Читать книгу Остранение - - Страница 5

Занимается день,

и в лиловой тени

миндаля

я обрел невесомость:

я только что умер

на мраморных плитах

задворок Фаонова дома.

Голубой кипарис,

руки, крики людей —

я растерзан, я предан, я умер.

Я поэт и художник,

халдей, иудей,

я дурак,

сероглазый безумец.

Я немного устал,

я заметил, как кровь

затекает за белый ворот.

Из всех меня ненавидевших

можно новый

составить город.

Мое имя еще обжигает уста,

слух тревожит последнее «Ave».

Занимается день,

я убит, я устал,

я останусь как медный аверс

в полотняных котомках моих горожан.

Безмятежно

и золотисто

занимается день,

и немного дрожат

надо мной молодые листья.