Читать книгу Последний герой - - Страница 3

Если вы когда-нибудь смотрели Голодные игры и помните, как встречали участников в Капитолии, то без труда представите то, что чувствую я, когда нас встречают фанаты. Надеюсь, что вы не подумали, что я стесняшка Китнисс, я скорее Эффи, или на крайний случай, Хеймитч, как сегодня.

Пусть большая часть пути пришлась на ночь, дорога нас измотала, и мы все выглядим помято. Я цепляю солнцезащитные очки, чтобы скрыть мешки под глазами и высматриваю, если ли плакаты со мной и Андреем. Среди всего фигурного катания, танцы на льду наименее популярны. Одиночное и парное катание интуитивно понятны зрителю, смотрящему спорт раз в четыре года. Не упал – выиграл, упал – проиграл. В танцах нет прыжков, пока все отвечают за драму на льду, мы создаем драму вне льда. Поэтому не удивительно, что большинство поклонников фигурки нас не знают, процентов десять – это поклонницы Андрея, а у оставшихся трех человек, наверно, поехала крыша, потому что в чем интерес смотреть, как катают танго н-ное количество раз подряд, лично я не понимаю.

И сейчас я насчитываю около 5-6 баннеров в поддержку наших девочек, чуть меньше в поддержку парней, один для парников и на одном… О Боже, там мы. Тот, кто готовил этот плакат либо с полным отсутствием вкуса, либо слепой. На желтом фоне криво прифотошоплено мыльное фото, почему-то с первого сезона по взрослым и подпись КоЛа красным курсивом под ним. КоЛа – это мы, Колесникова/Ларионов, фанаты любят давать различные прозвища. Тут же Хомячки – Лерка с Макаром и штук пять титулованных особ: Королев, Принцесс, Богинь и просто Чемпионок Льда и Сердец.

Вспышки слепят глаза даже через очки, и я не могу нормально рассмотреть нашего болельщика. «Плакат» словно угадывая мои мысли, проталкивается сквозь толпу и вручает мне букет. Он неожиданно очень даже хорош, какой-то неброской красотой. Светлые глаза за стеклами очков, крупный нос, тонкие губы в смущенной улыбке.

– Увидимся вечером.

На шумном вокзале я едва различаю его слова. «Увидимся вечером»? Что? Я непонимающе смотрю, и тут меня осеняет. Неужели это тот Павел, с которым мне сегодня организовывают свидание?

Вместо своей квартиры я сразу еду к родителям. Надо много обсудить и приготовить стол к приходу Павла. Мама боится, что я сболтну лишнего, поэтому это будет скорее семейная посиделка вместе с ней и тетей Любой.

Квартира родителей небольшая, но уютная. Она слабо поменялась со времен моего детства – та же стенка, тот же ковер, разве что в моей комнате теперь импровизированная гостиная. Я мечтаю купить ей свой дом, как только накоплю денег, но она предпочитает ездить на электричке в сад вместе с такими же дачниками.

– Аленка, – мама с растопыренными руками в варежках-прихватках пытается меня обнять. – Мой руки, проходи.

В моей бывшей комнате разложен стол, и на скатерти стоят все мои любимые салаты, истекает соком жареная курица. Я отмахиваюсь от воспоминаний о Лере и сквизи. «Сегодня я ем», – говорю я сама себе.

Паша и его мама приходят ровно в четыре, и какова же моя радость, когда я вижу то же лицо, что и утром на вокзале.

– Понравился сюрприз? – хихикает тетя Люба, пока я вешаю ее пальто на крючок.

– Что такое? Что случилось? – моя мама рукой приглашает всех к столу, и Паша галантно отодвигает ей табуретку.

– Подумал, что лучше нам увидеться с Аленой сначала лично, – отвечает Паша, кладя салфетку себе на колени. – Я видел ваше выступление, поэтому уже представлял, как ты выглядишь. Не хотелось, чтобы ты получила кота в мешке, – обращается он уже ко мне и смотрит добрыми, теплыми глазами.

– Ах, наше выступление, – я кокетливо кручу из салфетки подобие розы. – Как тебе финальный прыжок, отлично получился, не правда ли?

– В танцах нет прыжков, – спокойно отвечает Павел, – у вас в конце была поддержка, и весьма неплохая.

Я таращу глаза, неужели кто-то действительно смотрел, а не сказал ради красного словца. У мамы идет пар из ноздрей (опять твои выкрутасы, Алена!), и она начинает суетливо накладывать ему на тарелку оливье.

Остаток вечера проходит мирно. Павел, несмотря на наличие в ближайших родственниках тети Любы, выглядит довольно самостоятельным мальчиком. И мне не приходится даже настаивать на том, чтобы он меня проводил. Нам нужно остаться наедине, чтобы я смогла перевести диалог на тему работы

Паша заказывает такси и притоптываю на месте, пока он ждет ответа от диспетчера.

– Ты про меня все знаешь… Паш, а сам ты чем занимаешься? – закидываю удочку я.

– Ох, – Паша морщится и кладет трубку. – Такси будет через пять минут. Давай не будем о работе.

Нет, дорогой, как раз будем.

Машина приезжает почти мгновенно, и я предвкушаю как двадцатиминутная поездка на заднем сидении, сделает его более разговорчивым. Но у Павла, видимо, свои планы, и он садится спереди.

– Куда вам? – Усталый водитель готов забить наш адрес в навигатор, и я называю дом. В мамином доме сухой закон, но думаю, что бутылка вина в моей квартире задаст атмосферу.

– А меня высадите у ближайшего метро, пожалуйста. Я заплачу за девушку, – Паша переводит деньги водиле.

Да что с тобой не так, любитель фигурного катания?!

До метро мы едем молча. Точнее я молчу, Паша с водителем обсуждают политику, цены на бензин и санкции. После того, как Павел вылезает у станции, водитель пытается втянуть меня в обсуждение этих тем, но я обрываю его.

– Дед, дай мне номер парня, который за меня заплатил.

– Тебе зачем? – Мужик желает набить цену и не хочет просто так сдаваться.

Я начинаю плести несусветную чушь про то, как мы романтично познакомились на улице, не успели обменяться контактами и бла-бла. Куда проще было бы спросить у мамы, но мне так не хочется ее расстраивать. Столько мечтать о зяте, чтобы узнать, что потенциальный кандидат даже не оставил номера.

– Ну набрось косарик и дам, – Водитель нехотя сдается.

Тысячу за простой номер??? Мне попался достойный соперник.

– Ладно, – бурчу под нос я.

Водитель разворачивается ко мне, и я узнаю в нем мужика из поезда. На него тоже снисходит озарение, и он восклицает:

– Плющенко, ты что ли?

– Угу, – радостно соглашаюсь я, предвкушая, что номер достанется мне бесплатно.

– Тогда два косаря, – не поведя глазом, сообщает мужик. – Не люблю этих, пидорасов, до жути.

Путем ожесточенного торга мы договариваемся на полтора, и я получаю заветные цифры. Посмотрим, что сможем с ними сделать.

***

Наутро весы показывают привес в 800 грамм, и я благодарю вселенную, что на тренировках меня больше не взвешивают. Каждые дополнительные 100 грамм – это нагрузка на суставы, которая особенно ощущается при прыжках. Я уже больше 10 лет в танцах, но за весом здесь также следят: чем меньше девочка, тем легче партнеру ее поднимать. Ладно, не переломится, я ногой задвигаю весы подальше, вчерашний ужин стоил того.