Читать книгу У грани - - Страница 3

Конец декабря 2008 года. Где-то в параллельном мире.

Худощавый старичок бодро нёс на правом плече штучную вертикалу двенадцатого калибра, с удлинённым стволом, изготовленную для него специально под заказ, ещё в конце пятидесятых годов, что называется под его руку, одним из умельцев на Тульском оружейном заводе, в отдельном инструментальном цехе номер семь, где мастерили эксклюзивные подарки для высокопоставленных чиновников. На голове старичка была надета шапка ушанка, с опущенными ушами, выделанная из настоящей белой овчины, в таком же выделанном белом полушубке и высоких белых валенках, он смотрелся как старичок из сказки. За ним шаркая ногами по хрустящему снегу, но по утрамбованной тропинке караульными патрулями, тащились двое усталых, но довольных спутника. Все были одеты в одинаковую тёплую добротную одёжу. Старичка звали Палычем, второго идущего за ним долговязого человека лет сорока, между собой называли Ванькой, хотя он имел звание полковника и служил в данный момент, замыкал шествие среднего роста пожилой, но подтянутый мужчина, имеющий вытянутое лицо, очень близко посаженые чёрного цвета глаза и большой, выдающийся нос. Это был самый настоящий генерал-полковник, в отставке, когда-то, служившим одним из заместителей председателя «МГБ СССР» (Министерство государственной безопасности), его до сих пор привлекали консультантом, а знакомые называли уважительно Сергеич. Три дня тому назад, позвонил Иван и поинтересовался насчёт охоты, эту традицию в последнюю неделю уходящего года завели задолго до них в «Конторе». Специальным военно-транспортным бортом из Москвы, с проверенной охранной из пяти человек, которые лично подчинялась только полковнику, они вылетели на Алтай, ровно на трое суток. Заранее была составлена и утверждена заявка на полёты. Её согласовали приказом за визой самого министра обороны, которая была нужна лишь, для использования авиации в труднодоступные места. Генерал и полковник состояли в комиссии по проверке особо опасных объектов. прилетев на базу рано утром они, не откладывая на потом быстро произвели осмотр объекта на базе, сопровождал их Палыч. Подписали несколько протоколов под видео запись, и сделав фотоотчёт, два прилетевших члена из комиссии пошли отдыхать в генеральский домик. Отоспавшись и пообедав, после многочасовой тряске внутри военного борта, быстро переоделись в выделенные им вещи и первым делом рванули на охоту, благо далеко ходить было не надо. Погода выдалась на славу, морозно но не ветрено, затемно вернулись усталыми, так и не подстрелившие никого, не срослось в этот раз, посетили настоящую русскую, в бревенчатом срубе баньку, с квасом, мёдом и пихтовыми вениками, потом за вечерним застольем пили настоящую тутовую водку, изготовленную когда-то очень давно для самого Леонида Ильича и бережно припасённую со времён Союза. На складах хранили водку в двадцати литровых бутылях с притёртыми стеклянными крышками, этим сокровищем, мог распоряжаться только старик и ни один литр водки, не покинул эту базу, беленькую пили только здесь и то избранные люди, с высочайшими допусками к государственным секретам вот уже много лет подряд. В этом закрытом заповеднике, не было случайных гостей. На следующее утро после завтрака, запланировали опять охоту. В домике, имеющим минимум шесть комнат имелось несколько видов огнестрельного оружия, которое стояло в пирамиде, тут же была экипировка и снаряжение.

«Объект 475» ни в каких документах только, что при строительстве не упоминался и их давно уничтожили, сразу же по завершению работ, а вот бывшую, ныне закрытую базу, под литерой «Л», токсикологическую лабораторию «НКВД» (Народный комиссариат внутренних дел СССР), такие институты сейчас называют био-лабораториями, знали не только в нашей стране. Когда-то лаборатории считались научно-исследовательскими подразделениями, безусловно секретными, они состояли в структуре «МГБ СССР». База могла входить в состав любого специального отдела, например – базой оперативной техники или складами длительного хранения НКВД, затем «НКГБ» (Народный комиссариат государственной безопасности СССР), позднее МГБ СССР. В лаборатории не только изучали и испытывали яды, вирусы, болезни, но поговаривают, что вели опыты на заключённых, приговорённых к высшей мере наказания. Учёные искали способы защиты против оружия массового поражения, да много чего изучали. Павел Анатольевич Судоплатов (сотрудник советских спецслужб, разведчик, диверсант, генерал-лейтенант) писал: – «проверка, проведённая ещё при Сталине, после ареста Майрановского (Григорий Моисеевич Майрановский – руководитель токсикологической лаборатории НКВД СССР-МГБ СССР, полковник медицинской службы, доктор медицинских наук, профессор), а затем при Хрущёве в 1960 году, в целях антисталинских разоблачений, показала, что Майрановский и сотрудники его группы привлекались для приведения в исполнение смертных приговоров и ликвидации неугодных лиц по прямому решению правительства с 1937 до 1950 года, используя для этого яды». Одним из обвинений, выдвинутых Судоплатову, арестованному в 1953 году, вменялось, что именно он контролировал работу токсикологической лаборатории в период с 1942 по1946 год. В 1946 году «4 Управление» (Управление занималось формированием разведывательно-диверсионных групп и отрядов, действовавших в тылу противника) упразднили, но создали Отдел «ДР» (Спецслужба разведки и диверсий при МГБ СССР), а в 1950 году расформировали и отдел ДР. Но самое интересное, что отделения токсикологии и биологии, продолжали работать ещё до 1970 годов, по темам и планам, утвержденным самим Берия (Лаврентий Павлович Берия – советский государственный и партийный деятель, генеральный комиссар государственной безопасности). Исследования ядов в РСФСР начали ещё с 1920 года, в лаборатории профессора Казакова, а называли её – «Специальный кабинет». Под контролем председателя ОГПУ – Менжинского (Вячеслав Рудольфович Менжинский – российский революционер польского происхождения, советский партийный деятель, один из руководителей советских органов государственной безопасности, преемник Ф. Э. Дзержинского во главе ОГПУ).

Теперь же, объект «Л», был закрыт в рамках договоров об разоружении, и в начале 1990 годов на нём был отключен энергоблок, что подтвердила комиссия специальных иностранных наблюдателей, допущенная только один единственный раз на этот объект. И то, её допустили только к одной подземной компактной энергетической установке, которая ныне приходила в полную негодность. Но проверки по объекту регулярно проводились один раз в год. В настоящее время базу можно было использовать только под хранилище или площадки по переработке токсичных отходов, но её решили использовать, как могильник.

На самом деле, подземный комплекс имел не один атомный энергоблок, которые собирались на базе судовых энергетических установок. Уникальность ещё состояла и в том, что обслуживание таких установок минимальные, на протяжении всего срока службы и дают дополнительные преимущества при строительстве и существенную финансовую экономию. Специальными авиа-бортами, сюда часто доставлялись грузы, вот только что именно, никто не знал, кроме допущенного контингента.

База была расположена на огромной территории закрытого заповедника и наземных дорог к ней не было. Здесь обитали медведи, лоси, олени, кабаны, кабарга, да много чего водилось, но местные браконьеры и жители Алтая, не пытались сюда приближаться ближе чем на пятьдесят километров, у коренных жителей ойротов и теленгитов – это место пользовалось издревле дурной славой и считалось местом «Упокоения духов». А ещё ходили слухи, что в этом районе пропадают люди, пришедшие в эти места, не оставляя ни каких следов.

Взлётно-посадочная полоса базы принимало гостей молчаливо и ненавязчиво, без каких-либо помп, министры их замы или представители, одним словом высокое начальство, никогда бы не стали посещать в здравом уме эту территорию. База не подчинялась военному ведомству, всегда только МГБ, да кому захочется посещать бывшую закрытую лаборатория по разработке биологического оружия, ещё и могильника токсических отходов. Слухи про неё ходили самые разные, иногда даже в конторе зрелые службисты пугали ею молодняк. Попадали сюда служить люди разные и по разным обстоятельствам, но на снабжение базы, никто и никогда не жаловался.

Палыч был комендантом базы, он же главный лесник заповедника, ещё почётный пенсионер, когда-то полковник НКВД. Служил и жил здесь безвылазно, очень много лет. Палыча боялись и уважали все сотрудники базы, он знал многое, он выжил при самом Берии, общался и со Сталиным, каких начальников только не повидал на своём веку, а это значит многое, старая школа, таких кадров просто больше нет. Сколько лет старику, являлось государственной тайной и в данный момент он утрясал вопросы, связанные с прибытием членов комиссии.

Вот на второй день охоты проверяющим повезло, и они довольные возвращались назад, проведя почти весь день на чистом воздухе, учитывая, что в это время года на Алтае, сумерки наступали около трёх часов дня. Подфартило им, ветра абсолютно не было, а влажность воздуха низкая и поэтому мороз в минус двадцать переносился легко. Еле поспевающие за старичком офицеры, считали себя гораздо выше по положению, чем какой-то там дряхлый старик, который до сих пор руководит базой, он как спец-кадр в секретных архивах, такие несут службу пожизненно, умирая на рабочем месте, чтобы сохранять государственные секреты и отношение к таким особенное, жалко их. На самом деле – это уникальные люди. На своей службе оба проверяющих знавали таких людей и профессии были у них разные. Вот и к Палычу они относились снисходительно, но без хамства, старались проявлять уважение. Они притормозили и обратились к старику.

– Палыч, рассуди нас, – обратился генерал-полковник, и старик остановился, повернулся к ним лицом – Так кто ж первым жахнул в лосиху, я али Ванька?

– Так эн то ж, Сергеич, ты ж знаешь, я скот сгоняю, а на стрелков не зырю, за скотиной слежу, что б вас молодых не поранило.

– Ага, значит вот как на? – посмеиваясь выпалил генерал, не веря старику ни на грош, чтоб хитрый старичок не заметил, чей выстрел свалил животное?

– Значиться так. Да, на – с ехидцей произнёс старик, он знал, что они подсмеиваются над ним – Я пойду, пожалуй, скотиной заняться надеть, – повернувшись он ускорил шаг, по направлению к базе.

Дождавшись ухода егеря, Сергеич обратился к Ивану – Давай по маленькой жахнем, а то чёта я зябну на морозе, – и засунув руку внутрь тулупа, нащупал внутренний карман, достал из него никелированную дарственную фляжку с золотым гербом СССР. А Иван вынул из бокового кармана тулупа, два маленьких складных, как матрёшки стаканчика, сделанных из крепкого пластика и уже очень много лет верно служившим в полевых условиях.

– Да Сергеич, у тебя не фляжка, а фляга там минимум пол-литра – завидуя генералу произнёс Иван – А дно посеребрённое, сто процентов, вот сколько её вижу, столько и удивляюсь, таких сейчас не делают, сколько не искал, раритет, всё рассчитано, и в карман точно входит.

Генерал, молча улыбаясь потрясывавшийся рукой наполнил одинаковые порции армянского коньячку, и они тяпнули, занюхивая рукавами, коньяк обжог нутро и тепло побежало от центра желудка по венам, по их озябших телам. Полковник аккуратно снял свой карабин, придерживая его руками снял со спины рюкзак, быстро его открыл и достал закусь, кусок сервелата с хлебом, и небольшой термос с чайным отваром, там его ещё немного оставалось, сам он только заедает, а вот Сергеичу надо и запивать, старый уже стал. Закусив и прожевав пищу, генерал продолжил.

– Я тебе много раз говорил, считай, что она твоя, вот умру будет тебе память от меня, или ты так хочешь быстрее фляжку заиметь?

– Ты что Сергеич, зачем такое говоришь? – обиженно проговорил полковник.

– Ладно не буксуй, давай ещё по одной.

Такая процедура на свежем воздухе продолжилась трижды, и когда им похорошело, переминаясь с ноги на ногу и кряхтя от удовольствия старый ветеран поинтересовался – А ты вассальную клятву принёс?

– Да нет товарищ генерал, как будто, что-то держит что-то меня, не могу передать словами.

– Это плохо, у тебя что предвзятость к этому человеку?

– Да не к человеку, а к президенту огромной страны, – в сердцах выпалил он.

– Ну ты же не сопливый пацан, я тебе вот что скажу. Никого из наших правителей, народец не любил, только вот народ этот, не всё знает, я бы в его шкуру ни за какие посулы не захотел бы влезать. Во-первых, он из наших и этим многое сказано, во-вторых, мы с тобой не последние люди и то, не всей информацией владеем, ты посмотри, что в мире твориться, да на него такое давление с каждым днём растёт? А он выдерживает, и самую главную задачу выполняет, не даёт распасться России! Вспомни беспалого? А меченного? То-то же. В-третьих, кому бы ты лично сейчас сам стал доверять в масштабах государства, да тебе пальцев на одной руке хватит, ещё и останутся – Сергеич разошёлся, он видел, что Ивана ещё не пробрало до полного осознания своего служения, давно они не общались с ним по душам.

– Мы что ли не ошибаемся, новое время наступило, рождается другая эпоха. Всё разрушается, чтобы создать новое. Да я в его действиях или поступках сам иногда теряюсь, на первый взгляд там нет никакой логики, только время конечно же всех рассудит, ну не видно всей картины нам в начале, почти всегда. Я старше тебя и имею право учить и подсказывать, мы служить должны стране, как бы это банально не звучало. Сколько убежало так называемых «правильных», сколько рвутся к власти негодяев, вот их мы должны выявлять и наказывать. А главный нам не враг, запомни, позже сам поймёшь. Ты бы сам лично, стал себя защищать от накачанной толпы? Стал бы. Жить все хотят. Правителем, такой огромной Страны, простые люди или проходимцы никогда не станут. Каждому времени, свой правитель и он избранник, не народом из толпы, что-то регулирует этот вопрос свыше, я называю это «Эгрегор».

Вспомни старую поговорку –«не желай смены начальства, прейдёт другой, будет только хуже». Поэтому ни дури, никогда и нигде не вздумай говорить об этом, даже думать не смей, ты понял меня?

– Да генерал, я понял.

– Тогда давай помянем друзей наших – Сергеич разлил остатки из фляжки – Ребят наших, сложивших головы свои, тех кого с нами сейчас нет, пусть они спят спокойно. Мы будем помнить о них и «Царствия им Небесного».

Они сняли шапки и молча выпили. Помолчали.

– Теперь о деле – генерал настолько сузил глаза, что его «гусиные лапки» набухли как брови. Оба попридержали дыхание и пар от их разгоряченных дыханий развеялся.

– Задачи всё теже – тихо произнёс генерал, когда он произносил эту фразу у полковника по спине, забегали мурашки, а здесь на морозе сразу выветрился весь хмель от выпитого, но мысли не терялись.

– Да ты смотри и старый, что-то задумчивый такой ходит, чует что-то волчара, чует. Места себе не находит, мечется, что-то будет. Какова готовность группы «С», и где они сейчас?

Иван ловко сложил и спрятал стаканчики в карман тулупа и невольно вытянулся по струнки – Подготовленность группы, согласно проведённых экзаменов, составляет около девяносто процентов, физическое состояние бойцов удовлетворительное, в настоящее время группа в полном составе, находится на отдыхе, в расположении базы номер двадцать семь. Отпуск бойцов продлится до седьмого января включительно. Только есть вопрос товарищ генерал полковник, бюджет группы исчерпан. Как быть дальше, я не знаю?

– Да перестань ты тянуться. – проговорил удовлетворённый его ответом и реагированием генерал – Всё я помню, будет всё нормально, особый бюджет. Всё получишь, в том числе и приказы, как только вернёмся назад, – смягчив свой голос продолжил уже спокойно – Дело ведь не на один год, мы это понимаем. А мы, наверное, в этом заповеднике последней раз общаемся с тобой?

– Похоже на то, ты же знаешь, верхи подгоняют в освоении Сибири и Алтая. Появилась информация, тут землю начали скупать через подставные фирмы, и ещё я не удивлюсь если мы через несколько лет будем вкушать пищу деревянными палочками…

Генерал задорно засмеялся – Ну ты и отчебучил.

Полковник засмущавшись только сейчас расслабился и тоже улыбнулся.

– Палочками вкушать, надо запомнить, повеселил, а про землю сказал в заповеднике или рядом?

– Да нет Сергеич, кто сюда полезет, за этим следим строго, но сделки в Крае происходят.

– Ты эту информацию отразил в аналитике?

– Так точно, всё передано по инстанции, своевременно.

– Ну и хорошо, не мешает и нам отдохнуть, старый я стал «сынок», быстро уставать что-то начинаю, пойдём, пожалуй, в баньку сходим.

Иван быстро одел рюкзак, закинул карабин за спину и быстро догнал плетущегося впереди, не спеша генерала – «Да и в правду генерал начинает сдавать, лет то сколько уже» – подумал на ходу Иван.

За триста метров от них образуя, равнобедренный треугольник, работала группа прикрытия из пяти человек, бойцы уже весь день, использовали специальные радио отражающие накидки и находясь в зимних комбинезонах, буквально нашпигованных радиоэлектронными примочками, специальной обуви, на двадцатиградусном морозе, чувствовали себя достаточно комфортно. Ещё и успевали, что-нибудь перехватить на ходу. Отлично себя показали в зимних условиях носимые средства ради-электронной борьбы, радиостанции, а также приборы видеонаблюдения. Группа периодически глушила радио эфир и наводило тепловое отражение. Внутри треугольника создавался контур, пряча под радиоволнами, как под саванном, своих командиров, ни одна современная «прослушка», не смогла бы записать или услышать разговор полковника с генералом. Для них это были практические полевые занятия.

В конце и в начале впп на базе, дополнительно стояли спаренные между собой операторские «КУНГи» (кузов универсальный нулевого (нормального) габарита). В них иногда тихо гудели генераторы подзаряжая аккумуляторы, а аппаратура «РЭБ» (Радиоэлектронная борьба), создавала обширные помехи в атмосфере. Зная расписание чужих спутников, автоматика следила за работой оборудования, которое защищало от наблюдения из космоса. Тем самым создавая проблемы службам космической разведки «МГБ Китая и Пентагона», иногда тщательно пытавшихся просмотреть и прослушать эту закрытую зону. Но на своих экранах они могли только фиксировать прибытие или отбытие воздушных судов, по непонятному для них расписанию.

Россия, а точнее её спецслужбы и военные структуры, никогда не испытывала нужду в бескорыстных людях, которые умели хранить свои секреты. А случающиеся утечки информации или предательство, аналитики умело использовали, для ещё большей сохранности государственных тайн. Люди в погонах, продолжали нести своё непрерывное боевое дежурство.

Генерал и полковник, уставшие прошли на территорию базы, их пропустили без досмотра, по распоряжению коменданта, находившегося лично на КПП и дающему дополнительные распоряжения кому-то по полевому телефону.

Пятеро бойцов в распоряжении полковника, прошли первыми и уже рассредоточились недалеко от своих командиров, продолжая их сопровождение и визуальное наблюдение. До генеральского домика оставалось пройти совсем немного, когда Сергеич первым заметил фигуру бойца, бежавшую к ним, не скрываясь по очищенной от снега дорожке.

– Что-то случилось? – и генерал скинул карабин с плеча быстро загоняя патрон передёрнул затвор.

– Генерал не надо, это мой боец Карев, не пальни, – придержал полковник ствол. Подбежавший среднего роста военный, носивший полевые погоны капитана, обращаясь произнёс – Разрешите обратиться товарищ полковник? – Разрешаю – У нас контакт. Странный мужик, задержали мы его. Охрана периметра говорит, что такого не знает.

– Капитан! – нетерпеливо рявкнул генерал, но тот не повёлся, он это понял и поставил карабин на предохранитель, закинул его за спину – Капитан давай по-свойски, растолкуй.

Полковник кивнул головой – Странно всё как-то товарищ генерал полковник, объект появился на территории внезапно, мы не заметили никаких природных возмущений, наши датчики на движение никак не среагировали, да и весь день на морозе, аккумуляторы уже сдыхают. А он просто появился из неоткуда, сам лично видел краем глаза, как раз мой сектор был. У охраны базы никакие сигналки тоже не среагировали, патруль ничего не видел, он чуть раньше прошёл, позже подскочили. Мужик одет в непривычную для нас одежду, огромный рюкзак за спиной и смотрит так спокойно по сторонам, нас увидел помахал рукой, привлекая внимание. При нём ствол нашли, когда досматривали, травматический пистолет, игрушка. Мы первыми примерно через три минуты его окружили, навели стволы заорали – Замри. Руки в гору. – а тот на чистом русском нам – Может ещё и мордой в пол, – сам стоит спокойно, руки пустые в перчатках опущенные, не сопротивляется. Потом подскочил патруль с базы, досмотрели забрали вещи, и они с нашими парнями его в караулку аккуратно повели, я сразу к вам на доклад.

– Так капитан, ну пошли смотреть это чудо.

Подойдя к караульному помещению, полковник заметил, как к ним спешит комендант, но ждать его не стали и зашли в караулку. По середине комнаты отдыха на стуле, под дулами двух стволов охранников базы, сидел мужик лет пятидесяти, глядя на всех поочередно с ядовитой ухмылкой. Он действительно был одет в какую-то другую одежду, но ладную всю такую. Куртка и штаны непромокаемые, чёрного цвета с добавлением небольших красных полос на швах имели светоотражающие линии, в районе груди и на уровне колен, шапочка чёрного цвета, натянутая на голову, перчатки и сапоги, толи резина или пластиковые, но утеплённые. Не по сезону был одет мужик, у его ног находился огромный чёрный станочный рюкзак, со множеством карманов и какими-то липучками на них.

Дверь резко открылась и в неё протиснулся комендант, запыхавшийся, с шапкой в руках, от него парило и сразу же начал распоряжаться – Вот что сынки, дуйте-ка вы все на улицу, нам поговорить надо с парнем.

– Всем быстро выйти на улицу, – поддержал его генерал своим громким командным голосом.

– А ты генерал с полковником тоже, на выход, я вас позову если надо будет, ну давайте шевелитесь.

У генерала отвисла челюсть. Ну ладно бы полковника гнал? Но увидев возмущенное лицо генерала, комендант его опередил, выпалив – Ну и что не ясно? Давайте, по-хорошему, а? И не смотрите так на меня, здесь на базе я главный, – в конце, не выдержав тоже проорал, не сдерживая себя старый. Тут же на распашку открылась дверь в караулку и в открытый проём вместе с морозным воздухом, осторожно заглянул боец в тяжёлой броне, перед собой он держал пуленепробиваемый щит с небольшим окном. Проверяющие опешили, они поняли, что их штурмуют и они ничего предпринять уже не успевают.

Штурмовик со щитом прошёл немного в перёд и остановился, из-за его спины на проверяющих смотрело дуло пулемёта.

– Комендант, у тебя всё нормально? – спросил боец.

– Ночь ещё не пришла. Всё нормально, отбой парни, здесь все свои. Никого не прессовать. Вот сейчас проверяющие со своей охраной к себе в домик уйдут и будет совсем всё хорошо.

– Я понял Вас Палыч, – боец сразу успокоился и опустил тяжёлый щит, который повис у него на груди, начал тихо отдавать команды по рации через гарнитуру, но расходиться они не торопились. Генерал и полковник, опешившие от произошедшего, ещё постояли в караулке, кивая головами и гримасничая, ох как им не нравилось происходящее здесь, и чтобы уж совсем не уронить своё лицо, тихо матерясь медленно вышли на улицу. Полковник затворил за собой двери в караулку и произнёс в пустоту.

– Во даёт старый – эта фраза заставила заулыбаться многих. Внезапно заржал генерал во всё горло, а потом громко произнёс – Вот оказывается, кто здесь самый главный человек. Пошли полковник к себе, и парней наших отпускай, пусть идут впереди, позади нас охраны хватает, а парни наши молодца, оружие не сбросили.

Пятёрка капитана была выдавлена в сторону тоже щитами бойцов, но что она могла сделать против такой силы, только быстро сдохнуть, вряд ли бы они кого ни будь забрали с собой на тот свет. Увидев, как ржут их командиры они тоже потихоньку расслабились и выдвинулись к домику. Потом генерал задал вопрос идущему за ним следом волкодаву, который говорил с комендантом. Понятно, что он руководил группой.

– А твой голос, мне показался знакомым?

– Так точно, товарищ генерал полковник и товарищ полковник, было дело – отсалютовал им боец, вытягиваясь по стойке.

– Ну тогда отпускай бойцов, мы своих тоже, хватит наигрались. Сами дойдём, без приключений, всего хорошего боец, – генерал пытался вспомнить кому принадлежал этот голос, но не выходило. Волкодавы остановились, но не ушли.

– А и хрен с ними, пошли Иван, у них свой приказ – выговорил генерал, следуя рядом с полковником, а тот обратился к своим парням – Капитан Карев, давайте бегом на отдых, пока мы не передумали, первыми в баню идите, но ни-на долго там, – и через несколько секунд добавил в след быстро уходившим парням – И это Карев, сильно не нажирайтесь, понял? – Что вы, товарищ полковник. Так по чуть-чуть, только для согрева.

– Иди уже капитан. Молодцы. Благодарю за службу – служим России.

Волкодавы разошлись окончательно, лишь когда приезжие зашли в генеральский домик. Их командир, отдавая распоряжения на ходу, оставил двоих для подстраховки у караульного помещения. Эти двое волкодавов ухмыляясь слушали разговоры курящих парней, выпихнутых на мороз из караульного помещения, которые пытались согреться, притоптывали берцами по снегу, выбегая из караулки хоть успели накинуть бушлаты с шапками. Больше всех был недоволен сержант, начальник караула, эти приезжие грубо нарушили устав караульной службы, вторгнувшись в караульное помещение, но что поделаешь, он как раз отдыхал, а его заместитель как назло новенький. Он уже догадывался, как его будут дрючить позже. Караульные же посмеивались и живо обсуждали, как быстро обломали строящих из себя крутых, приезжую пятерку капитана, те даже пискнуть не успели, а ведь у всех было боевое оружие.

В здании караульного помещения оставались два человека, с любопытством рассматривая друг друга. Палыч, убедившись, что все из помещения ушли, подошёл поближе к мужику и подвинув стул тяжело на него уселся, потом смотря пристально мужику в глаза, приветливо улыбнулся и тихо произнёс.

– Ну здравствуй пришелец из будущего, я очень, очень долго тебя ждал.

Члены комиссии обсуждали сложившуюся ситуацию и ожидали похода в баню. Больше они пока не пили, а коньяк выветрился из организма, и неприятная ситуация в караулке их сильно раздражала, настроение у обоих было хреновое. Внезапно зазвонил полевой телефон, и Иван поднял трубку ответил – Полковник на проводе, слушаю?

– Ты это Ванька, не буксуй. Передай трубку генералу.

Прозвучал громко искажённый голос Палыча из трубки. Полковник подтянул телефон, передал трубку.

– На проводе, – Рявкнул специально генерал.

– Послушай генерал-полковник, – обратился к нему Палыч – Давай всё завтра обсудим. Лады? Мужик этот устал, негоже так, пусть в себя приходит, я позабочусь чтобы никто и никому ничего не слил.

– Обещаешь? – усомнился Сергеич.

– Обещаю, хоть этого не люблю, ты же меня знаешь давно.

– А, знаешь старый, я понял одно, я тебя совсем не знаю. И твоих полномочий тоже, – серьёзно так заявил генерал.

– Ну есть немного, ты погодь я тебя еще удивлю. Ну всё робяты, покедова, – старый отключился, а генерал передал трубку Ивану – Что скажете, товарищ генерал полковник? – спросил, хмурясь Иван он всё это время стоял, прислушиваясь к их разговору – У коменданта есть такие полномочия и эти волкодавы его, да они же порвали бы нас, не дай он им отбой.

– Да, Ваня, как комендант он здесь имеет полную власть, но ты прав, откуда на «могильнике» такая спецгруппа, мне даже в голову не приходило, что тут такая организация, что-то скрывают? Думаю, завтра он нам свои полномочия выкатит, иначе… мы может отсюда и не улететь. Знаешь мы, наверное, слишком трезвые, пойдём в баню, а потом напьёмся.

– Согласен товарищ командир.

Не так далеко от «генеральского домика», примерно через полтора часа, в красивом лесном срубе пятистенке, весело и бодро трудилась каменная дровяная печь, а суетливый старичок завершал накрывать на стол. Повара расстарались, что называется в лепёшку разбились по просьбе коменданта и на столе красовались заботливо приготовленные и аккуратно расставленные блюда. Тонко нарезанный кругляшами сервелат, сыр, хлеб чёрный и белый имел треугольные формы, домашняя сметана, копчёный балык, живая брусника, солёные грибочки. А варёная источающая пар картошечка, присыпанная зеленым укропом и лучком, возвышалась на столе горкой, раздражая аппетит больше всего. Рядом в прозрачной полутора литровой бутылке, без этикетки, притёртой стеклянной пробкой потела водочка.

– Давай, гость дорогой, присаживайся к столу, за вещички свои можешь не переживать, вона они лежат в уголочке, а пуколка твоя тебе ни к чему, – обратился доброжелательно старик к вышедшему из душевой раскрасневшемуся мужику, переодетому в спортивный костюм зелёного цвета, который ему выделили – Давай дорогой, давай к столу.

Разлив по рюмкам водку и смотря на гостя старый обратился – Как зовут то тебя?

– Сергей – ответил мужик.

– А полностью представиться?

– Вольнов Сергей Андреевич.

– А меня все здесь зовут Палычем, ну а для тебя лично Сергей, я Струнин Анатолий Павлович, ну будем знакомы, – и они опрокинули по рюмашке не чокаясь.