Читать книгу Ключи от тайны - - Страница 5

Что заставляет место быть домом? Его тепло, уют и знакомые вещи? Любовь и понимание? Или простая безопасность? Нет. Дом – это не место, куда мы приходим отдохнуть после тяжелого рабочего дня.

Дом – это люди, которые наполняют смыслом каждый квадратный метр площади. Именно от них исходит уют, любовь и понимание. Благодаря ним шалаш – может превратиться в настоящий дворец. И сейчас я бездомная.

Добравшись после похорон до дома, поворачиваю ключ в замке, и когда, наконец, дверь за мной захлопывается, мгновенно расслабляюсь. До момента, как, повернувшись, не замечаю подранный диван, разбросанные клочки бумаги и развалившегося Бакса.

– Ты издеваешься? – пытаюсь говорить твердо, и у меня получается.

Следующий час кот, виляя хвостом, слушает нотацию, которую я читаю во время уборки. Я напоминаю, что мне не нравится его поведение в мое отсутствие и заставляю его дать обещание, что впредь он не будет так делать. Кот смотрит на меня, как на больную.

Хочу написать Харрису. Нужно уже решить, что нам делать и с чего начать поиски Льюиса. Взяв телефон в руки, в окне замечаю до боли знакомый силуэт. Харрис делает буквально последние затяжки, сбрасывает пепел и кидает тлеющую сигарету в пустую пепельницу. Он руками отряхивает вьющиеся густые волосы от капель дождя и брызги летят во все стороны.

– Чем занималась? – спрашивает приятель, едва успев зайти, а я в ответ лишь страдальчески мычу.

– Посмотри, что Бакс сделал, – отвечаю я, и он издевательски улыбается до ушей, – я битый час собирала весь мусор.

Зная, какой Харрис чаевник, решаю заварить купленный на прошлой неделе новый сорт чая. Демонстративно выкладываю перед ним, только что приготовленный сэндвич с курицей, аппетитный настолько, насколько это возможно. Он запрокидывает голову от смеха, увидев огромную полулитровую кружку чая; он очарователен.

– Вкусно? – спрашиваю я, когда он откусывает первый кусок.

– Готовишь ты восхитительно, – говорит Харрис, уплетая кусок за куском.

Я победно киваю, достаю блокнот из сумки и сажусь прямо перед ним.

– Ты ничего странного не заметил во время прощания?

– Ты о чем? – говорит он мягко, поглаживая татуировку в виде сплетенных рук.

– Роза! – говорю чуть громче, чем хотелось, – Вырезана роза на предплечье.

– Вырезана? – иронически уточняет он.

– Да, именно.

Харрис несколько мрачнеет, словно сказанное его пугает, но вскоре возвращается к обычной невозмутимости.

– Кто проводил вскрытие? – Я настроена серьезно.

– Абби, ну что-нибудь попроще.

Несколько раз он мельком смотрит на меня и ухмыляется.

Я ничего не говорю, просто сижу, опустив руки. Мой интерес к расследованию начался, когда, как гром среди ясного неба, пришла мысль ехать к Джонсонам, и прямо сейчас. Оставлять друга одного неправильно, но единственное, о чем я могу сейчас думать, это о том, что мне надо добраться до пострадавшей семьи. Я вбиваю в навигатор «637, МакКинли»: ехать туда десять минут. Харрис за это время прислал одно сообщение, но я оставила его без ответа.

Улица застроена небольшими одноэтажными домами. Нужный мне дом показался на горизонте. Это старомодная кирпичная постройка, дворик очень красивый и ухоженный. Наверное, это миссис Бриджит Джонсон руководит – вот почему клумба так гармонично вписывается в стиль дома. Я делаю глубокий вдох и поднимаюсь по крыльцу. Стучу в хлипкую стеклянную дверь, и через несколько мгновений она открывается.

– Моя дорогая, спасибо, что приехала. Извини, у нас не прибрано. Не до того сейчас, – милая женщина жестом приглашает меня войти. Она глубоко вздыхает и продолжает: – Нам очень тяжело.

Ее опухшие от слез глаза наполняют мою пустую грудь отчаянием, и наконец проникают глубоко внутрь. Слышу тихие судорожные всхлипы, которые просто не в состоянии вынести. Я делаю осторожный шаг в ее сторону, и она утихает. Широкоскулое, с точеным подбородком лицо невольно приковывало к себе взгляд. Обращаю внимание на то, как прекрасно она выглядит, несмотря на возраст: покатые плечи, гибкая фигура, огненно-рыжие волосы. Зеленые глаза с мягкой темной глубиной смотрели на меня обеспокоенно, но по-девичьи открыто.

Миссис Джонсон ведет меня через узкий коридор на кухню, и я вижу пачки таблеток. Какие-то успокоительные.

Как можно быстрее задаю вопросы о проведенной судебно-медицинской экспертизе и записываю в блокнот имя врача, с которым необходимо связаться в ближайшее время, но не решаюсь уточнить подробности; бедной женщине и так несладко. Она несколько раз предлагает выпить чашечку кофе, но я вежливо отказываюсь.

После последних двадцати минут голова кругом. Остается еще много связанных с Тристаном вопросов, но думаю, что смогу разобраться с уже имеющейся информацией. Ладно, свяжемся с экспертом, найдем каких-нибудь друзей, с которым он постоянно общался. У меня появляется смутное подозрение, что я попаду в западню, но попробовать стоит.

"Надежда" – слово, которое ассоциируется с домом, но порой такое обманчивое. Только начавшееся расследование выматывало все больше, а домыслы становились все мрачнее, и надежды потихоньку угасали. Есть одна старая поговорка: "Самый темный час – перед рассветом." Но иногда, на мой взгляд, есть только тьма.