Читать книгу Утро, день, вечер, ночь – сутки прочь - - Страница 17

В каморке было темно и сыро. В углу, прислонившись, стояла железная палка. И вся она была горда своим железным предназначением. В сущности, – думалось ей, – все это незыблемо, а значит есть смысл.

Маленький зеленый росток проклюнулся сквозь землю. И весь-то он был маленький и жалкий, но такой свежий и живой. Его поливали дожди, гладили детские руки, цветы оплетали своими стеблями, и он рос, и от счастья золотился и сверкал, рассылая к небу лучики колосьев.

Его сорвали в конце августа. Было больно, но он понимал, что душа его постепенно перешла в налитые зерна и они внесут жизнь сытости в чье-то голодное, послевоенное существование.

А золотая солома оказалась лежать в маленькой каморке. Она уже не так золотилась и смиренно лежала, ожидая неизвестно чего.

– В сущности, – сказала ей палка из угла, – волноваться не о чем, лежишь и лежишь, все равно как время проводить. Вот как февраль придет, ты и поработаешь.

И железная палка предвкушала суровые февральские дни, когда наступал её звездный час. Когда её нарядят в прекрасное платье и она выйдет на площадь, и будут любоваться на неё, такую чинную.

А чьи-то руки заботливо клали стежки на холщовую ткань. «Этот красный цвет, так будет в тон золотой соломке!», – приговаривали они.

Соломку бережно укутали в прекрасные одежды, посадили на палку и вынесли на свет. Она увидела миллионы глаз с жаждой любопытства уставившиеся на неё. От смущения она зарделась ярким светом. А железная палка сияла гордостью.

Когда огонь потух, палку вернули в угол. В этом и весь смысл, – кивнула она.

А седой пепел соломы обнял пушистым одеялом землю, передавая ей память своего живого существования, питание и тепло.