Читать книгу Конкуренты - - Страница 5

Карина.

Вид у меня сейчас такой, что любой мужчина должен бежать, сверкая пятками. Мои светлые волосы спутались от мытья головы непривычным шампунем и были похожи на птичье гнездо. А супермакияж, как у панды, был великолепен. Привела себя в порядок за рекордное время, наверное, от испуга. Умывшись и прополоскав рот, так как не нашла новую зубную щетку, вытерла лицо, затем подняла взгляд на себя в зеркало, висевшее над раковиной. Лучше не стало:

– Сойдет, – махнула я.

А что еще сказать в таком случае. Ничего.

На кухню зашла посвежевшая, в махровом халате. Мама что-то готовила у плиты и при этом разговаривала по телефону. Олег за столом уже позавтракал, пил свой кофе.

– Я сейчас еду к отцу в больницу. Поедешь? – ошарашил меня Олег.

– В больницу?!

– Да, а что ты удивилась так. Ты что, не знаешь?

– Нет, а что с отцом?

– Карин, он лежит после инфаркта.

– Да, я тоже поеду.

Нормально так, я обо всем последняя узнаю. Хотя чего я удивляюсь, меня здесь не было. В этой ситуации только горячий кофе поможет.

Обидно.

Обидно, что не позвонили и не рассказали.

Обидно еще то, что осознаешь – я плохая дочь.

– Я вещи собрала отцу. Стоят в пакете на столике. Не забудь, Олеж, – вырвал меня из своих дум голос мамы.

Действительно, что я сижу, еще нужно одеться быстрее. Только собралась сделать последний глоток и бежать одеваться, как Олег прибежал со своими вопросами-приказами.

– Ну ты едешь или нет? – недовольно бросил он и развернулся уже уходить.

– Да, уже почти оделась.

– Ага, сидишь и кофе пьешь, оделась она. Жду в машине. Быстрее.

– Карин, ты бы поторопилась, Олегу сейчас еще на работу нужно, – наставляла меня мама.

Да блинский еж, вернулась домой. Спокойная жизнь только снится!

Хотя какая спокойная жизнь дома, это же не райский остров. Знала, куда лечу.

Быстро нырнула в джинсы и кофту, по пути напяливая куртку и ботинки, положила в карман телефон.

Все, готова. Можно отправляться.

– Карин, ну ты хотя бы накрасилась, – возмутилась мама, – девушка должна иметь лицо!

– Да, хорошо, мамочка, – пропела я, закрывая входную дверь.

Когда я уезжала еще на учебу в Москву из родного города, Олег катался на очень старенькой отечественной машинке, сейчас у него новая большая зарубежная машина – внедорожник. Даже когда находишься в салоне, до сих пор пахнет пластиком и кожей.

– У тебя новая машина?

– Да, взял месяц назад, – небрежно сказал он, как будто меняет каждый новый сезон.

– Ну и что произошло с отцом. Расскажешь?

– Мы обедали с новыми партнерами, – начал Олег рассказывать, – отцу позвонил налоговый инспектор, а после разговора стало плохо, в ресторане оказали первую помощь и скорую вызвали. Отец вообще не хотел никуда ехать, думал, пройдет все само.

– А что такого мог сказать налоговый инспектор, из-за чего ему стало плохо?

– Там проверка была, нашли недочеты. А вообще, сначала приходил «потребнадзор» и «технадзор», а уж потом добили из налоговой, шатаются все кому не лень. Пришлось даже работу остановить. Новое здание так и не открыли, было столько постановлений выписано.

– У нас новое здание? Вы что, построили целое здание или купили?

– Купили недостроенное, там по проекту было семь этажей. Построено было три. Вот мы и перепланировали на четыре и высокий шпиль сделали. Получилось очень модно. Зато в центре.

– Ого. Ну так в чем проблема, к новым зданиям всегда требования больше. Это нормально, что переживать так.

– То есть для тебя это нормально, – как раз образовалась пробка, и братец повернулся ко мне и продолжил. – А что ты скажешь на то, что проверки нам проводят уже по третьему кругу.

– Не поняла, – это, конечно, удивляет. – А вы вообще пробовали узнать, откуда ветер дует. Узнавали? А пожаловаться на незаконные проверки? Вы почему выход не ищете?

– Да что здесь непонятного, – ответил в агрессивной форме Олег, а потом добавил мягче, – рынок развивается, Карин, и если раньше мы предлагали уникальный продукт, то сейчас у нас по городу тридцать конкурентов, это только те, что официально оформлены, ведь еще есть и частные шабашники. Так что куда ни плюнь, всем мешаем.

Он отвернулся, и мы поехали в тишине.

– Знаешь, все началось, когда к нам подошли конкуренты, и предложили продать бизнес за десять миллионов. Целиком со зданием и со всеми направлениями.

Я даже присвистнула от такой суммы.

– Отец, как я поняла, отказался?

– Ага, – просиял братец, – сказал, как будет двадцать миллионов, тогда еще подумает.

Ни фига себе. Хотя двадцать лучше, чем десять, но кто же столько отвалит.

– И сколько это уже продолжается?

– Как поступило предложение, уже три месяца прошло.

– И вам решили перекрыть кислород, – констатировала я.

– Перекрыть, – громко сказал он и посмотрел на меня. – Выжить из рынка навечно.

– Что?

Олег хмыкнул и проговорил:

– Загибай пальчики, сестренка: рекламные объявления, которые мы не давали, заказные статьи, где наша продукция – откровенное говно, налоговая думает, что мы нечестно работаем, а, в частности, не все доходы учитываем. А обманутые клиенты не получили свои заказы, потому что не у нас они заказывали, монтажники и менеджеры увольняются, и работников нет. Про новое здание сказал, да еще склад у нас сгорел с продукцией. Посчитала? Ну и как ты думаешь, можно не принимать это близко к сердцу? Нет.

– Вы знаете, кто за этим стоит?

– Ага, Щербаков и Белов. Только тебе название их компании все равно ничего не скажет, – продолжил он. – Они появились год назад.

Что?

– Они давят фирму, которая на рынке уже двадцать лет? И вы молча подставляете щеки?

– Была идея встретить их после работы с битой, но УК не позволяет, – пошутил он.

Я даже для наглядности показала ему большой палец вверх. Идея у него, откровенно говоря, плохая.

Больше мы не говорили. Да как же так. Я просто думала обо всей ситуации в целом. Если бы я узнала об этом, когда находилась за границей, то не было бы такого шокирующего эффекта. Возможно, я бы не рискнула приехать сюда.

Когда мы припарковались у больницы и я уже собиралась выйти, Олег остановил меня, прикоснувшись рукой к локтю.

– Стой.

Я повернулась.

– Я думаю, чтобы было проще жить, нужно продать все. В частности, всю отделку и строительство, а другую «ооо-шку», чем я сейчас занимаюсь, оставим на хлеб с маслом, тем более сейчас только там основной доход. И заодно новое здание пусть забирают, не было его, и не стоит начинать.

– Ты с дерева поскользнулся?

– Зачем нам тягаться с молодыми дерзкими парнями, пусть покупают всю нашу базу и не лезут в нашу семью. Это как раз тот случай, когда лучше не воевать.

– А отец что говорит на это?

– Ничего. Не хочет он. Ведь ты помнишь, что работать мы начали уже давно. Жалко ему.

– Да, я помню, – сказала я как-то грустно. «Жалко, но и я не хочу ничего продавать».

– Отлично. Я уже все документы подготовил, сейчас отец подпишет доверенность, будет нужна твоя подпись и все, а на следующей неделе нам деньги перегонят. Пошли, – произнес он как-то весело. А мой заторможенный ответ он расценил как согласие? Вот блин. А я-то против. Я не хочу ничего продавать. Боже, я даже готова встать у руля. Тем более я желаю этого.

***

На нужный этаж поднималась в полной тишине и одиночестве. Олег только сказал номер палаты и отошел разговаривать с каким-то мужчиной в холле. Я же пошла одна. Даже заметила, насколько современная клиника, но все равно там есть тот неприятный запах лекарства, который присутствует в больницах. Не нравится. Пытаюсь отделаться от навязчивых мыслей, когда я провалялась в реанимации несколько дней после того, как послушалась мужа и сделала аборт.

Открывая дверь в палату, решила для себя, я уговорю отца отдать мне компанию. Чего бы мне это ни стоило. Может быть, я реабилитируюсь в глазах семьи и отвлекусь от своих личных проблем.

Когда зашла в палату, отец сидел на кровати. Ожидала увидеть лежачего больного. Удивлена.

– Ого, а тебе можно уже вставать? Привет, пап.

– Карина, – просиял папа. А потом мрачно добавил. – Что у меня, все так плохо?

– Нет, с чего ты взял?

– Когда ты уехала, помнишь, мы еще поругались с тобой, а ты сказала, что больше домой ни ногой. Тогда я тебя спросил – даже на похороны мои не приедешь? А ты ответила – вот только на них и приедешь.

– Да, было такое, – вспомнила я. – Прости за все, папочка. Я, когда приехала, не знала, что ты в больнице, и это не считается.

– Ух, тогда хорошо. Я шутить пытался, но не получилось. Мама звонила – говорила, что ты приехала. Я ждал тебя. Интересно, что ты скажешь. Рассказывай!

Тяжело вздохнув, я произнесла ту фразу, что так сильно тяготила меня.

– Я в жопе. Приехала сказать, что ты был прав. Мне тридцать лет, разведена, без гроша за душой и даже не получившая нормальное образование.

Я это произнесла! Вот честно, прямо как камень, что тяготил все это время, упал с души моей. Стало легче. Хоть кто-то да в курсе.

– А я говорил.

– Да, ты говорил. Ладно, не будем об этом. Как у тебя самочувствие?

– Лучше. Хотелось сегодня встать, но разрешили только немного посидеть.

– Это же хорошо, – обрадовалась я, ведь отец идет на поправку.

– Да, говорят через два дня, возможно, отпустят домой.

– Ну отлично.

– Тебе же рассказали, что у нас тут происходит?

– Да, пап, хотелось бы поговорить об этом.

– Да. Говори, – моментально серьезным голосом ответил он.

– Я хочу взять управления компанией на себя. Напиши на меня доверенность. Я очень хочу вытащить бизнес из кризиса.

– Ух, не ожидал.

– Ну, пожалуйста, папочка. Можно хотя бы назначить на испытательный срок. Я не хочу продавать бизнес.

Песцовый хвост! Сказала. Я смогла это сказать. Как долго я открещивалась от семейного дела, сама не ожидала, что приду к выводу – мне нигде нет места, кроме как здесь.

– Как я этого ждал. Если ты будешь руководить, я перепишу компанию на тебя, – проговорил он серьезно, а затем добавил с улыбкой. – После, конечно, испытательного срока.

– Спасибо, – просияла я.

Это же подарок. Шанс, который я не должна упустить. Я счастлива. У меня получилось. И, блин, как-то очень легко. Не напрягаясь совсем.

Кто бы знал, сколько проблем мне это принесет? Посмотрим.

– Ты в составе учредителей фирмы, так что принесешь приказ о назначении тебя директором, я все подпишу. Только не тяни. Там в тумбочке есть кошелек, подай его мне.

Поискав по тумбочке кошелек, не сразу поняла, зачем ему он нужен. Только когда отец достал из него пять тысяч рублей и отдал мне со словами:

– Больше с собой нет, но, если понадобится, скажешь. Я же помню, у тебя нет денег.

– Не совсем, есть двести рублей, а еще десять тысяч в заначке, – с улыбкой сказала я ему. Родитель все-таки сунул мне деньги.

Как хорошо, что я успела поговорить, пока Олег где-то шлялся. Он бы точно мне не дал сделать то, что я хотела. А у Олега же грандиозные планы на продажу.

После разговора с отцом у меня появились за спиной крылья. Мне хотелось свернуть горы. И залезть на высокую вершину прокричать: «Я герой! В меня поверили!»

– Пап, может, мне помыть фрукты?

– Давай, раковина за той дверью, – кивнул он на белую дверь.

– Хорошо, – и я быстро побежала исполнять.

Даже не знаю, что это было – шестое чувство или что-то другое, но именно в тот момент, когда я скрылась за дверью, пришел братец. И по голосу был не один. Не решилась выйти из санузла. Я, вообще-то, фрукты мыла.

– Отец, я привел нотариуса, он сейчас завизирует доверенность на меня. Для продажи компании, – заговорил Олег.

Тонкие перегородки – это замечательно, когда ты хочешь что-то услышать.

– А я не продаю ничего, – весело отвечал его отец.

– Не понял, – ответил Олег очень громко.

– Я ничего не продаю. Карина с сегодняшнего дня директор и будет руководить.

– Тогда я пойду, тут мои услуги не нужны, – пробормотал нотариус и ушел, тихо прикрыв дверь.

– Это как понимать, отец, мы же договаривались? Что она наболтала такого тебе?

– Убедила.

– Вы ненормальные! Продавать нужно бизнес, а завтра такой цены не будет. Куда она делась, пусть расскажет, какой у нее генитальный план.

Да, у Олега бывает, он может орать так, что стены содрогаются в ужасе. Именно сейчас такое происходит. Даже за сладкую конфетку я бы не вышла из своего укрытия. Руки стали подрагивать.

– Разговор окончен, – жестко высказался отец.

– Да пошли вы оба, – на эмоциях брат громко хлопнул дверью. Меня даже оглушило.

Я вышла. Неоднозначно. Ведь знала, как он отнесется. Но все равно как-то гаденько на душе.

– Он еще мне все выскажет, – пробормотала я, поставив на стол фрукты.

– Не обращай внимания. Отойдет. Он как мать. Все нормально будет.

– Да я знаю, но как-то неправильно. Получается, я знала о его планах и все равно сделала по-своему, как мне хотелось, а не вам всем. Вы же вместе решение о продаже принимали, – ответила я, и слишком много сожаления было в этих словах.

– Ты уже даешь заднюю. Быстро же ты, думал, тебя хватит дольше, – отец криво улыбнулся.

– Нет.

– Вот и славно, беги, дочурка, принесешь мне напечатанный приказ и будешь входить в курс дела. Если что будет нужно – помогу.