Читать книгу Эндорфин - - Страница 4

– Еда есть? – спросил у меня грузный мужчина лет сорока пяти. Его большое лицо было худым, как морда больного бродячего пса, а цвет его походил на иней, который покрывал всё в городе: замки, улицы, тротуар и даже фонари, которые уже давно не дарят улице прекрасную вечернюю атмосферу, ведь последний раз их зажигали более пятидесяти лет назад.

– Нет, ответил я, дрожа от холода и голода, ведь мой последний приём пищи был несколько дней назад: я поймал и съел крысу, которая рыскала в поисках пищи так же, как и я. Бедняга.

Заплетаясь и ковыляя, мужчина ушёл, а вместе с ним ушла и последняя надежда на нормальный разговор с человеком. Я хотел было его окликнуть, но он уже скрылся в темноте. Хотя если он сам не стал со мной разговаривать, то надеяться было и не на что. Впрочем, мне было уже не до этого, ведь краем глаза я увидел ритмичное движение слева от себя. Сначала я подумал, что мне показалось, однако приглядевшись получше, я увидел в куче мусора что-то небольшое и, по всей видимости, живое. Снова шевеление. Определённо, показаться дважды мне не могло. Я привстал, отодвигая мягкое пуховое одеяло, которое я нашёл в одной из комнат этого замка, и поправил своё пальто, которое когда-то было бежевым. Подняв серую шляпу, я приблизился к тому месту, где увидел точно живое нечто. Левой рукой я раздвинул мусор, после чего почувствовал остро-режущую боль, гулом пронёсшуюся по всему моему телу. Посмотрев на свою руку, я узрел три кровавые полоски. Оказалось, что в мусоре сидел кот. Он был таким же худым, как и я. Остальные его черты видны не были, ибо в комнате было достаточно темно даже для крота, не говоря уже обо мне. Видимо, коту не понравилось, что его потревожил ниоткуда взявшийся человек, потому он начал свирепо шипеть на меня, словно отбившийся от матери львёнок. Я аккуратно взял его на руки и посадил в свою большую шляпу. Минуту назад мне казалось, что он хотел меня убить, но сейчас он тихо свернулся в клубок, будто бы почуяв во мне доброту. Я больше не один в этом гнусном месте.

Я залил остатки керосина в лампу и смог рассмотреть кота лучше. Цвет его шерсти был таким же, как у верблюда, его сумрачные жёлтые глаза напоминали мне столь желанное сейчас солнце. Шерсть его была на удивление мягкой, податливой и шелковистой. Видимо, кот был крайне чистоплотным. Ввиду его схожести с верблюдом, мной было решено назвать его Верб.

Через несколько часов после знакомства с Вербом я, наконец, нашёл в себе силы покинуть этот злосчастный замок, в коем я оказался по воле случая. Светало. Я выглянул в окно, что, впрочем, не имело смысла, ведь я всё равно не увидел землю. Весёлое же задание дал мне Адам, хотелось отказать ему в последующих поручениях, но я не мог. Помимо кота и пары-тройки шрамов я не нашёл ничего, что мне было поручено найти. Абсолютно ничего. Даже малейшего намёка на это.

За дни моего пребывания здесь я уже привык к ним. К тем, что стоят везде. К людям с бледными худыми лицами, искажёнными гримасами ужаса и небывалого отчаяния. Их ритмичный кровавый кашель пронизывал мой разум насквозь, явственно намекая о его несуразности. Когда-то белые стены были залиты кровавыми подтёками, живые трупы полонили коридоры и комнаты, пуская ядовитые миазмы в мои дыхательные пути. С момента моего прибытия в этот замок прошло около недели, однако вся здешняя гнусь до сих пор стоит на том же месте, где была неделю назад. Ритмичные движения тел, похожие на мистический ритм, повторялись каждые несколько минут, вынуждая трястись целое здание.

Во время моего первого прибытия сюда я испугался тварей, коих прозвал бездушными, и не рисковал даже смотреть на них, однако со временем я понял, что никакой опасности они не представляют. Я кидал в них камни, осколки битого стекла и различный мусор, однако никакой реакции не следовало. Изначально я подумал, что это некий вирус, передающийся воздушно-капельным или иным путём, но тогда я бы давно стал таким же, как они, ведь я находился рядом с ними, и на меня попадала их кровь.

Здесь встречаются и люди подобные мне. Люди, пришедшие сюда ради наживы или по каким-то иным не ведомым мне причинам. С ними редко можно завязать разговор, потому как новоприбывшие боятся меня, путая с бездушными, а бывалых мародёров уже не интересуют ни беседы, ни богатства. Лишь еда и вода, которые у меня долго не задерживаются. Нормальной реакцией человека, попавшего сюда, будет бегство либо же полное игнорирование меня, ведь я и сам уже чем-то напоминаю бездушного. Выпирающие скулы и рёбра, бордово-синие мешки под глазами, грязная одежда и непонятный кот в шляпе. Мне хотелось поскорее найти выход из этого отвратительного места.

Почему я так долго не мог выбраться из здания? Ответ прост. Он огромен. Попав в город впервые, я действительно восхищался грандиозностью домов и замков, но чувство прекрасного сменила апатия, разбежавшаяся по мне после проведённой здесь недели. В первый день я обходил комнату за комнатой, этаж за этажом в поисках востребованных для меня богатств. Ходили слухи, что на самом последнем этаже этого замка живёт один из самых богатых людей мира сего, а потому мной было принято решение подняться туда. Говорили, что даже кровать его была сделана из чистого золота, а полы были усыпаны бриллиантами. Спустя несколько часов беспрерывного сгибания и разгибания колен я остановился на безымянном этаже, ибо мои силы уже давно иссякли, а конца этой винтовой лестницы не было видно. Изящное солнце уже близилось к закату, наполняя малиновым светом всё помещение, а ноги мои гудели и тряслись в зачарованном танце. Заглянув в тысячи комнат и пройдя по сотням коридорам, я не нашёл ничего, кроме бездушных и мусора. Ни единого спального места или того, что могло бы его напомнить.

Я уже хотел было вернуться к лестнице и покинуть это проклятое место, как вдруг понял, что потерялся. Передо мной были тысячи разветвлённых коридоров и сотни тысяч совершенно разнообразных комнат. Страх поглотил меня, не давая ни малейшей надежды на спасение. На тот момент я был напуган и растерян, однако через некоторое время я всё же нашёл способ разведения огня для приготовления мелких грызунов и согревания, а потому немного успокоился. Также я обнаружил бадьи, с помощью которых можно легко собрать воду во время дождя, для этого мне было достаточно просто выйти на один из бесчисленных балконов.

Голодные и одинокие дни проносились друг за другом. За это время со мной произошло несколько жутких историй, но большинство из них не стоят внимания. Хотя единожды меня пытался съесть один из обезумевших воров, забравшихся сюда ради наживы. Так же, как и я. Иронично. Я крайне надеялся, что не стану таким же сумасшедшим, как он, но всё же мой рассудок уже стал подводить меня, насылая дивные галлюцинации в виде лакомой пищи.

Непостижимые простому обывателю миражи в совокупности со зловонными миазмами, источаемыми бездушными, накладывали на меня невероятной силы эффект. Нарушения координации и речи казались лишь мелкой каплей от громадного туманного океана, пускающего свои воды по всей планете. Чугунная голова утопала в приступе горячки, циркулирующей по всему моему бренному телу. Невнятные речи достигали моих возвышенных ушей, а лучи безжизненного и холодного как лёд света проносились мимо глаз моих, заполняя всё четырёхмерное пространство комнаты удивительными огнями различных цветов. Цветовая гармония слилась воедино с ритмичными движениями, кашлем и запутанными речами, давая полное представление о состоянии тела и души, в котором я находился. Перед очами человеческими виднелись полные коварства и злобы лица тварей, когда-то бывших людьми.

Вдруг яркий свет прервал мои кошмары. Чаяние наполнило мой мозг, который пустил свои последние силы в голени мои, помогая встать.

Источаемый кем-то или чем-то свет был невероятно красив: своей яркостью он затмил бы любую лампаду, а его цвет был сопоставим лишь с цветом болезного солнца, восходящего из-за горизонта, когда на небе цвета голубой лазури нет ни единого облака. Подойдя ближе к источнику свету, я увидел человека. Это был он. Адам.

– Кто-то потерялся, не правда ли? – пустил улыбку он, подходя ко мне.

– Адам, сукин ты сын… – вымолвил с улыбкой я, прежде чем рухнуть на мраморный пол.

– Очнись, Джон, – услышал я голос над своим ухом.

Открыв глаза, я снова увидел перед собой Адама, державшего в руках небольшой свёрток.

– Что произошло? – сказал я.

– По всей видимости, ты упал в голодный обморок. К своему сожалению, я совершенно забыл о проклятии, которое насыщает это место. Для бербетов это место крайне безобидно и дружелюбно, но вот для других… – Адам поставил длинную паузу, – Для других это место может быть смертельно опасно.

– Я уже понял, – прошептал я, – Чёрт! Где же Верб?!

– Верб?

– Кот, которого я подобрал пару часов тому назад. Куда же он запропастился?

– Кот? Здесь не может быть котов. Вероятно, ты имеешь в виду здешнего духа, который и решает судьбы попавших сюда людей. Лишь благодаря ему ты сейчас лежишь передо мной в относительном здравии. Обычно люди пытаются его съесть, но ты пошёл совершенно по другому пути, взяв кота с собой. Однако проклятие, которое насылает замок, не в силах полностью спугнуть ни я, ни дух замка. Как только ты выйдешь на улицу, ты познаешь всю тленность бытия.

– Сколько ещё бреда должен вынести мой мозг? – разозлившись, сказал я.

– Немало. Поверь мне.

Он передал мне свёрток, в котором находился огромный бутерброд, бутыль воды и некая записка. Кажется, с очередным адресом. Неразбериха в голове туманила рассудок, отчего моя рука выкинула записку прочь. Во мне уже не было места агрессии, и я задумался о том, как судьба привела меня к такой жизни.

Видимо, стоит вернуться на какое-то время в прошлое, дабы навести хронологический порядок в тяжких мыслях.