Читать книгу Дитя среди чужих - - Страница 13

Фред засунул ржавый молоток и дрель на батарейках в пояс для инструментов, разложил десятифутовую стремянку, чтобы добраться до трубы. Он остановился на предпоследней ступеньке, его рост легко позволял ему дотянуться до поврежденного участка, а также открывал вид на усыпанную гравием крышу.

Он увидел обрывки скотча, следы от ботинок и царапины после работы кровельщиков, но ничего такого, что нуждалось в ремонте и о чем надо предупреждать администрацию школы. Всего лишь незначительный износ. А вот труба – совсем другое дело. Подъемник малярной бригады стоял слишком близко к стене, и один край предохранительной рейки зацепил желоб, сбив его с крепления и едва не разорвав металл надвое. Мисс Терри уверяла, что трубу можно починить и не покупать новую, поэтому Фред и задержался допоздна – занятия уже давно закончились, дети разъехались на автобусах по домам, и он уже сделал все остальные дела,– чтобы оценить ущерб.

Однако теперь, когда он поднялся наверх, Фред решил, что директор бредит. Ну, или переоценивает его способности. Металл оторвался, а крепления оставили страшные черные дыры в боковой обшивке. Ему понадобится водонепроницаемая шпатлевка, потом придется просверлить новые опорные отверстия и проверить, сможет ли он закрепить желоб так, чтобы тот удерживал воду во время ливней. «Черт бы все это побрал»,– подумал Фред и уже хотел спуститься по стремянке, когда от металла справа от него отскочил первый камень.

Его глаза на мгновение сузились – всего на мгновение,– а затем расширились от страха. Он повернул голову и увидел их. Джима Хоукса, Тайлера Легга и старого доброго Томми Пэтчена. Большинство детей называли его Трущобным Томми[1] прямо в лицо, а другие (по крайней мере, те, что помладше) – за спиной. Он был высоким даже для семиклассника, и его длинные темные волосы спускались ниже плеч, легко сливаясь с любой черной футболкой, которую он носил. Сегодня, как заметил Фред, на футболке Томми была изображена пентаграмма, с каждого белого конца капала кровь, а вокруг всего этого красовалось неразборчивое название какой-то метал-группы. Казалось, в одной из грязных рук Томми было зажато еще несколько камней, а двое других парней лихорадочно ковыряли землю, прямо как курицы с рюкзаками, пытаясь нарыть побольше патронов.

– Томми,– почти невнятно промямлил Фред, будто его рот не мог правильно произносить слова.– Томми, н-н-не кидайся камнями. Я… – он сглотнул, стараясь внятно произнести каждое слово,– я всё передам мисс Терри. Вам даже нельзя здесь находиться, шк-к-кола за-за-закрыта!

Лицо Томми засияло, его густые брови приподнялись, тусклые карие глаза расширились в комическом страхе, а бледные потрескавшиеся губы образовали букву «О» в притворном беспокойстве. Его обычный визгливый голос стал ниже, чтобы попытаться походить на Фреда, но выходило паршиво.

– Боже, тогда, наверное, мне лучше остановиться, да, Ф-Ф-Фред?

Не успел Фред ответить, как Томми запустил еще один камень, на этот раз размером с потертый мяч для гольфа, который попал Фреду прямо в локоть, отчего кожа и кость заныли под грубой тканью синего комбинезона. Фред заворчал, рефлекторно отвернулся и почувствовал, как стремянка под ним закачалась.

– Черт бы все это побрал,– пробормотал он себе под нос, закрыл глаза и сделал глубокий вдох.

– Эй, дебил! – заорал Мусорный Томми прежним писклявым голосом.– Тут есть и свои плюсы. Если ты упадешь и ударишься головой, ничего не случится, потому что ты и так уже от-от-отсталый!

Томми расхохотался во весь голос, и вечно поддакивающие Джим и Тайлер присоединились к этому гоготу.

– Отсталый! – пискнул Джим Хоукс и заржал так, словно Томми изобразил расистскую версию Ленни Брюса[2].

Бам! Бум!

Еще два камня попали в желоб справа от Фреда, и мужчина отпрянул, почувствовав, что теряет равновесие. Он был на порядок выше шести футов и носил на себе двести пятьдесят с лишним фунтов мяса и мышц, и когда все это смещалось в одну сторону, даже на несколько дюймов, точка невозврата могла быть достигнута очень быстро. Одна рука рассеянно взмыла в воздух, пытаясь дотянуться до верха стремянки, а другая вслепую схватила водосточный желоб. Следующий камень ударил по краю лестницы, куда тянулась его рука, и зацепил кончик безымянного пальца с достаточной силой, чтобы вызвать вспышку боли и заставить Фреда вскрикнуть. Левой рукой он ухватился за желоб, что спасло его от падения с высоты десяти футов на твердый бетон и, возможно, от настоящих увечий. Он потряс правой рукой, чтобы стряхнуть жжение, и резко повернул голову, чтобы смерить мальчиков свирепым взглядом.

К его удовольствию (и легкому беспокойству), трое мальчиков на мгновение показались ошеломленными. Даже ухмылка Томми дрогнула и немного сползла. Джим Хоукс опустил поднятую руку, в которой был крепко зажат камень, и стал вдруг похож на мальчика, готового описаться и заплакать. Стал похож на ребенка.

«Полегче»,– сказал себе Фред и расслабил лицо.

– Лучше уходите,– сказал он, спускаясь на одну ступеньку,– или я расскажу о вас д-д-директору.

Томми повернулся и посмотрел на двух своих друзей. Теперь они все держали камни. «Наверняка у каждого по три или четыре штуки в их потных белых ладошках»,– подумал Фред, медленно опускаясь, чтобы не спровоцировать очередную «стрельбу».

И когда Томми снова повернул к нему свою прыщавую крысиную мордочку, Фред понял, что так не отделается. Он снова ухмылялся, как и двое других мальчиков. Ну прямо стая предпубертатных шакалов.

Так. Твою ж мать.

Фред бросился вниз по стремянке в тот же момент, когда обрушился первый шквал; услышал резкий треск ударов камней о металл лестницы и штукатурку стены. Что-то твердое ударило по основанию его гладкого черепа, на дюйм ниже правого уха, и в голове мелькнула белая вспышка.

– Тупой черный даун! – закричали Томми, и теперь Фред услышал в его голосе настоящую ненависть, а за ней безумный ужас, который прячется во всех убийцах – настоящих и будущих. Когда эта темная страсть высвобождается, она немного пугает, да-да, потому что тогда ты понимаешь, что ничего не контролируешь, что внутри разворачивается что-то живое и до поры скрытое, и оно проникает в конечности и в мозг, захватывает тебя целиком. Но еще страшнее становится, когда наступает следующий момент. Не тот момент, когда ты осознаешь, что скрывалось у тебя внутри, нет, а тот, когда ты понимаешь, что оно тебе нравится. Да, верно, Фред узнал этот мрачный голос, еще как. Трущобный Томми, можно сказать, был прирожденным убийцей, а это означало, что Фреда ждало нечто большее, чем небольшие неприятности.

– Достаньте этого ублюдка! – завизжал Томми, и Фред почувствовал, как врезаются камни в него, в стремянку, в стену; рядом разбилось окно мужской раздевалки. Фред спрыгнул с последней ступеньки, отбросил гордость и принял позор отступления взрослого мужчины перед тремя школьниками – он побежал.

Мальчики преследовали его по пятам, бросая новые камни; некоторые отскакивали от асфальта, по которому они бежали, некоторые попадали ему в спину. Один четкий выстрел шлепнул ему по заднице так сильно, что Фред аж подпрыгнул на бегу, морщась от боли. Связка ключей позвякивала на бедре, подсказывая ему безопасное место назначения. Надо лишь добежать до кладовки уборщика, Мануэль всегда хранит там рацию. Там можно запереться и позвать на помощь.

Он как раз на полной скорости завернул за угол, немного обогнав детей, и тут же чуть не сломал лодыжку, резко затормозив – с его весом это было непросто. В нескольких футах перед ним, прямо посреди открытой дорожки, стоял Генри Торн, глядя широко раскрытыми от страха глазами на летящего на него великана.

Фред дернулся в сторону, чтобы не врезаться в мальчика, но потерял равновесие и рухнул на пол. Колени и ладони сильно ударились о бетон, пояс с инструментами порвался, и что-то – скорее всего, дрель с мини-приводом – хрустнуло со звуком, похожим на похоронный звон.

– Господи боже! – закричал Фред, рухнув на землю; голос его звучал громко и отчетливо. Он перевернулся, сел на задницу (ладони горели от прикосновений к дорожке) и уставился на ошеломленного мальчика.

Генри, казалось, оправился от страха столкновения и теперь смотрел на Фреда скорее с удивлением, чем со страхом, будто тот был метеоритом, упавшим из космоса на Землю, который так неудачно преградил Генри путь. Фред заметил, что Генри нес тяжелый учебник, а за его спиной виднелся черный рюкзак. «Наверное, снова прятался в библиотеке»,– подумал мужчина.

– Что ты здесь делаешь, сынок? – закричал Фред.

– Я забыл свой учебник, а потом мы с мистером Джеймсом говорили о моем научном проекте,– изложил Генри; его спокойное выражение лица нарушилось только тем, что он сузил глаза так, будто смотрел внутрь Фреда, а не на него.– Вы напуганы. И… злитесь.

Не успел он добавить что-то еще, как трое мальчиков выскочили из-за угла, и все они, спотыкаясь, замерли. «Наверное, если отпрыск дьявола ухмылялся, когда ему дали в руки первые вилы,– подумал Фред,– он ухмылялся примерно так же, как Томми Пэтчен, когда увидел маленького Генри, стоящего над упавшим Фредом, уже готовый швырнуть очередной камень».

– Будь я проклят,– сказал Томми практически с благоговением,– два слабоумных ниггера по цене одного.

Фред пропустил оскорбление мимо ушей, но почти засмеялся, когда вечный двоечник и невежа Трущобный Томми назвал Генри Торна «слабоумным». Конечно, возможно, Фреда Хастингса, умственно неполноценного уборщика, который работал в школе только благодаря государственной программе для инвалидов, и легко было так назвать, но десятилетний Генри был не только отличником, но и уже посещал занятия для продвинутых и занимался после уроков с двумя учителями, чтобы заложить основу для будущей стипендии. Фред знал о Генри все это – и еще кое-что. Он прочитал парочку отчетов школьного психолога, в которых описывались определенные потребности Генри. Школе сообщили о некоторых проблемах, когда Генри вернулся после длительного отсутствия – например, о том, что мальчик все еще был сильно травмирован инцидентом с его отцом и последующей комой. Что он был чувствительным. Интровертом. Он был склонен скрывать эмоции. Фред думал, что все это наверняка правда, и даже не вся. А еще он задумался, могут ли подавляемые отчаяние и гнев Генри однажды вырваться подобно стреле, которую установили и удерживали, а натяжение тетивы нарастало до тех пор, пока она не сорвалась и стрела не выскочила. Ракета с дьяволом на хвосте.

Да, Фред прочитал всё о Генри. В конце концов, позиция уборщика предполагала доступ туда, куда он был закрыт другим.

А еще он читал о Трущобном Томми. Знал, что его отец был бывшим заключенным, а мама уже стояла на учете. Еще один проступок, и у Томми будут новые школа и государственный дом – тот, в который детей отвозят после того, как заберут у родителей-дегенератов. Он даже знал о 123-Б Хикори-лейн – адрес вонючего трейлера, где жили Томми, его папаша-зэк и мамаша-шлюха. «Может, Фред и слабоумный,– подумал великан,– но уж точно не тупой».

– Ай! – закричал Генри, и Фред выплыл из своих мыслей. Его взгляд метнулся к Генри, который потирал руку, по маленькой щеке текла слеза. Парни снова засмеялись, и Фред увидел, как они готовятся к очередному залпу. Полетел новый камень, на этот раз от Легга, и у Фреда было всего мгновение на осознание того, что этот снаряд – большой, зазубренный, размером с кулак – направляется прямо ему в лоб. Мелькнуло что-то темное – учебник Генри – и траектория полета камня была нарушена с глухим бам.

Их взгляды пересеклись, и в глазах Генри промелькнуло удовлетворение, которое быстро сменилось страхом. Мы по уши в дерьме, читалось в глазах Генри, и Фред был согласен.

«Ну уж нет»,– подумал он.

Мужчина вскочил на ноги, и руки мальчиков, уже поднявшие камни, на мгновение замерли, пока те смотрели на гигантского уборщика и ждали, убежит ли он… или нападет.

Фред развел руками и сделал два быстрых шага по направлению к мальчикам.

– РРРАААРРР! – проревел он и на один радостный миг подумал, что малыш Хоукс правда обмочится. Тайлер Легг сразу же повернулся и побежал, а Томми же просто сделал один неуверенный шаг назад, подняв руку для броска.

Фред повернулся, подхватил Генри на руки так, словно тот был большим мешком с зерном, и бросился бежать.

– А ну назад! – заорал Томми то ли Фреду, то ли его перепуганным подхалимам; впрочем, Фреду было все равно. Он завернул за другой угол и схватил связку ключей свободной рукой. Его пальцы быстро нащупали нужный, когда он остановился перед синей металлической дверью с поцарапанной, потертой табличкой с надписью «ОБСЛУЖИВАНИЕ». Он вставил ключ в ручку, ловко повернул и рывком распахнул дверь.

Фред ворвался в комнату, быстро, но мягко поставил Генри на пол и закрыл за ними дверь. Генри сделал несколько шагов вглубь тесной темной комнатки, пока Фред прижимал ухо к двери.