Читать книгу Улица Гуйсян - - Страница 5

Вскоре после того как Линь Юхун вернулась домой, пришли Сун Лимин и Сун Сяоси. Линь Юхун была расстроена: ее идея приготовить ужин окончательно и бесповоротно провалилась. Ей было грустно, поэтому, увидев мужа, она жалобно спросила:

– Как ты пользовался плитой, если она сломалась? Как ты с ней вообще справляешься? Я сдаюсь. Ничего не могу с этим поделать.

Сун Лимин удивленно ответил:

– Не думаю, что она сломалась. Утром я готовил завтрак.

Сказав это, Сун Лимин подошел к газовой плите, повернул ручку плиты, и огонь радостно вспыхнул.

Линь Юхун посоветовала:

– Попробуй отпустить ручку. Как только ты это сделаешь, огонь потухнет.

Сун Лимин последовал ее совету, но огонь продолжал гореть.

Линь Юхун удивилась:

– Ого! Как странно!

Она решила попробовать еще раз. Повернула ручку плиты и увидела, как заплясали огоньки пламени. Стоило ей отпустить ее, как огонь тут же погас. Линь Юхун раздосадованно сказала:

– Ничего не получается. Эта плита меня не любит.

Сун Лимин подошел к плите показать, как действовать, чтобы огонь загорелся и продолжал гореть:

– Смотри, нужно сделать рукой вот такое движение. Ты надавливаешь на ручку, проворачиваешь налево. Не торопись, делай это медленно. Огонь загорелся, видишь? Потом так же медленно отпускаешь руку и все.

Линь Юхун несколько раз попробовала повторить действия мужа, но безуспешно. Покраснев от злости, она яростно крутила ручку и громко ругалась.

Сун Сяоси некоторое время наблюдала за этой картиной, потом оттянула мать от плиты, сказав:

– Мама, забудь. Иди отдохни, мы сами справимся. Наша семья всегда так жила. Не пытайся что-либо изменить. Ты вдохновляешь меня и отца, большего и не надо. Зачем тебе возиться на кухне, когда есть мы?

Сун Лимин встрял в разговор:

– Да, все верно. Я говорил тебе дождаться моего возвращения, потому что могу решить эту проблему в два счета.

Сун Лимин беспечно болтал и хлопотал на кухне. Он наполнил рисом рисоварку, вытащил вок и приготовил овощи, чтобы пожарить. Линь Юхун пребывала в растерянности. Ей было на место на кухне. Она могла лишь признать поражение и плюхнуться на диван, чтобы молча злиться на саму себя. Ее дочь была по-настоящему золотым ребенком. Она подскочила к матери и попыталась поднять ей настроение:

– Мама, мама! Не обижайся на плиту. Иногда вещи могут обидеть человека. Моего одноклассника как-то раз обидели школьная парта и стул. В наш класс из другой школы перевелся новый ученик. В первый же день, как он пришел в школу, его брюки зацепились о крючок на парте. Такая большая дыра получилась! Было видно все-все-все.

Сун Сяоси рассмеялась. Линь Юхун смягчилась. Ей нравился характер дочери и то, какой честной, откровенной и открытой она была. Всем она была известна как Сун Сун Сяоси, но при рождении Линь Юхун и Сун Лимин дали ей красивое имя Сун Чэньси, что означает «утренние лучи солнца».

Как только Сун Чэньси начала учиться писать иероглифы, ей показалось, что в ее имени очень много сложных черт. Решив ни с кем не советоваться, она взяла себе имя Сун Сун Сяоси.

Они сели ужинать. Сун Сяоси испачкалась супом и прокричала:

– Старый Сун! Принеси салфетки, пожалуйста.

Сун Лимин подошел к ней с коробкой бумажных салфеток и протянул одну дочери, а та сказала:

– Старый Сун, не знала, что ты такой жадный! Думаешь, мне хватит одной салфетки, чтобы вытереться? Я вся испачкалась.

Сун Лимин достал еще одну салфетку и усмехнулся:

– Да, папа жадный, а дочурка – проказница и чертенок. Мы стоим друг друга.

Отец и дочь обменивались колкостями. Линь Юхун не умела сдерживаться и спросила:

– Почему меня ты называешь матерью, а отца старым Суном? Почему не зовешь меня старая Линь?

Сун Сяоси залилась смехом и ответила:

– Мам, дело в том, что ты вовсе не старая Линь, а вице-президент Линь!

Линь Юхун наигранно нахмурилась и спросила:

– Ты прекрасно знаешь, что сейчас я не могу быть вице-президентом Линь. Специально злишь меня?

Дочь не поддалась на уловку и поспешно ответила:

– Мам, ну что ты такое говоришь? Ты всегда будешь вицепрезидентом Линь. Ты стала такой благодаря не «Ляньцзи», а самой себе. Компании уже нет, но ты все равно остаешься вице-президентом. И не просто вице-президентом Линь, а самым главным вице-президентом из всех, супер-пупер вице-президентом всего-всего!

Дочка болтала без умолку и решила добавить:

– А кто не поверит, тому в глаз дам.

Сун Лимин поспешно поднял руки, словно сдаваясь:

– Эй-эй! Я верю! Я раньше всех поверил в это! И всегда буду верить! Сохрани мой глаз целым и невредимым, пожалуйста.

Линь Юхун знала, что дочь и муж всячески пытаются утешить ее, но все равно ей было неловко. Она понимала, что надумывает себе лишнего, а Сун Лимин и Сун Сяоси искренне превозносят ее и любят. Только им было под силу терпеть ее беспричинные перепады настроения, лишь они могли помочь ей справиться с эмоциями. Им было не важно, кого она обругивает, проклинает или критикует. Многие годы они жили так: Сун Лимин редко рассказывал что-нибудь о своей работе, равно как и Сун Сун Сяоси делилась новостями из школы, и, собираясь вместе, они в основном говорили о «Ляньцзи». Вот только теперь компании больше не было.

После ужина Линь Юхун хотела помыть посуду, но, увидев, как на нее смотрят муж и дочь, отказалась. В глубине души она обижалась на саму себя: «Линь Юхун, неужели ты настолько слабая и беспомощная? Не можешь даже помыть посуду, не говоря уже о том, чтобы включить газ и приготовить ужин?» Она посвятила всю себя работе в «Ляньцзи» и сейчас чувствовала, что упустила многое в жизни. Обвинять в том, что она с головой ушла в работу и не научилась простым вещам, было некого. Линь Юхун можно простить – на ней лежала ответственность, нести которую обычному человеку было бы не под силу.

Мысли роились в ее голове. Странный шум за дверью отвлек Линь Юхун от переживаний. Сначала ей показалось, что шумели соседи, но спустя мгновение раздался стук в дверь. Кто-то ожесточенно молотил по ней руками. Сун Лимин бросился открывать дверь незваному гостю. Самый преданный на свете пес Сяо Сюн помчался за хозяином. Сун Лимин хотел защитить Линь Юхун, а Сяо Сюн – Сун Лимина.

Сун Лимин рывком открыл дверь и увидел людей с искаженными от гнева лицами. Они грязно ругались. Сун Лимин расправил плечи, грозно посмотрел на них и спросил:

– Вы что-то забыли? Думаю, вы ошиблись адресом.

Один из озлобленных на мгновение остолбенел, но быстро пришел в себя и выругался:

– Нет, черт возьми, мы пришли именно к вам, и не ошиблись.

Сун Лимин спросил:

– Кто вы такие?

Незваные гости пришли в ярость. В потоке бессвязной ругани Сун Лимин с трудом различил слова «Ся Мэйчжэнь» и «члены семьи».

Сун Лимин немедленно ответил:

– Вы явно ошибаетесь. Мы не знакомы с Ся Мэйчжэнь.

Люди замерли. На мгновение воцарилась тишина, после чего один из них наконец вышел вперед и четко сказал:

– Мы ищем Линь Юхун. Скажи ей, чтобы она вышла!

Линь Юхун пыталась выглянуть из-за плеча Сун Лимина, но тот толкнул ее внутрь квартиры и сказал:

– Нет, не выходи, оставайся внутри. Ты знаешь их?

Линь Юхун покачала головой. Сун Лимин сразу же высунулся за дверь и прокричал:

– Уходите отсюда! Вам здесь нечего делать!

Сяо Сюн, надрываясь, яростно лаял на незнакомцев. Царила самая настоящая неразбериха. Соседи, которые раньше никогда не интересовались жизнью других, буквально приклеились к дверным глазкам, наблюдая за тем, как люди снаружи громко бранились и метали молнии от злости, но немного поубавили пыл после того, как Сун Лимин приказал им уйти. Кто-то действительно попятился назад, кто-то засомневался:

– Слушай, кажется, мы и правда ошиблись. Не думаю, что они нас обманывают.

Но тут же кто-то возразил:

– Нет, не ошиблись. Мы пришли по адресу. Сейчас кругом одни лжецы. Они маскируются под приличных людей. Лгунов зачастую невозможно разглядеть. Не позволяйте обманывать себя, не думайте, что раз уж вы живете в элитном районе, мошенники здесь не водятся. Они повсюду! Многие живут в роскошных домах и ездят на дорогих автомобилях, и все их богатство получено нечестным путем!

Сун Лимин был так зол, что выругался:

– Следи за языком! Не смей такое говорить о нас.

Незнакомцы замерли на мгновение и украдкой обменялись взглядами, как будто хотели что-то обсудить, но не могли – у группы недовольных не было лидера. Их растерянность позволила Сун Лимину продолжить атаковать:

– Вы ищете Линь Юхун, но при этом не узнаете ее? Что все это значит? Нам вызвать полицию?

Кто-то ответил:

– Если бы в прошлом узнали ее ближе, нас не обманули бы!

Другой добавил:

– Это мы должны вызывать полицию, а не вы!

Все начали наперебой кричать и ругаться. Во всей этой неразберихе невозможно было понять, кто и что говорит. Сун Сяоси затащила испугавшегося пса обратно, закрыла дверь и поспешно выскочила наружу, оставаясь невозмутимой и совсем не похожей на своего разъяренного отца. Она была готова дать отпор, если потребуется, и зачастую действовала спонтанно, если ситуация выходила из-под контроля. В такие моменты ее мысли начинали путаться.

Сун Сяоси спокойно обняла мать и отца и, обращаясь к галдящей толпе, спросила:

– Зачем вы ищете Линь Юхун? Что такого она сделала, что вы так сильно злитесь?

Недовольные люди снова начали галдеть. Кто-то из них открыл рот, чтобы ответить Сун Сяоси, но так ничего и не сказал. Прошло какое-то время, прежде чем они стали отвечать девушке, перебивая друг друга.

Один сказал:

– Можешь сама у нее спросить! Она прекрасно понимает, что натворила!

Другой добавил:

– Чужая душа – потемки!

Третий не удержался и обвинил Линь Юхун:

– Она самый настоящий волк в овечьей шкуре!

Сун Сяоси терпеливо сказала:

– Вас очень много, вы говорите одновременно и даже друг друга не понимаете. Почему бы не выбрать одного человека, чтобы он объяснил ситуацию? Так мы сможем лучше понять, что вас тревожит.

Люди переглянулись между собой и поняли, что предложение Сун Сяоси не лишено смысла, но все еще не спешили выбирать того, кто выступил бы от лица всех. Они приняли друг друга обвинять.

Один сказал:

– А я говорил вам, что нечего бардак устраивать. Вы же меня не послушали, ничего не обсудили и начали галдеть.

Второй не согласился:

– А зачем тебя слушать? Зачем что-то обсуждать? Мы пришли сюда, чтобы поймать обманщицу и вывести на чистую воду. К чему пустая болтовня?

Третий фыркнул:

– Пф! Пока мы закончим обсуждение, обманщица смоется. Так мы ничего не добьемся.

Сун Сяоси смотрела на препирающихся между собой людей и удивительным образом сохраняла терпение. Ровным голосом она сказала:

– Если вы сейчас же не объясните, что происходит, я закрою дверь.

Услышав слова Сун Сяоси, они заволновались и начали выбирать

представителя.

Один сказал:

– Нужно выбрать старшего сына семьи Ся.

Другой сразу же возразил:

– Пф! У него скрытые мотивы, мы не можем его выбирать. Если же выберем, он получит больше всех и не поделится.

Кто-то решил съехидничать:

– Вы только посмотрите на него! Обвиняет старшего сына семьи Ся, а сам-то только и хочет, что прибрать к рукам как можно больше!

В разговор вклинился еще один человек:

– Вы оба стремитесь исключительно к наживе и потому обманываете даже обманщиков.

Они спорили очень долго, но все-таки выбрали представителя. Вперед вышел рослый крупный мужчина; он гордо задрал голову и держался очень уверенно. Несмотря на свой грозный внешний вид, он заикался:

– Я… Я… я бу… я буду пред… пред… представлять…

Сун Сяоси усмехнулась:

– Это шутка? Сегодня, на секундочку, далеко не 1 апреля! Я попросила вас выбрать представителя, вы же выбрали какого-то заику.

Тот обиделся:

– Я. Я н-н-не.... Я сов-в-в-сем н-н-е… Заикаюсь!

Все разразились смехом. Сун Сяоси, Сун Лимин, Линь Юхун и те, кто пришел к их дверям возмущаться, хохотали и не могли остановиться. Кто-то решил съязвить:

– Ты уверен, что не заикаешься?

Кто-то поддержал шутку:

– Да ты что? Он точно не заикается! Говорит лучше всех нас!

Все снова засмеялись. Напряжение сошло на нет, обстановка разрядилась. Самый старший из них сказал:

– Он на самом деле не заикается. Как правило, всегда говорит четко и понятно. Мы выбрали его представителем, и он начал заикаться от волнения. Неудачник, каких еще поискать! Я буду говорить.

Однако кто-то тут же возразил:

– А кто это допустит? Мы не соглашались!

Старший сын семьи Ся ответил:

– Мне не нужно ничье разрешение. Я не собираюсь быть представителем. Не стоит вестись на хитрые козни этой семейки. Они только и надеются на наши перебранки друг с другом. Пока мы ссоримся, они думают, как выйти сухими из воды.

Старший сын семьи Ся выдвинул логичное и убедительное предложение, с которым все остальные согласились.

Он сказал:

– Думаю, роль представителя стоит доверить третьему сыну семьи Ся. Из всех нас только он получает зарплату от самого государства. Те, кто живет на бюджетные деньги, более убедительны.

Все согласились и вытолкнули из толпы мужчину, который все время стоял позади и не хотел вклиниваться в разговор. Сейчас же, когда его вытолкнули, он обернулся и сказал:

– В первую очередь я скажу неприятную правду. Нет смысла кричать, правоту этим не докажешь, нужны обоснованные доводы. Кричать без причины тоже бессмысленно и бесполезно. Я буду говорить. Не перебивайте меня, не шумите, не ссорьтесь. В противном случае я не буду представлять наши интересы.

Кто-то не согласился:

– А что, если ты будешь врать?

Третий сын семьи Ся ответил:

– Я скажу только то, в чем точно уверен. Вы тоже можете высказываться. Дождитесь, пока я закончу, и можете говорить по одному.

Так ему удалось заткнуть рты всем присутствовавшим. Третий сын семьи Ся начал говорить. Он кивком поздоровался с Линь Юхун, словно хотел произвести впечатление вежливого и культурного человека, и представился:

– Зовут меня Ся Бицюань. Проблема в том, что…

Старший сын семьи Ся заволновался и перебил его:

– Третий сын семьи Ся, ты зачем представляешься? Мы не для того сюда пришли!

Ся Бицюань ответил:

– Чтобы добиться своего, нужно действовать разумно и сдержанно, поступать в соответствии с принципами. Только так наш визит увенчается успехом.

Самый старший из всех и остальные громко рассмеялись. Старший спросил:

– Третий сын семьи Ся, зачем ты притворяешься приличным человеком? Любишь следовать правилам? Если бы и поступал как нужно, те мелкие уличные торговцы с улицы закусочных не прозвали бы тебя жадным до денег ослом.

Они снова начали спорить друг с другом, и Сун Лимин вышел из себя:

– У вас что, нет места, чтобы ругаться и решать семейные проблемы? Поэтому вы решили сделать это у нашего порога? Вы что, комитет нашего дома?

Стоило ему упомянуть слово «комитет», как некоторые начали злиться.

Один сказал:

– Да были мы уже в комитете! Они ни черта не сделали.

Другой добавил:

– Тамошний секретарь вообще непонятно где прохлаждается! Даже тени ее и то не видно!

Третий сын семьи Ся рассердился и угрожающе сказал:

– Если вы будете спорить между собой, я уйду.

Все сразу же замолчали.

Ся Бицюань наконец-то дождался тишины. Он кивнул головой и обратился к Линь Юхун:

– Сначала я объясню, что произошло. Вы случайно не сопровождали пожилую женщину в банк, чтобы помочь ей обналичить счет?

Линь Юхун ответила:

– Да, было такое дело. Я сначала попыталась найти сопровождающего в комитете жителей улицы Гуйсян. Она остановила меня на улице, умоляла пойти вместе с ней в банк и помочь снять деньги. Ну я и…

Самый старший из них перебил Линь Юхун и добавил:

– Вот эту старуху зовут Ся Мэйчжэнь. Она наша мать.

Линь Юхун охнула и попыталась возразить:

– Не может этого быть. Она мне сказала, что все ее дети живут далеко за пределами Китая и никто не может сопроводить ее в банк. Ей нужен был ответственный человек, поскольку сотрудники банка не позволяли ей.

Самый старший вышел вперед, загородив Ся Бицюаня, и сказал:

– А зачем вы ей поверили? Вы разве знакомы с ней? Нет! Вас на улице остановил незнакомый человек и навешал лапши на уши, а вы и поверили? Ну и дура!

Несмотря на то что он выражался грязно и оскорбил Линь Юхун, в его словах была доля истины. Сун Лимину это не понравилось, и он сказал:

– Вы не имеете права ее оскорблять. Следите за языком.

Линь Юхун поняла, в чем может быть проблема, и поспешно сказала, указав рукой на Ся Бицюаня:

– Пожалуйста, не перебивайте его. Позвольте договорить.

Старший сын семьи Ся хотел что-то еще добавить, но Ся Бицюань

остановил его:

– Дело в том, что в последнее время у матери в голове крепко засела навязчивая идея обналичить банковский счет, снять все, что накопила за жизнь. Мы всячески пытались уберечь ее от этого. Несколько раз она пыталась снять деньги, и в конечном итоге у нее все получилось.

Старший сын семьи Ся опять вклинился в разговор, указал пальцем на Линь Юхун и сказал:

– В конечном итоге вы ее обманули.

Сун Лимин разозлился так, что вышел вперед, словно намереваясь почесать кулаки. Линь Юхун остановила его и обратилась к членам семьи Ся:

– Я не обманывала ее! Я хотела помочь. Она сказала, что должна оплатить лечение мужа, то есть вашего отца, и что он нуждается в скорой операции, умоляла помочь спасти человека и даже показала историю его болезни и документы, подтверждающие медицинские расходы…

Стоило Линь Юхун сказать это, как все члены семьи Ся пришли в бешенство. Забыв, что от их лица говорит человек, они обрушили свой гнев на Линь Юхун, обвиняя ее во всех грехах. Самый старший, понимая, как следует поступить, вышел вперед и сказал:

– У нас есть только один отец, который скончался пять лет тому назад. Так кого же наша мать собралась спасать?

Линь Юхун казалось, что ее мозг вот-вот взорвется. Она не понимала, во что влипла.

Как могла эта таинственная старуха, которая казалась вполне здравомыслящей, совершить такой поступок? И почему она попросила о помощи именно Линь Юхун?

Она была расстроена до такой степени, что совсем не понимала, к кому можно обратиться за помощью, и злилась на саму себя. Спустя какое-то время она жалобно протянула:

– Почему она меня обманула? Почему? Я совсем ее не знаю. Мы не знакомы. У меня в мыслях не было ничего дурного, я лишь хотела помочь. Почему она нашла именно меня и обманула?

Самый старший заметил, что Ся Бицюань, действуя вяло, не так активно, как, по его мнению, стоило бы. Он оттолкнул его в сторону, намереваясь перехватить инициативу в разговоре. Ся Бицюань разозлился и попытался оттолкнуть самого старшего. Ему казалось, что он единственный, кто сохраняет чистый рассудок. Он упрекнул Линь Юхун:

– Еще непонятно, кто кого обманул. Не будем пока говорить о нашей матери, поговорим о вас. Вот зачем вы это сделали? Сами же сказали, что не знаете нашу мать, что встретили ее на улице. Зачем решили сопроводить ее в банк? Сейчас повсюду одни лжецы и мошенники. Откуда нам знать, что вы не такая?

Линь Юхун было нечего ответить. Помолчав, спустя какое-то время она попыталась объяснить:

– Она. Она подумала, что я – председатель Цзян. Я говорила ей, что она ошиблась, но она продолжала утверждать и настаивать, что я должна ей помочь.

Третий сын семьи Ся, что поначалу сохранял спокойствие, взорвался. Чем больше он говорил, тем больше злился. Он обвиняющим тоном спросил Линь Юхун:

– Это она вас ошибочно приняла за председателя Цзян или же вы настоящая самозванка, что использует чужое имя?

Линь Юхун возразила:

– Я? Самозванка? Зачем мне представляться председателем комитета жителей? Шутки ради?

Третий сын семьи Ся ответил:

– Вы совершенно не похожи на председателя Цзян. Почему вы не убедили в этом нашу мать? Почему пошли с ней в банк? Если вы не мошенница, я не могу найти объяснения вашим действиям.

Линь Юхун не успела ответить, как Сун Лимин решил встрять в разговор:

– Да какое право вы имеете так говорить? Почему вы решили, что она мошенница? Следите за языком! Она вас не обманывала!

Члены семьи Ся холодно усмехнулись, но решили воздержаться от дальнейших комментариев. Разговор вел Ся Бицюань и все, что им оставалось – стоять позади и внимательно слушать. Их брат сказал:

– Я хочу сказать, что матушка исчезла, когда обналичила банковский счет.

Линь Юхун стояла как громом пораженная. Что все это значит?! Раньше она управляла всем, что происходило в компании «Ляньцзи». В ее руках было столько власти, что она могла бы криком вызвать ветер и тучи, подчинить себе гром и молнию, если бы возникло такое желание. Но сейчас она была беспомощна. Ее окружили обычные люди, каких на Земле не сосчитать. Она не могла вырваться из их хватки и даже не представляла, как это можно сделать. Она была беспомощна не только перед соседями, Сун Лимином и Сун Сяоси, но в первую очередь перед самой собой. Стервятники кружились над поверженным львом. Сердце Линь Юхун сжалось, а в глубине души закипел гнев. Она громко спросила:

– Почему ваша мать не пришла сюда сама? У вас есть право представлять ее интересы? Да, ей уже много лет, но разум чист, как у молодого человека. Она действует решительно и потому в состоянии самостоятельно разобраться со своими делами.

Старший сын семьи Ся не выдержал и закричал:

– Она не придет! Она лежит в больнице!

Линь Юхун была так зла, что не удержалась и грязно выругалась. Она решила, что лучшая защита – это нападение:

– Сначала она обманывает людей, а потом ложится в больницу. Да у нее не все дома!

Линь Юхун поняла, что сейчас члены семьи Ся накинуться на нее с обвинениями, но, к ее удивлению, самый старший сказал:

– Да, наша мама душевнобольная.

Третий сын семьи Ся решил немного поправить брата:

– Наша мать страдает от душевного недуга. В медицине это называется психическим расстройством, что очень отличается от более известных форм аномалий развития нервной системы. Это не одно и то же.

Одна из дочерей семьи Ся, что до этого внимательно прислушивалась к разговору, вышла вперед и протянула Линь Юхун медицинские справки. Она сказала:

– Посмотрите внимательно. Это история болезни нашей мамы. Она сбежала из больницы.

Старший сын семьи Ся вновь пришел в бешенство и закричал прямо в лицо Линь Юхун:

– Кто вы такая вообще? Как у вас хватило совести обмануть старую душевнобольную женщину и украсть ее деньги?

Линь Юхун понимала, что дела плохи. Она попала в самую настоящую беду. Пожилая женщина, страдающая от душевного недуга, целая толпа разъяренных родственников… Взывать к их пониманию не имело смысла. В тот момент ей вспомнились слова, сказанные Сяо Чэнь, работавшей в комитете: «Нужно быть осторожным, когда работаешь с жителями. Очень часто они резко реагируют на наши действия, а иногда бывают хитры и коварны».

Линь Юхун на мгновение потеряла дар речи. Сун Лимин тоже не понимал, что сказать. Он хотел посмотреть в лицо Линь Юхун, но бегающие глаза выдавали его чувства – он не решался встретиться с ней взглядом. Сун Сяоси осознавала масштаб бедствия, понимала, что с толпой упертых, злых людей спокойно не поговоришь. Она быстро приняла решение, вышла вперед и нахально сказала:

– Черт! Вы несете просто феерический бред. Все, что вы сказали, – наглая ложь. Моя мать после обеда находилась дома и никуда не выходила. Я свидетель и видела своими глазами, как она сидела на кухне. Даже не пытайтесь оболгать ее!

Сун Сяоси говорила все, что приходило в голову, но ее слова напомнили Линь Юхун, что Ся Мэйчжэнь использовала и обманула ее. Да, старушка не знала, кто такая Линь Юхун, и, возможно, специально назвала ее председателем Цзян, чтобы добиться своего. Даже если и правда была больна, она не потрудилась спросить настоящее имя Линь Юхун и тем более не могла знать, где она живет.

Откуда члены семьи Ся знали, как зовут Линь Юхун? Откуда узнали ее адрес? Как у них получилось с такой точностью найти двери их квартиры? Неужели кто-то заранее подготовился, чтобы заманить Линь Юхун в ловушку?

Линь Юхун сразу же присоединилась к словам Сун Сяоси:

– Все, что вы сейчас говорите, – пустые слова. Где доказательства?

Третий сын семьи Ся ответил так быстро, будто был готов к такому

вопросу:

– Мы были в банке, смотрели записи с камер наблюдения. Без всяких сомнений, нашу мать сопровождали вы и помогли ей обналичить счет.

Линь Юхун спросила:

– Допустим, в записях с камер наблюдения и правда была я. Откуда вы узнали мои имя и адрес?

Третий сын семьи Ся сказал:

– Если хочешь, чтобы люди не знали за тобой дурного, сам плохо не поступай. И у стен есть уши! Вы совершили очень плохой поступок. Вы думали, что мы оставим это просто так?

Сун Лимин бросился вперед. Ему так и хотелось ударить кого-нибудь. Линь Юхун преградила ему путь:

– Дорогой, дракой проблему не решишь. Нужно докопаться до истины.

На секунду перед глазами Линь Юхун возникла лицемерная улыбка

Сяо Чэнь. Разум затуманился, но тут же возникла догадка: Сяо Чэнь ее знала!

Линь Юхун принялась лихорадочно соображать. Итак, Сяо Чэнь и Линь Юхун учились в одном университете, на одном факультете и той же специальности. С 80%-ной вероятностью Сяо Чэнь знала, что Линь Юхун работала в компании «Ляньцзи», но стоило им встретиться в комитете жителей улицы Гуйсян, как она притворилась, будто не узнала ее! Прикинувшись невинной овечкой, она сразу же продала информацию о ней тем, кто попросил.

Черт возьми! Она говорила Линь Юхун о том, что «жители бывают хитры и коварны», а сама оказалась самой настоящей змеей!

Конфликт продолжал набирать обороты. Линь Юхун и ее семья жили в элитном квартале Лиду Хуаюань. Здесь, как правило, было тихо и уютно. Все соседи жили своими жизнями, но прямо сейчас покой этого места был потревожен. Соседи, заинтересованные происходящим, украдкой выглядывали из окон и дверей – всетаки столь громкие сцены были редкостью в их квартале. Они таращились и не могли насмотреться, вслушивались и не могли наслушаться, будучи поглощены конфликтом семьи Ся и Линь Юхун, который казался интереснее многих сериалов.

Линь Юхун без колебаний вызвала полицию. Как ни странно, когда она положила трубку, открылись двери лифта, и из него вышел молодой полицейский, аккуратно держа под руки уставшую престарелую женщину. Лицо старушки было изможденным, выглядела она крайне плохо. Очевидно, что она поднялась на лифте, но выглядело это так, будто она, едва-едва переставляя ноги, ползла вверх по лестнице. Старушка судорожно хватала ртом воздух, но не захотела остановиться и перевести дух, подняла дрожащую руку и указала на членов семьи Ся, а затем на самого старшего из них. Строгим голосом она спросила:

– Старший сын семьи Ся, что за беспорядок вы тут устроили? Думали, я не смогу вас проконтролировать?

Она перевела руку и указала на третьего сына семьи Ся:

– А у тебя, третий сын семьи Ся, как хватило совести явиться сюда? Ты притащил всю семью и устроил скандал. О чем ты вообще думал?!

Члены семьи Ся оторопело уставились на немощную старушку, что говорила слабым голосом и пыталась отдышаться в паузах между словами. Их гнев сразу же утих. Третий сын семьи Ся сказал:

– Старый секретарь, в этот раз скандал устроил далеко не я.

Старший сын семьи Ся, заметив, что брат боится пожилой женщины,

поспешно выступил вперед:

– Старый секретарь, позвольте мне сказать, пожалуйста. Я уважаю вас, однако, на мой взгляд, вы недостаточно хорошо справляетесь со своими обязанностями, некоторые дела и вовсе пускаете на самотек. Что же касается некоторых обманщиц и мошенниц, так…

Старый секретарь перебила его:

– Старший сын семьи Ся, попридержи коней. Я готова решить любые проблемы, что возникают в районе улицы Гуйсян, эффективно и полностью.

Старший сын семьи Ся решил немного отступить. Он сказал:

– Хорошо-хорошо-хорошо. Всеми делами заведуете вы. Все проблемы решаете тоже вы. Мать целыми днями только и делает, что помыкает нами. Сейчас ситуация изменилась. Деньги достались мошеннику, и она прекратила доставать нас. Нам очень жаль.

Секретарь сердито сказала:

– Что за вздор ты несешь? О чем вы там сожалеете? Каждый из вас работает и живет припеваючи. Деньги, о которых идет речь, принадлежали вашей матери. Какое вам дело до ее сбережений?

Старший сын семьи Ся ответил:

– Пусть она сама распоряжается ими. Ее право решать, кому они достанутся. Почему нельзя просто наказать мошенницу? Она должна получить по заслугам!

Секретарь раздраженно закатила глаза:

– Советую закрыть рот. Ты все говоришь и говоришь о какой-то мошеннице. Кого конкретно ты имеешь в виду? Прямо сейчас ты несешь несусветный бред. Выражайся осторожнее, а то ведь на тебя можно и в суд подать.

Старший сын семьи Ся фыркнул:

– Пф! В таком случае в этом мире нет справедливости. Нас обманула мошенница, а под суд должен попасть я?

Сун Сяоси назидательно подняла палец верх и сказала:

– Думаю, вы не разбираетесь в законодательстве. Ставлю вас в известность, что ваши слова – клевета, порочащая честь и репутацию другого человека. У судебных дел, возбужденных по этой причине, бывают тяжкие последствия, например тюремное заключение сроком от трех до восьми лет.

Сроком до скольки-то там лет … Было очевидно, что время Сун Сяоси брала из головы, но члены семьи Ся действительно не разбирались в законодательстве. Слова девочки сильно их напугали, и некоторые одновременно отступили на шаг назад. На месте остался только старший сын семьи Ся, сжимая кулаки от злости. Было видно, как на его шее проступили вены. Он сказал, выплевывая слова:

– Последствия, последствия. Тьфу ты! Какие еще серьезные последствия? В каком плане?

Сун Сяоси буквально прорычала:

– Хочу сказать вам, что у моей матери серьезное сердечное заболевание. Кроме того, она страдает от повышенного артериального давления. Если сегодня вы заставите ее нервничать, что у нее за секунды подскочит давление, столкнетесь с теми самыми последствиями, о которых я говорю!

Сяо Сюн, что был заперт внутри, по-прежнему захлебывался лаем. Он был слишком мал, и оттого его лай не особенно отличался от пения маленькой девочки.

Секретарь вытянула из толпы третьего по старшинству, Ся Бицюаня, и сурово спросила:

– Третий сын семьи Ся, ты как-никак работаешь в муниципальном управлении. Неужели не знаешь, что с вашей матерью? Раз уж решил без доказательств оклеветать другого человека, тебе придется нести ответственность за свои действия!

Неудивительно, что среди всех членов семьи Ся Бицюань, хоть и не мог похвастаться великодушием, зато лучше остальных умел вести переговоры. Он выражался сдержанно и аккуратно. Может быть, Линь Юхун в его глазах была не лучше мелкого торговца или лоточника с улицы Гуйсян.

Что было странным, так это то, что Ся Бицюань не решался дерзить или возражать секретарю. Появление уважаемой старушки усмирило его пыл. Он отступил назад, немного помялся и ответил:

– А как это связано с тем, что я работаю в муниципальном управлении?

Было очевидно, что ему уже не хотелось принимать участие в конфликте у дверей Линь Юхун. Он попятился в сторону лифта, нажал кнопку, чтобы спуститься вниз, и принялся ждать.

Секретарь никак не могла отдышаться. Ее рваные вдохи становились сильнее. Полицейский, что привел пожилую женщину, стал переживать за нее и тихо спросил:

– Старый секретарь, может, вам стоит вернуться и передохнуть?

Секретарь помотала головой, посмотрела на Линь Юхун и сказала:

– Вице-президент Линь, прошу прощения. Я приношу извинения за то, что отлучилась по делам и не находилась в комитете в момент вашего визита. Мне очень жаль, что они устроили вам такой скандал.

Линь Юхун удивленно поинтересовалась:

– Вы знаете меня? Я…

Старший сын семьи Ся бесцеремонно вклинился в разговор:

– Старый секретарь, вы, как я погляжу, ничего не знаете о моральных принципах. Она обманным путем забрала все деньги нашей матери, а вы перед ней извиняетесь. Какого черта? Она что, крупный кадровый работник со связями в правительстве? Большая шишка?!

Все члены семьи Ся загалдели вслед за самым старшим из них. Они требовали от Линь Юхун, чтобы та вернула им деньги. Старый секретарь рассержено вскинула руку и указала на них. Ее рука дрожала, а голос становился все слабее и слабее. Она собралась с силами и грозно сказала:

– Вы все сегодня лишились своего доброго имени. Толком не разобрались в ситуации и прибежали к дверям квартиры другого человека, чтобы устроить беспредел! Я была у вашей матери. Деньги тоже нашла.

Естественно, никто ей не поверил. Они начали засыпать её вопросами:

– Нашли? Как же так? Это невозможно! Мы искали целый день, перевернули вверх дном квартиру матери и ничего не нашли! Как же так вышло, что у вас получилось?

Полицейский, что поддерживал под руку старушку, сказал:

– Секретарю Ли даже не пришлось искать. Ваша мать сама ей обо всем сказала. Кроме того, вашей матери стоит поучиться прятать вещи. То, что она спрятала, очень легко найти.

Все члены семьи Ся, не дождавшись вопроса самого старшего, наперебой начали спрашивать:

– Где же деньги? Где деньги?!

Старый секретарь устало ответила:

– Были в одном из ее ботинков.

Они поспешно решили уточнить:

– А сейчас? Где деньги сейчас?

Старый секретарь сказала:

– Я не скажу, где они, и храню деньги вместо нее. Завтра еще раз схожу в банк.

Услышав это, Линь Юхун подумала, что злые, как волки, члены семьи Ся попробуют всеми силами выведать у секретаря, где хранятся деньги. Она не ожидала, что они переглянутся, вздохнут и направятся к лифту. Однако старый секретарь сурово заметила:

– Вы не можете просто так уйти. Вы должны извиниться.

Старший сын семьи Ся взорвался:

– Мы? Извиниться? С какой стати?! Понятно уже, что эта женщина не обманывала нашу мать, но какого черта она вообще потащилась с ней в банк, чтобы помочь обналичить счет? Деньги нельзя было снимать! Банк не должен был допустить этого. Как это вообще получилось?

Другой добавил:

– Эта женщина любит совать нос в чужие дела. Из-за нее деньги нашей матери могли исчезнуть!

Третий вклинился в разговор:

– Если бы не вмешательство секретаря, мать ни за что не сказала бы, куда положила деньги. Она забыла бы об этом и легко продала свои ботинки, если бы завтра приехал скупщик старых вещей. Какое счастье, что этого не произойдет!

Секретарь пришла в бешенство. Она сказала:

– Я спрашивала у вашей матери, зачем она спрятала деньги в ботинки. Вдруг она забыла бы об этом и продала обувь как ненужную вещь? Что было бы потом? Ваша мать сказала, что в этом не было бы ничего страшного, потому что она не хочет оставлять вам, неблагодарным детям, ничего ценного. Задумайтесь об этом! У вас совсем нет совести!

Секретарю хотелось сказать многое. Тем не менее ей удалось пристыдить членов семьи Ся, которые, понурив головы, поплелись к лифту. Старый секретарь была так зла, что ее губы дрожали. Она с трудом подошла к Линь Юхун и уже хотела было поклониться ей, но упала от усталости и истощения. Полицейский помог секретарю подняться, и они медленно пошли к лестнице.

Соседи, наблюдавшие за происходящим, разошлись. Воцарилась тишина. Стало так тихо, будто ничего не произошло.

Линь Юхун никак не могла успокоиться. Все произошло слишком неожиданно – быстро началось и так же закончилось. Во всех своих делах, будь то университет, поиск работы или деятельность компании «Ляньцзи», она, конечно же, сталкивалась с определенными конфликтами и противоречиями, это было неизбежным. Однако Линь Юхун всегда поступала в соответствии с законом, стремилась подчинить хаос, взывая к разуму, убеждая своей правотой. Ситуации же, которые она не могла контролировать, ранили ее, как ножом по сердцу. Появление старого секретаря позволило устранить конфликт, восстановить ее репутацию и посрамить тех, кто устроил истерику. Линь Юхун было неприятно осознавать, что она совершенно растерялась и не знала, как реагировать на слова и поступки членов семьи Ся, которые не подчинялись логике, поразили ее и потрясли. Раньше она даже не могла себе представить подобного.

Сун Лимин и Сун Сяоси вошли в квартиру. Увидев, что Линь Юхун все еще стоит у двери, отец и дочь завели ее внутрь. Сун Лимин сказал:

– Дорогая, забудь об этом. Проблема уже решена.

Сун Сяоси ласково погладила Линь Юхун по щеке и попыталась поднять ей настроение:

– Мамуль, не сердись. Эти невоспитанные, некультурные болваны недостойны твоего внимания.

Линь Юхун разрыдалась. Она стояла в коридоре и громко плакала от обиды, обжигающей сердце. Муж и дочь не хотели мириться с таким финалом конфликта, и Сун Лимин грозно заявил:

– Это никуда не годится! Я завтра же пойду и найду всех, кто носит фамилию Ся, чтобы свести счеты. В противном случае я недостоин фамилии Сун.

В Китае многие носили фамилию Ся. Линь Юхун не знала, каким образом муж собирается найти в этом бесконечном множестве людей именно тех, кто устроил скандал у дверей их дома, но понимала, что он готов это сделать ради нее. Увидев его покрасневшее от гнева лицо, Линь Юхун устыдилась и сказала:

– Мне так жаль! Простите меня, простите! Я опозорила вас перед всеми. Это моя вина. Я совсем не поняла, что хотели от меня эти люди и что вообще случилось.

Сун Сяоси удивилась:

– Мама, ну что ты! Разве ты нас опозорила? Нет, не ты, а они! Это не твоя вина. Ты и эти люди совершенно разные. Ты никак не сможешь их вразумить. Все твои доводы они пропускают мимо ушей.

Сун Лимин добавил:

– Точно-точно! Твое столкновение с этими людьми подобно ситуации, когда сюцай²⁵ приходит к глупым воякам и пытается их без толку вразумить.

Сун Сяоси возразила:

– Старый Сун, ты неправ. Это не вояки, а какие-то бандиты!

Отец с дочерью сделали все возможное, чтобы утешить Линь Юхун. Даже Сяо Сюн подбежал, чтобы поднять ей настроение. Пес ластился к ее ногам, обнюхивал, радостно вилял хвостом и пытался запрыгнуть на руки. Линь Юхун злилась, но постепенно она сменилась спокойствием. Разве может быть иначе, когда вся семья на твоей стороне?

Наконец все успокоились. Сяош легла спать, а пес устроился в своем уютном гнездышке. Когда Сун Лимин и Линь Юхун вошли в спальню, Сун Лимин встал как вкопанный, раскинув руки. Лин Юхун сразу поняла, что он хотел что-то сказать, но все еще пребывала в подавленном настроении и потому не стала спрашивать. Для Сун Лимина было характерно ожидать действий со стороны жены. Сначала он ждал, когда она проявит инициативу и спросит его, но когда Линь Юхун промолчала, ему ничего не оставалось, как внимательно посмотреть на нее и неуверенно сказать:

– Юхун, слушай…

Он не договорил и замолчал.

Линь Юхун знала, что Сун Лимин хочет что-то сказать, но не понимала, хочет ли это услышать. Муж замолчал, потому что не знал, расстроится ли она, и поэтому решил использовать традиционный метод общения – поймать собеседника в ловушку. Зная характер Линь Юхун, ее было легко заманить недоговорками. Линь Юхун сказала:

– Если тебе есть что сказать, говори. Нечего мямлить и молчать. О чем ты хотел спросить? Почему тебя это так пугает?

Старый Сун выглядел смущенным и слегка покраснел. Если бы продолжал молчать, он еще больше смутился бы. Ему пришлось сказать:

– Все дело в Юй Сяо. Ты должна связаться с ней. Она звонила мне несколько раз.

Линь Юхун хмыкнула и саркастично процедила:

– Значит, Юй Сяо! Так вот почему ты так осторожничаешь. Знаешь ли, старый Сун, я и Юй Сяо учились в одной группе. Так почему же она решила связаться с тобой?

Сун Лимин поспешно объяснил:

– По ее словам, она звонила тебе несколько раз, но ты так и не ответила, а еще проигнорировала ее сообщения. Только поэтому она была вынуждена связаться со мной.

Заметив волнение старого Суна, Линь Юхун решила еще немного подразнить его. Состроив суровое лицо, она сказала:

– Старый Сун, почему ты так волнуешься? У тебя что, роман с ней?

Муж заволновался не на шутку. Он был готов броситься в ноги Линь

Юхун и поклясться, что у него нет никаких тайных связей с Юй Сяо. Он спросил:

– О чем ты говоришь? Почему ты так вообще подумала?

Линь Юхун фыркнула и, усмехнувшись, ответила:

– Ну раз между вами ничего нет, то чего ты так волнуешься? Не нервничай, не мямли, скажи прямо, что случилось. Неужто Юй Сяо попросила тебя передать мне весточку?

Сун Лимин тихо вздохнул и с облегчением улыбнулся:

– Напугала ты меня. Откуда же мне знать, всерьез ты спрашивала об этом или нет?

Линь Юхун остроумно ответила:

– Нет же. Откуда мне знать, говоришь ты правду или нет…

Заметив, что Сун Лимин опять начинает нервничать, она

успокаивающе махнула рукой:

– Все нормально, не переживай. Я свяжусь с ней.

Только тогда Сун Лимин успокоился. Он хотел было пойти в ванную, чтобы помыться перед сном, но его что-то вновь остановило.

Линь Юхун сурово сказала:

– Старый Сун, не зли меня. Скажи, что случилось. Юй Сяо задумала пригласить меня на работу в «Цзиньхун»? Если да, что ты думаешь на этот счет?

Сун Лимин некоторое время переминался с ноги на ногу, прежде чем сказать:

– Ничего не думаю. Решать только тебе. А я пока в душ.

Сказав это, он сломя голову кинулся в ванную комнату.

Отель «Цзиньхун» находился под управлением компании «Цзиньдин». У Юй Сяо ушло чуть больше года, чтобы пройти путь от помощника генерального руководителя до совладельца отеля. Вторым совладельцем и руководителем компании был ее бывший муж Пу Цзяньцю. Ходили самые разные слухи, но, несмотря на многочисленные версии, большинство людей верили, что Юй Сяо охотилась за его богатством.

Пу Цзяньцю был совсем не глупым и маловероятно, что позволил бы женщине вертеть собой, как ей вздумается. Если все и думали, что история Юй Сяо и ее работы в отеле «Цзиньхун» была покрыта мраком тайны, значит, это было как-то связано с браком Юй Сяо и Пу Цзяньцю. Наверняка истину знала только Чжао Цзинцзы.

Опять эта Чжао Цзинцзы!

В санатории, где работала Чжао Цзинцзы, отдыхали заслуженные кадровики, обладавшие или все еще обладающие властью. Когда Пу Цзяньцю приезжал в санаторий, он познакомился с Чжао Цзинцзы, а она его – с Юй Сяо и Линь Юхун. Они не так много общались. Изредка, когда Пу Цзяньцю устраивал званый ужин, он просил Чжао Цзинцзы пригласить Линь Юхун и Юй Сяо, и на этом все заканчивалось.

Когда отель «Цзиньхун» оказался замешан в неприятном инциденте, связанном с массовым отравлением, Пу Цзяньцю находился в США вместе с женой. На тот момент их отношения дали трещину, и они начали проходить процедуру развода. Когда он вернулся на родину, инцидент уже был улажен. И несмотря на это замешанные в случившемся Цзян Чунъян и Юй Сяо с поразительной скоростью разорвали свои отношения. В то время деятельность отеля была буквально парализована. Генерального директора сместили с поста, вице-президенты попрятались, а единственной, с кем Пу Цзяньцю мог связаться, оказалась Юй Сяо.

В тот день Пу Цзяньцю отправился к Юй Сяо, чтобы потребовать объяснений в случившемся, но вместо этого увидел коллегу, которая безудержно плакала, как маленькая девочка.

Юй Сяо не хотела признавать ошибку или размышлять над тем, чей промах привел к такому ужасному инциденту, что бросил тень на репутацию отеля. Всё, что ей хотелось – это выплакаться Пу Цзяньцю в том, что она нанесла карьере Цзян Чунъяна непоправимый ущерб, выплакаться о том, что они расстались, рассказать о чувствах, которые, несмотря ни на что, испытывала к Цзян Чунъяну.

Пу Цзяньцю подумал, что все это очень странно, не так, как в заморском мире. Неужели они развелись из-за того, что Цзян Чунъяна уволили?

Пу Цзяньцю терялся в догадках, а Юй Сяо безудержно плакала и мотала головой, захлебываясь в слезах, и ничего не могла ответить.

Пу Цзяньцю не мог не заметить, насколько чисты и глубоки были чувства Юй Сяо к Цзян Чунъяну. Именно искренняя и трепетная любовь этой женщины к другому мужчине тронула Пу Цзяньцю до глубины души.

В это мгновение Пу Цзяньцю захотел крепко-крепко обнять Юй Сяо. Результатом этого порыва стала их свадьба.

Однако большая загадка не в том, что они связали себя узами брака, а в том, что менее чем через год они развелись. Свободная Юй Сяо стремительно взлетела по карьерной лестнице, превратившись из незначительной работницы, каких много, в самого настоящего босса.

Неужели Чжао Цзинцзы что-то знала об этом? Если и так, она не сознается даже под угрозой смерти. Интересно, в чем же дело? В том, что они оставили ее в неведении, или же она хотела, чтобы другие люди ничего не знали?

Все интриги, связанные с отелем «Цзиньхун», Линь Юхун решила не принимать близко к сердцу – ее это совершенно не касалось. В то время она уже работала в компании «Ляньцзи», получала хорошую зарплату и имела неограниченные перспективы. Все шло прекрасно, пока не случилось то, что случилось.

Когда компания оказалась замешанной в инциденте с зомби-мясом, первой, кто об этом узнал, была Юй Сяо, она же раньше всех предложила ей работу. Юй Сяо действовала все активнее и, кажется, больше всего на свете хотела переманить Линь Юхун на работу в отель. Она даже связалась с Сун Лимином.

Линь Юхун взяла телефон, чтобы позвонить Юй Сяо, чего ей вообще-то совершенно не хотелось делать. Она сомневалась, звонить или нет. Ее сомнения прервал звук телефона: в очередной раз звонила Юй Сяо.

Услышав, что Линь Юхун ответила, она сразу же оживилась:

– Старшая сестренка Линь, ты дома? Я наконец-то до тебя добралась!

Линь Юхун язвительно усмехнулась и протянула:

– Ну конечно! Всюду твои шпионы. Ты не могла не добраться до меня.

Юй Сяо хихикнула и ответила:

– Сестренка Линь, твой старый Сун такой забавный! Я попросила его передать тебе, чтобы ты связалась со мной, а он заявил, что это очень неудобно. Ха-ха-ха! Что это значит вообще? Неужели старый Сун так боится тебя? Думаю, в чем-то он прав. Извини, сестренка Линь, я несу какую-то ерунду. Пожалуйста, не принимай это близко к сердцу, я шучу. В конечном счете он все-таки помог нам связаться!

Линь Юхун сказала:

– На самом деле ему не очень-то хотелось выполнять твою, скажем так, работу. Кому вообще захочется делать что-то для такого человека, как Юй Сяо?

Юй Сяо удивилась:

– Старшая сестренка Линь, неужели ты обо мне говоришь? Может быть, ты это о самой себе?

Линь Юхун опешила. Она сменила тон и сказала:

– Эй, Юй Сяо, мы бывшие однокурсницы, а не сестренки, поэтому, пожалуйста, даже по-дружески не зови меня сестренкой Линь. Я к такому не привыкла. У меня мурашки по коже начинают ползать, когда я слышу это от тебя.

Юй Сяо решила не сдаваться и упрямо продолжила говорить как привыкла:

– Старшая сестренка Линь, да, мы однокурсницы, и столько вместе пережили, что друг другу как сестры. Неужели ты думаешь иначе?

Линь Юхун хмыкнула:

– Да уж, тебя ничем не прошибешь. Ты младше всего лишь на месяц, а зовешь меня старшей сестрой. Решила напомнить, что я раньше тебя состарюсь?

Юй Сяо продолжила беспечно болтать:

– Сестренка, разница в возрасте всегда имеет значение. Ты старше меня на месяц, потому приходишься мне старшей сестрой. А раз так, ты обязана мне помочь!

Линь Юхун попыталась осадить собеседницу:

– Юй Сяо, пойми уже наконец что меня зовут Линь Юхун. Я не мужчина, и потому не поведусь на твои заигрывания. Если ты решила кого-то соблазнить, я неподходящая цель.

Юй Сяо хихикнула:

– Эй, старшая сестренка Линь, я специально заигрываю с тобой, потому что понимаю, что иначе не получится. Пожалуйста, помоги мне, я по уши в проблемах. Если ты откажешься, отель «Цзиньхун» обречен. В моих руках его судьба. Старшая сестренка Линь, прошу тебя! Именно твоя рука направляла меня на протяжении всей жизни к лучшему будущему…

Линь Юхун так и подмывало сказать, что именно она толкнула Юй Сяо в объятия Цзян Чунъяна, и это разрушило ее жизнь, потому что подруга украла все, что было дорого сердцу. Но она промолчала.

На самом деле Линь Юхун думала, что Юй Сяо была не такой, какой могла казаться. В первую очередь она вовсе не была тайной любовью Цзян Чунъяна. Все, что произошло, – это плачевный результат действий Линь Юхун и Цзян Чунъяна. Все эти годы Линь Юхун, встречаясь с Юй Сяо или даже просто слыша ее имя в разговоре с кем-то, терзалась от обиды, но прекрасно понимала, что не имеет права винить ту в случившемся.

Прошло более десяти лет. Обида крепкой удавкой сжимает сердце Линь Юхун. Она не знает, когда сможет наконец-то развязать намертво завязанный узел и освободиться от далекого прошлого. Говорят, что отвязать колокольчик от шеи тигра должен тот, кто его привязал. Что касается узла, мертвой хваткой сжимающего сердце Линь Юхун, завязала его далеко не Юй Сяо.

Конечно, Юй Сяо не имела отношения к душевным тяготам Линь Юхун. Потрясения, что Юй Сяо довелось пережить в те годы, кажется, не оставили ни следа в ее душе. Она пригласила Линь Юхун на свадьбу, и подруга первой узнала о беременности Юй Сяо, об их разводе с Цзян Чунъяном, о начале отношений с Пу Цзяньцю. Линь Юхун всегда самой первой узнавала о горе и радостях, что переживала Юй Сяо во втором браке. Иногда Линь Юхун видела в Юй Сяо стерву и интриганку, готовую на все ради достижения собственных целей, иногда же – непонятную, невинную и ничего не подозревающую бедную овечку. Однажды Линь Юхун спросила Чжао Цзинцзы, что она думает о Юй Сяо, но та ничего не ответила, а лишь уклончиво сказала:

– Не важно, что я о ней думаю. В любом случае она остается Юй Сяо.

На что Линь Юхун сердито ответила:

– О, как философски ты выражаешься! Какая ты великодушная! Какая… невозмутимая!

Чжао Цзинцзы лишь равнодушно улыбнулась. Она действительно была невозмутимой.

На протяжении многих лет Линь Юхун, Юй Сяо и Чжао Цзинцзы всегда поддерживали близкие отношения. Однако Линь Юхун думала, что сердце Юй Сяо ничем и никем не связано.

Юй Сяо донимала Линь Юхун по телефону, продолжая убеждать:

– Сестренка Линь, приглашаю тебя на работу в отель «Цзиньхун». Уверена, ты будешь довольна годовым заработком. Все зависит от тебя. Проси такую зарплату, какую хочешь. Если же она тебя не устроит, я запишу на твое имя столько акций, сколько потребуется!

Линь Юхун перебила Юй Сяо:

– Я слышала, что с тех пор как ты стала председателем совета директоров, тебя обманывали генеральные директора, разводили как на деньги, так и на интим. Это правда?

Юй Сяо не таясь выпалила:

– Да, было такое. Говорят, что человек не может дважды утопиться в реке. Я же утопилась трижды!

Линь Юхун не ожидала, что Юй Сяо честно признается в том, что обманным путем ее принуждали к интимным связям и выплате денег, и она показалась ей еще более непостижимой, чем раньше. Линь Юхун бесцеремонно спросила:

– Ты? Утопилась? Пф! Ты жива и здорова, не так ли? Тебе не нужно бояться утопиться. Кто-нибудь всегда придет на помощь.

Линь Юхун думала, что Юй Сяо слишком легко дался подъем по карьерной лестнице, как будто у нее был волшебный бамбуковый посох, опираясь на который она смогла с легкостью миновать все ступеньки и оказаться на вершине. Юй Сяо сказала:

– Старшая сестренка Линь, ты постоянно спасала меня. Если бы не ты, я и правда утопилась бы . Если ты не хочешь работать под моим началом, я уступлю свою должность, станешь председателем совета директоров. Можешь быть моим боссом, я буду генеральным директором. Впрочем, если будешь работать в отеле «Цзиньхун», я согласна быть даже вице-президентом.

Линь Юхун хмыкнула и подумала, что даже если бы Юй Сяо была обычной уборщицей, отель «Цзиньхун» все равно принадлежал бы ей. Она чувствовала, что напор Юй Сяо все усиливается: она не хотела опускать руки и отказываться от поставленной цели. Линь Юхун язвительно процедила:

– Какая же ты прилипчивая! Думаю, твои чары лучше работают на мужчинах.

Юй Сяо совсем не рассердилась и рассмеялась:

– Однако сейчас мне не нужны мужчины. Мне нужна ты, сестренка Линь. Если необходимо время, можешь подумать или, если так удобнее, завтра я заеду за тобой, и мы вместе поедем в отель. Подумай над зарплатой и скажи мне, сколько акций ты хочешь.

Линь Юхун не успела отказаться, как телефонный звонок прервался. Юй Сяо сразу же положила трубку. Линь Юхун бросила телефон на кровать и сказала самой себе:

– Даже если ты отдашь мне 51 % акций, я ни за что не стану работать в отеле «Цзиньхун».

В этот момент Сун Лимин вышел из ванной комнаты. Услышав, что бормочет себе под нос Линь Юхун, он внимательно посмотрел на нее, но не осмелился ничего сказать. Линь Юхун была расстроена и решила спросить его в лоб:

– И чего ты на меня смотришь? Вот такая у тебя жена – ограниченная и отказывающаяся от прекрасной работы.

Сун Лимин усмехнулся и возразил:

– Вовсе не ограниченная, а смелая и самая лучшая!

Линь Юхун фыркнула и рассмеялась:

– О, так я смелая? Откуда же во мне смелость, о которой ты говоришь? Во мне есть только злость.

Сун Лимин уже расстелил постель. Дождавшись, когда Линь Юхун выйдет из ванной комнаты, он украдкой посмотрел ей в лицо и осторожно сказал:

– Как давно мы не смеялись…

Линь Юхун не нашлась, что ответить.

Сун Лимин посмотрел ей в глаза и поспешно добавил:

– Все нормально! Так бывает.

В глубине души Линь Юхун чувствовала себя виноватой. Многие годы жизни она отдала компании «Ляньцзи». Можно сказать, в обмен на хорошую работу она продала не только тело, но и душу. Она многого требовала от мужа и находила множество причин: «много работы», «я так устала», «на меня сейчас оказывается большое давление», «встала не с той ноги» и так далее. Сун Лимин никогда не отказывал ей. Он знал, что Линь Юхун уставала на работе, чувствовал, что иногда она заходила в тупик, всегда с уважением относился к чувствам жены и никогда не заставлял ее испытывать неловкость.

Говорят, что в 55 лет человек подобен тигру. Сун Лимин проявил себя только в 40 с лишним. Перед глазами Линь Юхун вновь промелькнул образ Сун Лимина, который отчаянно пытался защитить ее у порога их дома, как курица-мать птенца. Этот образ тронул и позабавил Линь Юхун. Волна нежности накрыла ее с головой, когда она сказала:

– Старый Сун, иди ко мне.

Сун Лимин, кажется, не мог поверить своим ушам. На его лице застыло удивление. Линь Юхун не могла точно сказать, рад ли он ее предложению или считает его странным. Он осторожно спросил:

– К тебе?

Линь Юхун утвердительно кивнула. Казалось, Сун Лимин колеблется, стесняется ивсячески избегает взгляда жены.

В этот момент они показались друг другу незнакомцами. На французском языке такое состояние называется «жамевю». Линь Юхун мучали угрызения совести. Когда они слились в поцелуе, а их руки сомкнулись в теплых объятиях, Линь Юхун почувствовала, что Сун Лимина что-то тревожит, он хочет быть вместе с ней, но что-то ему мешает. Она не удержалась и заботливо спросила:

– Что с тобой?

Сун Лимин поспешил ее успокоить:

– Все в порядке. У нас впереди целая вечность.

Крупные капли пота скатывались по телу Сун Лимина. Он чувствовал себя крайне неловко и пытался не смотреть на жену. Линь Юхун обняла его и попыталась успокоить. Только тогда Сун Лимин расслабился, долго и протяжно вздохнул. Возможно, ему казалось, что только что он завершил очень сложную работу.