Читать книгу Записки из прошлого. Сборник эссе - - Страница 14
Do ut facias1
Цветы под солнцем
ОглавлениеЧеловек – удивительное создание. Удивительное ещё и тем, насколько небрежно, а порой и безответственно относится к себе и себе подобным. Внутренняя красота, полнота и совершенство чувств отличают человека от всего многообразия форм жизни этого мира, но в наши дни человек скорее кичится своим превосходством, чем гордится им. Скорее злоупотребляет им, чем мудро хранит. Скорее относится к нему безответственно, чем с должным вниманием. Это как полисмен со значком полисмена, не соблюдающий прав вверенных его охране граждан и презирающий их как личностей. Да, смерть – интересная шутка природы. Её близость заставляет нас совершать безумства, как цветок, поставленный в воду, будучи сорванным с родного луга, вдруг начинает источать невообразимо сильный аромат. Последнее, на что он способен. Последнее дыхание, полное жизни. Смерть цветка и смерть человека совсем не похожи, но это нелепый обман. Как бездушно, бездумно мы рвём беззащитные цветы, так глупо и безрассудно мы обходимся с теми, кто, так же как и мы, дышит их ароматом. Цветок и человек настолько же похожи, как сын порой напоминает отца или мать: у них одна суть, одно начало. У цветка с человеком. У цветка есть аромат. У человека есть душа. Всё совершенство божественного замысла, всю простоту и великолепие Божьей затеи можно увидеть в самом маленьком и невзрачном цветке. Всё богатство, Красота и разнообразие мира бывают нам явлены порой в венчике цветка, в оттенках его лепестков, в скромно опущенной головке или гордом, прямом стебельке. Цветы радуют глаз. Радуют душу. Словно Господь и дал их нам, чтобы мы не теряли надежды, веры в прекрасное. Веры в то, что этот мир был задуман без злобы, во имя простой и чистой любви, где правит Красота и божественное разнообразие. Но… В наш век, как всегда, люди находят занятия более интересные и увлекательные, чем мысли о цветах, своих душах и других людях. Как бы ни взывали к миру Художники звуками музыки, словами или образами, для человека по-прежнему нет менее интересного предмета мысли, чем он сам. Нет, то, что сейчас разворачивается на наших глазах, не может быть объяснено «мыслью о человеке». Только мыслью о благе, наживе, пользе, может быть. Но не для человека, а для кого-то одного, кто думает, что знает, что такое человек и что ему нужно. Что такое человек и что ему нужно? Этого не знает никто, и сколько философы всей земли ни бились и сколько ни будут биться – им никогда не разгадать этого. Только тот, кто задумал однажды человека, задумался о нём, – знает ответ. Но я знаю, что человек подобен цветку. Ему нужно солнце, чтобы распускаться от его лучей. Ему нужна вода, чтобы питала его и давала ему силы. Ему нужна земля, чтобы растила и поддерживала его. Вера, Любовь и Надежда. Разве говорю я что-то новое? Солнце, земля и вода – для цветов. Вера, Надежда и Любовь – для человека. Вера – солнце, заставляющее наши души цвести и приносить другим радость. Надежда – наша вода, что питает и поддерживает нас каждый день. И если у человека отнять надежду – его ничто не спасёт. Надежду ничем нельзя заменить. И мир увядает на моих глазах, потому что каждый день, заглядывая в глаза прохожим, я вижу, как Надежда покидает их. И если это в моих силах – я хочу вернуть им её. Я хочу вернуть людям их воду и землю. Землю… Я хочу вернуть людям их землю… Любовь. Любовь есть наша земля. Любовь – есть наша земля! Во всех известных мне смыслах. Любовь растит нас. Хранит наши корни. Любовь заставляет нас безумствовать. Любовь заставляет нас бороться с ветрами. Любовь делает сок в наших стеблях таким горьким и сладким. Таким сильным. Таким стремительным.
Цветок можно пересадить. Можно пустить по ветру его семена. Можно посадить эти семена на другой земле. Но Мона Лиза не будет Моной Лизой, если будет написана не да Винчи. Цветок распустится однажды, чтобы порадовать весну, и так увянет, потому что он здесь рождён, чтобы увянуть. Бездушно и глупо нам мнить себя ветром и пускать семена в полёт. В слепой надежде, что там они найдут благосклонное солнце, мирную воду и верную землю. Люди не ветер. Им дано постоянство. Это-то и отличает их от многих форм жизни в этом мире. Постоянство. Полнота чувств. Постоянство чувств. Полнота форм и их постоянство. Но как безнравственно мы сами предаём себя! Как легко отказываемся от того, что отличает нас среди всех живых существ и созданий! Как легко мы вверяем заботу о других своему Создателю, в то время как нам дана великая власть, великий дар, завидный многим, – умение помогать друг другу. Умение признавать друг друга. И в том, кто рядом с тобой или напротив тебя, видеть человека. Возможно, есть люди злые, возможно, зло человека эфемерно и непостоянно, как долгая и холодная зима, но зло не состояние, а проявление. И нужно очень много факторов учесть, чтобы сказать, что заставит прекрасную человеческую душу совершить то, что большинство сочтёт злом. Впрочем, на любое большинство найдётся ещё большее… зло…
В своём слепом стремлении разделять и называть мы уже и так зашли непозволительно далеко. Далеко-далеко за черту, проведённую Богом для нас. Мы разделяем людей, но не в людях. Мы называем людей, но не что-то в них. Словно мы разом все стали слепы и видим лишь форму. Искажённую временем и советами тех, кто считает, что знает, как нужно смотреть и что видеть. Куда мы ушли от подлинного уважения к человеку? Куда мы дели понятие свободной личности и души? Почему один человек становится для нас материалом, а другой – приравнивается к Богу? Между людей – все равны. И даже если цветок противопоставить человеку, глупо ожидать, что они не окажутся равноценны перед оком Творца. Мы разучились верить друг другу. И доверять. Мы разучились верить чужим мечтам и в чужие мечты. Мы оглохли к любви, и теперь её слова для нас – бессмысленные цветные обёртки от съеденных кем-то конфет. Любовь стала бессмысленна для нас. Вот почему многие не признают её, отказываются от неё, сбегают от неё. Они не верят ей. Любовь… Которая есть наша земля. Мы знаем, что нам нужно солнце. Но оно жжёт нам глаза. И не мы ли сами закрываем их, опускаем головы и отступаем в тень? Почему? Потому что солнце заставляет нас раскрываться. Перед миром. Нараспашку. А мы боимся. Да, боимся. Потому что не верим никому. И себе. На ночь цветы закрывают свои лепестки. И кто знает, может, они ночью видят в себе. Смотрят не в небо, а в себя. Слушая лишь голос своей земли и ток сока и воды в своём стебле. Пусты и обманны наши оправдания, что наш век думает о человеке, и всё, что делается в нём, делается для человека. Человек никогда не был толпой и множеством. Человек – уникален и неповторим, как две ромашки с одного поля. Совершенен. Тем, что он полнее других может исполнить волю Бога. В заботе о других. В преумножении любви. Любовь есть наша земля. В ней наши корни и все силы наши. С ней связаны наши надежды и вера. Любовь есть сила, заставляющая нас идти к свету, вперёд, и она есть тот свет. Ни учёные, ни философы, ни правители наши – никто не думает о человеке. Потому что человека нельзя называть и разделять. У человека нет имени. Имя есть внутри человека. Человек не связан с чем-то, он есть его полноправная часть. Как лепесток – часть соцветия у цветка, так человек – часть всего мира, а не одной, другой его части. И почему мы можем признать, что в одном цветке отражена вся полнота и Красота вселенной, и до сих пор не признаём её в человеке? Мы не прощаем цветам их неприятных запахов и быстрого увядания. Мы без тени страха выбрасываем их, будто не знаем, что они погибли от нашей руки. Мы губим цветы с плохими запахами, потому что они не нравятся нам. И никогда не думаем, что убийство цветка не менее тяжкий грех, чем убийство человека. Впрочем, убийство человека – для нас уже обычное дело. Мало кто считает его грехом, мы ведь всегда найдём ему оправдание. Может, так и должно быть… Но не сегодня. Не здесь. Не сейчас. Не с нами. Мы сами вырываем себя с корнем. Почему мы отравили свою землю? Почему мы ожесточили свою воду, и она теперь убивает нас? Почему мы озлобили своё солнце? Мир погружается в забвение. В темноту и тишину. Этого нельзя допустить. Цветам больше будет не для кого цвести, если человек не задумается о человеке.
16.02.**