Читать книгу Корона крови и руин - - Страница 10

У меня не было времени беспокоиться о Стэйве и его истерике из-за тиморанки на троне.

Нас сразу окружил народ, ведя обратно к повозке. Они бросали под колеса новые лепестки, кости, травы; кричали благословения, пока мы не добрались до королевского дома пировать и праздновать.

Длинный дом, должно быть, заколдовали, чтобы он стал еще длиннее. Я не знала, как иначе объяснить то, что в его стенах вдруг поместился почти весь Раскиг.

Вален сидел рядом со мной во главе стола. Его рука собственнически лежала на моей ноге, моя голова – на его плече. Люди вокруг смеялись, пили эль прямо из бочонков, танцевали под лиры и барабаны. Они были счастливы, и я не могла на них насмотреться.

Здесь мы могли притвориться, что за стенами нет врагов.

Здесь мы могли быть спокойны, хотя бы на одну ночь.

Когда кто-нибудь проходил мимо нас, он кланялся, иногда пьяно и насмешливо, и называл меня «моя королева». Это до сих пор казалось странным и непривычным.

Я не была рождена, чтобы быть королевой. И никогда не стремилась к этому.

Если совсем уж честно, я и не знала, как ею быть.

Словно почувствовав беспокойство, Вален сжал мою руку и наклонился к уху.

– Ты выглядишь так, будто это слово тебя сейчас укусит, – он тихо усмехнулся, а его большой палец соблазнительно вывел новый круг у меня на ноге. – Королева. Ты презираешь этот титул.

– Не презираю. Я просто не привыкла к нему и, как и еще один мой знакомый монарх, не особенно радуюсь тому, что на меня все смотрят.

– Понятия не имею, о чем ты, – сказал он. – Я люблю, когда люди лебезят передо мной. Чем пышнее их обожание, тем больше удовольствия.

– Жаль, – ответила я, отпив сладкого вина. – Твое отвращение к королевскому пьедесталу было одной из тех вещей, которые мне так в тебе нравились.

Вален рассмеялся и поцеловал меня в макушку, притягивая ближе. Его дыхание дразнило раковину моего уха.

– Что не так с короной, Элиза? Скажи мне, и я не успокоюсь, пока не уничтожу все, что тебя беспокоит.

Жестокий. Добрый. Свирепый. Нежный. Вален Ферус был соткан из противоречий. Неудивительно, что я любила его до глубины души. Он мог совмещать в себе все эти черты, и рядом с ним я чувствовала себя сильной и защищенной одновременно.

Я вздохнула, проведя пальцами по его груди.

– Тиморские королевы были красивыми трофейными фигурками для своих мужей, а власть оставалась за королем. Твой мир, мир твоих родителей, мир Этты – совсем другой. И эта корона… Я понятия не имею, что мне полагается делать.

– Это и твой мир тоже. Уверяю тебя, земля, которую мы видим сейчас, – не земля моих родителей. Она будет нашей, – Вален потер кончики моих отсутствующих пальцев – свидетельство единственного раза, когда он пролил мою кровь, запертый в своем проклятии и терзаемый жаждой убийства. – Ты всегда была мне ровней. Титулы для меня ничего не значат. Но теперь твое слово будет иметь такое же значение, как и мое. Для всех. Когда мы с отцом и Солом попали в плен короля Элизея, нашу армию подняла моя мать. Это она и Дагар создали Раскиг как убежище. В тебе есть та же сила, и я доверяю тебе править так же, как мой отец доверял моей матери. – Вален умолк и оглядел зал. На лице у него дрогнул мускул. – Элиза, даже ребенком я знал, что мои родители были равны. Они правили вместе. Ни один план не воплощался без одобрения моей матери, и все решения, когда они могли, принимали вместе. Я обещал твоей матери перед ее смертью, что у тебя никогда не будет причин бояться меня, и ты получишь меня всего. И я вверяю тебе всего себя. Нет никого, с кем я предпочел бы разделить это бремя; никого, кому я доверил бы его охотнее, чем тебе.

Он постучал пальцем по серебряному обручу на голове.

Я изучала наши переплетенные пальцы.

– Я тиморанка, и я не уверена, что все будут выполнять приказы тиморанской королевы.

Вален приподнял мой подбородок согнутым пальцем.

– Тогда ты не дашь им выбора. У тебя в голове, любовь моя, сложился слишком нежный образ моей матери. Ты читала только те записи, где она говорит о своей семье. Эта женщина происходила из налетчиков и воинов, как ты, и она была готова выпотрошить мужчину, если ее семье угрожала опасность. И она так и поступала, и не раз, – он сделал паузу и прижал тыльную сторону моей руки к своим губам. – Ты никогда не была за Тимор или Этту, Элиза. Ты всегда была за справедливость, за людей. Не забывай, где я впервые увидел тебя – за игорным столом с крепостными. Или наш первый настоящий разговор.

– Я помню, – фыркнула я. – Ты был тем еще засранцем, знаешь ли.

– Я был в замешательстве, – усмехнулся он. – Ты не укладывалась у меня в голове. Квинна, которая прячется на балконе, желая успеть сделать больше и стать чем-то большим. Не для себя, а для других. Ты заворожила меня той ночью и с тех пор ни на секунду не прекращала это делать.

– Знаешь же ты, что сказать, Вален Ферус. – Кончики моих пальцев коснулись острой линии его челюсти. Я наклонилась, чтобы поцеловать его, но отпрянула назад, когда кто-то хлопнул по столу, и весь дом притих.

В центре стоял Халвар, подняв рог для питья.

– За нашего короля и новую королеву, – люди зааплодировали, некоторые выпили за нас, некоторые снова начали танцевать, но Халвар снова поднял руку. – У нас есть подарки. Не забывайте, конечно, что у нас тут война в разгаре, и мы живем в убежище. Представьте, что мы при былом дворе и осыпаем тебя изысканными дарами.

Вален закатил глаза. Я рассмеялась, когда Халвар щелкнул пальцами, и гильдия Теней поспешила к нам. Первыми шагнули вперед Каспер и Стиг. В руках они держали клинки, завернутые в шкуры.

– Работали над ними с самой битвы в Вороновом Пике, – сказал Стиг. – Знали, что этот день настанет.

У меня пересохло во рту, когда я осторожно провела пальцами по полированному краю кинжала. Эфес сверкал нетронутой бронзой, а в его центре – гладкий, прозрачный кристалл, переливавшийся всеми цветами в отблесках пламени.

Валену подарили такой же клинок, только с черным ониксом на рукояти.

– Двору Льда, – прошептал Каспер, указывая на мой кинжал. – Твой народ жил в самых суровых землях, был сильным и стойким.

– И двору Огня и Хаоса, – Стиг жестом указал на клинок Валена, – сгоревшему дотла, но мы не сомневаемся, что вместе вы восстановите землю и построите королевство более могущественное, чем все, что помнят сейчас тиморцы и эттанцы.

– Они прекрасны, – прошептала я.

– Я не знал, что вы оба такие поэты. Вам бы саги писать, – рассмеялся Вален, когда Каспер пихнул его в плечо.

Член совета пихнул короля. Я улыбнулась и подумала, что лучше нашего теперешнего двора Льда и Пепла не найти.

Халвар и Тор ничего не подарили Валену, настаивая на том, что это он был им должен за все детские капризы, но мне они сделали серебряное кольцо. По форме оно напоминало цветок луноцвета, а на ободке был выгравирован герб Ферусов.

Вален надел его мне на палец, поцеловав в макушку, а затем вернул свое внимание мехам, одеялам и травам, которые приносили другие. Следующими выступили Ари, Маттис и Сив.

– Да будет вам известно, это была моя идея, – сказал Ари с легким озорством.

– Неправда. Ты предложил их в качестве подарка, вот и вся твоя идея, – заспорил Маттис. Ари отмахнулся от него.

– Детали не имеют значения. Элиза, я знаю, как ты любишь читать. С большим трудом я… – Он хмыкнул, когда Сив толкнула его локтем. – Мы решили подарить тебе кое-что из реликвий двора короля Арвада и королевы Лилианны.

Вален неестественно выпрямился, когда они подтолкнули к нам завернутую посылку. Дрожащими руками я отодвинула шкуры и взяла в руки стопку старых и измятых листков пергамента.

– Что это?

Сив грустно улыбнулась.

– Когда королева Лилианна была в плену в Вороновом Пике, она писала послания. Мы не знаем кому, но подумали, что ты сможешь найти в них утешение, а может быть, и мудрость.

Вален с некоторым благоговением прикоснулся к пергаменту.

– Я никогда о них не слышал.

– Мы тоже, – сказал Ари.

– Когда вы их нашли?

– Это Аксель, – поспешила ответить Сив. – Пока кто-то из этих двух засранцев не присвоил себе еще одну заслугу… Это Аксель нашел их и хранил у себя.

Я нашла Акселя глазами в середине длинного стола. Фрей усмехнулся и похлопал брата по плечу. Аксель в ответ мягко кивнул и покраснел. Пожалуй, он предпочел бы обойтись без похвалы.

Но Валена это мало заботило.

– Аксель, где ты их нашел?

Он шумно выдохнул и, когда нахмурился, очень напомнил своего брата. Аксель был выше, но не такой крупный и мускулистый, как Фрей. Он обладал хитрым, изворотливым умом, хотя с виду казался мягким в общении. Аксель умел найти подход к каждому, помогал утихомиривать стычки и уже придумал, где вырыть колодцы с пресной водой, чтобы не ходить туда-сюда к реке.

– В цепях я прошел через руки многих торговцев, мой король. Когда я узнал о посланиях, я не мог допустить, чтобы вещью, столь ценной для Этты, торговали люди, которым нет дела до королевы.

– Ты украл их у торговца? И тебя не поймали?

Аксель покраснел еще сильнее.

– К несчастью, их последний хозяин заболел той ночью. Боюсь, он так и не увидел рассвета.

Комната затихла. Но уже через секунду стены потряс глубокий, раскатистый смех, так что на столе зазвенели кувшины с элем. Каспер схватил Акселя за плечи мускулистыми руками и насмешливо встряхнул его.

– Ах ты, кровожадная скотина. Отравил его, да?

Аксель сжал губы.

– Ты ничего не докажешь.

Это вызвало новую волну смеха и новые бокалы в его честь. Меня мало волновала судьба торговца крепостными. Кончиками пальцев я гладила неровные края стопки.

Новые письма, новые слова. Слова, которых Вален никогда не видел. Часть меня хотела ускользнуть и прочитать их сейчас. Какой была жизнь Лилианны в плену у Элизея? Что она узнала, чему научилась?

– Спасибо, – поблагодарила я. – Всем вам.

Тор встал и подошел к Валену.

– Есть еще кое-что, – он держал в руках маленькую коробочку и смотрел на Валена с некоторой опаской. – Это не от нас, и на ней печать Воронова Пика. Нашли у стен.

Наступила резкая, тревожная тишина. Только шипел и потрескивал огонь в камине.

Вален поднялся на ноги и выхватил у Тора посылку прямо из рук. Его взгляд метнулся ко мне.

– Это для тебя.

Внутри что-то противно затянуло.

– Руна.

– Ты не обязана…

– Нет, – я потянулась за коробкой. – Это игра, Вален. Она делает ходы, и я должна понимать какие.

Он долго сжимал коробку, но потом сдался и протянул ее мне. Стыдясь того, как дрожат мои руки, я села так, чтобы спрятать их от пристальных взглядов присутствовавших.

Внутри лежала записка, а под ней – что-то маленькое, завернутое в ткань.

Матушка хотела бы, чтобы ты надела ее кольцо на своей свадьбе, сестра.

Я отложила записку в сторону, чтобы Вален мог прочесть, и медленно потянулась к коробке, разворачивая ткань.

Из моего горла вырвался придушенный возглас. Я вскочила на ноги. Шкатулка упала с колен. Кровь застыла в жилах. Гнев затопил мой разум и тело, когда на пол скатился почерневший, покрытый струпьями палец.

На нем сверкало золотое кольцо с сапфиром.

Вдоль стен пронеслись полные ужаса вздохи: люди, видевшие кровь и внутренности, шарахались от отрубленного пальца моей матери, так и лежавшего на полу.

Мне хотелось вывернуть желудок наизнанку.

Через мгновение Вален уже стоял рядом со мной. В его глазах горели ненависть и жажда крови. Я чувствовала то же самое.

Я не знала, сколько времени простояла, глядя на кольцо и пылая ненавистью к Воронову Пику. Но когда я снова посмотрела на ошеломленные лица, в некоторых я нашла сочувствие.

Я не хотела сочувствия.

Я хотела крови.

Руки сжались в кулаки. Ладонь Валена на моей спине придала храбрости.

– Когда придет время сразиться с Вороновым Пиком, – я повысила голос, чтобы не осталось вопросов, чтобы никто не пропустил мои слова, – никто не прикоснется к ложной королеве. Услышьте меня. Руну Лисандер из Воронова Пика должна убить я сама.