Читать книгу Чего хотят мужчины. Открывая заново отношения, секс, силу - - Страница 5

Почему мужчине важно различать свои чувства, особенно негативные, и уметь говорить о них? Частый ответ на этот вопрос, с которым приходится сталкиваться в психологической практике и в жизни: мужчинам важно научиться понимать эмоции и говорить о них, чтобы лучше понимать окружающих (в основном женщин) и выстраивать отношения с ними. Но часто, когда сами мужчины на консультациях говорят о том, что у них есть проблемы с пониманием эмоций, я вижу обратную ситуацию. Мир эмоций для мужчин – это не загадочная, непознанная территория, которую нужно освоить, чтобы выстроить отношения с другим человеком. Мужчины чаще всего знают, что они чувствуют и как эти переживания называются, но они придают этому гораздо меньше значения – по многим причинам. Они не хотят быть похожими на женщин, они не хотят быть «слабыми» и не хотят рисковать – ведь если ты скажешь про чувства, то реакцию окружающих сложно предсказать. Но в первую очередь мужчинам важно погружаться в мир чувств, чтобы наладить отношения с самими собой. Пока они будут лучше стараться понять женщин, они будут воспринимать это как еще одну задачу, которую нужно решить, чтобы «дома все было в порядке». Это не та мотивация, которая вызывает блеск в глазах и интерес к жизни. Мужчины привыкли выполнять обязательства, но им гораздо интереснее быть первооткрывателями и исследователями.

Важно понимать, что ты чувствуешь, чтобы иметь возможность «исцелить» себя, сначала признав, а затем убрав источник боли. Потому что негативные чувства, такие как злость, тревога, обида, вина, стыд, ревность, – это источники душевной и физической боли, и они указывают на первопричину этой боли. Мужчины должны хорошо ориентироваться не только в этих чувствах, но и в «позитивных» чувствах, таких как нежность или гордость, потому что они напрямую указывают на то, что для них ценно, – еще до того, как они это осознали и проговорили для себя.

Все эмоции являются, так сказать, нашими друзьями. Они помогают нам понять себя и то, в каких мы отношениях с окружающими людьми в данный момент времени. Есть только одна эмоция, которая нам не друг. Это стыд.

Стыд у мужчин требует умолчания, о нем редко говорят. Само называние стыда часто может его усиливать. К тому же стыд относится к эмоциям, которые могут указывать в глазах мужчин на женственность – стыдливый мужчина может видеться женственным. В процессе взросления мальчику приходится отвергнуть в себе все, что он сам или окружающие считают «женственным». Мужская идентичность во многом образуется через отрицание – быть не как девочка гораздо важнее, чем быть «мужественным». Те мальчики, кто ведет себя как девочка, легко подвергаются высмеиванию и стыжению – в первую очередь со стороны других мальчиков. Девочки на себе такого зеркального давления (быть «не как мужчина») не ощущают. Когда мужчин и женщин спрашивают, чего они больше всего боятся, женщины отвечают: более всего они опасаются быть изнасилованными и убитыми, в то время как мужчины отвечают, что более всего их пугают ситуации, где они подняты на смех8.

Другой любопытный пример приводит психотерапевт Том Голден. Представьте, что ночью мужчина спит в кровати со своей женой или девушкой. Вдруг громкий звук на кухне будит обоих. Ситуация требует, чтобы кто-то пошел и проверил, что произошло. У женщины в этой ситуации есть выбор: она может попросить мужчину пойти проверить что произошло или пойти сама, даже если это вызывает у нее вполне понятную тревогу и страх. У мужчины выбора нет: если он откажется пойти, то он обрекает себя на острый стыд относительно недостаточной мужественности, даже если женщина никак не прокомментирует это.

Поэтому часто мужчины либо даже не осознают свой стыд, либо никак не проявляют его и не говорят о нем вслух. Но они могут вместо стыда чувствовать гнев и выражать агрессию, потому что это «разрешено» мужчинам. Часто под злостью у мужчин обнаруживается глубокое чувство стыда, своего несоответствия тому, каким нужно быть в собственных глазах. Вторая после гнева реакция на стыд – это уход в себя или отключение. Часто стыд настолько тяжело переживать, что включается автоматическая защита: мужчина отстраняется или «ничего не чувствует». Тяжесть в теле, застывание, желание провалиться сквозь землю или исчезнуть – проявления стыда могут быть настолько мощными, что человек может быть не в состоянии говорить в этот момент. В отличие от вины, когда мы чувствуем, что сделали что-то плохое, здесь мы ощущаем себя целиком «плохими», «недостойными» и что нам нет места в тех отношениях или в той группе, частью которой мы являемся. Фактически стыд говорит нам о том, что мы в одиночестве, – или по крайней мере, мы в этом убеждены в момент острого стыда. Противоположность стыда не гордость, а чувство связи с другими и принадлежности к группе людей, в которой мы приняты.

Отстранение или безучастность мужчин в отношениях связаны не с безразличием или безответственностью, а скорее со слишком большой готовностью брать на себя ответственность за эмоциональное благополучие партнерши или слишком большим беспокойством за близкого человека. С самого раннего возраста мальчики готовы отвечать за эмоциональное благополучие матерей (или бабушек). Это скорее нормальное стремление ребенка – пытаться позитивно повлиять на близких, если они разочарованы, подавлены или грустят. Если добавить к этому ситуацию, когда мать воспитывает ребенка одна, то стремление мальчика отвечать за эмоциональное благополучие матери становится еще более обоснованным – часто рядом больше никого нет из взрослых. Во взрослом мире мужчины эта привычка находит свое выражение в различных версиях убеждения «если твоя партнерша несчастна, то ты плохой». Часто даже незначительное недовольство партнерши взрослого мужчины может таким образом запускать глубокое чувство стыда.

Многие мужчины, особенно те, кто в детском возрасте находился в близкой эмоциональной связи с матерью и вынужден был отслеживать ее эмоциональное состояние, чувствуют свою ответственность за удовлетворенность и счастье партнерши. Если женщина несчастна, то они чувствуют стыд. Если женщина злится, они чувствуют растерянность и «отключаются», уходят в себя, или уходят в оборону, или контратакуют.

Представим семейную пару, Полину и Ивана, на приеме у психолога. Они вместе уже восемь лет, и сейчас их общение похоже на непрекращающуюся битву, от которой они оба устали. На встрече они часто демонстрируют рассогласование в разговоре, они почти не смотрят друг на друга и погружаются в свои аффекты, если их не перебивать и не направлять их внимание друг на друга. У обоих есть история воспитания, которая заставляет их легко чувствовать себя небезопасно в отношении партнера. Так, Ивана воспитывали в атмосфере критики и стыда, часто вторгаясь в его личное пространство даже в подростковом возрасте. Для родителей Полины же было характерно игнорирование ее эмоций и потребностей, вплоть до того, что, когда она упала с велосипеда в присутствии родителей, никто не подошел к ней, чтобы обнять ее и проверить, все ли в порядке.

На приеме обычно говорит Полина, и она жалуется на мужа. Ее голос громок и полон напора. Если внимательно наблюдать за Иваном, то можно заметить, как он пару раз хочет что-то сказать, но молчит. Его дыхание становится поверхностным, а к лицу приливает кровь. Когда я прошу Полину обратить внимание на Ивана и сказать, что, по ее мнению, с ним происходит сейчас, Полина резко отвечает: «Он делает то же, что и всегда! Просто сидит в стороне!» Когда мы вместе начинаем анализировать, как их реакции друг на друга считываются и переживаются каждым из них, Полина понимает, что ее резкий тон запускает реакции Ивана из детства: когда его критиковали и не давали ему высказаться, он отключался и затихал, уходя в глубокий стыд. Иван, в свою очередь, зная историю родительской семьи Полины, может увидеть, как его уход в себя и отстранение в стремлении защитить свое самоуважение заставляют Полину испытать чувство покинутости и пренебрежения, которое она испытывала в детстве. В результате нашей работы Полина может прожить те чувства горя и одиночества, но уже в присутствии внимательного мужа, который садится к ней ближе, прикасается и даже находит слова утешения. В свою очередь, голос Полины становится мягче и спокойнее.

Отстраняясь, мужчина решает очень сложную задачу – сохранить самоуважение, заботиться о женщине и не соприкоснуться со слишком «женственным» миром чувств и эмоций. Парадоксально, что в этой ситуации мужчины оказываются отрезаны от того, в чем они сильнее всего нуждаются, – от эмоциональной связи с другим человеком, ощущения «мы».

Хотя чувствовать стыд и тем более говорить о том, что ты его чувствуешь, – стыдно, особенно мужчине, важно помнить, что эта эмоция указывает в первую очередь на то, что мы человечны, на нашу потребность в безопасной связи с другими и потребность в чувстве принадлежности. Именно эти потребности оказываются под угрозой в ситуации острого чувства стыда.

Что может сделать мужчина, если он чувствует стыд? Проявлять мужество, продолжать действовать предпочитаемым образом несмотря на стыд. Говорить о нем спокойно и мягко, не уходя в гнев или безразличие. И самое важное – искать связь с другими людьми. Она точно существует. Постарайтесь найти тех (мысленно или буквально), кто даст ощущение принятия и уважения несмотря на ваши ошибки.

Что может сделать женщина, находящаяся в отношениях с мужчиной? Укреплять чувство связи и принадлежности: «я с тобой», «мы похожи/я тоже» – такой месседж гораздо эффективней разряжает стыд, чем посыл «здесь нечего стыдиться» (это не сработает). Также полезно помнить формулу «ты хороший человек, даже если ты делаешь плохие вещи»: так мы уходим от стыда в сторону вины, чувства, которое гораздо легче переживать и которое можно исправить какими-то конструктивными действиями. Самая сложная задача – это пробиться сквозь гнев, и здесь может помочь простое любопытство. Такое любопытство требует уверенности, что гнев направлен не на вас или что гнев является скорее выражением внутренней ситуативной сложности, а не проблем с характером. Это такое же любопытство, которое вы испытываете к человеку, когда вы расспрашиваете партнера, вернувшегося из поездки, как она прошла. Если он начнет говорить, как это было ужасно и как его все бесили и злили, вряд ли вы скажете, что он плохо воспитан, и прервете разговор. Скорее вы спросите, что случилось, и дадите ему рассказать то, что он готов рассказать.