Читать книгу Билет на небесный поезд - - Страница 11

В автобусе Игорь сел у окна. Свободные места были ещё несколько остановок, потом люди заполнили салон, и осталось всего одно сидячее место – рядом с ним. Игорь не сразу понял, что что-то не так, даже предложил присаживаться молодой девушке с каким-то объёмным свёртком. Но девушка вежливо, не глядя в глаза, отказалась. Игорь посмотрел, не испачкано ли сиденье, потом понял, что дело вовсе не в сиденье. Дело в другом. Кого они видят в нём? Бомжа? Маньяка? Наркомана? Но почему? Почему?!

В обманчивом комфорте и подавленном настроении он проехал ещё две остановки и вышел. Обернувшись в дверях, он увидел, что девушка со свёртком уже уселась на его место у окна, а рядом с ней оказался мужик в красной кепке.

Холодная пустота зашевелилась под рёбрами.

Но всё-таки в тёмном царстве сиял луч света, не всё было потеряно, и Игорь, как мог, цеплялся за эту мысль. Не всем он безразличен, не все его избегают. Катя захотела с ним встретиться. И это ведь здорово! Он испытывал когда-то к Кате сильные чувства, и какая-то теплота осталась, несмотря ни на что. Он даже начал всерьёз думать, не купить ли ей цветы по случаю встречи, но… не купил. Во-первых, для этого нужно было сделать изрядный крюк, а Игорь не желал опаздывать. Во-вторых, у Кати имелся муж и ставить её в неловкое положение перед ним не хотелось. Он просто заторопился по тенистой улице к обозначенному месту.

Катя была девушкой из «до-Настиного» периода, из такого периода, который… ну, в общем, располагался посередине…

Вот если взять какого-нибудь среднестатистического парня, то его отношения с девушками подвержены неким закономерностям. Они похожи на… в общем, на такой процесс, в начальной точке которого – первая любовь, в конечной – брак. А между – поиск, простор выбора, иногда игра, чувства и всё такое. Короче, жизнь.

Нет, конечно, есть и такие, кто вступает в брак, едва это позволяет законодательство, есть убеждённые холостяки, есть ловеласы, которые вообще не представляют себе постоянных отношений. Но это крайности. А где-то между крайностями все остальные. В течение юности они находятся в поиске, встречаются с одной, с другой, третьей, потом на какой-то девушке что-то переклинивает и возникает мысль: «А вот теперь можно и жениться, пожалуй». И парень такой становится мужем (ну, или его делает мужем его подруга). Может быть, лишь на время, бывает, что и навсегда. Не суть.

Так вот, между двумя этими точками с мужчиной происходят две вещи. Во-первых, перестаёт играть первостепенную важность внешность девушки, приходит понимание, что не красота главное, а то, что внутри. Во-вторых, возникает желание начать жить вместе. Не встречаться, а именно жить.

Катя была девушкой, на которой проявились обе эти вышеозначенные вещи. Она не была красавицей, и, встречаясь с ней, Игорь впервые задумался о быте и семье.

И о ребёнке.

Ему было тогда двадцать два.

Катя хотела семью. Она знала… Знала своим каким-то женским чутьём, которое не понимают и не принимают мужчины, что её цветение будет коротким. Она любила сильно, безоглядно, порой навязчиво. Но ещё и хотела обязательств…

Игорь не мог так. Не был к этому готов. Испугался. Не захотел…

Через какое-то время Катя нашла себе мужа. Игорь ничего про этого человека не знал, даже имени. Просто однажды они встретились на стоянке торгового центра. На её руке было обручальное кольцо, за спиной грузил покупки в старенькую иномарку деревенского вида усатый парень, а под платьем у неё было округлившееся пузико. Они улыбнулись друг другу, сказали классическое «Привет-Как-дела» и разошлись как в море корабли.

Игорь на миг замедлил ход перед стендом, где были расклеены афиши и объявления. Почти залепленная более свежими листовками, с краю белела афиша городского театра, и в заголовке стояло «Ре… МАЙ». Клок отсутствовал, но и так всё было ясно: «Репертуар на МАЙ».

Старая афиша отчего-то так кольнула сердце…

И вспомнилась лавочка под этим самым городским театром, афишная тумба, солнце, Катька и… И май, конечно же. Волшебный, пахнущий сиренью, май.

Да… Сирень, аромат её волос, запах кожи… Вкус и мягкость губ, теплота нагретой солнцем джинсовки… Полный желания взгляд… Глаза бездонные, подсвеченные изнутри… Не объяснить, как сходят с ума, как теряются во времени и как та, что рядом, становится самой прекрасной девушкой на свете и плевать на какие-то там внешние недостатки. Не объяснить. Так, чтобы стало понятно, не объяснить…

– Ну, как у тебя дела?

– Отлично. Я всем довольна. Мы с Мишкой купили квартиру, сейчас заканчиваем ремонт. Он хотел машину сменить, но решили – сначала ремонт, а потом возьмём что-нибудь новое в кредит. Ты как считаешь: немца лучше или японца?

– Даже не знаю…

– Мне очень «Мерседесы» нравятся, но… До этого долго, тут ещё одно событие назревает. – Она погладила себя по животу, и только сейчас Игорь обратил внимание, что это не просто полнота. Катя была беременна.

– Не заметно? Третий месяц идёт… У тебя-то самого есть дети? Нет? О, знаешь, Игорёк, какое это счастье?! Моя Ксюшка такая прелесть. Теперь я вот о сыне мечтаю… А ты что же?

– Я развёлся два года назад…

– И детей не было? Что же это за семья-то, когда малыш по дому не бегает… Нужно менять свою жизнь. Испытать родительские чувства – это важно…

– Так вышло, – задумчиво отозвался Игорь. Он очень не любил, когда ему начинали давать советы, когда убеждали в том, что он должен что-то изменить в жизни. Пойти в спортзал, сменить работу, найти невесту, стать отцом. Тем более если всё это изливалось из уст малознакомого человека, в начале общения. Должен, должен… Кому и зачем? Ну почему нельзя просто принять всё как есть и обойтись без наставлений и советов?

– Ребёнок скрепляет семью, – поучительно провозгласила Катя, и Игорю стало совсем скучно. Знавал он женщин, весь мир которых после рождения ребёнка сужался до размеров этого крохотного существа. Для ребёнка при адекватной матери это было замечательно, а вот для неё самой и остальных…

– Ребёнок усложняет развод, – как-то непроизвольно и, по сути, беззлобно огрызнулся Игорь.

Катя пристально посмотрела на него. Посмотрела как-то по-особому… Ему стало неуютно под этим взглядом. И ещё более неуютно ему стало от её вопроса:

– Ты не жалеешь, что мы не вместе?

Что он мог ответить? Из вежливости к единственному человеку, согласившемуся на встречу, сказать «иногда»? Или честно-откровенно выпалить: «Никогда про это не думал»? Или уклониться от ответа? Или театрально соврать? Жалеешь… Да он и сам не знал. С одной стороны – чего тут жалеть? Банальная семейная жизнь. Постоянная забота о детях, весь мир вращается вокруг них, и нет больше ничего из того, что составляло образ человека раньше. С другой – а что у него есть сейчас, ради чего следовало бы жить? Сейчас, а в особенности сегодня.

В общем, он не солгал. Его ответ был: «Не знаю».

Маленький скверик меж двух расходящихся под острым углом улиц заманил его видом вечернего города и умиротворяющим шелестом деревьев. Игорь плюхнулся на единственную покосившуюся лавочку и задрал голову ввысь, где покачивались на ветру ветки клёна и между трепещущих пятипалых листьев проглядывало голубое с закатной розовинкой небо. Лёгкий сентябрьский ветерок, не жаркий и не холодный, взъерошил ему волосы, побежал по шее. Будто живое существо прикоснулось, обняло, пытаясь успокоить. Но не так-то просто было сегодня успокоить Игоря Астахова.

Разговор с Катей всё ещё крутился в голове. Она… Она встретилась с ним лишь затем, чтобы уколоть, чтобы ему было завидно, чтобы он пожалел, что не выбрал тогда её – такую замечательную хозяйку, заботливую мать, мудрую женщину, знающую, как сделать мужчину счастливым. Не выбрал… И про то, что он с Настей развёлся… Да, знала она об этом, всё-таки имелись какие-то общие знакомые, а за два года слухи до кого угодно докатятся! Женская месть… Ну, может, не месть, но что-то в этом роде.

«Пусть плачут те, кому мы не достались, и сдохнут те, кто нас не захотел!»

Великолепно!

Он представил, как жила она, Катя, и думала, что вот, мол, всё равно придёт тот день, позвонит Игорь или встретится ей на улице и уж она расскажет, как у неё всё здорово сложилось, какая она молодец и какой же дурак этот Астахов, что не разглядел, не оценил такое сокровище. Дождалась. Рассказала. И для неё этот день – долгожданный и удачный. А для него – последний гвоздь в крышку гроба.

Игорь больше не хотел ни о чём думать. Он поднялся с лавочки и зашагал туда, где пять минут назад приметил открытый бар.