Читать книгу Мрачный архив. Экспансия - - Страница 3

Они выдвинулись в сторону леса. Старик шагал достаточно быстро.

Он был небольшого роста, где-то метр пятьдесят – метр шестьдесят, сутулый из-за хондроза. Не смотря на возраст, он был крепким и коренастым .

– Двинем напрямки, через село, авось ни кого не встретим, – сказал разведчик.

– Авось кого встретим?

– Тебя баба твоя из дома за это выгнала?

– Да как бы помнить, Архип?Я же говорю, не помню, была у меня баба, не было. Да и не зачем. Я ведь вольная птица. Одинокий волк. Иду туда, куда ведет сердце.

– Ну, я так и сказал – бомжуешь.

– Ну можно сказать бомжую. Только не между вокзалом и рынком, а между прошлым и будущем. Сам я еще не разобрался.

– Вот заливает, – смеялся ехидный старикашка. – Был у нас в деревне Виталя такой, мы его "электропиздобол" звали. Так вот он такие вещи плел. Мол, шел он как-то лесом, а там, на поляне девка сидит на пне, голая. Гребешком волосы расчесывает и поет на неизвестном языке. А волосы длинные светлые, аж на солнце лоснятся. Ну Витале моча в башку и ударила, он аж дар речи потерял. Говорит ноги ватные стали. К ней как магнитом потянуло. Только подошел, только рот открыл, а она клыки оскалила, зашипела на него, как прыгнула. В воздухе в золотого соболя обернулась и в чащу улепетнула.

Дед потянулся в карман и достал папиросу, учтиво предложив Лему. Закуривая, он продолжал :

– Вот еще чо было, -продолжил он.– Взял Виталя как-то лодку резиновую, у Кольки Добронравного – покойничка. А лодка новая, блестящая, аки у Барсика сливы.

Дед перевел дух.

– Короче, утопил он ее, аль пропил неизвестно. Приходит в поселок, весь мокрющий насквозь, сапога одного нет, одёжа вся в тине, и говорит Коле: «Сейчас такое было! Плыву я по озерку нашему, сетку расставляю, а в воде что-то черное и длинное мелькнуло!!!» Колька смеется: «ни как ты Виталька, Лохнесское чудо увидал». Тот: «да ты, дослушай». И понесло его: «ну, думаю надо к берегу грести, и только на весла встал, как из-под лодки выпрыгнула тварь: метров пять, а то и все десять. Морда длинная, зубы острые, глаза желтые, вместо чешуи иголки как у ежа. Выбил он меня из лодки, а сам ее схватил, прожевал, да на дно уволок. Еле спасся».

Лем сделал заинтересованный вид. История показалась ему знакомой, да и существа то же .

– А скажи, дед, где сам этот Виталя?

– Так сгинул в лесах наших. Чай зим пять уже как нет.

– Еще такие случаи были? – интересовался бродяга. – Может скот у вас пропадал?

– Конечно, пропадал,– ответил старик.– Так в лесополосе живем, тут живности знаешь сколько дикой и голодной: то косолапый корову раздерет, то лиса или куница курятник разорит. Что тут скажешь, не берегут хозяева скотину свою.

– А у тебя скотина есть,ну Майорыч?

– А как же, два борова, и курей тьма.

– Не пропадали?

– А куда они денутся, у меня капканы за сараем.

– А никто в капканы не попадался?

– Никто. Зверье же оно не дурное, оно чует, где западня, где нет. Вот ко мне и не суются.

– А кто-нибудь в поселке может еще, что видел?

– Эт что например?

– Ну инопланетян или чупакабру?

– Ага видели,– сказал старик.– Бабка Таисия, помню, по зиме из лесу бежит, визжит как порося недорезанная, причитает, охает, креститься: мол в лесу валежник собирала и йети увидала .

– Прямо вот йети?

– Прямо вот, йети, – ответил Архип. – Ну мужики за ружьями и к лесу. Нашли там пьяного замначальника разреза. Из одежды на нем дубленка на изнанку и шапка меховая медвежья, сам рычит как зверь, лыко не вяжет. Оказывается: в бане с мужиками напарился, градуса внутрь принял, вышел до-ветру, и заблудился. Вот тебе и йети, мать его ети.

– А сколько человек живет у вас в поселке?

– Было полтысячи,– ответил дед.– А сейчас даже не знаю. Инфрасруктура у нас тут так: почта, сельмаг. А вот школу и сад детский закрыли, потому что молодежи уже нет. Вся по заработкам разъехалась.

– А что местные мужики на угольном прииске не работают?

– Не, – ответил дед. – Начальству выгоднее вахтовиков гонять сюда. Местных не брали, вот они и разъехались кто куда.

– А фермеры здесь есть?

– Крупных нет, – продолжил старик. – Здесь полей на засев да пастбища нет. Лес кругом.

– А лесозаготовка?

– А на кой? Тут одни лиственницы и пихты молодые, толку то с них? Не высокие да тонкие, только выросли, считай.Пожар тут лесной был. Лет семь тому назад. Пылало так, что ночью светло как днем было. Гектары леса пламя пожрало. Районным властям пришлось озеленителей сюда завозить. Нас тогда почитай на все лето эвакуировали.

– А с чего пожар вдруг?

– Лето, засуха, – сказал старик. – Может чудак какой костер оставил. Глупый вопрос. С чего пожары в лесах бывают?

Лем насупился. Дальше они шли молча.

Выйдя из поселка, они прошли по узкой тропе. Старик указывал путь.

Они дошли до леса.

Насаждения громоздились серым частоколом. Часть из деревьев стояли опавшими, часть нет. Покрытые белыми шапками снега, ветви не пропускали дневной свет. При полной тишине стоявшей вокруг, из леса доносились редкие звуки ломающихся ветвей и шорохи от взмахов крыльев воронов. Воистину, он был по-своему мрачным и сказочным.

– Ну что, пошли? – спросил старик

– Веди, – командовал Лем.– Только тихо.

– Не учи дедушку кашлять.

Они пробирались сквозь сухие кусты и ветви. Местами проваливались в сугробы.

Старик пытался найти свою старую охотничью тропу.

Память Архипа, которая его никогда не подводила, годы в военной разведке, всё помогало ему ориентироваться на любой местности. Он искал путь не хуже следопыта из вестерна. Старый разведчик, чуть ли не по запаху, находил нужное ему направление.

– Туда, – шептал разведчик.

– Как ты видишь в этих буераках? Я бы уже лапы под елкой сложил и замерз со спокойной душой. Здесь же куда не повернись одни деревья.

–Тьфу, ты ёб твою три гроба мать!– бубнил ветеран. – Что за поколение? За деревьями леса не видют. Вот как такого дурня в разведку брать? По следам моим иди, только молча, а то все явки завалим.

Поход продолжился.

Прорываясь через заросли сухого терновника и заваленные елки, они наконец вышли к небольшой тропке, что вела в глубь темной чащобы. Напоминало пищевод в чрево непонятного инопланетного червя, желающего полакомиться зазевавшимися путниками.

Но вряд ли бы такое произошло с разведчиком Канарейкиным.

Старика закалила жизнь в поселке и военная служба. Участие ни в двух вооруженных конфликах, несколько ходок за линию фронта.

Не одна существующая тварь, не смогла просто так его проглотить, не подавившись. Дед был не робкого десятка, обладал военной смекалкой и таким же незатейливым солдатским юморком.

Некоторое время они пробирались через глубокие сугробы.

Заскучав по пути, Лем решил отвлечься на разговор:

– А скажи, отец? – спросил Лем. – Ты на великой отечественной был?

– Был, – коротко ответил старик.

– На каком фронте?

– Военная тайна.

– А на Даманском был?

– Был.

– А как туда попал?

– Молча..

– А прости, дед, забыл, что ты у нас – разведчик.

– У кого у Вас? – перевел стрелки дед.

– Да неважно.

– Ты мне лучше вот, что скажи, Лянь, кого мы искать на той поляне будем?

– Вертолет.

– Это я понял.А чей и с кем?

– Скорее всего, дед, это наши спецслужбы.

– Чьи ваши? -усмехнулася старик. – Китайские?

– Наши Российские, но конкретно, какие не знаю.

– Ну, тады захлопывай варежку и вались на пузо, далее ползком. Пятьдесят метров до поляны осталось.

Лем и разведчик, перешли на шепот и жесты. Они медленно и тихо подбирались к месту интереса.

Подойдя ближе, дед жестом указал Лему залечь и не двигать. Дальше старик достал свой бинокль и стал изучать обстановку.

На поляне стоял черный вертолет МИ-26 , на боку которого, вместо красной звезды, красовался золотой крест в круге . Человек двадцать военных, надевали белые комбинезоны поверх амуниции. На плечах формы был тот же золотой крест. Лица прикрывали балаклавы и шлемы. Боевые винтовки отряда старику тоже были не знакомы.

Дед подозвал Лема.

– Докладываю: один вертолет, десантно-боевой, двадцать человек, личного составу, вооружены. На плечах шевроны не наших спецслужбы.

– Что за шевроны?

– «Золотые кресты».

– Дед, это не китайцы. К вам «Алтарники» пожаловали.

– Радость, то какая!– шипел старик. – И что с того?

– Да просто эти ребята сюда явно не шашлыки жарить заявились.

– Само собой, шпиена ловить,– бормотал старик. – По твою душеньку ,Лянь . Ну сейчас я им маненько подсоблю .

После этих слов, дед вскинул ружье и взял Лема на мушку .

– А ну, мурло китайское, грабли за голову! – выкрикнул ветеран.

– Эй, дед, ты чего? – заволновался Лем, – Не шпион я, и уж тем более не китайский.

– Сейчас они разберутся, чьих ты будешь.

Не успел старик это сказать, как краем глаза заметил движение под снегом. Дед не сводил мушку с напарника.

– Что, паскуда? Своих позвал? Вон они уже под снегом поползли. Нам военрук рассказывал, как ваши китайцы под снегом ползать умеют.

– Дед, замри и не дыши.

Вдруг, что-то схватило старика за ногу и протащило его под снегом . Это была огромная черная щупальца, напоминавшая гигантский черный хвост.

Ветеран повис головой вниз. Вскинув карабин, он стал целиться. Выстрел. Ослабшее щупальце выронило старика. Лем схватил его за рукав и потащил за собой.

– Рвём когти, дед! А то нам сейчас башки по отгрызают!

Они проламывались сквозь ветки, заросли и сугробы. Они бежали, спотыкаясь, падая, поднимая друг друга в попытке спастись. Лес позади них начинал трещать и гудеть, превращаясь в дикого, голодного зверя.

Покинув чащобу, Лем и сержант повалились на землю. Они лежали, глядя в сумеречное небо, в попытках восстановить дыхание. Старик крепко сжимал карабин в руках, как родную мать.

Бич достал из кармана пачку шахтерских сигарет , вытряхнул их на ладонь, и отдал одну старику . Дед достал спички и подкурил . Передал спички Лему . Лежа и покуривая, дед сказал:

– Видать не врал, Виталька-то.

– А я,– затягиваясь, сказал Лем.– Как-то не сомневался .

– Так что это за невидаль, Лянь?

– Не знаю, отец, ой не знаю.

– Какая-то ебанина неведомая,– сказал дед.

– Есть у меня мысль, но она мне не нравиться, – тяжело дыша, сказал бродяга.– А кстати, военных сколько было?

– Двадцать человек.

– Было двадцать военных, стало двадцать «одержимых» до зубов вооруженных.

– Ты чо там мелишь?

– Говорю «алтарников» того, переквалифицировало. Они теперь не на нашей стороне.

– А были?

– Были – не были, уже не важно, – сказал Лем. – Важно, что теперь в лес точно нельзя.

Лем закашлился, подавившись папиросным дымом.

– Скажи, отец, знаешь как на разрез попасть ?

– Знаю, – ответил дед, вставая с земли.– Но сегодня мы туда не пойдем. Темнеет уже. Пошли, милок, ко мне я кочета зарублю, бульона сварим, а то пниманию легких можем поймать. Да баню что ли затоплю.

– Бульон и баня, дело хорошее.

– Я тебе на печи постелю. Кальсоны то чистые есть?

– В чем был, дед, в том и материализовался.

– Небоись, Лянь, что-нибудь придумаем.