Читать книгу Семейная позитивная динамическая психотерапия - - Страница 3

Позитивная динамическая психотерапия – это психодинамический метод с экзистенциально-гуманистическим видением природы человека, обогащенный транскультуральным подходом и поведенческими техниками. Метод имеет три формы применения: 1) индивидуальную; 2) семейную; 3) групповую (позитивная психодрама).

Метод позитивной динамической психотерапии представляет мое собственное видение психотерапевтического процесса, основывающееся на теоретическом осмыслении практических наработок в период с 1991 по 2003 год. Как и многие другие отечественные специалисты «новой психотерапевтической волны», я получил образование в нескольких методах психотерапии – полный курс обучения завершен по методам психодрамы, НЛП, клиническом гипнозе и позитивной психотерапии; базовый курс – по методам группанализа, трансакционного анализа и групповой динамической психотерапии. Также большое влияние на мои взгляды оказало общение с профессором Б. Д. Карвасарским и сотрудниками отделения неврозов и психотерапии Научно-исследовательского психоневрологического института им. В. М. Бехтерева, благодаря которым мне посчастливилось прикоснуться к традиции Санкт-Петербургской (Ленинградской) школы психотерапии. Мультимодальное психотерапевтическое образование невольно стимулировало попытку интегрировать лучшее, что есть в различных психотерапевтических школах. Способствовал поиску нового метода и опыт практической работы психотерапевтом и руководителем психотерапевтических центров различных форм собственности. Большой вклад в научное осмысление внесли обсуждения проблем психотерапии с коллегами по кафедрам, на которых я преподавал.

Первоначально базой для научной и практической интеграции различных подходов мне виделся метод позитивной психотерапии Н. Пезешкиана, который я изучал и практиковал с 1995 года. В 2001 году я был сертифицирован ICPP как мастер-тренер позитивной психотерапии. В 2003 году на III Всемирном конгрессе позитивных психотерапевтов, работающих по методу Н. Пезешкиана, я был награжден премией «За выдающийся личный вклад в развитие центров позитивной психотерапии во всем мире» как директор-организатор лучшего по версии ICPP института позитивной психотерапии. Избирался и работал в советах директоров ICPP и EFCPP. Однако со временем мне стали видны ограничения этого метода, как в плане научного потенциала, так и в практическом применении. Во многом эти ограничения связаны с тем, что основой, на которой Н. Пезешкиан выстраивает свой метод, в большей степени является религия, а не наука. Этим же объясняется, что из официально заявляемых Пезешкианами «более чем 25 центров позитивной психотерапии в России» большая часть существует лишь виртуально. Кроме того, важно отметить постепенную миграцию позитивной психотерапии Н. Пезешкиана в сторону поведенческих практик и тренинга, что ведет к выхолащиванию психодинамического потенциала этого метода.

В 2003 году я разработал новый метод – позитивную динамическую психотерапию. Для стандартизации психотерапевтической услуги, а также повышения качества проводимой психотерапии, в рамках метода позитивной динамической психотерапии мною был создан психотерапевтический инструментарий. Он включает следующие методики психодиагностики: тест «БАК-конфликт» (базовый, актуальный, ключевой конфликты), формы «А» и «Б», взрослый и детский варианты – scale «BAK-conflict» (basic conflict, actual conflict, key conflicts); «Проективный тест отношений» – «Projective test of relations»; проективный тест «Герб семьи» – projective test «The Arms of family»; тест «Актуальный жизненный стиль» – test «Actual lifestyle» (подробно эти тесты рассматриваются в главе 5 данной книги); а также методики «Первое (диагностическое) интервью в позитивной динамической психотерапии» (приводится в главе 2) и «Первое семейное интервью в позитивной динамической психотерапии».

По мнению ряда исследователей (А. Лазарус, 1998; А. А. Александров, 2000; Г. Л. Исурина, 2000; С. А. Кулаков, 2004), современный этап развития психотерапии характеризуется выраженной тенденцией интеграции различных психотерапевтических систем. Данное положение иллюстрирует известное высказывание А. Лазаруса (1998): «Психотерапия крайне нуждается в теоретической основе для интеграции. Я считаю, что ни одна из нынешних теорий в качестве такой основы выступить не может. Нам нужен клинический тезаурус с перекрестными ссылками на разные виды психотерапевтического воздействия. Следует операционализировать и конкретизировать процесс принятия решений психотерапевтом. Для этого нужен системный прескриптивный эклектизм (J. C. Norcross, 1986), отличающийся от эклектической ориентации, при которой психотерапевты оказываются жертвами модных веяний».

Г. Л. Исурина (2000) уточняет, что интегративная модель психотерапии может развиваться в основном за счет ассимиляции одним из психотерапевтических методов других, не противоречащих этому подходу теоретических положений и методических приемов других систем психотерапии. Подобный вариант возможен при наличии психотерапевтической концепции открытой иным идеям и облегчается наличием идеологически близких методов. Критериями близости методов, относящихся к различным направлениям психотерапии, могут выступать образ человека и ориентация на развитие человеческого потенциала.

В современной психотерапевтической практике существует целая плеяда терапий, формально относящихся к различным направлениям (психодинамическому, бихевиоральному, гуманистическому), но при этом ориентированных на развитие человеческого потенциала. К «позитивному кусту» (Б. Д. Карвасарский, 1998) психотерапии относятся такие методы и методики, как психотерапия М. Эриксона; самоконтроль мышления (Х. Силва, 1944); клиент-центрированная психотерапия К. Роджерса; фундаментальная ориентация межличностных отношений (В. Шутц, 1958); позитивная психотерапия (Н. Пезешкиан, 1972); мультимодальная психотерапия (А. Лазарус, 1973); позитивная визуализация (Л. Хей, 1976); терапия реальностью (В. Глассер, 1984); краткосрочная динамическая психотерапия (Дж. Мармор, 1982); когнитивно-экспериментальная психотерапия (С. Эпштейн, 1990; Р. Янофф-Бульман, 1998); терапия фокусирования на решении (Т. Ахола, Б. Фурман, 2000); краткосрочная позитивная психотерапия (А. М. Ялов, 2000); индивидуальная комплексная терапия наркозавимых (Ж. Б. Назаралиев, 2000); перинатальная психотерапия (И. В. Добряков, 2001); групповая позитивная психотерапия беременных (И. С. Чеботарева, 2001); позитивная реинтеграция личности (Н. П. Захаров, 2001); позитивная психология (А. Г. Свияш, 2003); позитивное мышление (К. Хансард, 2003); психогенетическая коррекция (Д. Тойч, Ч. Тойч, 2005); позитивная системная психотерапия (И. Кулка, 2008) и другие.

Подчеркивая важную роль интеграции различных практических приемов в повышении эффективности психотерапии, А. Лазарус (1998) писал: «Я давно убежден, что психотерапевт, который хочет, чтобы его работа с широким кругом проблем была эффективной, должен обладать гибкостью, быть разносторонне образованным и использовать технически эклектичный подход. …Полезные техники можно почерпнуть из любого источника. Таким образом, психотерапевт, придерживающийся технического эклектизма, использует большое количество разнообразных методов воздействия, при этом оставаясь приверженцем определенной теоретической структуры, правильность которой может быть подвергнута проверке или опровергнута». Подчеркивает значимость технического эклектизма в сокращении сроков психотерапевтического лечения и основатель краткосрочной динамической психотерапии Дж. Мармор (1998).

Примером подобного подхода может служить отечественный метод личностно-ориентированной (реконструктивной) психотерапии, в котором получила развитие патогенетическая психотерапия Мясищева. Данный метод органично интегрировал идеи клиент-центрированной психотерапии Роджерса и психодрамы Морено. В. Н. Мясищев (2000) писал: «Самым главным, близким нам является связь психотерапии К. Роджерса… с понятием «отношения». …Само название этой книги: «Психотерапия и человеческие отношения» отчетливо выражает это. В работе недостает только развернутого понимания социальных отношений, на основе которых вырастают индивидуальные отношения. В связи с этим нельзя не упомянуть о методике психодрамы Дж. Морено».

Научное пространство, в котором разработан метод позитивной динамической психотерапии, создано не только вышеназванными методами «позитивного куста», но и, прежде всего, отечественной традицией психодинамической психотерапии, берущей свое начало в психологии А. Ф. Лазурского, представленной далее преемственностью таких методов, как патогенетическая психотерапия В. Н. Мясищева (разработана в 30–40-е годы ХХ века) и личностно-ориентированная (реконструктивная) психотерапия Б. Д. Карвасарского, Г. Л. Исуриной и В. А. Ташлыкова (разработана в начале 70-х годов ХХ века).

Также среди источников, на которых базируется метод позитивной динамической психотерапии, необходимо выделить экзистенциальную динамическую психотерапию И. Ялома (1980) и психодраму Дж. Морено (20–40-е годы ХХ века). Нельзя не отдать должное и психотерапевтическим методам старых мастеров, к которым относятся психотерапия Ж. Дежерина (1910), арететерапия А. И. Яроцкого (1908), психотерапия миросозерцанием Дж. Марциновского (1913).

Ученик Ж. Шарко, известный, прежде всего, благодаря сделанному им описанию ряда неврологических симптомов, врач швейцарского происхождения Ж. Дежерин (J. J. Dejerine, 1849–1917) работал в клинике Сальпетриера. В 1910 г., критикуя прямое внушение с одной стороны, и рациональную психотерапию – с другой, предложил метод психотерапии посредством убеждения. Основой терапевтического успеха Ж. Дежерин считал безусловное эмоциональное доверие пациента к врачу. «Между рассуждением и принятием его данным лицом существует… элемент чрезвычайной важности, это – чувство. И одно только чувство создает эту атмосферу доверия, без которого не может быть психотерапии…»

В своей работе «Идеализм как физиологический фактор» (1908) А. П. Яроцкий обосновывал положение о важнейшей роли нравственной стороны духовной жизни человека в развитии и течении болезни. Этические (идеалистические) стороны личности обусловливают не только поведение человека и его жизненный путь, но также являются важными факторами, влияющими на особенности течения физиологических процессов в организме. Греческое слово «arete» (букв. «доблесть», «добродетель») – по Аристотелю, присущее героям чувство долга, более важное для них, чем знатность происхождения и богатство. К арете героическую личность влечет «pothos» (с греч. буквально «влечение», «побуждение») – стремление к подвигу. Таким образом, термин «arete» включает такие понятия, как доблесть и добродетель, стремление к воплощению высоких идеалов и нравственному совершенствованию.

Согласно Яроцкому, здоровый индивид отличается ответственностью за себя и окружающих, активной жизненной позицией. Психотерапия должна апеллировать к высшим проявлениям духовной жизни, опираться на нравственные стороны человеческой личности. Истинная причина заболевания, по убеждению А. П. Яроцкого, находится в глубоких пластах духовной жизни, с чем и была связана роль предложенного метода в сохранении и восстановлении здоровья человека.

В методе арететерапии развивались взгляды харьковского профессора П. А. Бутковского, что способствовало созданию отечественной психотерапевтической школы. Еще в 1834 году в первом русском учебнике психиатрии П. А. Бутковский в разделе «Психический способ лечения» писал о лечении «чрез разные впечатления, действующие на произрождение новых идей, страстей и пр.». Ниже приведены подробные рекомендации по практическому применению «разных впечатлений» Так, для «увеличения умственной силы» необходимо «упражнение в любимых предметах, в рисовании, живописи, гравировании, в разборе камней, растений, насекомых и пр.», а для возбуждения желательной силы при меланхолии лучше подойдут «игры, увеселения, музыка, зрелища или путешествия».

Г. Д. Неткачев (1913), обобщая свой опыт психотерапевтического лечения пациентов с логоневрозом, писал о важности формирования у них «здорового мироощущения». Для достижения этой цели он использовал элементы групповой психотерапии: высказывание при всех и обсуждение, кроме этого, пациентам рекомендовалось вести дневник.

В 1909 году оригинальный метод психотерапии был предложен немецким врачом Дж. Марциновским (J. Marcinowski, 1913). Он практиковал «лечение идеалами» (психотерапия миросозерцанием), суть которого заключалась в переформировании мировоззрения пациента, привнесении в его жизнь духовности, ориентации его в будущее. В результате этого пациент поднимался над своей страдающей, обремененной проблемами личностью и начинал видеть себя частицей человечества и всей природы. Возвращая личность страдающего в лоно общечеловеческих и духовных ценностей через осознание своей индивидуальности и самоценности, Дж. Марциновский достигал изменения болезненных представлений, снижения и исчезновения нервности и тревожности. Психотерапия идеалами проходила в теплой и открытой атмосфере, располагающей пациента к доверительному общению с врачом. Дж. Марциновский акцентирует внимание на переживание пациентом состояний радости и надежды. В. Франкл (1965, 1978) считал терапевтический метод Дж. Марциновского прообразом не только экзистенциального подхода в психотерапии, но и логотерапии.

Сравнивая методы психотерапии Ж. Дежерина, А. П. Яроцкого и Дж. Марциновского с современными подходами, можно увидеть много общего с гуманистическим направлением в психотерапии. А если говорить об отдельных методах, то названных выше врачей можно по праву назвать европейскими предтечами позитивной динамической психотерапии. Более подробно преемственность психотерапевтической традиции в методе позитивной динамической психотерапии рассматривается в книге «Основы психотерапии: практическое руководство» (В. Ю. Слабинский, 2008).

Название «позитивная психотерапия» происходит от лат. «positum» – «имеющий место, реально существующий». Такой трактовкой подчеркивается, что данный метод предназначен для работы со всеми сторонами реальности (экзистенциальными данностями) и ориентирован на принятие ситуации, расширение мировоззрения и активацию здравого смысла, а не на замалчивание сложностей («розовые очки») (Б. Д. Карвасарский, 1998; Н. Пезешкиан, 1993).

Несмотря на наличие схожих черт между методом позитивной психотерапии Н. и Х. Пезешкианов и разработанным мною методом позитивной динамической психотерапии, что неудивительно и закономерно, это, несомненно, разные психотерапевтические методы.

Методологическое различие наблюдается уже в самих принципах, на которых строятся данные терапии. Рассматривая теорию первого метода (позитивная психотерапия по Пезешкианам), можно отметить непрестанную эволюцию взглядов его авторов и, как следствие, изменение их представлений о сути принципов разрабатываемого ими метода.

В своей ранней книге «Психотерапия повседневной жизни» (1974) Н. Пезешкиан пишет: «Если кратко сформулировать суть дифференциального анализа (выделено мной – В. Ю. Слабинский), то ее можно свести к следующим трем принципам:

1. Причины конфликтов, проблем, споров и таких состояний, как внутреннее беспокойство, страх, нарушение сна, агрессия, а также так называемых психосоматических отклонений, коренятся в постоянно повторяющихся потенциальных конфликтах, которые мы описываем при помощи опросника по актуальным способностям. Это дает нам возможность разрабатывать и анализировать конфликты и нарушения, исходя из их сути. Эти актуальные способности систематизированы в дифференциально-аналитическом интервью (DAI). Под актуальными способностями мы понимаем следующие психосоциальные нормы: пунктуальность, аккуратность, чистоплотность, послушание, вежливость, честность, верность, справедливость, бережливость, прилежание, надежность, точность, а также идеал, как образец для подражания, терпение, время, контакт, сексуальность, доверие, уверенность, вера / религия, сомнение, уверенность и единство, понимаемое как цельность.

2. Актуальные способности – это важнейшие факторы в становлении характера человека. На основе свойственных каждому человеку индивидуальных способностей формируются актуальные способности в результате воспитания, которое может их развивать до тонкости или, наоборот, тормозить их развитие. В этом смысле можно, например, любить порядок, но не быть пунктуальным, или любить порядок, но быть нетерпеливым. Наряду с этим актуальные способности могут стать причиной нарушений, если определенные ожидания относительно актуальных способностей не оправдались. «Для меня очень важна чистоплотность, – жалуется замужняя женщина. – Если мой муж не вымылся как следует, у меня нет ни малейшего желания сексуальной близости с ним. Я испытываю глубокое отвращение к нему, у меня возникает желание никогда не видеть его». Если для одного важна опрятность, то для другого – вежливость, для третьего – честность или любовь к порядку.

3. Так как актуальные способности формируются в течение жизни человека под воздействием внешнего мира, то на их свойства как на потенциальные источники конфликтов можно реагировать следующим образом: а) при помощи воспитания в духе профилактики; б) в духе самопомощи; в) обращаясь к психотерапии, то есть в духе перевоспитания.

Позже в книге «Позитивная семейная психотерапия» (1980) Н. Пезешкиан обозначает в качестве принципов:

1) Позитивный подход;

2) Процесс исследования содержания;

3) Пятиступенчатую позитивную терапию. Здесь же автором выделяются шесть тезисов позитивной терапии.

В книге Н. Пезешкиана «Психосоматика и позитивная психотерапия» (1991) описание принципов не приводится, в то же время в разделе «Теория позитивной психотерапии» рассматриваются теоретические конструкты, которые возможно призваны заполнить этот пробел:

1) Позитивное видение человека;

2) Актуальные способности и концепции (внутренняя динамика конфликта);

3) Четыре формы переработки конфликтов (физиология и психосоциальная ситуация напряжения);

4) Четыре модели для подражания (ранее развитие).

Кроме того, автор описывает уже девять тезисов позитивной психотерапии.

Позже сын и приемник Носсрата Пезешкиана Хамид Пезешкиан в книге «Основы позитивной психотерапии» (1993) выделяет три принципа позитивной психотерапии:

1) Позитивный подход;

2) Содержательная модель;

3) Пятиступенчатая терапия.

В автореферате докторской диссертации (1998) Х. Пезешкиан указывает, что теория позитивной психотерапии основывается главным образом на трех принципах: позитивном, содержательном и стратегическом.

Последнее по времени определение принципов разрабатываемой Н. и Х. Пезешкианами позитивной психотерапии содержится в книге «Носсрат Пезешкиан. Восток – Запад: позитивная психотерапия в диалоге культур» (Т. Корнбихлер, 2003), где выделяются:

1) Принцип надежды или позитивный подход;

2) Принцип баланса;

3) Принцип консультирования.

В дальнейшем данной работе мы будем оперировать именно этим определением как официальной позицией Н. и Х. Пезешкианов относительно принципов разрабатываемого ими метода.

Разрабатываемая мной позитивная динамическая психотерапия основывается на трех принципах: надежды, гармонии и динамики.

Первый принцип, принцип надежды – ключевой для всего «куста» позитивных психотерапий. Он связан с позитивным видением природы человека: «человек по своей природе добр» (Н. Пезешкиан, 1995); «бессознательное является неисчерпаемым источником позитивных ресурсов» (М. Эриксон, Э. Росси, 1995); «пациент является самостоятельной личностью» (В. Н. Мясищев, 2000).

Принцип надежды в позитивной динамической психотерапии может быть проиллюстрирован известным латинским выражением «dum spiro, spero» – «пока дышу – надеюсь». Согласно этому основному положению, психотерапевт обучает пациента «коллекционировать» собственные достижения, а не проблемы. Жизненные неудачи и заболевания, несмотря на их деструктивный характер, трактуются как успехи пациента, для достижения которых пациентом были затрачены силы и время.

Понимание того, что «человек – неиссякаемый источник добродетелей и подобен руднику, полному драгоценных камней», позволяет психотерапевту сосредоточиться на корректировке вектора сознательных усилий пациента и тем самым трансформировать проблему в пространство личностного роста. Такое видение постулирует присутствие у психотерапевта оптимистических надежд на выздоровление пациента. Кроме этого, доверие к способности пациента поддерживать и восстанавливать свое здоровье, основанное на концепции салютогенеза А. Антоновски (1993), подвигает психотерапевта к работе, направленной на активацию волевых усилий пациента к выздоровлению. Представляется возможным, что пациент способен не только активно влиять на собственное здоровье, но стать «психотерапевтом для своего окружения».

В данном контексте заболевание пациента или предъявленная им проблема, ставшие поводами для обращения к психотерапевту, рассматриваются не как наказание (неуспех), а как достижение данного человека и его семьи. Например, нервная анорексия – проявление способности довольствоваться малым; «кризис середины жизни» – это возможность подвести промежуточные итоги и наметить необходимые изменения.

Позитивная реинтерпретация жизненных событий избавляет пациента от чувства вины за собственные заблуждения и совершенные ранее ошибки, что позволяет пациенту скорректировать свои жизненные планы. Избавление от чувства вины, равно как и изменение жизненных планов, маркируется психотерапевтом как очередные достижения пациента. Этот универсальный механизм не только позволяет реализовать принцип надежды в психотерапии, но и насыщает психотерапевтический процесс радостью.

Второй принцип трактуется Н. Пезешкианом (1996, 2004) несколько механистически, как нахождение баланса посредством равномерного распределения энергии по четырем основным сферам жизнедеятельности – телесной, ментальной, социально-коммуникативной и фантазий. Идеальной ситуацией считается та, когда на каждую сферу жизнедеятельности расходуется по 25 % энергии. Таким образом, в понимании Н. Пезешкиана гармония – это состояние статичной неподвижности, личностной стагнации.

В позитивной динамической психотерапии данный принцип назван принципом гармонии и понимать его (в соответствии с гиппократовской традицией) следует в динамическом ключе. Впервые в медицину понятие «гармония» ввел Гиппократ, считавший, что гармония заключается в поиске и соблюдении соразмерности желаний пациента и его возможностей. Древнегреческий врач распространил на человека понятие «кразис» (греч. «смешивание элементов»), что привело к появлению представления о человеке как о «наборе» химических реакций и процессов. Принятие этой концепции имело далеко идущие последствия. Так, «правильный кразис» – идея гармонии (правильного смешения) – послужил основой для развития фармакотерапии. В то же время уместно вспомнить, что в философии Платона понятие «кразис» – синоним «суждения».

Понятие «гармония» использовалось и в психотерапевтической практике. Это положение может быть проиллюстрировано афоризмом Протагора, который на латыни звучит – «est modus in rebus» – «человек есть мера всех вещей», а гармония, таким образом, не «абстрактная равномерность», а умеренность – соразмерность человеку.

М. Хайдеггер (1993) сделал свой перевод этого афоризма с греческого языка – «каждому этосу (привычке) соразмерен свой даймон (круг)». Человека можно характеризовать фразами: «это человек нашего круга» или «у него широкий кругозор». Следовательно, можно утверждать: 1) человек идентичен кругу своих интересов или отношений; 2) осознается лишь соразмерная личности проблема, так как каждый вопрос содержит в себе ответ.

Психотерапевт ориентируется на личностные особенности пациента, его специфический жизненный контекст, его мечты и желания, а не на абстрактные понятия добра и блага. Таким образом, психотерапия становится личностно-ориентированной и конфликт-центрированной. Заболевания и конфликты интерпретируются как дисбаланс. Подчеркивается необходимость пребывания в гармонии с самим собой, окружающими людьми и миром в целом.

Переходя к третьему принципу, необходимо обратить внимание, что Н. Пезешкиан отождествляет принципы и этапы психотерапии (Б. Д. Карвасарский, 1998). Эта методологическая ошибка вследствие смешения разных логических уровней приводит к неправильной трактовке Н. Пезешкианом понятия «принцип». Примером может служить обозначение им в качестве третьего принципа позитивной психотерапии «консультирования» (Н. Пезешкиан, 1996). Данный «принцип» заимствован Н. Пезешкианом из религии бахаи и понимается как способность человека выстраивать аутентичные отношения посредством рациональных переговоров с партнером, при наличии главного посредника – Бога. Реализация «принципа» консультирования в психотерапии, по Н. Пезешкиану, означает передачу пациенту функции психотерапевта, для чего осуществляется ряд терапевтических интервенций. Такой подход является технологическим алгоритмом, но никак не принципом психотерапии.

В методе позитивной динамической психотерапии в качестве третьего принципа мною вводится принцип динамики, иллюстрацией которого может служить латинская максима «perpetuum mobile» – «всегда в движении».

И. Ялом (1999) дал следующее определение: «В общем смысле понятие «динамический» (происходящее от греческого «dunasthi» – «иметь силу и власть») указывает на энергию или движение… в техническом смысле термин имеет отношение к концепции силы».

В отличие от понятия «консультирование», понятие «динамика» является одним из основных критериев, различающих живую и неживую природу, что позволяет поставить этот термин в один ряд с двумя другими принципами – надежды и гармонии. Неслучайно мир сущего древнегреческие философы отождествляли с «текучими» субстанциями: «огонь» у Гераклита, «мир теней» у Платона. Мир соразмерен человеку, а как известно, основной характеристикой «даймона» является не только потенциальность, но и изменчивость. Второе качество позволяет потенциальности «даймона» актуализироваться через смешение (кразис).

По справедливому замечанию И. Ялома (1999), наиболее значительным вкладом З. Фрейда в науку о человеке является «предложенная им динамическая модель психики, согласно которой в человеке, в индивидууме присутствуют конфликтующий силы, и мысли, эмоции, поведение – как адаптивные, так и психопатологические – представляют собой результат их взаимодействия».

Необходимо обратить внимание на то, что в качестве понятия, описывающего принцип, в нашей модели используется термин «динамика», а не «развитие». Развитие подразумевает один строгий вектор – изменение от простого к сложному, в то время как динамика оставляет возможность для инволюции или инфляции.

Принципиальная взаимосвязь, существующая между нарушением адаптационных механизмов, то есть нормального развития индивида, и процессом «психического вырождения», убедительно показана в работах большого числа авторов (B. A. Mrel, 1857–1860; М. Нордау, 1995; А. В. Сухарев, 2003). В. Н. Мясищев (1969) называет «регресс личности» важной категорией патогенеза преимущественно психогенных психических расстройств: «Третья категория – это регресс личности, при котором распадаются сформированные жизнью связи, избирательные отношения, личность регрессирует». В контексте психологии личности Я. Гудечек (1989) понимает этот процесс, прежде всего, через призму инволюции жизненных смыслов, подмены ценностей, имеющих статус личностных смыслов, предметами потребностей, и, как следствие, деградации личности. Подобный механизм деградации личности, проявляемый компульсивной активностью, описывает С. Мадди (2002) в патогенезе выделяемого им синдрома «крусайдерства».

Не только болезнь, но и здоровье можно описать через призму динамики, так как здоровье не означает нормальное, пассивное, состояние равновесия, здоровье – это неустойчивый, активный и динамично регулирующийся процесс. Согласно теории салютогенеза А. Антоновски (1993), понятие «здоровье» равновелико понятию «болезнь» и соразмерно человеку (принцип гармонии). Здоровье в значительной степени определяется масштабами индивидуального, психологического влияния (общее отношение индивидуума к окружающему миру и собственной жизни), то есть мировоззрением. Данное отношение Антоновски называет чувством когерентности (sence of coherence). Чем больше выражено чувство когерентности у человека, тем более здоровым он должен быть, соответственно, тем быстрее он должен выздороветь и дольше оставаться здоровым (принцип надежды). А. Антоновски полагал, что данное отношение складывается из трех компонентов: чувства понимания (осознания), чувства совладения и преодолимости, а также чувства продуманности и значимости. Итак, выраженное чувство когерентности ведет к тому, что человек начинает гибко (динамично) реагировать на различные требования.

Г. Л. Исурина (1993) в статье «Можно ли считать позитивную психотерапию «революцией» в психотерапевтической практике?» отмечает, что можно говорить о революции в том случае, если была выработана новая концепция или предложена новая теория личности, которая в корне отличается от существующих. По ее мнению, в позитивной психотерапии Н. Пезешкиана теория личности, по сути, отсутствует, так как заимствованные из разных источников элементы не образуют единой системы.

Отвечая на эту заслуженную критику, Х. Пезешкиан (1998) предлагает в качестве теории личности рассматривать «позитивное видение человека», подразумевая, что «позитивное виденье» является авторским know-how, что представляется методологически неверным:

1) Такое понимание природы человека является отличительной чертой всех позитивных психотерапий;

2) Иллюстрирует только один из трех принципов – принцип надежды;

3) Не проясняет структурную и функциональную организацию личности.

Затруднения с формулированием оригинальной теории личности Н. и Х. Пезешкианами не случайны, так как предложенный ими метод создавался в русле скорее не научной, а религиозномировоззренческой традиции, о чем свидетельствуют тексты, приводимые авторами в качестве «источников» и «составных частей» позитивной психотерапии. По мнению Б. А. Бараша (1993), два источника оказали особое влияние на Н. Пезешкиана в процессе создания концепции позитивной психотерапии: его собственная транскультурная ситуация (Иран – Германия) и его мировоззрение как последователя веры бахаи. Аналогичное суждение высказывают П. И. Сидоров (1993): «Позитивная психотерапия опирается на бахаистскую веру», и Б. Д. Карвасарский (1998): «Н. Пезешкиан исповедует бахаизм, накладывающий отпечаток на его психотерапевтическое мировоззрение».

Конечно, научная ассимиляция какой-либо религиозной доктрины путем вдумчивого осмысления ее положений не может трактоваться как дефект научной теории, скорее, можно говорить не об инволюции, а о развитии. Однако если заимствование совершается механистически, то автор попадает в ложное положение, так как в дискуссии с научными оппонентами может апеллировать лишь к догмату веры, а никак не к научному факту.

Подводя итог вышесказанному, можно утверждать, что практика позитивной динамической психотерапии подразумевает удержание в фокусе внимания психотерапевта трех принципов: гармонии, динамики, надежды, эксплицитное развертывание которых формирует пространство личности, а следовательно, и пространство психотерапии (рис. 1).

Рис. 1. Психотерапевтическое пространство

В разрабатываемом мной методе позитивной динамической психотерапии постулируется, что личность человека формируется и проявляется через систему отношений человека, важнейшими из которых являются отношение: «к себе», «к другим людям» и «окружающему миру». Подобное понимание сближает данный метод с патогенетической и личностно-ориентированной (реконструктивной) психотерапиями. В качестве отправной точки используется определение личности, данное В. Н. Мясищевым (1966): «Личность – высшее интегральное понятие. Личность характеризуется, прежде всего, как система отношений человека к окружающей действительности. В анализе эту систему можно дробить на бесконечное количество отношений личности к различным предметам действительности, но как бы в данном смысле эти отношения частичны ни были, каждый из них всегда остается личностным». Среди отношений личности при всем их многообразии можно установить три основных категории:

1) Явления природы или мир вещей;

2) Люди и общественные явления;

3) Сам субъект-личность (В. Н. Мясищев, 1948).

Цель позитивной динамической психотерапии схожа с целью личностно-ориентированной (реконструктивной) психотерапии – реструктуризация личности пациента, направленная на восстановление гармонии в отношениях к себе, к другим людям и окружающему миру, путем расширения сферы самосознания пациента (Г. Л. Исурина, 2000).

Различие между рассматриваемыми методами в этом компоненте заключается в том, что в первом для описания и анализа качества ведущих отношений личности используются три модели – идентификации, способностей, гармонии, при этом в каждой из приведенных моделей один из принципов позитивной динамической психотерапии реализуется как ведущий, а два других – как вспомогательные. В качестве же психотерапевтических мишеней выступают нарушения отношений личности, понимающиеся как конфликты – актуальный, базовый, ключевой. Таким образом, модель личности в позитивной динамической психотерапии имеет три измерения:

1. Структурное: три модели;

2. Функциональное: три типа отношений;

3. Процессуальное: три принципа.

Модель личности в позитивной динамической психотерапии может быть представлена в виде следующей таблицы.

Таблица 1. Модель личности