Читать книгу Феникс. Служение - - Страница 2

Болота справа и слева тянулись до самого горизонта, сокрытого тяжелым маревом, лишь изредка перемежаясь зарослями каких-то невысоких узловатых деревьев, торчавших прямо над трясиной.

Ингрид всхрапнула, нетерпеливо махнув хвостом. Экие мы недовольные… Словно я могу как-то повлиять на жару, царящую на подъездах к Узару. А ведь сейчас даже не середина лета совсем… Но болота вокруг Пирамиды рождали не только специфические запахи, но и висевшую в воздухе влагу, которая даже на исходе весны заставляла раз за разом отирать лицо от заливавшего глаза пота. Кобыла же, которую я вела на поводу, еще и на себе скарб тащила. Почти весь. Отказываться от привычки носить на поясе меч, а на теле – чешую из вываренной в адрианском настое кожи даже тогда, когда одна мысль обо всем остальном металле вызывала приступ раздражения у меня намерений не было. Да – жарко. Даже очень жарко. Но жару можно перетерпеть. Смерть – нет.

Впрочем, Ингрид все равно была бы недовольна, даже если бы поклажу я понесла на себе. Вредная кобыла. Черная и вредная. Зачем только держу…

Впрочем, достаточно было посмотреть на количество навьюченного на лошадь багажа, чтобы самой на этот вопрос и ответить. Ну и тем более – не оставлять же ее в городе? Я-то вряд ли в Сольд вернусь. В ближайшее время так точно.

– Ей жарко, – сообщил как-то оказавшийся рядом Милатиэль.

– Мне тоже, – лаконично откликнулась я, не без зависти оглядывая Дитя Природы.

Вот уж кто-кто, а он от жары точно не страдал. Поговаривали, что ни маги, ни чародеи, ни тем более колдуны не могли с такой же легкостью игнорировать влажность, жару, холод и прочие погодные неприятности, как служители Старших Сил. Впрочем, если учесть, что Дети Природы, или фронде на наречии юга, находили общий язык со всякими цветочками и животинками куда лучше, чем с людьми, то в целом завидовать им не стоило. Я, например, не рвалась узнавать то, какими словами могла бы обо мне высказаться Ингрид. Хотя часть ее ругани, наверное, была заслужена – два шрама, проходящие по крупу, проглядывали из-под поклажи.

– Ты не веришь Витору, – внезапно сменил тему эльф.

Вот уж правда – если мысли долгоживущих порой причудливы, то мысли долгоживущих-фронде причудливы вдвойне.

– Я не доверяю Витору, – поправила я Милатиэля.

Караван шел позади не меньше чем в двух десятках шагов, и едва ли хоть кто-то мог бы нас подслушать. Путь в Узар выматывал всех, и что чародейка, что маг, что ее ящерица предпочти ехать на телегах в относительном комфорте.

Их дело. Мое дело – вовремя предупредить, если впереди покажется что-то, способное оторвать нам голову.

Узар – город торговцев лечебными травами и алхимическими зельями, которые готовят из этих самых трав самыми разными способами. Болота вокруг него богаты для тех, кто знает цену этому богатству.

А еще болота – вотчина савров. Колыбель их много веков назад уничтоженной цивилизации. Все, что осталось – лишь руины вокруг да сам Узар, Пирамида, которая уже много веков как в руках людей. Поговаривали кстати, что на деле Узар построен саврами не как пирамида, а как ромб, и имеет столько же ступеней вниз, насколько и вверх. Зачем так строить и для чего – никто не знал. Ящерицы давным-давно утратили свою веру и свои корни, и равные народы здесь ни при чем.

Люди и остальные просто заковали в кандалы оставшихся савров и живут в их столице. А так – совершенно точно ни при чем.

Но, так или иначе – болота опасны. Любые болота опасны, и те, что вокруг Узара – не исключение. И потому что здесь водятся твари, с которыми не стоит встречаться, и потому что савры когда-то владели какой-то собственной магией, не до конца ушедшей из этих мест. И просто потому что не вся ящеры любят кандалы и ошейники, но все из них не прочь отправить на тот свет тех, кто готов этот самый ошейник затянуть на их шее.

– Почему не доверяешь? – не унимался эльф.

Как ребенок. Впрочем, фронде все такие. Хотя нет, вру – есть еще старые и ворчливые, вне зависимости от возраста. Накладывает отпечаток их образ жизни, что сказать.

Впрочем, из всех моих нынешних «спутников» фронде беспокоил меньше всего. Дети Старших Сил любили природу, берегли ее и изучали ее. И были начисто лишены амбиций и властолюбия, присущего всем остальным магикам. Одно это делало присутствие Милатиэля хотя бы сносным.

– Я никому не доверяю. Доволен?

– Все Служители настолько подозрительны?

– А ты встречал еще кого-то?

– Нет. Потому и спрашиваю.

– Ты или понимаешь, что доверять можно только мечу, или отправляешься на корм рыбам очень и очень быстро.

Что тут еще ответить? Что впервые ощутив запах зла от того, кому доверял прикрывать спину, меняешь свое отношение к миру? Что возвращаясь в оставленные поселения и видя, как милые детишки стали взрослыми, одержимыми темной магией чудовищами, понимаешь, что нет ничего непорочного? Или что однажды ты или успеешь извернуться и перехватить направленный в спину нож, или упадешь замертво?

Впрочем, для последнего не нужно быть Служителем. Нужно лишь иметь слишком много амбиций.

– Но ты согласилась на предложение этого члена ордена неизвестно кого, – продолжал гнуть свое эльф, – хотя его денег хватит лишь на еду и постой.

– Согласилась. Как и ты. Как и чародейка с ящерицей.

– Савр – не ящерица, – нахмурился эльф, – это человекосходное существо, с множеством отличий от природной твари.

Я отмахнулась.

– Суть одна.

Вообще-то я удивлена, что чародейка, Дианель, и правда решила «очистить мир от зла» и отправилась с нами в Узар. Наверняка рассчитывает поживиться чем-нибудь ценным у этой Семерки. Артефактами или знаниями – у колдунов такого уровня, как описывал их Витор, этого навалом. Или покрыть себя славой хочет. Или – и то, и то.

Эльф не отставал:

– И тем не менее. У тебя было место в городе. Должность. Непыльная доля – объезжать окрестные села да идти по следу, когда нужно. И ты все бросила и отправилась в путь неизвестно куда неизвестно зачем.

– Не знаю, все ли Служители подозрительны, – я не видела каждого из избранных Фитаем. На самом деле встретила за всю свою довольно долгую жизнь всего одного, и то виделись мы давно и мельком. И сильно после того, как я сама ступила на этот путь не по собственной воле. – Но все Служители отправляются в путь, когда на кону шанс уничтожить зло.

Фронде оглядел меня с явным недоверием.

– Ты веришь в рассказ человеческого мага? О том, что эта Семерка как-то пробралась в наш мир и скрытно ждет нужного часа в надежде реализовать давний и мрачный план?

План, о котором орден того самого рыжего человеческого мага, ехавшего сейчас позади нас на телеге, был не особо-то и в курсе. Судя по словам Витора, он и его товарищи знали только, что Семерка не была уничтожена раньше, и потому решили, что колдуны сумели сбежать сюда, пока Врата еще были открыты. И после или как-то залегли на дно, или нашли учеников, которым передали знания. И сейчас и колдуны, и ученики, и все вокруг лелеют коварные планы

Неудивительно, что с такими доказательствами важности своей «миссии» в ордене Витора было, так скажем, не слишком много энтузиастов. И денег у этих энтузиастов тоже было немного.

Но, с другой стороны – его орден боролся против Семерки и раньше. И его члены получали метки из семи колец на руках. Метки врагов черных колдунов.

И такую же метку носила теперь и я. И не только. Что интересно – у Витора этот знак тоже был, но не выжженный магией, а созданный из чернил. Он уверял, что теперь Семерка и ее приспешники будут чуять и меня, и чародейку с ящерицей, куда бы мы ни направились. Впрочем, была и хорошая новость – один из этих семи колдунов уже был мертв. И именно его саркофаг и наградил нас меткой. Так что по крайней мере в одном Орден Клятвы точно был прав – колдуны действительно пробрались в наш мир. Оставалось верить, что Витор не ошибся и в том, что кольцо на руке мертвеца, подавшее при открытии саркофага какой-то сигнал, было связано с перстнем другого колдуна Семерки. Какого – Витор не знал, но уверял, что мы наверняка найдем его в Узаре. Колдуна и его темный план.

А раз так, то нужно было ехать. Искать колдуна и отправлять его в Пламя.

К тому же градоправитель Сольда предпочел отдать награду за возвращение граждан не нам, открывшим в итоге ценой немалых усилий магические переходы из подземелья обратно в город, а банде оказавшихся в этом же подземелье заключенных. Просто потому что они переместились на поверхность раньше нас и первыми заявили права на награду. А градоправитель не захотел проблем. Коль так, то пусть ему бандиты и горожан освобождают из плена следующего магического подземелья, и темных магов ловят, и нежить упокаивают. А я своей дорогой пойду.

Даже часть награды нам, несмотря на все мои доводы, этот жук отдавать отказался. Хотя деньги у него водятся, и немалые. Ну что ж, я в любом случае засиделась в Сольде, пора и честь знать.

– То есть ты согласилась просто потому, что сможешь…

Эльф замолк, не завершив фразу. Его чуткие уши задвигались, словно бы улавливая какие-то недоступные мне звуки.

Впрочем, что-то услышал не только фронде. Ингрид напряглась не меньше, остановившись. Кобыла всхрапывала и рассекала хвостом воздух, как делала каждый раз, когда ощущала опасность.

Мой Огонь не пытался прорваться в реальность. Сила, дарованная Фитаем, не чувствовала никого, кого должна была истребить. Что бы ни шло с болот к нам, оно не было порождением магии или восставшим мертвецом, но вполне могло нести с собой опасность.

– Кто-то приближается, – подтвердил мои догадки фронде.

– Надо предупредить остальных.

И привязать Ингрид. Рванет еще прочь, в топи, потонет там, зараза… А я к ней успела привязаться. И вещи привязать.

– Предупреждай, – пожал плечами эльф.

Вот ведь…

Фронде достал из-за пояса медный нож. Вновь к чему-то прислушался. Взмахнул руками в странном жесте – и бросил нож в землю перед собой. Прыгнул вперед, мощным и изящным движением кувыркаясь в воздухе прямо над рукоятью, и обернулся ястребом, взвившись в воздух с громким хлопаньем крыльев.

Я взглянула на нож. Он теперь напоминал небольшой пенек, словно бы на обочине дороги дерево когда-то росло, а теперь оказалось под корень срублено. Что ж, вот и выясняла, за что фронде оборотнями считают.

Я потянула повод Ингрид, разворачивая ее, и даже успела сделать пяток шагов навстречу каравану перед тем, как на меня едва не наехала первая из обозных телег. Пришлось резко уходить в сторону. Кобыла, благо, справилась и без моего понукания, едва-едва разминувшись с серым жеребцом. Тот, кстати, вел себя как обычно, словно и не чувствуя ничего.

– Эй, малахольная, – возницей первой телеги торгового обоза, с которыми мы преодолели уже почти весь путь из Сальда в Узар, был усатый Милто Ванич.

Отец Алто Ванича, хозяина всего предприятия. Как так вышло – не знаю. Знаю только что Милто был упрям, как осел, и безмозгл как свежеподнятый зомби. Он остановил повозку и уставился на меня.

– Жизнь закончить под колесами захотелось?

– Собирайте людей и лошадей за телегами. С болот идет угроза.

– Девка, тебе что, жара голову напекла? Это ж главный Узарский Тракт, тут татей гоняют на лиги в стороны.

Гоняют, да. По болотам, как же…

– Останавливай свою обоз. Сейчас же.

Ну как можно быть таким идиотом…

Ингрид повела ушами – и едва не вырвала у меня из рук повод мощным движением всего тела. Ей не нравились болота, и еще меньше нравилось то, что шло с болот к нам.

– Да с каких это пор я должен слушаться какую-то ряженую бабу, да еще и не местную?!

Я подавила желание выругаться в ответ. Все равно толку бы не было, проверено. Просто молча вытянула из-под ворота рубахи носимый под доспехом Отпечаток Пламени.

– С тех пор как говоришь со Служителем.

Кусок яркого огня в простенькой серебряной оправе грел пальцы. Талисман, который не украсть и не подделать. Знак Служителя, избранного Владыкой Огня и одаренного не то благословением, не то проклятием. То, что заставляет любого увидевшего, в зависимости от его отношения к Фитаю и огненной вере, или бояться меня, или ненавидеть.

Митло Витич был из вторых. Его усы гневно встопорщились – и тут же сникли в тот момент, когда рядом с ним возник Арджан и, видимо подошедший полюбопытствовать о причинах спора, Витор.

Ящера Митло тоже ненавидел – но боялся куда больше. Хотя бы потому что Арджан не носил ошейника, пусть и явно принадлежал чародейке, и вел себя как слуга-телохранитель, а не как раб.

– Проблемы? – осведомился Витор, с жадностью пожирая глазами явно впервые им видимый Знак.

Ящер реагировал менее ярко, пусть и желтые глаза с вертикальным зрачком на мгновение и остановились на талисмане и раздвоенный язык скользнул по губам, словно пробуя воздух вокруг.

– С болот идет угроза.

Ингрид, словно подтверждая мои слова, вновь всхрапнула и попыталась взвиться на дыбы. Занервничали и остальные лошади обоза, даже серый жеребец Милто начал нетерпеливо стегать хвостом бока. Не то из-за поведения моей лошади, не то и сами что-то чуять начали.

– К словам Служителя глупо не прислушаться. Как и к собственным ощущениям, – обманчиво мягко заметил Витор.

Милто посмотрел на него. На меня. На Арджана. Потом обвел глазами унылый пейзаж вокруг и, плюнув, слез с облучка.

– Угроза с болот! Повозки вести ближе друг к другу, смотреть в оба, охрана – броню надеть, и чтобы без споров. Кто себе оборонить не может – за бортами держитесь. Всем ясно?

Охранники, которых тут было всего десяток, по два на телегу, новость восприняли без энтузиазма.

– Это центральный тракт! Здесь всех переловили еще три года тому, Совет следит в оба глаза! Вы этим пришлым не верьте и их россказням! – грузный Дамвит, старший из десяти стражников, выразил всеобщее неудовольствие.

– Я вам деньги не за длинные языки плачу, – донесся откуда-то с центра обоза голос Алто, хозяина товаров, – делайте как велено. Идем медленно, по сторонам смотрим. Береженному кров – дом родной, самонадеянному кров – земля сырая.

Спорить с ним никто не решался, пусть и довольными таким приказом охранники не выглядели. Я даже отсюда чувствовала полные злости взгляды людей, которых заставили по жаре на себя доспехи натягивать. Да плевать. Взгляды – не грязь, чай не прилипнут.

Благо, ненадолго, но мы все же остановились. Десяток человек могут облачиться в простую кольчужную броню быстро, если опыт есть, как и щиты за спины закинуть, и наручи надеть, и в остальном к бою приготовится. Но только не на ходу. Плохо только что остановились около зарослей болотных низкорослых деревьев, но тянулись эти заросли на сотню шагов, не меньше, так что выбирать не приходилось.

Я успела привязать упирающуюся Ингрид к повозке и отстегнуть притороченный сбоку к вьюкам щит в тот момент, когда шею сзади что-то кольнуло.

Огонь вспыхнул без всякого контроля даже раньше, чем я успела осознать, что тело странно обмякает. Пламя прошлось от макушки до пяток яркой, жесткой болью, ударило по разуму, на мгновение заволакивая все красной пеленой, и опало, освобождая от власти яда.

Вовремя – к дороге устремились два десятка перемазанных тиной савров, выскочивших как раз из-за зарослей.

Не такие массивные как Арджан, не то детеныши, не просто иной породы, они не имели ошейников. Зато имели в руках короткие копья и скособоченные щиты, а на поясах держали духовые трубки.

Ни единого звука. Ни одного боевого клича. Размеренная, неумолимая точность дикарей, чья кровь холодна, а разум неподвластен эмоциям.

Я оглянулась по сторонам, пытаясь понять, кто еще готов сопротивляться нападавшим. Воздух заполняли крики и ржание лошадей, учуявших неладное. Возницы пытались удержать коней, пешие обозники, примкнувшие к каравану, старались спрятаться за товарами.

Половину охраны яд вырубил сразу. Другая часть успела облачиться в броню или хотя бы достать щиты, и теперь оставшиеся на ногах люди пытались организовать оборону.

– Арджан, ко мне! – чародейка избежала попадания ядовитой иглы, и теперь, встав на средней повозке в полный рост, окружила себя магическим щитом.

Ящер, рассчитывавший на драку, разочарованно рыкнул, но пошел исполнять приказ.

Витор потянулся к мечу, с некоторой паникой на лице уставившись на группу из пяти савров, стремительно приближавшихся к нам.

Простой план – четыре группы, четыре телеги для разграбления. Быстро и несложно. Вывести из строя половину охраны, внезапно атаковать превосходящими силами другую половину, и забрать все, что хотели.

Ну уж. Не в этот раз.

– Назад, – я дернула направившегося было навстречу ящерам Витора за плечо, заставляя отступить к телеге. – Тут сиди.

– Но…

– Сиди. Магию применяй, а не с мечом наголо вперед лезь без брони.

И явно без опыта применения этого самого меча. Это даже по хватке рукояти видно.

Я вытащила свой клинок из ножен и, прикрывшись щитом, быстрым шагом направилась к ближайшей пятерке савров.

Сколько врагов могут одновременно напасть на одного бойца? Не так много, как кажется. Проблема лишь в том, что даже два противника – слишком много чтобы победить одиночке.

Но ни один Служитель – не одиночка. Никогда.

Фитай, не оставь меня в трудный час.

Огонек ярости сполз по руке и обхватил клинок, расцвечивая мир вокруг всполохами белого пламени.

Первый савр, самый мелкий и худой, слишком поспешил с атакой. Вылез вперед, пытаясь проткнуть меня насквозь. Яростно – и предсказуемо.

Звякнул умбон, отводя копье влево и вверх. Савр не удержался, сунулся ближе – и в тот же миг отточенная сталь, объятая пламенем, вошла ему в живот, не замечая преграды из твердой шкуры. Я шагнула в сторону с поднятым щитом. Чье-то копье оцарапало плечо. Взмах меча – и когтистая лапа упала на землю, так и не разжав древко. Смрадное дыхание обдало лицо – и я едва успела ударить кромкой щита в раскрытую для укуса пасть. Развернулась, прикрываясь щитом, быстрым движением рассекла оголенное бедро следующего савра.

В сторону – иначе возьмут в кольцо.

Успела отбить одно копье и принять другое на щит. Не слишком удачно ударила в ответ, не достав до врага.

Шаг назад. Все трое наступают, как один. Парирование. Щит. Шаг в сторону. Удар по древку – удачный, с громким треском дерева. Второй мой удар – щитом в грудь замешкавшегося врага. Стальной край соприкоснулся с плотью савра и промял ее, с хрустом врезавшись в ребра. Копье другой твари приблизилось к лицу, и я едва успела увернуться. Острие рассекло кожу на виске.

Еще один шаг, разворот – и новое копье прошло над головой. Удар ногой в нужное время – и ящер свалился на землю. Меч пронзил ему грудь и застрял. Я рванула клинок на себя, но лезвие засело в кости. Пришлось отпустить рукоять и шагнуть назад, прикрываясь щитом. Последний противник рванулся ко мне с громким рыком.

Я ударила щитом навстречу, но савр успевал разгадать трюк и попросту подпрыгнул, уходя от стальной кромки. Его копье целилось прямо в незащищенную теперь шею. Я попыталась подставить свободную руку, но слишком поздно, и…

И голову ящера пробила прозрачная стрела. Запахло паленой плотью. Туша обмякла в полете и грудой плоти свалилась прямо на меня. Острый наконечник впился в чешую у плеча, вызвав всполох боли.

Савр свалил меня с ног, застилая обзор. Тяжелый же…

Я спихнула его с себя, не слишком ловко выбираясь из-под уже мертвого врага. Выдернула из другой ящерицы меч ровно в тот момент, когда из глубины болот раздалось раскатистое кваканье. Оно явно было у ящеров заместо команды, и все оставшиеся на ногах савры принялись отступать, устремившись к источнику звука, бросая убитых и раненых. Чешуйчатые на бегу стягивали с ближайших повозок все, до чего могли дотянуться. С паршивой овцы хоть шерсти клок…

Я оглянулась на обоз. Приходили в себя выведенные из строя отравой охранники, а их собратья по ремеслу кто кинулся догонять ящеров, кто отступил, подняв щит и ожидая нового нападения. Лошадиное ржание, до того заглушаемое в моих ушах яростью схватки, вновь ворвалось в разум, прихватив с собой болотную вонь, запах крови и крики обозников, пытавшихся кто совладать с конями, кто – защитить себя или товары разграбления.

Взгляд наткнулся на главу каравана.

Алто, до того благоразумно стоявший в центре телеги с каким-то тяжелым тюком наперевес, с ревом бросился на ближайшего савра, решившего поживиться какой-то коробкой, лежавшей у ног торговца.

И очень зря.

Ящер одним слитным движением выбросил вперед копье и буквально пробил им владельца каравана насквозь. Схватил коробку и был таков.

– Алто! Алто! – Милто бросил поводья, спрыгнул с телеги и устремился к раненому, – сынок!

Серый конь, до того еле сдерживаемый усилиями старого возницы, оказался предоставлен сам себе. Испуганный, он рванул было вперед, но стоявший совсем рядом Витор успел подхватить повод. Магу не без труда, но все же удалось справиться с лошадью. Серый ржал, переступал копытами на месте, но, по крайней мере удрать больше не стремился. Фронде сюда – быстро бы успокоил.

– Спасибо. Это было своевременно, – признала я, подходя ближе к орденцу.

Прислонила щит к борту телеги успокаивая дыхание и разглядывая рыжеволосого. Что-то с ним было не так. Руки мага подрагивали и сам он был бледен до синевы. Но не хоть ранен, судя по всему. Первый бой, что ли? Вполне возможно, если принимать во внимание потерянный вид.

Витор рассеянно кивнул, осматривая в ответ меня. Его взгляд остановился на плече, из которого ладно хоть копье саврское не торчало. Маг явно намеревался что-то сказать, но не успел.

– Девка… Эй, Служительница, поди сюда! – в голосе Милто хамство каким-то потрясающим образом перемешалось с мольбой.

Огонь бежал по венам. Не тот, которым нужно сжигать тьму, а тот, что растапливался кровью. Моей или нет – неважно.

Я подошла, держа клинок в руках. Движения давались легко, очень легко. Тело по-прежнему было готово нападать и защищаться в любой миг. Жажда крови туманила разум – как и всегда, когда кто-то пробовал отобрать мою жизнь. Как и всегда.

Усатый идиот сидел на центральной телеге, держа на руках белого как мел, сына. Одежды Алто и тюки под ним окрасились красным.

Рядом, не сильно понимая, что нужно делать, топтались глава обозной стражи Дамвит и еще несколько его людей. По их лицам было видно, что каждый прекрасно осознавал происходящее, но никто не был готов сказать отцу, что его сын уже нежилец

– Спаси его, – в глазах Милто плескалось отчаянье. – Молю, спаси! Ты можешь, я знаю.

– Добить только могу, – я шевельнула мечом. – Не более.

– Не ври! Пожалуйста… Я знаю, вы, Служители, можете. Что угодно сделаю. В храм пойду. Сам служить буду. Пожалуйста!

Рядом, кажется, даже кони примолкли. Взгляды всех обозников скрестились на мне. Вот же… Осведомленный. Видать тоже читал «Книгу Огня». Вот только из написанного в ней многое – лишь сказки.

Я вспрыгнула на телегу, все еще держа меч в руке. На всякий случай.

Присела, рассматривая рану. Рассматривая лицо самого Алто, превратившееся в безжизненную маску. С таким повреждением не живут. Точнее, живут, но очень недолго. Конечно, я могу попробовать, могу попросить Пламя помочь этому человеку. Могу. Но холодок, шедший от молодого еще, в общем-то, торговца, подсказывал, что ничего мне не удастся. Встречала я уже такой холодок, и не раз.

Я взглянула на лицо Милто. В глазах усача застыла боль такой силы, что можно было потрогать руками. Пусть он и был недалеким глупцом, но сына явно любил.

Ладно, попробую. Мне торговец был не по нраву, не знаю даже почему, но я – не Фитай, чтобы выбирать, кому жить, а кому умирать.

Огонь поднялся из глубины тела, пробежал по свободной руке, потянулся к посеревшему Алто – и отпрянул назад.

Увы.

– Он не переживет попытки излечения, – я покачала головой и поднялась на ноги.

Лучше так, чем говорить правду.

– Ах ты тварь! – Дамвит своей мощной лапой попытался поймать меня за плечо.

Вот поэтому я и не выпускаю меч из руки.

Длинный порез ладони заставил стражника отпрянуть. Лицо Дамвита налилось кровью. Но прежде, чем он успел что-то сказать или сделать, раздался громкий клекот, и рядом из поднебесья спикировал ястреб, на ходу оборачиваясь Милатиэля. Фронде, впрочем, несмотря на некоторую помятость и порванный рукав рубахи, совсем недавно бывший целым, казался вполне невредимым.

Эльф вспрыгнул на телегу и сорвал со своего запястья одну из бусин, кладя ее на рану Алто, и принялся что-то напевать под нос. От его действий не доносилось привычного мне запаха волшебства, но, все же, магия тут точно была. Хотя бы потому, что до того вволю текущая кровь торговца теперь, повинуясь голосу фронде, медленно останавливалась.

К телеге с раненным начали стекаться все остальные обозники. Подошел сюда и Арджан, и чародейка, и Витор. Вот и отлично. Я спрыгнула с повозки, – теперь Дамвит и не пытался меня остановить, – и пошла искать какую-нибудь ненужную тряпку чтобы вытереть меч.