Читать книгу Философия топологического объекта. Континуальность социальной жизни, закон ее пульсации и вакуум - - Страница 2

Двадцатый век и его переход в двадцать первый век в истории человечества отметились странной активизацией вращательно-воз-вращательного движения. Капитализм на территории России продемонстрировал свое неожиданное воз-вращение к самому себе после периода существования большевистского социализма. В связи с этим возникли вопросы: произойдет ли в будущем воз-вращение России к социализму, что будет в истории человечества после периода вращения-возвращения капитализма и социализма. На смену классической философии в Европе пришла постмодернистская философия, и пока неясно, произойдет ли воз-вращение к классической философии. В конце двадцатого века стали активно обсуждаться вопросы, способна ли философия вообще качественно прогрессировать, появятся ли новые философские парадигмы, или философии предстоит в будущем лишь анализировать (воспроизводить) те теории, которые уже были созданы в прошлом. Традиционное реалистическое искусство в двадцатом веке начало трансформироваться в современное искусство (contemporary art), и в связи с этим стал дискутироваться вопрос: произойдет ли возврат к традиционному искусству, возможен ли в искусстве качественный прогресс? Чтобы ответить на перечисленные вопросы как минимум необходимо иметь представление о капитализме, философии и искусстве как об определенным образом устроенных объектах, следует ответить на вопрос, какова их конструкция.

Я пришел к выводу, что «воз-вращаемость» таких объектов жизненного мира людей как капитализм, философия и искусство является лентомёбиусной (структурируется подобно воз-вращаемости ленты Мёбиуса). Существующее представление об односторонней Ленте Мёбиуса, вывернутой в себе наизнанку, недостаточно. Известно, что она отличается от обычной ленты, которая двусторонняя и в которой внешняя и внутренняя стороны параллельны друг другу. При склеивании концов обычной двусторонней ленты сопровождающимся выворачиванием ленты наизнанку получается вывернутое в себе самом наизнанку ленточное кольцо. Лента такого кольца оказывается благодаря выворачиванию наизнанку вся односторонней и в силу этой односторонности вся лента оказывается лицевой, при этом лицевость ленты Мёбиуса раздваивается в себе на две модификации: одна исходная (естественная) модификация является лицевой лицевой, а другая (противоестественная) модификация является лицевой изнаночной. Вывернутость ленты Мёбиуса воспринимается обыденно как тривиальная вывернутость. Пришло время воспринимать ее вывернутость метафизически: в процессе выворачивания односторонней ленты Мёбиуса наизнанку происходит рождение монады односторонности, одетой в диаду лицевой лицевой стороны и лицевой изнаночной стороны. При этом лицевая лицевая сторона ленты Мёбиуса и лицевая изнаночная сторона ленты Мёбиуса оказались в состоянии неслиянной нераздельности (или в состоянии одновременной нераздельности и неслиянности). При восприятии ленточного кольца Мёбиуса (вывернутого в себе наизнанку) необходимо увидеть феномен неслиянной нераздельности лицевой лицевой и лицевой изнаночной сторон и сосредоточить на этом феномене свое внимание. При этом будет ощущаться странность такого усложненного терминологического обозначения как «лицевая лицевая сторона» и «лицевая изнаночная сторона». Можно, конечно, провести терминологическое сокращение (упрощение) и говорить, что существуют «лицевая» и «изнаночная» стороны односторонней ленты Мёбиуса, но при этом нельзя забывать, что в таком случае проведено терминологическое сокращение, забвение этого сокращения приведет к ошибкам.

Односторонность или субстанция (монада) ленточного кольца Мёбиуса оказалась скрытой в диаде своих модификаций (модусов). (Сравни: «Единица, до Троицы движась, пребывает единицею, и Троица, до единицы сводясь, пребывает Троицею, сие и дивно есть!.. Единицу в Троице и Троицу в Единице исповедуем, как нераздельно разделяемую и раздельно соединяемую…» (Лепахин В. В. Богословие иконы. Нераздельно и неслиянно. https://www.portal-slovo. ru/art/35887.php). Первую модификацию (лицевую лицевую) я назвал естественной, а вторую модификацию (лицевую изнаночную) я назвал противоестественной, что совместимо с тем, что речь далее пойдет о философии, капитализме и искусстве как о формах социожизни. Естество социожизни – это топологический объект (монада), который существует в двух модификациях своего целого: в естественной модификации естество естественно, а в противоестественной модификации естество противоестественно. Мир социожизни состоит из топологических объектов.

Мне неизвестно, сравнивал ли кто-нибудь такой топологический объект как ленточное кольцо Мёбиуса с монадой, но я уверен, что они имеют одинаковую структуру и одинаковый принцип вращения-возвращения. Мона́да, согласно пифагорейцам, обозначала «божество», или «первое существо», «единицу», субстанцию. Можно предположить, что мир социожизни состоит из объектов, каждый из которых является монадой. Монада – начало бытия, материей которому служит другое, «неопределенная двоица», диада (Диог. Л. VIII 25). Почему речь идет именно о двоице (или диаде)? Потому что монада, облаченная в диаду своих модификаций, вращается воз-вращаясь, то есть она, пребывая в исходном состоянии, трансформируется в последующее состояние с тем, чтобы вернуться в исходное состояние. В результате вращения целостность монады оказывается воплощенной поочередно в двух своих модификациях, одна из которых (исходная) является естественной и лицевой, а другая – трансформированной или противоестественной изнанкой исходной модификации.

При этом возникает сложность с наименованием собственно монады, которая оказывается «одетой» в диаду своих модификаций. Монада не может иметь собственного имени, поэтому она именуется несобственными именами, заимствованными от наименований модификаций целостности монады. Преимущество в наименовании монады имеет имя, принадлежащее монаде в ее исходной (естественной) модификации, с которой все движение начинается и в которую движение возвращается.

Кольцо Мёбиуса – это топологический объект (монада), служащий моделью для остальных топологических объектов. Кольцо Мёбиуса, пребывая в исходном состоянии, трансформируется в последующее состояние с тем, чтобы вернуться в исходное состояние. В исходном состоянии кольца Мёбиуса его вывернутость наизнанку локальна, а два последующих выворачивания кольца наизнанку являются тотальными выворачиваниями наизнанку.

В своем тексте я обращаю внимание на такой феномен, как антиномия неслиянной нераздельности, эта антиномия осталась игнорируемой как современной постмодернистской философией, так и классической философией. «Принципиальное отличие антиномии от противоречия состоит в том, что тезис и антитезис в ней не предполагают синтеза через снятие и не стремятся к нему. Напротив – чем более напряженно противоречие между тезисом и антитезисом, чем ярче оно выражено, тем ближе истина. Справедливо и обратное: чем меньше напряженность противостояния тезиса и антитезиса, тем дальше от истины, синтез же есть уничтожение самой антиномии, а, значит, – максимальное удаление от истины. Единство в антиномии достигается не как «снятие», а как богочеловеческое "примирение"» (Лепахин В. В. Богословие иконы. Нераздельно и неслиянно: URL: https://www.portal-slovo.ru/art/35887.php). В богословии говорится о чуде неслиянной нераздельности в Иисусе божественной и человеческой природ и о том, что человеку не дано собственными силами познать тайну антиномии неслиянной нераздельности.

Антиномия – это топологический объект, который существует как в естественной модификации своего целого (антиномия остается антиномией, пока она не получила адекватного объяснения-решения), так и в противоестественной модификации (когда антиномия уже получила решение-объяснение). Для исследовательских целей антиномия неслиянной нераздельности должна быть интерпретирована, должна получить обоснованное решение. Тайна неслиянной нераздельности для меня оставалась тайной до того момента, пока я не увидел выворачивание односторонней (полностью лицевой) ленты Мёбиуса на лицевую лицевую сторону и на лицевую изнаночную сторону. В данном случае увидеть – значит понять. Я понял, что лицевая лицевая сторона и лицевая изнаночная сторона ленты Мёбиуса находятся не в состоянии различия, не в состоянии тождества, не в состоянии «совпадения» или «единства», они находятся в состоянии неслиянной нераздельности. С этого момента я стал полагать, что противоположность сторон любой бинарной оппозиции существует в двух вариантах: в виде простой противоположной противоположности (что «естественно») и в виде неслиянно-нераздельной противоположности (что «противоестественно»).

Со временем я обнаружил, что наряду с исходной естественной локальной вывернутостью ленты Мёбиуса наизнанку существует возможность (и потребность) еще двух вариантов тотальной вывернутости ленты Мёбиуса наизнанку. Каждое выворачивание наизнанку это процесс неслиянной нераздельности. Первая тотальная вывернутость наизнанку оказывается трансформацией исходного состояния ленты Мёбиуса, а вторая тотальная вывернутость наизнанку означает её возвращение в исходное состояние. Я понял, что для интерпретации событий трансформации философии, капитализма, искусства в двадцатом и начале двадцать первого веков особую актуальность приобрело исследование состояний их первой тотальной вывернутости наизнанку, когда их существование обрело характер одновременной истинности и ложности. Такое исследование потребовало от меня перехода от получившей исторически широкое распространение бинарной логики к тринарной логике, которой в философии еще предстоит получить широкое признание. Суть тринарной логики состоит в признании того, что кроме ложного и истинного в их противостоянии существует еще и вариант неслиянной нераздельности истинного и ложного. В трех главах текста я доказываю необходимость учета тринарной логики в случае философской интерпретации бинарных оппозиций.

События двадцатого века наводят на мысль, что в основании исторического существования-развития конструкций таких объектов, как философия, капитализм, искусство, поэзия, лежит вращательно-возвращательное движение лентомёбиусного типа. Поскольку речь идет о топологических объектах жизненного мира людей, то, как я полагаю, свойственное капитализму, философии, искусству, поэзии как формам жизни людей вращательно-возвращательное движение осуществляется на основе пульсации вакуумного функционирования коллективного тела человечества. Об этом я пишу не только в настоящей работе «Философия топологического объекта», но и в книге «Континуальность социальной жизни, закон ее пульсации и вакуум». Санкт-Петербург. Изд-во С.-Петербургского университета. 1993.