Читать книгу Святыни отечества - - Страница 11

Изба – русский традиционный дом

1. Мой дом – мой мир. Каков же был мир русского человека? Что вокруг? Посмотрим на карту – какое огромное пространство занято лесом. Много неба. Долгая снежная зима… Изумительные деревянные русские дома ещё живы во многих провинциальных городах и селениях, но таких домов осталось немного. Из таких построек даже составляют отдельные музеи. Что же мы теряем и почему?

2. Вот фотографии домов нашего Юрьевецкого района. Что видим? Все дома непохожие, живые. Живой дом смотрит на мир живым оком – окном. Изящество, резьба, но во всём какая-то скромность. Дома стоят лицом на улицу, все открытые, на виду. И внутри всегда просто, без излишеств.

Дом существует не сам по себе как цель, а как частичка большого красивого мира. Поэтому он прост, не возвеличивается (слова «престиж» ещё нет в употреблении), а украшается. Вокруг красиво, (бабушка Шура говорила: «Выйдешь – вокруг благодать»). И дом нельзя не украсить!

3. Что же ещё нами забывается? Вокруг не только красота, но и труд, и терпение… и смекалка. Иначе пропадёшь. Лето короткое, а трудов много. Была особая летняя пора – страда, она продолжалась шесть недель, это было время жатвы, косьбы и уборки хлеба. Поговорка была: «Шапка упадёт – не поднимешь», т. е. некогда.

Зимой дело иное, незачем суетиться. И труды зимние – неторопливые. Русский человек очень умел трудиться, а умел и на печи сидеть – отдыхать, и не считалось, что это плохо. Но и во время зимнего отдыха чинили упряжь, мастерили, ткали. Пустого времени, которое нечем занять, не бывало никогда.

У нас пространства большие, ездили на лошадях. Весной и осенью, в распутицу грязно, ездить было очень трудно. И телегу жалели, и лошадь. В распутицу тоже сидели на месте. Даже говаривали: «Какой человек (дурак, говорили) в бездорожье ездит?» А зимой и летом дороги были накатанные и плотные. Всё по-умному.

4. В избе основное – красный угол и русская печь. И когда в избу входили, сначала крестились на иконы. И стол обычно ставили так, чтобы иконы были видны, и можно было бы благословить еду, помолиться.

Русская печь – кормилица. (Это понятие чрезвычайно важное, т. к. кормильцем именуют обычно главу семьи – отца, а остальные именуются «домочадцами», то есть «детьми дома»). Пословицу напомню: «Один с сошкой, семеро с ложкой». Это о ком?

Русская печь уникальна. На пол-избы. На шести – девяти берёзовых поленьях готовится еда и для всей семьи, и для скотины. На печке «живут» дети и старики – в самом тёплом и лучшем месте.

Русская семья редко бывала без коровы. И называли её ласково «коровушкой», любили, жалели. Она тоже удостаивалась именоваться кормилицей. Лень ленью, а скотину кормить надо каждый день. Сам не поел, а скотину покорми. Вот и привыкали думать сначала о других, потом о себе.

5. И самое главное: в доме жили большими семьями. В такой семье, действительно, невозможно думать только о себе. Было понятие общей жизни. Вместе трудились, вместе горевали, вместе праздновали. В семьях всегда соблюдалось старшинство (младшие вперёд не забегали – не по чину, а то и ложкой по лбу можно получить).

Устройство деревенской русской традиционной жизни очень напоминало улей. И наполнялся этот улей мёдом доброты, трудолюбия, терпения. Стояли такие ульи по всей России. И каждый дом как ячейка в улье всей Святой Руси.

Наши корни – Святая Русь. Никак нельзя этого забывать и быть лишь россиянами, т. е. жителями просто определенной географической территории. У живого дерева и корни живые.

Желательно с учениками медленно пройтись по деревенской улице, посмотреть, как украшен дом, вплоть до слухового оконца, посмотреть, как пробит мхом или пенькой между брёвнами. Где-то можно увидеть и старую дранку, которой крыли крыши, увидеть деревянные резные ставни, наличники. Над

окном обычно треугольник вверх или восходящее солнышко – всё со смыслом. Можно посетить какой-нибудь дом и сделать по памяти или с натуры рисунок старого русского дома.

В специальные папки собираем материал о России. Стихи, например, Ф. И. Тютчева «Эти скромные селенья…»; песни, например, «Вижу чудное приволье…»; прозу, например, из рассказов Л. Е. Нечаева, Е. И. Носова («Шумит луговая овсяница»); рисунки и фотографии русской природы, например, из книги В. Белова «Лад». «лица» изб, зарисовки бытовых инструментов и приспособлений. Расшифровываем незнакомые названия предметов быта, например, страда, полати, загнеток, приженец, шесток. И, конечно, ищем изображения огромного количества церквей, церквушек, часовен, поминальных крестов. Если есть возможность поместить в классе фотографии С. М. Прокудина-Горского о дореволюционной России, то лучшего и желать нельзя.