчетной к плебисцитарной автократии. Однако это не единственный тип возможных изменений. Плебисцитарная автократия может стать неподотчетной автократией, запрещая выборы, на которых соревнуется множество партий, либо неограниченная автократия может провести полуконкурентные выборы. Оба типа изменений имели место во многих странах бывшего СССР. Каждый из указанных типов автократии может смениться новым демократическим режимом, как это случилось в посткоммунистических режимах Центральной и Восточной Европы.

Динамика демократических режимов

В демократических режимах идут постоянные дискуссии о реформах, которые предлагаются с целью сокращения разрыва между существующими полиархиями и идеальной демократией, например, об изменениях в финансировании партий, в избирательных системах и децентрализации управления или сокращении или расширении полномочий правительства. Сторонники реформ наталкиваются на возражения со стороны защитников существующего порядка, утверждающих, что он – это лучшее, что возможно в несовершенном мире. Более того, когда статус-кво выгоден находящимся у власти силам, например, победителям в соответствии с существующим избирательным законодательством, руководители консолидированного режима имеют причины для поддержания сложившегося порядка вещей.

Укоренившиеся демократии выигрывают от институциональной инерции, поскольку то, что произошло в прошлом, влияет на настоящее и будущее (ср.:[51]). Когда сложившаяся демократия сталкивается с крупными экономическими проблемами, у правителей есть основания опасаться, что они могут проиграть следующие выборы. Однако это не означает, что режиму грозит крах, так как он стал консолидированным, успешно справляясь с экономическими вызовами в прошлом. Мы даже можем описать подобные режимы как имеющие «защиту от дурака», ведь достаточно трудно представить себе что-либо, что могло бы быть сделано с целью разрушения давно устоявшихся демократических систем в Скандинавских странах.

Деятельность правительства усиливает электоральную конкуренцию, поскольку чем дольше партия находится у власти, тем выше риск поражения на следующих выборах из-за политических провалов, пренебрежения сторонниками, самонадеянности в управлении или простого невезения. Коалиционное правительство сталкивается с дополнительным риском: необходимость проведения многочисленных консультаций внутри коалиции может привести к промедлению и уходу от принятия важных решений, что ухудшает реагирование на значительные вызовы в ситуациях, когда необходимы быстрые и энергичные действия.

Динамика конституционной автократии

В конституционной автократии основные противоречия возникают не между теми, кто поддерживает принцип верховенства закона и кто выступает против него, а между теми, кто хочет реформировать систему, и теми, кто выступает против изменений. По мере движения в направлении к демократии реформаторы выступали за внесение поправок в избирательное право, чтобы бóльшая часть граждан могла голосовать независимо от происхождения, наличия собственности или образования. Задача реформирования актуальна сегодня для такой страны, как Сингапур, где правительство предоставляет своим гражданам преимущества жизни в процветающем и соблюдающем правовые нормы обществе, но законы также четко устанавливают, что правители не являются в достаточной мере подотчетными населению.

Динамика плебисцитарной автократии

Наибольшим влиянием в плебисцитарных автократиях обладают те, кто находятся у власти. Правители знают, чего хотят, и, преследуя свои цели, не ограничены верховенством права. Вместе с тем тот факт, что выборы все-таки проводятся, требует от правительства создания видимости поддержки и дает оппонентам окно возможностей для мобилизации протеста против действующей власти. Если доля голосов, отданных за оппозицию, увеличивается, правители могут рассматривать это как сигнал для осуществления ограниченных реформ, чтобы продолжать автократическое правление. Даже когда избирательные законы являются несправедливыми, а СМИ игнорируют оппозицию, которая подвергается периодической травле, подобные выборы заставляют правителей признавать, что в обществе существует плюрализм политических взглядов[52].

Динамика неподотчетной автократии

Неподотчетная автократия не заботится о подтасовке результатов выборов, поскольку они либо вообще не проводятся, либо не являются хотя бы в какой-то мере конкурентными. Вместе с тем методы, которые режим использует для подавления обратной связи, могут создать проблемы. Подавление обратной связи означает, что неподотчетные правители не знают, что на самом деле думают управляемые. Тот факт, что граждане исполняют требования режима, не означает, что они являются его сторонниками, а только то, что они запуганы и проявляют видимость подчинения. Различие между демонстрируемой вынужденной и реальной поддержкой видно на примере сравнения голосования за коммунистические партии перед и после ликвидации однопартийных государств. В советские времена более 99 % избирателей голосовали за Коммунистическую партию. На первых конкурентных выборах в Российской Федерации в 1993 г. Коммунистическая партия получила менее 12 % голосов.

Главный вызов, с которым сталкиваются неподотчетные автократии, стремящиеся к сохранению монополии на власть, заключается в определении того, что именно хотят и что думают их подданные. Китайская Народная Республика ответила на него учреждением местных выборов, на которых многочисленные кандидаты конкурируют за поддержку на местном уровне. Это оказывает давление на партийных чиновников, заставляет их заботиться о местном населении, но при этом описывать радужные картины в докладах партийному начальству. Хотя это является заметным первым шагом к подотчетности правительства, до тех пор пока конкурентные выборы не будут проведены на национальном уровне, это так и останется небольшим шагом. Для многих других неподотчетных автократий идея открытия их режимов для получения обратной связи от народа – слишком смелый шаг. Большинство лидеров неподотчетных автократий предпочитают навязывать свою волю, не заботясь о подданных, и рискуют тем, что это может привести к свержению их режимов.

2.3. Ключевые положения

• Первые конституционные государства были скорее олигархическими, а не подотчетными широким массам избирателей.

• Демократизация чаще всего проходила путем проб и ошибок, а не через постепенное развитие, как в Великобритании.

• Демократические и недемократические режимы сталкиваются с трудностями. Демократия вовсе не означает избавления от проблем.

• Автократии имеют собственные способы решения неизбежных трудностей управления. Иногда они направляют их на путь либерализации и демократизации.

50

Fukuyama, 1992

51

David, 1985; Rose, Davies, 1994

52

Schedler, 2006