Читать книгу Я человек из маленького города - - Страница 2

Крепки объятья Родины.

Припомним о своём:

Кто о кустах смородины,

Кто вспомнит отчий дом,

Кто палисад с черёмухой,

Кто речку и друзей,

Кто песнь споёт знакомую

О Родине своей.

Слова её понятные

На русском языке,

Разгонит грусть трёхрядная

Гармонь невдалеке.

Кто память нашу светлую

У Вечного огня…

А чем обнимет Родина

Конкретного тебя?

Руками мамы добрыми,

Любовью и теплом,

Просторами огромными

И хлебом за столом.

А если вдруг захочется

Туда, где лучше вид,

Она, как мать-пророчица,

Тебя благословит.

Чтоб все твои желания

Исполнились сполна.

Но помнит подсознание,

Что Родина одна!

Никуда отсюда не уеду,

Здесь мои родители и дом.

Сберегу я дедову Победу

И берёзку под моим окном.

Радуюсь я солнцу, и ненастью,

И ветрам, что дуют вкривь и вкось.

На Руси особенное счастье

Да одна надежда на авось.

Никуда отсюда не уеду,

Здесь моя работа и друзья.

Прямо по родительскому следу

Я шагаю, Родину любя.

Что бы там опять ни говорили,

Всё это напраслина – враньё!

Бога на Руси давно забыли —

Расплясалось злое вороньё.

Никуда отсюда не уеду:

От родимой матушки земли,

От шумящих волн морских приветов,

От щемящей песни «Журавли».

Я качаюсь на ветру ромашкой,

Сколько б ни качало, устою!

Русскою душою, нараспашку

Беззаветно Родину люблю.

У реки, у реки овода, овода,

А под вечер ещё комары, комары.

Отчего же меня снова тянет туда,

К берегам беззаботной ребячьей поры?

А в реке, а в реке стерлядь-рыба живёт,

А по карей воде всё леса и леса.

По течению Ваги сплавляет народ

Брёвна рыжей сосны – чудеса, чудеса.

На её берегах всё цветы и цветы,

Чуть повыше взойдёшь – балаболки растут.

Балаболки мои, как цыплята, желты,

Не рвала, не рвала, их по-прежнему чтут.

Не уходим с реки, с ней немало утех,

Не дозваться домой никого, никого.

И звучит с берегов детский смех, детский смех,

Только жаль, что всё тише я слышу его.

А под вечер, под вечер сидим у костра,

Жарим хлеб и в углях мы картошку печём.

У реки, у реки хороши вечера,

Комары, комары – только нам нипочём.

У реки, у реки овода, овода,

А под вечер ещё комары, комары.

Жаль, теперь не вернусь никогда, никогда

К берегам беззаботной ребячьей поры…

Я спускаюсь по склону к реке,

Прямиком по нахоженной тропке.

На песчаном её бережке

Свой халатик кидаю и шлёпки.

Нежный, солнечный, зыбкий песок

Солнцем жарким прогрет до заката.

И дневные усталости с ног

Он вбирает в себя без возврата.

Речка манит в спокойную гладь

Тишиной меж её берегами.

Я плыву – на душе благодать,

Мы сливаемся вместе телами.

Обновлённой из тёплой воды

Выхожу я на берег сыпучий.

Все печали мои – полбеды,

Знаю, были деньки и покруче.

Поднимаюсь я в гору домой,

И усталость не давит на плечи.

Оставляю печали с рекой,

Забираю… добросердечие.

До чего же хорошо на даче.

Солнце жарит так, что спасу нет.

Домик у реки – вдвойне удача,

Несомненный в нём приоритет.

У друзей на Солзе есть домишко,

А у нас на Кудьме дачка есть.

Искупаться, постирать бельишко,

Банька, да всего не перечесть.

Дети и река неразделимы,

Только дай команду – тут как тут.

Босиком ватагой суетливой

С радостью на речку побегут.

А вода, как в кружке, цвета чая,

Подогрета солнечным теплом,

Дачников приветливо встречает

Лёгким всплеском волн и ветерком.

Освежились в ласковой водице —

И на дачу: там работы вал!

Жаркой ночью речка будет сниться,

Как в пустыне путнику привал.

У соседей трава зеленее

И деревья пышнее в садах,

Но мне север суровый милее

И равнины в глубоких снегах.

Берег Белого моря ласкает

В тихий день небольшая волна.

Нет роднее любимого края,

Здесь любви моей глубина.

Беломорье – судьба и награда.

Трёхголосием славится край,

Песни, шутки, частушки – отрада,

Пой, пляши, на гармони играй.

Тополь, ель, и сосна, и берёза,

Ива, в реку склонившая ветвь,

Куст шиповника – алая роза,

И калитки открытая дверь

В дом, где ждут и всегда будут рады

Невезучим, любимым, родным.

Это родина – папа и мама,

Беломорье – сроднилась я с ним!

Белые ночи, Белое море,

Край мой загадочный,

Северный край.

Есть и красивей тебя,

Я не спорю,

Но нет роднее,

Мой розовый рай!

Просто люблю я

И очень скучаю,

Если с тобой

Разлучили нас вновь.

Только я стелу

Замечу и чаек —

Сердце забьётся,

Вот это любовь!

Зимнее небо

С яркой луною,

Звезды рассыпаны,

Будто огни.

Труженик мой,

Так горжусь я тобою,

Нефть добывают

Платформы твои.

Город военных,

Лодок подводных,

Спущенных на воду

Со стапелей.

Северодвинск,

Современный и модный,

Жив молодёжью

Учёной своей!

Малая родина,

Город героев,

Город достоинства,

Город побед!

Северодвинск мой

И Белое море,

Белые ночи,

Любовь с детских лет!

Вот и лето к нам в июне заглянуло в городок.

Ветры северные дуют, поднимая вверх песок.

И черёмуха белеет, вдоль шоссе цветущий сад.

Солнце светит, но не греет, в этом север виноват.

А на севере в июне лета жаркого не жди.

Солнце выглянет, и вскоре вновь закапают дожди.

Кроны тополей ветвистых до земли согнут шторма.

Я от северного лета без ума!

Вот и лето к нам в июле заглянуло в городок.

Ветры тёплые задули, поднимая вверх песок.

Пух над городом кружится, расцветают тополя.

Белой ночи удивятся небо, солнце и земля.

А на севере в июле лето красное встречай!

Хоть на речке, хоть у моря ты загар свой получай.

А загар держаться будет год, и это задарма!

Я от северного лета без ума!

Вот и летом август строгий заглянул к нам в городок,

Штормовые ветры гонят ливни, грозы и песок.

Спеет ягода черника, ждёт брусника свой черёд,

Август щедрый по тропинке в лес с корзинками ведёт.

А на севере придётся снова лето поджидать,

Но вот если попадётся, то не стану отпускать.

День, неделю или месяц лето – это не зима!

Я от северного лета без ума!

Клокочет за окном вода,

Дождливостью болеет город,

И едут люди в поездах

За солнцем, позабыв про холод.

А север остаётся здесь

С туманным утром и дождями,

Да, в общем, он такой и есть,

Жару мы сочинили сами.

К весне, устав от холодов,

Придумали о лете сказку

С медовым запахом лугов

И в яркой солнечной окраске.

Но сказка – ложь, а быль честна,

Дождливостью болеет город,

И едут люди в поездах

За солнцем, позабыв про холод.

Я в лес забреду по тропинке знакомой,

Тропинка меня на поляну сведёт.

А там на поляне, как в царских хоромах,

Брусника-царица привольно живёт.

Разбросаны щедро её ожерелья,

Рубины сверкают и манят народ.

Брусника-царица даров не жалеет,

Пусть кто сколько сможет с собой унесёт.

И я прихожу к ней в хоромы с почтеньем,

В корзинку горстями рубины кладу.

Её ожерелья в брусничном варенье

На долгую зиму болезнь отведут.

Напиток бодрящий весенней порою

Сварю я из царских осенних даров.

Брусника-царица, весь год я с тобою,

Нет повода звать мне к себе докторов.

И вновь пробегает короткое лето,

Как будто и не было солнечных дней.

Но жду ожерелий, рубинов, браслетов

От щедрой брусники-царицы моей!

Наш сочный август, плодовитый друг,

Ты в лес зовёшь и манишь за грибами,

За ягодами, спелыми плодами

И радуешь собою всех вокруг.

Ты – чудо-месяц! И шумят леса,

В болотах топких комары и мошки,

Но к ягодам протоптаны дорожки,

Людей довольных слышим голоса.

Черника на полянах тут и там,

Лишь руку протяни – и горсть за горстью…

Сама ныряет с ветки в руки гостю,

А там… в корзинку на свои места.

Брусники, жаль, совсем зелёный куст,

А сочный август – он ещё в разгаре,

И чуть позднее точно мы узнаем

Бордово-красных ягод терпкий вкус.

Спасибо, август, ты наш чудодей,

Последний месяц лета – скоро осень.

Мы за дары благодарим и просим…

Пожалуйста, нас солнышком согрей!

Северодвинск – море Белое, море холодное.

Северодвинск – чайка смелая машет крылом.

Северодвинск – верфь подводная, мореходная.

Северодвинск – мой надёжный родительский дом.

Мегаполисов ширь, небоскрёбов громады,

В них другим хорошо, суеты мне не надо.

А суровой зимой я в тебе словно в пледе

И мечтаю порой лишь о северном лете!

Пр.:

Я люблю тебя, город, я люблю тебя, слышишь!

За прямые проспекты, невысокие крыши,

За холодные зимы, за метели и вьюги

И за то, что мы просто подходим друг другу!

Пух твоих тополей в жарком солнце июля,

Серость пасмурных дней, смену ветра люблю я.

Город мой дорогой, с пляжем лучше, чем в Ницце,

Повезло нам с тобою у моря родиться!

Северодвинск – море Белое, море холодное.

Северодвинск – чайка смелая машет крылом.

Северодвинск – верфь подводная, мореходная.

Северодвинск – мой надёжный родительский дом.

Пр.:

Я люблю тебя, город, я люблю тебя очень!

За небесную синь и за белые ночи.

За моих горожан, что привыкли трудиться.

Повезло нам с тобою у моря родиться!

Настало утро, сладкий запах булки

И чашка чая на моём столе.

Я предвкушаю пользу от прогулки

В хрустящем и морозном декабре.

На площади сооружают ёлку,

Нарядят – будет просто шик и блеск!

А ребятня катается на горках

И ожидает сказочных чудес.

Бодрящий воздух сух и тем приятен.

Цвета огней неоновых реклам

Украсили обрывки серых пятен,

Присущие некрупным городам.

А я любуюсь красотой проспектов,

Обилием гирлянд и мишуры.

Влюблённым нету дела до дефектов,

Лишь только б повторялись декабри.

Белые глубокие снега

И морозы градусов под тридцать.

Северянкам холод не беда,

Повод есть в меха принарядиться.

Иней на деревьях и кустах.

Всё белым-бело, и снег искрится.

Иней на пальто, воротниках,

Шапках, рукавицах и ресницах.

Под ногами слышен снега хруст,

Словно хлопья сладкой кукурузы.

Воздух жгуч, колюч, студён и пуст,

В лютые морозы он безвкусен.

Вкусен чай горячий с сахарком,

Можно с мёдом или же с вареньем.

Северянкам холод нипочём.

Щёки красные с мороза – загляденье!

Я газету подношу поближе,

Чтоб узнать о жизни городской.

Не о Лондоне узнать, не о Париже,

А о нашей гавани морской.

Выборки газетные читаю,

Чаще то, что радует меня.

Город мой любимый расцветает

В новостройках нынешнего дня.

Радуюсь талантам, и успехам,

И победам наших горожан.

Каждый номер – значимые вехи

В жизни и работе заводчан.

С детства помню «Северный рабочий»

В ящике почтовом по утрам.

Сорок лет верны мы, между прочим,

Ни на день подписку не просрочив.

В снегопады, грозы, штормы, ночью

Почтальон несёт газету нам.

Изменился мир и руководство,

Новости, газетные статьи.

«Северный рабочий» остаётся

Верным другом на моём пути.

В Холмогоры, в Холмогоры

В детстве ездила не раз.

Поднималась по угору,

Деда слушая рассказ.

Дом добротный на угоре,

Он к разливу был готов.

Дед мой Вася на «моторе»

С речки привозил улов.

Поднимался по угору,

Самокруточкой дымил.

Старый был и нездоровый,

Прибауточки любил.

Мы за ним бежали стайкой,

Щебеча наперебой:

– Деда, сахарку-то дай-ка,

Праздник сладостей устрой!

Из кармана телогрейки

Доставал он узелок

И у дома на скамейке

Раздавал нам сахарок.

– Што, склевали? Ну и ладно.

Всем хватило? Хорошо!

Вкусно? Дедушке отрадно.

Завтре будет вам ешо!

Дед обнимет, приголубит,

Не обидит никого.

Каждый знал, что дед наш любит

Всех внучат до одного.

Нету сахара в кусочках,

Дом давненько стал ничьим…

Ласку деда в узелочках

Крепкой памяти храним.

Рубцовская звезда сияет сквозь года.

Светить ей, не сгорая, днём и ночью!

Поэзией в сердцах, букетами в лугах,

И «гнать велосипед» в полях бессрочно!

И в горницу войти, талантом осветить

И ключевой воды напиться вдоволь!

Бессонницей страдать, любить и умирать,

Светить, всегда светить звезде Рубцова!

Мы песни пропоём и вспомним отчий дом,

Морскую службу, заводские смены,

«Весенние моря», и жизни якоря,

И «городов зелёных» перемены.

А «листья с тополей» летят за сто морей!

Ушёл поэт в крещенские морозы,

Но «голосом земным» поём мы вместе с ним,

И плачут наши русские берёзы…

Я человек из маленького города,

На карте точка, даже не видать.

Но эта точка – мать моя, с которой

Я жизнь свою пыталась начинать.

На этой точке километры таяли

От строек и от тяжести в пути.

Первопроходцы, что сошли с «Каляева»,

В болотах наших топких полегли.

Что знаем мы о тех житейских трудностях,

Обласканные миром и едой?

Пройдись по нашим старым добрым улицам,

И захлестнёт история волной.

Вас воспитали, видно, в жирной сытости,

Не дав душе и сердцу возмужать,

И, разбежавшись с точек по столицам, вы

Безудержно клевещете на мать.

Она простит… Её великодушие

Видало много свергнутых «царей».

Но верит точка-мать всегда лишь в лучшее,

Благословляя в путь своих детей.