Читать книгу Далина. Том первый. Жертва коня - - Страница 13

2.100M20, джумапили 12 хэй текуильхитль

(Воскресенье 12 июля 200 020)

Несмотря на обморок, мне удаётся слышать обрывки фраз среди очень резкого шума в ушах. Есть ли звук хуже этого? Взрыв в окне насторожил всех. Мне удаётся различить слишком знакомый голос: голос моего доктора, который просит всех выйти, чтобы осмотреть меня. Через несколько мгновений Лиам находит время, чтобы проинформировать моих товарищей. Ничего серьёзного. Я буду на ногах через несколько часов, но он должен отнести меня в клинику. Он берёт меня на руки и направляется туда со сверхчеловеческой скоростью. Это довольно беспрецедентный и очень интересный опыт – так смотреть на мир. Я будто сторонний наблюдатель. С закрытыми глазами, заключённый в инертное тело.

Несмотря на то, что мои глаза закрыты, я не слепа. Совсем наоборот: я вижу намного лучше, чем когда-либо прежде. Вижу всё своё окружение вопреки всем физическим законам. Несмотря на то, что доктор очень быстро передвигается, ни одна деталь – от нескольких волосков в бороде Лиама до различных комнат, скрытых за непрозрачными дверями коридоров – не ускользает от моего внимания. Мне кажется, что я наблюдала за всем около двадцати минут. Тем не менее, с такой скоростью, как у доктора, время в пути исчисляется секундами.

Когда мы оказались в клинике, Лиам осторожно уложил меня на мягкую медицинскую кровать и вытер мой нос, который всё ещё кровоточил. Он начинает подготовку к оказанию первой помощи.

– Если ты меня слышишь, знай, что я собираюсь перелить тебе кровь.

Если бы я проснулась, я бы притворилась удивлённой. Но при мысли о том, что на самом деле происходит, часть моего бодрствующего разума теряет сознание. Потому что кровь, которую он мне переливает – его собственная.

Я просыпаюсь через двенадцать часов, я всё ещё в клинике. Я только что пожертвовала своим конём, надеясь, что это был тонкий стратегический ход. В следующий раз, когда я буду пить – выпью за твоё здоровье, призрак. Неважно, кем он может быть. Сунь-Цзы объяснял: «Всё военное искусство основано на обмане». Я прекрасно смоделировала свой «несчастный случай» с окном. Как я и ожидала, Лиам обманулся до такой степени, что воспользовался возможностью перелить мне свою кровь. Конь – это просто метафора, обозначающая мою свободную волю. В моих жилах течёт кровь Лиама, и он думает, что сможет так лучше контролировать меня. Он прав, допуская это. Поскольку его кровь течёт в моих жилах, он может повлиять на меня, чтобы я придерживалась его идеалов. Но Сопротивление подготовило меня к этому. Теперь мы ещё посмотрим, кто победит: его кровь или моя воля, мой конь.

Из меня вытащили иглу для переливания крови. Эмили находится у моей постели. Она, кажется, испытывает облегчение, видя, как я оживилась, но не произносит ни слова. С другой стороны, она очень много думает: «Переходи с 3 на 1. Стань янтарём из красного золота». Я ничего не понимаю. Пока я перебираю этот бред в голове, прибегает доктор, которого вызвала Эмили. Медсестра уходит. Я рассказываю Лиаму о событиях предыдущего дня. Что касается еды – он в ярости, однако я прочитываю некоторое удовлетворение в его взгляде. Если бы не нехватка еды, я бы никогда не попала в это «происшествие». Это не мешает ему поздравить меня со второй частью истории – взрывом окна.

– Ой, значит, это был не сон. Лиам, мне очень жаль… Я не должна была ничего этого делать.

У меня даже глаза увлажнились. Серьёзно, я заслуживаю «Оскара»!

– Видишь ли, Айзада, – уклончиво отвечает темноволосый молодой человек, садясь рядом со мной и поглаживая меня по щеке, – эмоции сильны.

Я смотрю ему в глаза. Мне трудно анализировать его взгляд. Кажется, это облегчение в сочетании с удовлетворением.

– Спасибо, что позаботился обо мне. И не надо меня упрекать. Мне очень жаль. Я полагаю, тебе было лучше провести ночь в постели. Надеюсь, ты не слишком устал.

Но Лиам успокаивает меня. Он даже предлагает помочь мне справиться с моими эмоциями. Таким образом, я научусь создавать энергетические шары и контролировать их. Станет ли это моей особенностью – материализовать эмоции? Да! Это одна из моих способностей после Пробуждения. Я могу материализовать мысли, манипулировать эмоциями других людей, а также «играть» с любой формой энергии. Проще говоря, это включает в себя такие способности, как телекинез и эмпатия. Теоретически телепортация и астральная проекция также возможны, но мне нужно много тренироваться. На данный момент, что бы это ни значило, я должна притворяться, что всё это игнорирую.

– А как насчёт того, что ты чувствуешь чужие эмоции? Что у тебя на уме?

– По правде говоря, я не слишком много знаю. Это случайность. Никакого контроля.

Ах, какая актриса!

С улыбкой Лиам приносит мне поесть с помощью ПЗ. Сырое мясо. Я смотрю на него с сомнением:

– Ты понимаешь, что я не могу есть это у тебя на глазах?

Я не в том психическом состоянии, чтобы есть, и тем более перед кем-то. Особенно сырое мясо, хоть и в небольшом количестве! Мне отвратителен один только запах. Не помогает даже осознание того, что этого требует моё тело. Окажись я в подобной ситуации до Пробуждения, я была бы с другом, который помог бы принять мне пищу, дав мне столовый прибор. Но я делюсь с Лиамом. Кусая по очереди и разделяя этот момент, мы непременно должны стать ближе. Это часть плана! Но я боюсь привязаться к нему ещё больше, чем сейчас. Я уже догадываюсь о том, кто он такой… Он из тех людей, к которым я, естественно, испытываю привязанность. Заметьте, после наших объятий, последовавших за симуляцией, мне уже не до этого.

И снова мне приходится притворяться. Я боюсь сойти с ума из-за этой ситуации. То есть – сойти с ума ещё больше. Поэтому я позволяю Лиаму кормить меня. Судя по поведению доктора, мой план, похоже, работает. Он относится ко мне как к хрупкой маленькой вещи, о которой нужно заботиться. Кажется, его забавляет то, что я целую его. Он спрашивает, нравится ли мне это блюдо, на что я отвечаю, что оно очень вкусное. К счастью для меня, это происходит не каждый день, иначе это не доставляло бы мне удовольствия. Закончив трапезу, я на мгновение поднимаю свой взор, замираю и произношу:

– Похоже, твои глаза сверкают.

Не отвечая, он улыбается и помогает мне подняться. От прикосновения его рук, которые держат меня несколько мгновений, моё сердце начинает биться быстрее. Какой предатель – этот орган! Мне интересно, можно ли как-то избавиться от него? А может, отделить его, как в сериале «Однажды в сказке»? Это существенно облегчило бы работу над собой… Вопрос для дальнейшего изучения!

Врач объясняет мне первое, что нужно сделать для направления эмоций в нужное русло: истощить себя физически. Как говорится, «mens sana in corpore sano» – в здоровом теле здоровый дух. Он приглашает Сашу и бросает на пол ПЗ, заменяя моё испачканное накануне платье на спортивную одежду. О, вот оно. Хорошо, что мой новый организм очень быстро избавляется от пищи. По правде говоря, это мясо всё равно показалось мне странным. Но учитывая моё состояние после переливания крови, у меня не должно быть очень ясных идей.

Я восхищаюсь Сашей, учителем крав-мага. Он может находиться в трёх разных формах: в мужской, в женской и вне гендера, то есть в исходной форме. Когда Саша тренирует реборнов, он использует своё негендерное тело. Я всегда в замешательстве в такие моменты. Как обращаться к нему? Говорить «он» или «она»? Когда он появляется в своей третьей форме, я просто называю его по имени. А когда он появляется в мужском или женском теле, я, конечно же, использую правильное личное местоимение.

Он очень строгий и динамичный учитель с острым языком, потому что стремится к совершенству. Саша здесь, чтобы напугать возрождённых и дать им понять, что речь идёт о выживании. Но в то же время инструктор также является первым человеком, который подбадривает нас. Такой учитель мне подходит, потому что руководить – значит не просто быть авторитетом из-за желания командовать. Мне было бы хорошо, если бы Саша относился ко мне так же, как и к другим. У нашего инструктора, похоже, серьёзные проблемы со мной. Поэтому в его присутствии я стараюсь вести себя как можно более сдержанно.

Мы выходим на уединённую равнину. Местность обманчиво плоская, везде есть деревья, а также землистые участки. Учитывая то, что сейчас мы находимся в режиме особого занятия, я не могу жульничать. А чтобы всё прошло быстрее, надо притвориться, что это всего лишь плохой сон…

После интенсивной тренировки в полтора часа я иду в душ. Точнее, не иду… Я бегу! Как же я была права, опасаясь худшего. Саша вёл себя совершенно подло, не переставая унижать меня, заставив повторить подходы тридцать шесть раз! Переходя к менее напряжённой теме, пользуясь тем, что вода обжигает мою кожу, я задаюсь вопросом об отсутствии синяков и боли в теле. Тренировка была очень интенсивной. Но у меня совсем небольшая боль и нет никаких следов на теле! Я всегда считала синяки и болезненные ощущения в теле доказательством хорошей физической нагрузки. Сегодня я воспринимаю это отсутствие как иллюстрацию моих физиологических изменений.

Конечно же, я не могла не заметить тесную близость между Лиамом и Сашей. Последний, кажется, почти поклоняется ему. На мой взгляд, в их близости что-то скрывается. Саша кажется полностью преданным Лиаму, как будто обязан ему жизнью. Так что мне было бы не лишним при случае раскрыть тайну, связывающую их обоих.

Как только я приведу себя в порядок и расслаблюсь, я вернусь в клинику. За всё это время я не встретила ни одного реборна. Они проходят медицинскую консультацию или находятся на обучении. В своём кабинете Лиам протягивает мне мой ежедневный усилитель. Я разражаюсь смехом.

– Ты получила удар по голове, – забеспокоился Лиам, увидев, как я смеюсь без видимой причины.

– Нет, извини. У меня в голове просто крутилась какая-то глупая шутка. Когда ты дал мне укрепляющее, я подумала: «А! Мой укрепитель. Как хлеб для меня». И вдруг я подумала о хлебе насущном… Вот и всё. Насущный смузи. Мой юмор школьницы.

Я встречаюсь с разочарованным взглядом Лиама, когда улыбаюсь ему во все зубы. Ах, это так забавно! У него точно такой же взгляд, какой я обращала к своим кыргызским студентам, когда они меня утомляли. Иногда я спрашивала их: «Почему вы мне нравитесь? Вы утомительны!» – а они в ответ всегда смеялись. От воспоминаний о моих учениках, которых я так любила, я теряю улыбку и сдерживаюсь, чтобы не заплакать.

Внезапно я спешу выпить свой укрепляющий напиток и снова сосредотачиваюсь на настоящем. Мне действительно нужно заставить себя не думать ни о Лилле, ни о Бишкеке. Это слишком сложно. В Кыргызстане я, как и многие иностранцы, занималась преподавательской деятельностью: это было то официальное трудоустройство, то импровизированная волонтёрская работа для приезжих туристов. Но я поняла о себе кое-что важное: я не могу не любить своих учеников. Наверное, кто-то сказал бы мне, что это плохо, а кто-то отстаивал бы обратное. Это данность! Я не выбирала учеников, но они мне правда нравились.

Девушке в моём возрасте, согласно кыргызским обычаям, считается, что пора выходить замуж. Поэтому, когда мужчины спрашивали меня, не хочу ли я найти мужа или завести детей, я всегда отвечала: «Зачем заводить детей? У меня уже есть мои ученики». Я не исключала факта замужества, но это случится гораздо позже, когда я стану старше и буду готова к этому, разумеется. Даже если мои ученики не всегда догадывались об этом, я хочу заявить, что они были как раз теми, кто вернул мне способность любить. Видеть их всегда было приятно вне зависимости от моего морального состояния.

Поэтому я быстро переориентируюсь на реальность и фокусируюсь на своём коктейле. Я была права: я слаба. Я проявила слабость, позволив себе погрузиться в свои воспоминания. Внезапно я слишком поздно замечаю другой вкус смузи, и у меня начинается сильная головная боль. Моё зрение затуманивается. Я делаю вдох – и мне становится гораздо лучше. Напротив стоит Лиам, но уже с другим взглядом. Даже энергия, которую он излучает – изменилась; она уже не кажется прежней. Может быть, это часть его самого, его подсознания? Одно можно сказать наверняка: меня больше нет в реальности.

– Догони меня, если сможешь, – бросает Лиам, прежде чем выбежать из кабинета.

У меня галлюцинации. Что это за сверхчеловеческая скорость? У меня нет выбора – я бегу за ним. Я не так быстро бегаю, но мне удаётся держать его в поле зрения. Съеденное мясо улучшает мои способности.

Я не знаю, как долго мы бежим. Мы оказываемся в незнакомом крыле центра. Запыхавшаяся, погружённая в темноту, я понимаю, что потеряла Лиама. Оказывается, он спрятался за столбом, и он спешит выйти из тени.

– Тебе нечего мне сказать? – спрашивает он сухим тоном, не демонстрируя никаких эмоций.

Вау, я чувствую приступ тахикардии. Он разоблачил меня? Я собираюсь разыграть спектакль.

– А как насчёт тебя?

– Мне кажется, я задал вопрос первым, – отвечает он порывистым тоном.

Я вздыхаю. Я бы сказала то же самое. Почему мы так часто должны быть такими одинаковыми? Хотя я бы всё равно не стала использовать такой ледяной тон.

– Хорошо, хорошо. Правда в том, что я убегаю от тебя, потому что не доверяю тебе. Смотри, даже здесь. Что это ещё за импровизированная симуляция без предварительного уведомления? Как так можно поступать? Я не могу тебя понять.

Он разразился откровенным смехом.

– Скорее, это я должен так говорить. Ты окружила меня лучше, чем кто-либо другой. Ты поняла, кто я в глубине души. Но ты продолжаешь притворяться открытой, чтобы лучше защитить себя.

– Осмелюсь сказать, что это плохая стратегия.

– Я это признаю. Но это не решает проблемы между нами.

– И ты смеешь использовать симуляцию без моего ведома, чтобы говорить об этом сейчас? Разве ты не мог сделать это в реальности?! – разозлилась я.

– Ты же понимаешь, почему так произошло.

Конечно, я понимаю. В симуляции он сам делает себя уязвимым. Я могу получить доступ к его подсознанию. Таким образом он доказывает мне, что я могу ему доверять. Но я хотела разозлиться для вида!

– Тогда делай то, что должна, – подхватил он.

Я приближаюсь твёрдым шагом. Оказавшись перед ним, я поднимаю голову, чтобы посмотреть ему в глаза. Я никогда не видела его таким непринуждённым, что вызывает у меня улыбку. Красивый! Я хватаюсь за его голову обеими руками и сосредотачиваюсь. Мне не нужно проходить симуляцию. Я могу стать актрисой. Мои способности уже усовершенствовались благодаря тому, что он заставлял меня тогда есть; а благодаря симуляции я лучше подключаюсь к энергии, которую он излучает. По правде говоря, мне не нужно заставлять себя ничего делать, у нас уже есть естественная связь. Я просто должна позволить себе расслабиться… Я не вхожу в его сознание и не могу видеть образы или сцены из его жизни. Не знаю почему, но он защищён от такого рода навязчивой силы. И он не может скрыть излучаемый им магнетизм.

Хотя мне это не нравится, то, что он заставляет меня чувствовать, это является подтверждением того, что я знаю его слишком хорошо. Лиам – очень умный и харизматичный человек, способный использовать эти качества как в лучшую, так и в худшую сторону. Он не особенно гордится некоторыми вещами, которые он делал в прошлом, но он ни о чём не сожалеет. Допустим, он был воспитан в духе Далины: exitus acta probat – «цель оправдывает средства». У него большие амбиции и хорошие планы; некоторые из них я поддерживаю, а вот в некоторых не уверена. Но я вижу, что его действительно любят и уважают большинство людей. Он является очень важной персоной.

Это становится всё труднее и труднее. Даже во время симуляции, когда нет лучшего времени, чтобы распутать эти потенциальные чёртовы чувства, которые меня преследуют, я продолжаю играть в страуса. Я не уверена, что эта стратегия оправдает себя.

Именно тогда Лиам прекращает мои мучения, начиная гладить меня по голове.

– Не нужно пытаться это скрыть. Я тоже не буду скрывать. Знаешь, принятие привязанности от любящих тебя людей сделало бы тебя сильнее, а не слабее. Я не прошу тебя ни о чём другом.

Я проливаю тихую слезу, обнимая его. Не знаю почему, но его слова ложатся на меня огромным грузом. Он отвечает на мои объятия ещё до того, как я это осознаю.

– Мне страшно.

– Я знаю. Я обещаю тебе: что бы ты ни совершила, я никогда не причиню тебе вреда.

– Между нами что-то произошло, не так ли? До Возвращения. И ты заставил меня забыть об этом.

– Я допустил ошибку. Мы никогда не должны были встречаться. Король людей запретил это. Никаких контактов до Пробуждения.

– Я хочу вспомнить. Ты не имеешь права оставлять меня в таком состоянии!

– Я обещаю тебе это!

Именно тогда Лиам исчезает, находясь всё ещё в моих объятиях. Не успеваю я понять, что происходит, как мои глаза широко раскрываются. Сперо? Сперо здесь? У меня кружится голова, это слишком много для меня за один день. Сперо – это белоснежный летающий конь из моего воображения, животное, которое служит мне защитой. Он смотрит на меня своими большими янтарными глазами и приближается, чтобы окружить двумя защитными крыльями. Я делаю глубокий вдох. Я упиваюсь его лошадиным запахом и в то же время бодрюсь от его прикосновения.

После нескольких долгих напряжённых минут я предпринимаю кое-что безумное: я еду на нём верхом. Он выглядит таким реальным. Несмотря на наличие крыльев, у него, кажется, нет сил летать. С другой стороны, он без проблем бегает трусцой. Летающий конь ведёт меня в один из садов ЦРБ, которого я никогда раньше не видела. Он довольно далеко от крыла возрождённых. Этот сад, кажется, ограничен оврагом, уступающим место огромному лесу.

Общение между мной и Сперо невероятно. Не слишком веря в это, с лёгким хихиканьем я наклоняюсь к морде летающего коня, чтобы встретиться с его взглядом.

– Нет, ты всё-таки серьёзно?

Он насмешливо ржёт. Сперо совершает разворот на несколько метров, набирает обороты, ныряет в пустоту и улетает. Я кричу, прижимаясь к нему. Наша синхронизация неидеальна. Это моя вина, я не передала ему достаточно энергии… Когда я чувствую, что он задыхается, мне приходит в голову новая безумная идея. Я решаю визуализировать свой магнетизм, энергию своего тела. Цель состоит в том, чтобы материализовать эту энергию в моих руках. Я не знаю, как это происходит, но это работает. Сначала из моих рук вырывается робкое бело-серое свечение с голубым оттенком, затем эта энергия становится более интенсивной. Я вижу её, чувствую её, теперь я могу сплести сеть, в которую сможет прыгнуть Сперо. В момент, когда летающий конь совершает прыжок, я слышу громкий грохот и крики.